(Святочный рассказ)
***
Темным зимним вечером, несмотря на пургу и ветер, Маша решилась идти к подруге. Мороз больно щипал за нос и щеки, забирался под шапку и варежки. В двух шагах ничего уже не было видно. В такую погоду хорошо знакомый путь казался долгим блужданием по снежной пустыне. Так захотелось обратно – домой, в тепло.
Но вот, кажется, уже пришла. Сквозь снежную пелену было видно, что знакомое окно на втором этаже светилось. Значит, Вероника дома. Маша облегченно вздохнула.
На звонок подружка открыла почти сразу.
– А, это ты, – разочарованно вздохнула Вероника. – Заходи…
– Привет! Ну и погодка, – сказала Маша, снимая пальто и радуясь домашнему теплу. – Ты куда пропала? Звонки сбрасываешь, на сообщения не отвечаешь…
Девочки прошли в ярко освещенную комнату, и только тогда Маша заметила, что глаза у Вероники заплаканы, и под ними появились темные круги.
– Ник, ты чего? Что случилось?
Ника хотела что-то сказать, но не смогла, её душили слезы. Немного успокоившись, подруга рассказала о своём горе. Сразу после Нового года родители со старшим братом улетели на горнолыжный курорт. Но отдыха не получилось: в том районе объявили о повышенной опасности схода снежных лавин. И вот уже третий день от родителей нет никаких известий.
– А если они все погибли? – в мокрых глазах Вероники застыл ужас.
– Не говори так, пожалуйста, – Маша сама чуть не плакала. – Пока есть надежда, надо верить, что они живы, и всё будет хорошо. А ты почему не поехала? Не взяли?
– Да, за двойки, – всхлипывала Ника. – Ну почему из-за этих дурацких оценок я должна сидеть тут одна и мучиться от неизвестности? Маша, что мне делать?
– Я не знаю…
– Не могу я вот так сидеть и просто ждать. Надо же что-то делать! Может, погадать? – воодушевилась вдруг Вероника. – Ты случайно не знаешь, как это делается?
– Нет.
– А, может, твоя бабушка знает?
– Давай пойдем и спросим у неё.
– Пошли! – сразу согласилась Вероника.
***
Раскрасневшихся от мороза девочек Машина бабушка пригласила к столу, где уже собралась вся их дружная семья. Последние три дня Вероника так переживала за родных, что почти ничего не ела. И только сейчас вдруг поняла, что сильно проголодалась... Вероника быстро управилась со своей порцией и очень удивилась, что простая вареная картошка и квашеная капуста могут быть такими вкусными. Заканчивался Рождественский пост, и здесь его соблюдали.
Тишину мирного семейного ужина вдруг нарушила возня за столом.
– Мам, а чего Настя мою чашку взяла? – хныкала шестилетняя Катя. – С коровой – это моя чашка, а её – с хрюшкой.
– Нет, это твоя с хлюской, а моя с коловой! – уверенно возражала трехлетняя Настя.
– Нет, моя! Я лучше знаю, я старше!
– Нет, я сталсе!
Пока успокаивали малышей и разбирались, где чья чашка, Вероника решилась спросить:
– Марья Афанасьевна, а Вы умеете гадать? Ведь скоро Рождество, святочные гадания.
Машины родители чуть не поперхнулись от этих слов, а младшие сестрёнки вдруг сразу притихли и перестали ссориться. «Похоже, я что-то не то сказала», – промелькнуло у Вероники в голове.
– Вероника, – ласково ответила бабушка, – Святки – это святые дни, которые посвящены празднованию Рождества Христова. А гадания – языческий обычай. Сохрани тебя Господь от такой мерзости! Даже в шутку никогда не надо гадать, это большой грех.
– А почему грех? Что тут плохого? – не понимала Вероника. – Если я погадаю, – от этого разве кому-то хуже будет? Или я кого-то обижу?
– Бога обидишь, деточка. Гадание – это обращение к злым, тёмным силам. С ними заигрывать очень опасно. Этим ты можешь навредить и себе, и родным. Это всё равно, что, выбирая между добром и злом, выбрать зло.
– Тогда почему у Пушкина есть про гадания? И у других писателей, кажется…
– А у других писателей и про убийства есть, но это же не значит, что можно убивать. Эти писатели не призывают гадать, они просто изображают своих героев такими, какие есть. И во времена Пушкина было много людей, называющих себя православными, но, к сожалению, невежественных в духовных вопросах. Если бы они знали, понимали, какая это гадость, никогда бы не гадали.
После ужина, когда Маша с подружкой помогали бабушке убирать и мыть посуду, Ника рассказала Марии Афанасьевне о своей беде.
– И что мне теперь делать? – Вероника опять заплакала. – Если гадать нельзя, то как узнать, что с родителями? И с братом… Живы ли?
– Что делать? Молиться, конечно. И верить, что всё будет хорошо. Пошли.
Бабушка привела девочек в свою комнатку. Здесь было очень уютно, перед иконами зеленым огонечком мигала лампадка.
– Ты умеешь молиться? – спросила Мария Афанасьевна.
– Нет.
