Щелкунчик.Перезагрузка

«Счастливым не нужна история,

ибо история – враг настоящего»

Заповеди Счастья

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ДАМА – Фрау Эльза, надзирательница церковного приюта для девочек

ПАСТОР – падре Дроссельмейер, католический священник, директор приюта

ГЕРР ЭНГЕЛЬС – богатый фабрикант из Магдебурга

ФРАУ ЭНГЕЛЬС – его жена

МАРИ – старшая дочь четы Энгельсов

ФРИДРИХ – младший брат Мари

ПРОСТАЛИНА – 1-я модель, участница конкурса «Мисс Интернум»

АЛГЕБРА – 2-я модель, участница конкурса «Мисс Интернум»

ОНА – 3-я модель, участница конкурса «Мисс Интернум»

ДИЧ – шоумен, ведущий конкурса «Мисс Интернум»

СЕКРЕТАРЬ – помощник Дича

1-Й И 2-Й ПРОГРАММЕРЫ – полиция Интернума

ПРИМУС – командир боевого крыла повстанцев Дакграунда

ТЕРЦИЙ – помощник камандора Примуса

МАСТЕР ДЖОХАН – слепой прозорливый старец, возможно Ап. Иоанн Богослов

ДЖЕ-ШИ – ученица Мастера Джохана

ЩЕЛКУНЧИК – далекий потомок пастора Дроссельмейера, главный программист и фактический правитель Интернума – виртуального сообщества оставшихся на Земле после Последней Войны людей-андроидов.

КАПРАЛ – начальник дворцовой стражи

ПЕРЛИПА – невеста Щелкунчика

ГАНС – племянник пастора Дроссельмейера

МАССОВКА: воспитанницы приюта, ангелы, визажисты, оператор, модели, жители трущоб, охранники.

I ДЕЙСТВИЕ

Декабрь. Канун Рождества. Площадка перед школой-приютом для девочек-сирот. Девочки играют в снежки, шутят, смеются. Веселье переходит в веселый танец. Под конец танца на сцену выходит воспитательница – дама в черном, и сердитыми возгласами и жестами останавливает веселье:

ДАМА: О майн Гот! Югенд фройляйн, щто я фижу! Какой дикий пофедений, как фам не стидно!!! Ну-ка бистро (хлопает в ладоши) – фстали в ряд. Путду фсех я посчитать! (проходя миомо строя, легонько ударяя тросточкой по головам) Айн, цвайн, драйн, фир, фюр, зикс, зибен, ахт, нойн, цейн...

ВОСПИТАНИЦА (кричит исподтишка): Фрау Эльза пьёт портвейн!

ДАМА (задыхаясь от гнева): Мерзкие тефчёнки... (оборачиваясь к строю, подходит по очереди к троим и, тыкая в них тросточкой, злобно сквозь зубы спрашивает) Хто этот сказаль – ты... ты... а может бить ты?! Бистро приснавайтесь! Иначе фся группа останется без рождественский прастник!

Воспитанницы (возмущаясь наперебой): У-у-у!!! Это нечестно!  Вы не имеете права! Мы будем жаловаться!

ДАМА: Што? Што ви гаварить? Шалаваться? Шалаваться путту я! И поферьте, на этот раз падре Дроссельмейер узнайт какие вы гадкие, мерзкие и...

Неожиданно появляется директор приюта – пастор Дроссельмейер, с ним – богатая супружеская пара с детьми – девушкой и мальчиком.

ПАСТОР: Гуттен морген, май либен фройляйн!

ВОСПИТАННИЦЫ (хором громко): Гуттен морген, герр Дроссельмейер!

ПАСТОР: Гутенн морген, фрау Эльза!

ДАМА (растерянно): Гуттен морген, Ваше Преподопие!

ПАСТОР: Простите, что помешал, вы, наверное, что-то хотели сказать девочкам?

ДАМА (переходя на шутливо-веселый тон): О, я, я! Я хотель сказать, какие у нас самечательные и воспитанные... э-э-э... воспитанницы!

ПАСТОР: Вне всякого сомнения, фрау Эльза, вне всякого сомнения! Я надеюсь, что Вы и впредь будете для них добрым примером христианской веры и поведения.

ДАМА: Плакотарю, Ваше Преподопие! Ви же знаете, как я люплю наших малюток (глядя на них с фальшивым умилением и подтирая набежавшую слезу) – фсем сертцем.

ПАСТОР (с долей иронии): Да.. да.. конечно... Кстати, фрау Эльза, дорогие девочки, разрешите представить вам наших гостей: господин и госпожа Энгельс с детьми.

ВОСПИТАННИЦЫ (хором громко): Гутенн морген, герр Энгельс!

САМАЯ МЛАДШАЯ (подбегая к гостям, делает реверанс перед фрау): Гуттен морген, фрау Энгельс!

ФРАУ ЭНГЕЛЬС (утирая слезу умиления): О, мин херц! Какое очаравательное создание! (Достает из сумочку большую карамель,протягивет сиротке) Возьми, дитя!

САМАЯ МЛАДШАЯ (делает реверанс): Данкэ шён, гутэ Херрин!

Девочка бежит на место, а Фрау жалостливо вздыхает, прикладывая платочек к глазам и причитая «Бедные сиротки, бедные сиротки!»

ПАСТОР: Как вы знаете, девочки, герр Энгельс старый друг нашего приюта, а так же (обращаясь с легким поклоном к господину) наш большой благотворитель!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС (самодовольно): Ну что Вы, не стоит!

