Знак свыше

— …Они совсем не подходят друг к другу! — таков был общий вердикт соседей после того, как Рамаз женился на Сопико.

И приводили кучу весьма весомых доказательств:

— Он худой, как с креста снятый, а она — как диванная подушка.

— Рамаз черный как жук, а Сопико рыжая до неприличия.

— Разведутся они в скором времени. Потому что где это видано, чтоб такие разные люди вместе жили. Сто процентов — и года не продержатся.

Скандалы у молодоженов начались с первого месяца, чем и подтвердили мудрость коллективного разума. Со стороны виднее — факт.

Ссорились Рамаз с Сопико по делу и без, просто по настроению. То Сопико не так чахохбили приготовила, то Рамаз деньги не на то потратил. Вариантов было превеликое множество. Соседи слушали крики супругов и только посмеивались. Уже было замечено, что скандалы длились, бывало, и по два часа. Потом, устав от взаимных обид, Рамаз и Сопико мирились. Затишья хватало на два-три дня. Потом все начиналось по новой.

В тот день Рамаз, работавший в описываемый период охранником в магазине, встал сильно не в духе. Волна раздражения накрыла его при виде переполненной мойки:

— Опять Сопико вечером не убрала. Интересно, чем занимается целый день? Болтает со своими трещотками-подружками, а к концу дня заявляет, что «она устала».

Злость закипала и пузырилась уже где-то в горле, ища выхода, как пар из перегретого чайника.

— Какая же бестолочь мне попалась. И еще смеет хамить моей матери. И зачем я на ней женился? Живем как кошка с собакой.

Накопившиеся переполняли обиды Рамаза.

— Фуф, и на кого она похожа с этими рыжими волосами, торчащими как веник во все стороны. Где были мои глаза раньше?

Сопико поднялась с кровати и, всклокоченная, пошла в ванную, всем своим видом подтверждая правоту мыслей Рамаза. И он потерял над собой контроль. Начал кричать о ежедневных поисках носков, грязи на кухне, неуважению к его, Рамаза, интересесам… Словом, понес без тормозов.

Сопико выскочила из ванной растрепанной фурией и выдала ему свой список претензий:

— А ты, ничтожное существо! И зачем я за тебя вышла замуж? Только вид мужчины имеешь, а остальное все — ниже плинтуса!

— Ты это кому? — заревел Рамаз, набрасываясь на жену. Слово «плинтус» для него имело очень негативный оттенок.

Словом, этот скандал вышел какой-то эпохальный.

В итоге Рамаз выкрикнул:

— Все! С меня хватит! Я с тобой развожусь!

Сопико и тут хотела перехватить пальму первенства:

— Нет, это я с тобой развожусь! Все кончено. Как это я прожила в этом аду год — уму непостижимо!

Рамаз еще поорал немного для порядка. Он мужчина, и его слово должно быть последним. Потом хлопнул дверью и пошел голодным на работу. Зато с четкой решимостью завтра же подавать в суд и начинать новую жизнь. Без Сопико.

Вечером Рамаз пришел заметно остывший, но строго официальный. Днем пришел к выводу, что разводиться надо культурно, а не устраивать бесплатный цирк соседям. Хватит уж, и так покайфовали наблюдатели год над чужими страстями.

Сопико встретила его с каким-то отрешенным видом. Вместо приветствия огорошила:

— Я беременна.

Рамаз уставился на нее нехорошим взглядом. «О, женщины, имя вам — коварство!» Это точно так.

— Год жили и ничего. А сейчас кому это надо? Не смешно.

Сопико молча показала тест с двумя полосками. И сказала совсем мирно:

— У меня в голове не укладывается. Я уже и вещи собрала. Случайно проверилась.

Вот так жизнь меняет планы людей. На другой день супруги вместо суда отправились в женскую консультацию — удостовериться.

На экране высветился зародыш. Пришлось культурно раскланяться с врачом и отправиться домой.

— Прости меня, Сопико! — начал Рамаз. — Я ж не подлец какой-нибудь. Вдруг мальчик родится…

Всю беременность Рамаз держал нервы на привязи. Терпел все фортели Сопико. Ради великой цели — ребенка! Родилась девочка. Назвали ее в честь матери Рамаза — Нино. Зажили супруги дальше. В приятных хлопотах, приправляемых мелкими разборками, которые гасились кодовой фразой, произносимой трагическим шепотом:

— Ребенок спит!

