В этот чýдный Крещенский вечер, накануне праздника Богоявления, пошёл, повалил снег — пышный, степенный — обильно засыпав надоевшую бесконечно вчерашнюю грязь.
У многих, вероятно, появилось ощущение новизны, некоего очищения — зима пришла, в конце концов! Да, это уже похоже на зиму — зиму настоящую, славянскую, не испоганенную чуждой нашему сердцу пустыней, пылью и слякотью.
в роли эпиграфа :
« - Я думал, что вы спите, - сказал Гаврилов.
- Спать – самое непроизводительное занятие. Мхи не спят никогда. А человек – мыслящий мох, лишайник, плесень…»
(Кир Булычёв, «Мечта заочника»)
Шествие, тянувшееся с утра по улице, притянуло к себе, словно магнитом, лица местных жителей. Все застыли у окон, некоторые даже выходили из домов, чтобы подойти ближе к дороге.
Детвора в восхищении плющила носы, прижимаясь к оконным стёклам.
Джейк, стараясь хотя бы внешне соблюдать невозмутимое спокойствие, стоял возле обоих своих детишек, раздвинувших локтями цветочные горшки на подоконнике, и любовался на современную строительную – и дорожную – технику.
Шествие механизмов! Грейдеры, бульдозеры, асфальтоукладчики, мощные автокраны… и ещё множество ярко окрашенных, словно новеньких, только с заводского конвейера, огромных механизмов, назначение которых можно было только угадывать. По крайней мере, неспециалисту.
Вера уже чуть-чуть жалела, что рано вернулась из Германии. Особенно остро «немецкую ностальгию» ощутила вчера, когда хозяйка «игрушечного» киоска тонко нахамила ей при Володьке.
Фактически, третий день как хозяйкой стала сама Вера — с того момента, когда большую часть условленной суммы отдала в дойчмарках; остальное договорились через неделю.
Решали разные второстепенные вопросы (киоск то, мягко говоря, не благоустроенный, просто конура) — теплоизоляция, электропроводка, что-то ещё… Вера по какому-то поводу наивно обмолвилась (точно, не в первый раз — это Маргарите и не понравилось), как бы сравнивая «ТАМ — и ТУТ»: «…А вот когда я была в Германии…» — но фразу не успела закончить. Ритка осадила её «на полном скаку», злобно сверкнув глазёнками «в три карата», осадила резко, неприязненно: «Сейчас ты не в Германии!»
(новелла)
Вопреки всем известной пословице «…сорок пять – баба ягодка опять», женщина вовсе ягодкой не выглядела.
Впрочем, недавно ей стукнуло сорок семь, и уж лет шесть она являлась бабушкой подвижного и неунывающего Илюши. В таком возрасте бабушкой становиться вовсе не зазорно, а наоборот, вроде как давно пора. Иное дело, скажем, в тридцать восемь или, не приведи господи, в тридцать пять!..
Женщина хмуро следила за внуком, сидя на лавочке у третьего подъезда «хрущёвской» пятиэтажки. И та, и другая производили впечатление неухоженности. Пятиэтажка – полуобвалившимся карнизом и щербатыми ступенями. Женщина – болезненно быстрым, каким-то навязчивым взглядом и нервными движениями рук с грязными ногтями. В углу рта подёргивалась дешёвая сигарета, пыльная прядь волос то и дело падала на глаза. Тихой дробью постукивал правый сапожок – стёртый с внутренней поверхности, коричневый, он вышел из моды ещё при покупке в далёких 90-х.
(одна маленькая история)
Мальчик сидел у окна.
Мальчик сидел здесь давно. Можно сказать, очень давно.
Мальчик смотрел на подступивший к самой дороге лес. Деревья казались ему великанами, умными и спокойными. Спокойными, как и он сам. Эти великаны стояли у дороги неподвижно, лишь изредка покачивая длинными голыми руками – ветвями. Словно иногда вспоминали о нём.
Вот и сейчас, это дерево, слева, дружелюбно помахало ему рукой.
Мальчик улыбнулся, приподнял худенькую руку и легонько взмахнул в ответ. Он подумал, что, когда вырастет, станет похож на это стройное деревцо.
Мальчик смотрел не только на деревья. Он разглядывал разноцветные авто, что проносились по асфальту новой трассы, и троллейбусы.
На троллейбусы ему нравилось смотреть почти так же, как на лес.
Потому что в окнах плывших мимо «домов на колёсах» он видел людей.
Люди ехали на работу или – вечером, когда зажигались яркие уличные фонари – возвращались к себе домой…
В преддверии праздника Сретения Господня
Зима в этом году выдалась малоснежная и даже тёплая.
Сильные морозы ударили под Новый год, но и то лишь по ночам ртутный столбик опускался до двадцатиградусной отметки. Днём же замирал около цифры «семнадцать».
А вот у Лёши на прошлой неделе, во время небольшой оттепели, температура поднялась почти до сорока.
После уроков он запихнул тёплый шарф к учебникам, и они с друзьями, разгорячённые, побежали кататься на ледяную горку за школьным спортзалом, возле стадиона.