ПАСТОР: Да, да! И сегодня, в канун Рождества, он, как и всегда, пришел поздравить нас с праздником и порадовать вас небольшими подарками. (воспитанницы радостно зашевелились, перешептываясь, но дама строгим жестом остановила веселье) Мы сердечно благодарим господина и госпожу Энгельс и в свою очередь дарим нашим друзьям этот старинный рождественский кант. (делая знак воспитательнице) Фрау Эльза!

ДАМА (до этого восторженно закатывавшая глазки и жеманно-гротескно улыбавшаяся гостям, спохватившись): О! Я, я! Я воль! Фройляйн, ахтунг! (повернувшись к гостям, торжественно) Дас вайнахтс’лидэр «Хайлиге нахт».

Гостям подают стулья. Девочки собираются и поют на немецком кант «Тихая ночь», фрау Эльза дирижирует. Под конец песни госпожа Энгельс с детьми  раздают девочкам подарки, а герр Энгельс вступает в разговор с пастором Дросельмейером.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Прошу Вас, достопочтенный отец Дроссельмейер, примите от нас на нужды приюта это скромное пожертвование (достает чековую книжку, выписывает чек).

ПАСТОР: Да благословит Вас Господь за Вашу доброту. Вы не только помогаете этим бедным сироткам, но и приобретаете бесценное сокровище на Небесах.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Благодарю Вас, святой отец, но я более привык иметь дело с чем-то более конкретным, с деньгами, например, или с товаром.

[rUyWVlrdFxs] ПАСТОР: Неужели Вы совсем не верите в Божие воздаяние?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Дорогой мой пастор, я верю в силу человеческого разума и в технический прогресс. Только благодаря им люди когда-нибудь смогут победить нищету и бесправие.

ПАСТОР: А как же вера в Бога?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Я не против веры в Бога, я чту Всевышнего (снимает шляпу и благоговейно склоняет голову, после чего решительно) Я против того, чтобы религия вмешивалась в наши земные дела. И потом, религия слишком тонкая и возвышенная материя. А людям часто не хватает обычного хлеба. Да, да, отец Дроссельмейер, обычного хлеба!

ПАСТОР: Что ж, может быть Вы и правы, герр Энгельс, но... Ведь именно для того и пришел в наш мир Господь, чтобы взять на Себя наши немощи и понести болезни.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: «Понести наши болезни...» В таком случае, я рад, что помогаю Господу облегчить Его ношу.

ПАСТОР: И каким же образом?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Ну, к примеру, рабочие на моей фабрике со следующего года будут работать не больше 10 часов в сутки. А дети младше 9 лет станут зарабатывать наравне с подростками – 1 гульден в день!

ПАСТОР: Это, конечно, хорошо, но было бы лучше, если бы дети просто ходили в школу.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Полностью с Вами согласен! Именно поэтому нам нужны машины, много машин. Поверьте моему слову, дорогой пастор: скоро машины заменят рабочего у станка, пахаря в поле, угольщика на шахте. Да что там, - домашних хозяек, доярок, пекарей! Вот это будет время!

(поет песню под музыку вальса П.И. Чайковского «Спящая красавица» переходящую в танец, танцуют все!)

I.

Верю, век наш старинный

Промчится без следа,

Будут всюду машины,

Не будет больше нужды и труда.

В поле, шахте и на заводе

Машин стальная рать.

Будем мы беззаботно

Петь и плясать.

ДЕТИ: Как такое может быть, машины вместо людей?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Именно! Машины, мои дети, прекрасные машины!

ДЕТИ: Они будут похожи на людей?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Не только на людей, но и на гигантских рыб, жуков и драконов!

ДЕТИ: Вот здорово! И мы будем с ними сражаться!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Зечем же? Они никому не причинят зла, ведь они созданы для людей! Мы научим их ездить, плавать, летать!

ДЕТИ: А они смогут думать?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: И думать тоже научим!

II.

В небеса словно птицы

Взлетим за облака.

Будут реки струится

Из лимонада и молока.

В море глубоко под водою

Промчатся корабли.

В космос яркой звездою

Умчимся от Земли.

ДЕТИ: В космос?

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Да, в космос.

ДЕТИ: Но там же нечем дышать!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Ну, во-первых, там еще никто не был. А во-вторых.., можно в начале запустить туда какое-нибудь животное.

МАРИ: А давайте отправим в космос обезьянку Лоло из нашего цирка!

ФРИДРИХ: Или собачку старого Ганса и она больше не будет на меня лаять.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Замечательная идея! Надо только не забыть положить ей побольше говяжьих косточек!

III.

Будут дети смеяться,

Друг с дружкою играть.

Станем разоружаться,

Зачем, счастливым, нам воевать.

Станет раем наша Земля,

Золотой настанет век.

Верю, верю я -

Будет счастлив человек!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Ну что, ты согласен со мной, Фридрих?

ФРИДРИХ: Конечно, папа! Я, так же как и ты, сделаю все, чтобы в мире не было бедных! (слегка стесняясь) И я... я... я уже начал это делать, прямо сегодня.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Вот так казус! Объяснитесь, молодой человек!

ФРИДРИХ: Я отдал все наши деньги садовнику Гансу.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС (испуганно шаря в кошельке): Что?! Как?! Все деньги? (успокоившись, как после розыгрыша) А-а-а, шутник...

ФРИДРИХ: Да нет же, папа! Это были наши с Мари деньги, из копилки!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС (с гордостью): Вот! Вот, герр Дроссельмейер! Мой сын, моя надежда, мое продолжение! Подумайте только, все свои деньги! Я надеюсь, Мари поддержала твой благородный порыв?

МАРИ: Да, папочка, конечно! Хотя, Фридрих сказал мне об этом, только когда разбил нашего поросеночка. А мне так хотелось помочь крестному построить Рождественский Вертеп возле нашей церкви...