Дальше — как обычно. Первый шаг, первое слово, первый грипп.

Нино уже пошла в садик — адаптироваться в социуме.

По утрам нервный фон: «Не пойду, не хочу». А тут еще Рамаз работу потерял. Cопико продавщицей в магазине устроилась. Градус страстей по утрам снова начал зашкаливать.

Ребенка в сад надо собирать, а Рамаз не вовремя решил выяснить наболевший вопрос за прошлые три дня:

— Что за плешивый крутится около твоего магазина? Думаешь, я не вижу, как он на тебя смотрит? И еще, гад, улыбается?

— Не выдумывай! Лучше бы работу искал!

— Ты как со мной разговариваешь?

Скандал уверенно шел по возрастающей, набирая амплитуду колебаний в разные темы, не относящиеся к причине ревности.

— А помнишь, как ты…

— Нет, это ты лучше вспомни.

Дело дошло до битья посуды. Нино заплакала, дав новую почву для взаимных обвинений.

— Тебе наплевать на ребенка!

— Нет, это ты плохая мать!

В итоге дошли до апогея.

Слово в слово повторили в запале тот самый, трехлетней давности, текст о разводе.

На другой день супруги встали с твердым решением положить конец этим опостылевшим вихляниям их семейной лодки. Простым языком, собрались идти в суд. Перед самым выходом Сопико сбегала в аптеку через дорогу за тестом. Если уж сжигать мосты, так навсегда. А то вдруг опять какой казус?

Через несколько минут она ошарашенная вышла из ванной. Потом заливисто захохотала.

— Я давно знал, что ты с приветом, — констатировал Рамаз. — Это у вас семейное. И твоя мать такая…

— Я беременна, — прервала список сравнений Сопико.

— Этого не может быть! — вскричал Рамаз. — Мы предохранялись. Ты это специально все подстроила, чтоб удержать меня в своих лапах!

— Ты всегда был тупицей! Раньше хотя бы пытался делать умный вид! Как это можно подстроить?! — и швырнула на стол тест с двумя полосками.

Вскоре тот же доктор поздравил пару с намечающимся пополнением. Домой идти не хотелось, решили пройтись пешком и обсудить внезапные изменения планов.

Сопико шла в глубокой задумчивости, по привычке держа мужа под руку:

— Это какая-то мистика. Как только я решу с тобой разводиться, выясняется, что я беременная, хотя мы принимали меры…

Рамаз тоже подметил эту странную закономерность. Но перевел разговор на другое:

— Сопико, я своих не бросаю. Тем более сейчас точно сын будет. Затылком чувствую. Как ему без отца…

В положенное время родилась девочка. Назвали в честь матери Сопико — Лали.

Все вернулось на круги своя. Прошло еще два года в круговерти и мелких, будничных склоках, без которых супруги явно не могли существовать.

И вот, однажды утром начался грандиозный скандал. На сей раз его инициатором была хозяйка дома. На этот раз дошло до предела: материальная неустроенность, быт, капризы дочек и фортели мужа.

— Все, сейчас или никогда! — завизжала Сопико так, что у Рамаза уши заложило. — Вставай негодяй, идем подавать заявление. Ты у меня шесть лет кровь пьешь.

Рамаз посмотрел на разъяренную жену каким-то странным взглядом, словно припоминая что-то очень важное. И задумчиво пробормотал:

— Где-то я это уже видел.

Потом вскочил с кресла, будто его снизу подбросила какая-то пружина:

— Срочно, беги за тестом! Да я и без него скажу: у нас будет третий ребенок!

Сопико поперхнулась обличительной речью на полуслове:

— Этого не может быть! Потому что не может быть в принципе. Я свой график знаю…

Потом, осекшись, бросилась нервно одеваться — бежать в аптеку. Через полчаса притихшие супруги сидели рядышком на диване. Рамаз держал руку жены, и, заглядывая в глаза, гладил ее пальцы:

— Я же говорил, я чувствовал… Это знак свыше. Нам нельзя друг без друга. Вот плюнь мне в глаза, если на этот раз у нас не родится сын!

Плевать не пришлось. Как только долгожданного наследника Гивико принесли домой из роддома, его родители дали друг другу клятву — никогда не заикаться о разводе. Оба уже не сомневались в обнаруженной мистической связи: стоит пойти разводиться, и тут же обнаруживается незапланированная беременность.

Троих детей поднять — это тоже нелегкое дело. Особенно, когда нет стабильной работы и не предвидится.