Вы здесь

Алексей Некрасов. Миниатюры

Про Шморгана и Брусничку

    Эта история произошла в те давние времена, когда люди были нравственными, трава зеленая, а колбаса – из мяса. В одном уездном городе жил кот по имени Шморган. Это был аристократ в своем роде – изящный, грациозный, немного толстоват, в общем, походил он больше на немецкого буржуя, а не на кота. И вот этот самый кот, лежа после сытного ужина, которым его угостила хозяйка трактира, в котором он ежедневно околачивался, однажды задался вопросом: «А ведь когда-нибудь меня не станет. И что же тогда будет? Кто будет есть мои сосиски, спать на моей постели и вообще, что будет с этим миром? Ведь он лишится раз и навсегда такого обаятельного и доброго парня как я. Ох, ох…». Мысли были настолько назойливы, что несчастный Шморган даже заворочался на теплой лежанке от негодования. «Да, я не писатель, не политик, не изобретатель и вообще – не сделал ничего такого, чтобы меня могли запомнить, но это значит, что сразу, едва только я крякну, меня совершеннейшим образом забудут. Ох, ох… Но неужели одной моей красоты и доброты недостаточно? А мой талант? Смотри-ка, где еще есть хоть один из нашей породы, кто смог бы съесть десяток сосисок за раз? Нет таких. Значит, я в своем роде уникальный. И поэтому я должен жить вечно, иначе мир просто потеряет все хорошее, что в нем есть. Я не могу так поступить с этим миром, я не имею права умирать и, значит, я должен жить…» 

Метаморфоза

Дмитрий Сергеич сидел на крылечке своего покосившегося деревенского домика. Только что он захлебнул кружку холодного пива, и теперь блаженство разливалось по всем его, уже немолодым, конечностям. Весь знойный день Сергеич провел за праведными трудами, и вот теперь долгожданная пора: тихий летний вечер, приятная усталость в теле, кошка Муська лежит на его коленях и мурлыкает свою кошачью песенку. Он закурил и задумался. «Это ж надо! Как все премудро устроено. Семя умирает и дает жизнь растению. Птицы улетают и прилетают. Все как-то, понимаешь… И вот травушка ведь тоже ж… И все ж так нужно, так связано. Ах, Божий мир». Слезы умиления подступили к глазам, в горле зашевелился комок. Вдруг Сергеич резко дернул рукой и ударил ладонью по предплечью.