ПАСТОР: Спасибо, милая крестница! Считай, что Господь принял твою жертву, потому что Вертеп уже готов!

МАРИ: Чудесно, чудесно! Значит я смогу сегодня зажечь свечу перед Христом-Младенцем? (пастор улыбаясь кивает головой) Как здорово!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Ну так, а… что же сказал Ганс? Он, наверное, был очень рад?

ФРИДРИХ: Я тоже думал, что он обрадуется, а он...

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Что, неужели отказался?

МАРИ: Ганс долго считал наши пфеннинги и ворчал себе под нос, что ему этих денег даже на рождественского гуся не хватит.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Какая неблагодарность! Вот до чего бедность доводит людей.

ПАСТОР: Ах, если было только бедность.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Оставим этот спор, отец Дроссельмейер. Время покажет, кто из нас прав... И все же, прошу Вас благословить мое семейство, - нам еще нужно посетить городскую больницу.

ПАСТОР: Ин номинэ Патрис, эт Филии, эт Спиритус Санкти.

СЕМЬЯ: Амэн.

ПАСТОР: Попрошу Вас об одном одолжении, герр Энгельс.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС: Я весь во внимании.

ПАСТОР: Позвольте Мари сегодня остаться в приюте – она поможет приготовить девочек к праздничной мессе.

МАРИ: Папочка, миленький, пожалуйста!

ГЕРР ЭНГЕЛЬС (растерянно): Ну... хорошо... если это так важно...

ПАСТОР: Поверьте, ничего важнее в канун Рождества быть не может.

ГЕРР ЭНГЕЛЬС (с доброй усмешкой): Всего доброго, Ваше Преподобие!

ПАСТОР: Храни Вас Господь!

Гости уходят, пастор и Мари остаются одни, начинается беседа.

МАРИ: Вы уж простите папу, дорогой отец Дроссельмейер!

ПАСТОР: За что же, Мари?

МАРИ: Мама говорит, что наш папа – большой ребёнок. Представляете, он даже в гостях про эти свои машины всем рассказывает, - порой, право, даже неудобно становится.

ПАСТОР: Ничего, ничего, крестница! Зато у него – доброе сердце!

МАРИ: Это так. Мой папа самый добрый на свете! Он давно бы все свои богатства раздал бедным, если бы не фабрика.

ПАСТОР: Иногда дать человеку работу намного важнее, чем самая щедрая милостыня.

МАРИ: Да, папа тоже так говорит. А еще он говорит, что скоро машины всё будут делать вместо людей! Смешно, не правда ли?

ПАСТОР: Думаю, дорогая крестница, твой папа не так уж далек от истины.

МАРИ: Не понимаю Вас, отец Дроссельмейер. Неужели какие-то там ржавые железяки заменят кузнецов, дровосеков, портных?

ПАСТОР: Да, милая крестница, именно так.

МАРИ: И железные птицы, подводные корабли, путешествие на Луну - тоже будут?!

ПАСТОР: К великому сожалению, Мари, к великому сожалению...

МАРИ: Но как... откуда Вы знаете? И почему "к сожалению"?

ПАСТОР: Видит Бог, я никому не хотел говорить, но...

МАРИ: Пожалуйста, крестный, пожалуйста, я никому не скажу!

ПАСТОР: Хорошо, Мари, слушай. Однажды ночью я со слезами молил Господа, чтобы Он избавил людей от нищеты, рабства, тяжелого труда, чтобы на земле воцарились свобода, равенство и братство. И веришь - в какой-то момент я вдруг увидел мир будущего!

МАРИ: Будущего? Как интересно!

ПАСТОР: Да, Мари, будущего. В этом мире людей уже не разделяли границы, не было наций и народов – все говорили на одном языке, и каждый был весел, сыт и одет. Никто не работал – на фабриках и полях вместо людей трудились машины. Все в этом мире молоды – стариков и больных нет и в помине!

МАРИ: Может быть, это и есть Царство Небесное?Значит, папа был прав! Как здорово!

ПАСТОР: Вначале я тоже так подумал: Господь услышал мои молитвы, и мир изменился к лучшему. Но то, что я увидел дальше... Понимаешь, Мари, наши храмы, в которых мы сегодня славим Творца, там, в этом новом мире или разрушены, или служат местом для развлечений. Никто там не женится и не выходит замуж, а детей – ты не подумай, Мари, что я сошел с ума! – детей там как рыбок разводят в аквариумах. А растут они без родителей, в огромных домах, - что-то вроде нашего приюта. Еще там нет школ и университетов, потому что каждый может учиться сам с помощью живых картинных рамок...

МАРИ: Живых картинных рамок?!

ПАСТОР: Да, да, эти рамки есть в каждом доме, и люди сидят перед ними дни напролет привязанные... к мышам, Мари.

МАРИ: Какой ужас... Недавно я увидела мышку на садовой дорожке и чуть не упала в обморок. Бедные, бедные люди! И какой изверг придумал такую зловещую пытку?!

ПАСТОР: А это то, что поразило меня в самое сердце: оказывается, всеми этими живыми рамками и мышами управляет мой дальний потомок– юноша по имени Щелкунчик. Но делает он это не по своей воле, а по злой воле Мышиного Короля.

МАРИ: Что же нам теперь делать, Крестный? Как помочь Щелкунчику и всем остальным?

ПАСТОР: Добрая, добрая Мари! Как же мы ему поможем, если его еще нет?

МАРИ: Но Вы же сами говорили, что у Господа один день как тысячу лет, и тысячу лет как один день!

ПАСТОР: Между прошлым и будущим, Мари, непроходимая пропасть.

МАРИ: Но я очень, очень хочу помочь Щелкунчику!