– Это несложно. Самая простая молитва – «Господи, помилуй» или «Господи, помоги». А дальше можешь своими словами молиться обо всех, о ком душа болит. Проси помощи у Бога, у Матери Божией, у Николая Чудотворца. Верь, Господь обязательно поможет. И мы с Машенькой тоже помолимся о твоих родных.
Если бы Нике несколько дней назад сказали, что она будет стоять перед иконами и молиться, она бы только посмеялась над такой нелепостью. А теперь девочка сама себе удивлялась. Слушая ласковый и уверенный голос Машиной бабушки, Вероника вдруг и правда поверила тому, что Господь есть, что Он слышит наши молитвы и обязательно поможет. Иначе и быть не могло, девочка чувствовала это сердцем. В горячей, искренней молитве излилась вся боль её страдающей души, и Нике стало намного легче. Кажется, ничего вроде бы и не изменилось внешне, родители никаким чудом с неба не спустились, но на душе стало спокойно и хорошо.
Ночевать Вероника осталась у Маши. Первый раз за последние трое суток она наконец нормально выспалась.
***
В Рождественский Сочельник, рано утром, Веронику разбудил телефонный звонок, и она ответила сквозь сон:
– Алё.
– Доченька, это я. Мы не могли дозвониться, три дня совсем не было связи.
– Мама, мамочка, – от волнения Вероника не могла больше ничего сказать.
– Вероничка, не волнуйся, у нас всё нормально. Как ты? У тебя всё хорошо?
– Да.
– Мы скоро вылетаем…
Связь прервалась. В комнату заглянула Маша. По счастливой улыбке подруги она всё поняла без слов.
– Твои звонили?
– Да.
– Ура-а-а! Я же говорила, что всё будет хорошо. Слава Богу! Ника, пошли завтракать. Катя с Настей уже заканчивают.
После завтрака младшие сестрёнки сели рисовать поздравительные открытки маме, папе и бабушке, а Маша с заговорщическим видом поманила Веронику в гостиную.
– Пока девчонки заняты, давай сделаем им сюрприз.
– Какой?
– Соберем Рождественский вертеп.
– Что? – не поняла Вероника
– Вертеп – это пещера, а Рождественский вертеп – это пещера, где родился Христос. Мы с мамой решили в этом году сделать его своими руками. Целый месяц вязали фигурки и шили им одежду. Смотри!
С этими словами Маруся осторожно высыпала из пакета на стол маленькие фигурки пастушков, волхвов и нескольких животных. Потом достала коробку, оклеенную синей бумагой, установила её под ёлку и постелила вниз сухую травку, приготовленную ещё летом. Это была пещера, в неё Маша поставила икону Рождества Христова. На иконе Пресвятая Дева и праведный Иосиф благоговейно склонились над яслями, в которых лежал Младенец Христос. В небе сияла яркая звезда, а светлые Ангелы славили Бога. И на синей бумаге, внутри коробки, тоже были наклеены чудесные белые ангелочки и маленькие звездочки из фольги.
Подружки осторожно ставили вязаные фигурки в пещеру, а Маша объясняла Веронике где кто. Вот пастухи, они первыми узнали от Ангелов, что в мир родился Христос, и пришли поклониться Божественному Младенцу. Трёх волхвов привела в пещеру Рождественская звезда, и они принесли Господу свои дары: ладан, золото и смирну. Ослик и бычок холодной ночью согревали Младенца Христа своим дыханием.
Снаружи Рождественский вертеп украсили елочной мишурой и большой серебристой звездой. Получилось необыкновенно красиво и празднично. Когда младшие сестрёнки увидели это чудо, они даже захлопали в ладоши от радости.
***
Поздно вечером Машина семья вместе с Вероникой отправились на ночную Рождественскую службу. Народу в храме было очень много, служба только что началась. Везде стояли свежие ёлочки, хвойный запах смешивался с теплым ароматом ладана и воска. Вероника почти ничего не понимала из того, что читали и пели, и от скуки стала смотреть по сторонам. Но вот на клиросе торжественно запели:
– Рождество Твое, Христе Боже наш,
возсия мирови свет разума*…
У Вероники от этого пения мурашки по коже побежали, а на сердце вдруг стало светло и радостно. Скука куда-то улетучилась вместе с ощущением времени. Сегодня, так же как и сто, и тысячу, и две тысячи лет назад, весь мир радовался Рождению Спасителя. Эту радость почувствовала и Вероника. Она даже не заметила, как закончилась служба, время промелькнуло как одно мгновение.
После храма Веронике очень захотелось домой, и Маша с бабушкой проводили её. Ночь была тихая и звёздная, под ногами весело поскрипывал снежок, морозный воздух бодрил своей свежестью. Белые сугробы в свете луны и городских фонарей, казалось, были усыпаны крошкой из самоцветов. Хорошо-то как!
У подъезда Ника попрощалась с Машей и бабушкой и быстро взбежала по лестнице, ещё не зная, какой сюрприз её ждёт дома. А дома Веронику встречала улыбающаяся мама.
__________________
* – Начало тропаря (песнопения, раскрывающего сущность праздника) Рождества Христова.
