Российская государственная библиотека сообщает, что с 1 февраля она вводит разрешение на фотосъемку любых документов, кроме определенных категорий, к которым относятся следующие издания:
— до 1830 года;
— рукописи;
— ценные и редкие;
— со штампом «не копировать»;
— переплетный корешок которых не позволяет раскрываться на 180 градусов или высота корешка более 4 см;
— физическое состояние которых не позволяет копировать (ломкость бумаги,
ветхость документа, повреждение переплета, узкие внутренние поля).
При этом РГБ поясняет, что «разрешается вносить фотоаппараты без съёмного объектива и штатива и использовать их для фотографирования без вспышки и звукового сигнала документов по согласованию с администрацией читального зала/фонда».
Это существенный шаг в области доступа и распространения знаний и информации с огромного и крупнейшего в мире библиотечного фонда РГБ, который превышает 45 млн 500 тыс. единиц хранения на 367 языках.
Как сообщается в официальном блоге РГБ в LiveJournal, сами сотрудники библиотеки никак не могут привыкнуть к этой хорошей новости:
«Сколько существует этот журнал, столько в нём кипели баталии на тему фотографирования книг силами и техникой читателей. Такая тема пропала, такая тема! Больше никто не будет коммент за комментом, страница за страницей увещевать, совестить и клеймить косных нас. Нет, мы не накладываем на тему вето. Просто фотографировать книги в РГБ теперь — можно. Уже несколько лет шёл эксперимент, такое послабление действовало в двух отделах, а на днях фотосъёмка официально будет разрешена во всей библиотеке. Запретной зоной останется только отдел редких книг и отдел рукописей».
Библиотека отмечает, что такой шаг был обусловлен сильным общественным запросом на такое взаимодействие с огромным массивом информации, которое теперь может быть переведено в цифровую форму путем фотографирования:
«Спасибо вам, читателям, за то, что вы так настаивали на этих изменениях! Руководство РГБ рассмотрело ваши многочисленные запросы и приняло их во внимание. Запрет на фотографирование никак не был связан с желанием библиотеки обогатиться. Платные услуги составляют довольно незначительную часть нашего бюджета. Правда в том, что мы жалели книги, у нас было отрицательное (быть может, и предвзятое) отношение к тому, как фотографирование влияет на бумагу, наконец, нас беспокоили вопросы авторского права. (В 1990-е годы книга, отщёлканная из-под полы, могла появиться в виде факсимильного издания, а сейчас, к счастью, таких книжных гомункулусов на прилавки никто не пустит.) Сегодняшний читатель точно фотографирует книгу в личных целях, добросовестно, и закон это разрешает».
Такой шаг навстречу общественным интересам послужит достойным примером для других библиотек и архивов. Именно это и есть суть библиотечного дела — давать максимальный доступ к знаниям и возможность обрабатывать и сохранять их, а не то, к чему пытаются вести библиотеки, насаждая в них чужеродные функции.