ПАСТОР: Мы поможем ему, если сохраним в своём сердце веру в Господа и Его Евангелие.

МАРИ: Кончено, отец Дроссельмейер, Вы правы... А можно я хотя бы буду молиться за него?

ПАСТОР: Молись, дитя, и пусть Господь услышит твои молитвы.

Мари приклоняет колени перед Рождественской композицией, читает молитву. Звучит «Аве Мария».

МАРИ: Глория Патри, эт Филио, ет Спиритуи Санкто. Амэн. Господи, Тебе открыты все пути человеческие – прошлое, настоящее, будущее. Ты видишь, в какую беду попал Щелкунчик, как он нуждается в Твоей помощи. Если возможно, спаси его от Мышиного Короля, а мир будущего от ужасных и мерзких мышиных полчищ.

Мари засыпает под «Аве Мария», на сцене появляются два маленьких ангела. Они подбегают к Мари, один гладит ее по голове, другой бежит навстречу появившемуся третьему, старшему ангелу. Второй тоже подходит к ним и маленькие начинают знаками просить старшего, чтобы он помог Мари переместиться в будущее. Старший отказывается, но маленькие настаивают и, наконец, старший разрешает. Маленькие машут крыльями, меняется декорация, появляется город будущего, камин превращается в компьютерный терминал.

II ДЕЙСТВИЕ

На сцену выходят девушки в очках типа «гугл», каждая играет в какую-нибудь компьютерную игру, изображая это в движении. Звучат саунд-треки игр. Одна из девушек наталкивается на спящую Мари.

ПРОСТАЛИНА: Хэй, систерс, валите сюда, зырьте на это…

АЛГЕБРА: Полный брюз, тошнотина!

ОНА: Мрак.

ПРОСТАЛИНА: Ты в чё это вырядилась, падруга?

АЛГЕБРА: На какой помойке прикид надыбала?

ОНА: Жуть!

МАРИ: Простите меня, пожалуйста, я вас не понимаю…

ПРОСТАЛИНА: Прикинь, она у нас прощения просит!

АЛГЕБРА: А ты чё, в наших кейсах пошарилась, да?

МАРИ: Нигде я не «шарилась», я просто спала. Понимаете, я попросила разрешения у отца Дроссельмейера немного помолиться в храме и нечаянно заснула.

ПРОСТАЛИНА: Ты поняла, чё она щас сказала?

АЛГЕБРА: Да чё вы тупите, а? Чува хотела искупаться, тока намылилась и па ходу заснула в душе.Андэстэнд?

ОНА: Чётко!

ПРОСТАЛИНА: Ну, ты, подруга, даёшь! Признавайся, где вчера отрывалась с этим, как его, - Дроссельмейером?

МАРИ: «Отрывалась»? Как это, «отрывалась», от чего «отрывалась»?

АЛГЕБРА: А вот этого мы не знаем, «от чего» ты там отрывалась (модели ржут как лошади).

МАРИ: Я не «отрывалась», и не «мылилась», я – молилась!

Модели тупо вперились в Мари.

ПРОСТАЛИНА: Слышь, ты чё тут нам задвигаешь? Ты, типа, с Луны свалилась, да?

МАРИ (что-то начиная понимать, сама к себе): С Луны свалилась…? Скажите, пожалуйста, милые девушки, где я нахожусь?

ОНА: Ва-щееее!

Звучит музыкальная заставка, на сцене появляется ведущий со спутниками – секретарем и визажистом. Модели визжат от восторга, ведущий кривляется – корчит «звезду», плюхается в подставленное кресло, ноги закидывает на журнальный столик. Вокруг «звезды» порхает визажист – поправляет прическу, чистит костюм, красит ногти.

ДИЧ: Ах, какая же это мука, быть звездой Интернума. Ни мгновения личной жизни(кричит на визажиста: «Осторожней, ты, хаер помнёшь!»). 25 часов в сутки быть в кадре и при этом оставаться эталоном красоты и стиля, быть вулканом восхищения и восторга для миллиардов зрителей! – это невозможно… Ай, ты чё творишь! (окружающие бросаются к «звезде» все вместе дуют на уколотый пальчик) Боже мой, боже мой! Быть звездой – непосильная ноша для обычного юзермэна…

Трагически закрывает глаза рукой. Пальцы руки раздвигаются, ведущий смотрит на реакцию окружающих – розыгрыш удался!

(Вкрадчиво) Но я вам не юзермен… (по нарастающей) Я – шоумен, шоумен, шоумен Дич! Да!!!

Массовка вопит: «Дич! Душка Дич! Красавчик Дич!!!»

И я снова с вами, мои милые кошечки! Берите меня, берррите в свои когтистые лапки, потому что настало время – селфи!!! (визг, скок, беготня, фонтан селфи под музыку)

ДИЧ: Так, давайте посмотрим, что у нас сегодня на десерт (осматривает моделей) Хм, не дурно, не дурно… Фас, профиль… Зубы – коралл! (подходя к Мари) А это что…? Что это такое, я вас спрашиваю? (истерично) Немедленно снимите с нее ЭТО!!!

МАРИ: Не смейте прикасаться ко мне, милостивый государь!

ДИЧ: Что…? Как…? Это она мне? (растеряно-гневно, но вдруг оттаивает, смеётся) А-а-а, понимаю, понимаю! Хочешь быть оригинальной, детка. Ну что ж… Девятнадцатый век – я угадал?

МАРИ (испуганно-растерянно):  Да, верно… Я живу в XIX веке, а… сейчас, простите, какой век?

ДИЧ: Какая игра, какой ход – потеря памяти… (Щелкает пальцами – идея!) Чудесно! Давим на жалость – выжмем слезу у зрителя!

МАРИ: Это не игра, милостивый государь. Я действительно живу в XIXвеке, в Германии, и у меня есть папа и мама.

ДИЧ (с видом знатока): У-у, в Германии… Ну-ка, ну-ка «Германия» - это что? (с пренебрежением)

СЕКРЕТАРЬ (заглядывая в планшет): Большая страна, существовавшая в Европе до Эры Счастливого Объединения.

ДИЧ: Ты меня пугаешь, детка,твоё IQ зашкаливает! Браво, браво, – отличная идея! Только вот «папа», «мама», это уже лишнее – эти клички запрещены еще в XXIвеке. Возьми что-нибудь не такое ветхое, ну, хотя бы эти…(делает жест секретарю, тот хватает планшет, роется в интернете)

СЕКРЕТАРЬ: «Родитель №1», «родитель №2», с-э-эр!

ДИЧ: Во! Тоже старьё, но для роли пойдет…

МАРИ: Господи, неужели это случилось? Неужели я попала…

ДИЧ: Ты еще никуда не попала, милая. Чтобы попасть в следующий тур ты должна победить в этом конкурсе. Нотолько не в этом костюме, - поверь знатоку, детка,в XIX веке такое не носили. Наденьте-ка на неё что-нибудь более аутентичное. Да побыстрее,что вы возитесь?– зритель ждет!

Всех сдувает со сцены – шоу начинается!

ДИЧ: Халоу, Интернум! Халоу, андроиды! Где ваши мышки?! Аб-бажаю этот мамент – 2973000 «лайков» под моим «сэлфи», и это только в начале, а что будет дальше?!  Ха-ха-ха! Что ж, начнем, пожалуй! (звучат фанфары начала шоу) Прекрасное время суток, мои возлайкнутые «хэпии». И оно поистине прекрасно, потому что во всех кластерах системы Земля, на каждом компе и гаджете здесь и сейчас супер-мега-хэппи-шоу «Мисс Интернум»!!!

(еще раз фанфары)

ДИЧ: Итак, сегодня предпоследний этап нашего шоу, - да что, там, - безумной гонки, умопомрачительных страстей, коварных интриг и сумасшедшего азарта… Простите, я, кажется, увлекся. Но, трудно оставаться равнодушным, когда рядом с тобой такие очаровательные, сногсшибательные, отважные и слегка загадочные модели. И где же эта великолепная четверка, где эти пираньи шоу-бизнеса, наши амазонки?! Давайте вместе пригласим их на эту сцену – аплодисменты восторга отвязанным сердцеедкам!!!

Выход моделей, Мари уже переодета в нелепый балахон, в руках может быть зонтик. Совершается показательный проход под аплодисменты зрителей, Мари растерянно идет за девушками, но без выкрутасов. Когда подходит ее очередь, она неловко останавливается на краю сцены и… делает реверанс. Во время прохода звучит реклама:

ДИЧ: «Генеральный провайдер нашего шоу – компания цифровых технологий «ШэПл», они же «Щелкунчик и Перлипа»! Лучшее программное обеспечение ваших гаджетов, круглосуточная охрана жилых бункеров, доставка еды в постель и еще тысяча полезных опций – и всё это компания «Sh&Ple»!!!

Итак, первая участница нашего конкурса, неподражаемая…

ПРОСТАЛИНА: Просталина.

ДИЧ: Просталина! Чудненько! Как твоя мышка?

ПРОСТАЛИНА: О’кей! Лайки Щелкунчик.

ДИЧ: Присоединяюсь! (широко улыбаясь, машет рукой в камеру оператора) Но, продолжим, Просталина. Для начала давай познакомимся, - расскажи нам о себе.

ПРОСТАЛИНА: О, я, я, зер гут! А-а-а… что я должна говорить?

ДИЧ: Как обычно: год твоего выводка, кластер системы, код инкубатора…

ПРОСТАЛИНА: Ах, да, конечно! Год выводка – 137 от Эры Счастливого Объединения, кластер системы – Евроника, а код моего инкубатора… м-м-м… код инкубатора… забы-ы-ыла…

ДИЧ: Пустяки, мы тебе поможем. Вернее в этом нам поможет флагманский идентификатор фирмы «Sh&Ple» - джи-эй-икс 5-ый!!!

Звучит заставка – электронно-басовым голосом: «Sh&Ple» - Or Your Dream Or Nothing.

ДИЧ: Идентификатор GAX-5 – лучшее предложение сезона! Один клик – и вся информация об андроиде в вашем гаджете… Ах, как скучно, все это уже было, было… Правда, есть тут один пустячок - «Джекс» 5-й видит хэлуя на расстояниии, и, если нужно, поможет ему покинуть Интернум навсегда… (делает трагически-скорбную позу).Ха-ха-ха! Вэри лайки Щелкунчик, отличная модель! Ну что ж, продолжим. Прошу вашу мышку, медаммм…

Модель жеманно протягивает руку, Дич сканирует ее с помощью индификатора, действие сопровождается электронными звуками.

ДИЧ: Прелестно, прелестно! Какая детализация, какой юникод,– PS-435-w-first-hand. Я даже знаю имя твоегопрограммера – мастер Ифернус, не так ли?

ПРОСТАЛИНА: О, да, это он! Я обожаю моегопрограммера! Он такой, он такой… (плачет от счастья)

ДИЧ: Понимаю, детка, понимаю. Мы все благодарны нашимпрограммерам. Ведь это ониоткрыли нам фантастический мир Интернума – они нарекали нам номера в День идентификации,  а в День скрещивания с мышкой держали нас на руках.Они подарили каждому из нас драйвер судьбы по окончании инкубационного цикла… (вздыхая, фальшиво утирает слезу и взбодрившись) И все-таки, Просталина, какое необычное у тебя имя сегодня. Где ты его взяла?

ПРОСТАЛИНА: А-а-а, это очень просто! Я зашла в коллекцию статусов, а там… Ну, в общем, я уже все перепробовала, остался только один – «Великий и ужасный». Я спросила у «Бэтмена»…

ДИЧ: Кстати, неплохой поисковик!

ПРОСТАЛИНА: Да, я все время им пользуюсь, он такой, такой…

Дич (возвращая на землю собеседницу): И что «Бэтмен»?

ПРОСТАЛИНА: А? что? «Бэтмен»..? А-а-а, «Бэтмен»! В первой строчке у «Бэтмена» вышел какой-то Гудвин. Меня, честно говоря, не лайкнуло: представьте, как бы это звучало – «Гоу-у-удвин»…

ДИЧ: М-да, на самом деле, как-то не очень…

ПРОСТАЛИНА: А я чё гаварю? Прикиньте, а? «Гоу-у-удвин» - фу!

ДИЧ: Просталина, давай сосредоточимся.

ПРОСТАЛИНА: А-ха-ха-ха, конечно, давайте!... (немного испуганно) Я… что-то не так делаю?

ДИЧ: Да нет, все в порядке, только… (четко, сквозь зубы, с расстановкой и глядя в упор) Имя, где ты нашла имя?

ПРОСТАЛИНА: А, имя! Представляете, я перешла по второй ссылке, а там такой андроид-красавчик: залатые пагоны, хайер черный, бальшой такой нос и усы-ы-ы… Ах, он такой! (закатывает глаза)

ДИЧ (теряя терпение): Просталина!

ПРОСТАЛИНА: Да, там так и было написано:«Просталина» … или «Про Сталина»… Ну, я не знаю! Но я сразу поняла, – это – моё! «Просталина – великая и ужасная!»

ДИЧ (подыгрывая): Да, это нечто.

ПРОСТАЛИНА (радостно): Вы тоже так думаете?

ДИЧ: Я думаю, нам пора перейти к конкурсным заданиям. Итак, задание номер один! (краткая музыкальная заставка, наподобие «Кто хочет стать миллионером»)

ПРОСТАЛИНА (с дрожью и восторгом): А-а-а-а, я так волнуюсь!

ДИЧ: Прямо сейчас в нескольких словах ты должна сформулировать свое жизненное кредо.

ПРОСТАЛИНА: Чё?!

ДИЧ: Хм! Как мило! (переходя на вульгарный тон)Кредо – это твой лайковый статус, детка.

ПРОСТАЛИНА: А-а-а, мой статус! Конечно! Мой статус: «Ломать, крушить и рвать на части, вот это –жизнь! Вот это – счастье!»

ДИЧ: Е-у, действительно брутально!

(звучат аплодисменты, свист из зала)

ДИЧ: Что ж, переходим ко второму заданию конкурса – блиц-опрос!!!(гонг, работает таймер)

ДИЧ (испытующе): Сейчас проверим, чему тебя научил Инфернус. Итак, приготовились, начали! Вопрос первый: переход между окнами, в том порядке, в котором они были запущены:

a.     Alt + Enter,

b.     Alt + Shift + Esc,

c.      щелчки с Ctrl.

ПРОСТАЛИНА (не уверенно): Вариант B?

ДИЧ: Вопрос номер два: солнце восходит:

a.     на севере

b.     на западе

c.      на востоке

ПРОСТАЛИНА (уверенно): Вариант B!

ДИЧ: А если подумать?

ПРОСТАЛИНА: Нет-нет-нет! Вариант, А! Верно?

Дич корчит недовольную мину, Просталина понимает, что накосячила

ПРОСТАЛИНА: Всё! Я вспомнила: вариант С!

ДИЧ: И последний вопрос: самый кассовый триллер прошлого сезона:

a.     «Кишки наружу-2»

b.     «Хэлуй съест твою ногу. Генезис»

c.      «Кровавый коктейль»

ПРОСТАЛИНА (подпрыгивая от счастья): «Кишки…», «Кишки наружу»! Это мой любимый триллер!

ДИЧ (с наигранным сожалением): Ну что сказать, Просталина. На все три вопроса ты ответила… правильно!!! Браво, Просталина, браво! Все в восторге от тебя!

(энергичная музыкальная заставка, побуждающая к аплодисментам)

ДИЧ: И завершающий штрих – песня в исполнении Просталины! - таково последнее условие конкурса.

(звучит заставка из рекламного ролика, Просталина рекламирует какую-нибудь «шнягу» - шампунь или туалетную бумагу)

ДИЧ: Это не Просталина, а пятисотядерный процессор! Приветствуем  Просталину и приглашаем на сцену вторую участницу конкурса!(звучит музыкальная заставка) Шлите ваши лайки на сайт конкурса, - они помогут определить лучшую пару, которая сразиться в финале нашего шоу за звание «Мисс Интернум». Итак, мы продолжаем! Как твоя мышка, детка?

АЛГЕБРА: О’кей! Лайки Щелкунчик!

ДИЧ: Твой актуальный никнейм?

АЛГЕБРА: Алгебра.

ДИЧ: Дай угадаю…Статус «Умная и расчетливая», не так ли?

АЛГЕБРА: (расплывается в улыбке удивления): Как вы узнали?

ДИЧ: Я сканирую твои мысли, детка… Да ладно, я пошутил! Конечно, «Бэтмен», лучший поисковик Интернума! Что ж, не будем тебя мучить, просто, дай свою мышку… (сканирует руку Алгебры) Так, так: 131 выводок, кластер – Евроника, код инкубатора PS-620-w-second-hаnd… Оу, сори, детка.

АЛГЕБРА: Что, что случилось?

ДИЧ: Твой цикл…

АЛГЕБРА: А что с ним?

ДИЧ: Он просрочен. Ты же знаешь, в нашем шоу могут принять участие модели не старше двадцатого цикла…

АЛГЕБРА: Но… но… еще вчера все было в порядке?!

ДИЧ: Твой 20-й цикл закончился сегодня в полночь. Happy Birthday toYou, детка…

АЛГЕБРА: Но я… я ведь так хотела…

ДИЧ: Знаю, знаю. Но – таковы правила игры.

АЛГЕБРА: Что же мне теперь делать?

ДИЧ: То же, что и всем устаревшим андроидам – готовиться к утилизации.(вздыхает с сожалением) Что ж, у каждого свой драйвер. И счастлив тот, кто следует ему покорно/ - тем раса хэпиев от хэлуев отлична… Стихи – моя слабость…Но, как говорит система – не будем зависать на мелочах, - вперед, к финалу шоу «Мисс Интернум»!

Звучит музыкальная заставка, выход третьей модели-красотки

ДИЧ: Вау-вау-ва-а-ау!!! Мой процессор сейчас расплавится! Как твоя мышка, детка?

ОНА: О’кей! Лайки, Щелкунчик!

ДИЧ: Ты кто, детка?

ОНА: Она.

ДИЧ: Я вижу что не «он». Как твое имя сегодня?

ОНА: Она.

ДИЧ: «Она»? Вау, круто!(с усмешкой, обращаясь к зрителю по-секрету) Думаю, что здесь обошлось без «Бэтмена».Как хорошо, что у нас есть «Джекс-5-й». Твою мышку, детка!

ОНА: Н-а.

ДИЧ: 139 выводок, кластер – Атлантика, - халоу, Атлантика! –инкубатор –PS-696-w-first-hаnd. Отличные данные! Я рискую быть непонятым, но все же, - что написано в твоем статусе?

ОНА: «Сдохни от счастья!»

ДИЧ: Вау! Как ёмко, как креативно, и главное – в самую точку!

ОНА: А то.

ДИЧ: Тогда переходим к блиц-опросу:

a.     камень

b.     ножницы

c.      бумага

ОНА: А.

ДИЧ: А теперь будь внимательна, - очень трудный вопрос:А и Б сидели на трубе. А упала, Б пропала, что осталось на трубе?

ОНА: Труба.

ОНА: Знаешь, я тоже так думаю. Что еще могло там остаться – полная труба!

ОНА: Прикол!

ДИЧ: А тут написано: «И-и-и», прикинь!

ОНА: Ваще!

ДИЧ: Да ну их, эти вопросы, давай сразу – песню!

Модель зажигает в рекламном ролике, издает только вздохи и междометия

ДИЧ: И перед тем, как пригласить в эфир последнюю претендентку на звание «Мисс Интернум», напоминаю, что супер-призомэтого цикла будет эксклюзивная разработка фирмы «Sh&Ple» - программа «Кракатук». «Кракатук» - виртуальное бессмертие для вас и ваших партнеров по окончании биологического цикла. Что ж, ставки повышаются, на кону – вечная жизнь!!!

Звучат фанфары, на сцену выталкивают Мари

ДИЧ: Авот и последняя из тех, кто жаждет славы и бессмертия в Интернуме! Как твоя мышка, детка?

МАРИ: В нашем доме, герр Дич, нет мышей.

ДИЧ (растерянно глядя на свою правую руку): Это почему?

МАРИ: Их давно съела кошка.

ДИЧ (шаловливо грозя пальцем): Да ты у нас шутница, как я погляжу! Что ж, поприветствуем модель по имени…

МАРИ: Фройлян Мари, милостивый государь!

ДИЧ: Шарман, шарман! (к зрителю по секрету) У бедняжки ретроспективная амнезия, она думает, что живет в XIX веке. Итак, сегодня твое имя Мари?

МАРИ: Что значит «сегодня»? Так меня нарекли родители в день моего рождения, с этим именем я приняла крещение от пастора Дроссельмейера, моего крёстного.

ДИЧ: Мари хочет сказать, что еёпрограммер, э-э-э… Дроссель-мейер, в День скрещивания с мышкой, вместе с индивидуальным номером дал ей особую кличку…

МАРИ: Что это вы такое говорите, сударь?! Отец Дроссельмейер никакой не… программер, он – достойный прелат Католической Церкви. И Мари это вовсе не кличка, как вы изволили выразиться, - так звали одну из учениц Господа Иисуса Христа, Марию Магдалину, имя которой я имею честь носить.

ДИЧ (задыхаясь от удивления): Вы видите? …Вы все это слышали? Бедняжка, совершенно потеряла рассудок. Она говорит о… о… о Церкви…

МАРИ: Да, я говорю о Церкви, милостивый государь! И хочу, чтобы все сидящие в этом зале знали, что сегодня ночью… (неожиданно растерявшись) Боже мой, сегодня ночью… (с тревогой обращаясь к Дичу) Скажите, пожалуйста, какое сегодня число?

ДИЧ: Фу, как ты нас напугала, - все-таки амнезия… (как с сумасшедшей) Сегодня 24 декабря, детка, канун праздника Непобедимого Солнца…

МАРИ: Не кощунствуйте, сударь! Сегодня ночь Рождества Христова. И сегодня здесь в этом храме… да, да, в этом храме, который вы превратили в вертеп разбойников, должно было совершиться праздничное богослужение.

Дич при первых обличительных словах Мари хватается за голову и медленно, с гримасами страдания, оседает на колени…

МАРИ: Что с вами, сударь, вам плохо?

ДИЧ (с трудом приходя в себя): Мне? Да… То есть, нет, мне… мне хорошо. Я просто… запонку потерял! Да, запонку… Вот, теперь все в норме. И… пожалуй, на этом мы закончим наше состязание, потому что… мы… вы… ваши лайки… наши сэлфи… всё ОК!…(улыбаясь и кому-то сквозь зубы) Срочно закрывайте трансляцию… Смотрите наше шоу «Кто хочет стать коллекционером…» э-э-э… то есть – пенсионером… (орёт) Да выключите же вы свет, наконец!!!

В это время по сцене мечутся модели, визажисты, оператор, техники, Мари застыла на месте и в ужасе смотрит вокруг, прижав руки ко рту; всё это сопровождается нагромождением друг на друга рекламных роликов, пока, наконец, не гаснет свет.

ДИЧ: Что ты сделала? Я тебя спрашиваю: что ты сделала с моим шоу?

МАРИ: Я вас не понимаю, сударь, о чем вы?

ДИЧ: Не понимаешь? Все ты понимаешь… Сорвать трансляцию в полуфинале, сделать из меня посмешище! Говори, мерзавка, кто тебя подослал?!(будто о чем-то догадываясь) А-а-а! Бич, это ведь собака Бич, не так ли… Признавайся, ты на него работаешь?!

МАРИ: Я… я… только учусь в гимназии…

ДИЧ (приходя в бешенство, хватает Мари за правую руку): Дай сюда свою мышку! Идентификатор мне, быстро!

Звуковая заставка, изображающая работу идентификатора

ЭЛЕКТРОННЫЙ ГОЛОС: Ошибка идентификации, код андроида не найден. Ошибка идентификации, ошибка идентификации…

ДИЧ: Только что все работало… (с ужасом бросает руку Мари, шарахается от нее в сторону, как от прокаженной).

ДИЧ: Это… это хэлуй! Как ты посмела? Как ты… вообще здесь оказалась?

МАРИ (растерянно): Я ведь вам уже говорила: я на минутку задремала…

ДИЧ: Молчи, молчи, ничтожество. Твое место в корзине Интернума! А может действительно, сдать тебя контроллерам, пусть разбираются, как ты прошла свозь десять уровней вирусной защиты… Нет, это плохой вариант. Я сам могу оказаться под подозрением и тогда…

МАРИ: Что, «тогда»?

ДИЧ: Тогда, деточка, нас утилизирует вместе. А мне этого никак нельзя, – у меня ведь абонемент, понимаешь, а-бо-не-мент на продление цикла…Дожили – я разговариваю, с хэлуем! Но почему же не сработал «Джекс»? Этот аппарат видит хэлуя на расстоянии, - так в инструкции написано… Нужно срочно сообщить об этом Щелкунчику. Если «Джекс-5» поступит в продажу, хэлуи могут проникнуть в Интернум… Боже мой, они уже здесь!

Массовка убегает со сцены, остаются только Мари и Алгебра. Модель падает в кресло, она в подавленном состоянии. Замечая это, Мари подходит к ней, и участливо спрашивает:

МАРИ: Могу я вам чем-нибудь помочь, сударыня?

АЛГЕБРА (испуганно шарахается): Прочь, прочь, хэлуй! Не прикасайся ко мне!

МАРИ: Но… но я только хотела помочь…

АЛГЕБРА: Помочь… Чем ты можешь помочь мне? Ты же из хэлуев. А у вас, хэлуев, ничего нет: ни индивидуального кода, ни драйвера.

МАРИ: Но… я не понимаю, о чем вы. Вообще-то я из порядочной семьи: мой папа, герр Энгельс, владелец ткацкой фабрики в Магдебурге, а мама…

АЛГЕБРА: Вот именно – «папа», «мама», «семья». По законам Интернума, иметь семью – тяжкое преступление. Только хэлуи, обитающие в Дакграунде, создают(презритено) семьи.

МАРИ: …?!

АЛГЕБРА: Постой! Ты ведь из Дакграунда, значит у тебя должен быть крэк!

МАРИ: «Крэк»?

АЛГЕБРА: Крэк, милая, крэк. Иначе, как бы ты здесь оказалась? Давай так: ты мне сбросишь парочку циклов, а я помогу тебе выйти из Интернума, договорились?

МАРИ: Но у меня нет никакого крэка!

АЛГЕБРА: Нет крэка?! Ты что, его потеряла?

МАРИ: Я… я не понимаю…

АЛГЕБРА: Ладно, тогда давай так: я помогу тебе вернуться в Дакраунд, ты достаешь крэк и скидываешь мне парочку… нет, - пять, пять циклов! О’кей?

МАРИ (в полном недоумении мотает головой): …?!

АЛГЕБРА: Соглашайся! Через минуту здесь будут конроллеры, они с тобой возиться не будут, - отправят на утлизацию и…

МАРИ: А что такое утилизация?

АЛГЕБРА: Правду Дич говорил, ты – ненормальная. Ладно, доставлю тебя в Дакграунд, а там разберемся.

Входят контроллеры, модель хватает Мари под руку, делает улыбку и машет им рукой

АЛГЕБРА: Хай, парни!

1-Й КОНТРОЛЛЕР: Как твоя мышка?

АЛГЕБРА: О’кей, лайки Щелкунчик!

2-Й КОНТРОЛЛЕР: Ну, а ты что молчишь? Ничего не хочешь сказать Щелкунчику?

МАРИ: Щелкунчику? Да, да, мне очень нужно к Щелкунчику! Вы бы не могли меня проводить к нему?

1-Й КОНТРОЛЛЕР: Э-ка тебя лайкнуло, дорогуша! Таких как ты к Щелкунчику на пушечный выстрел не подпускают.

МАРИ: А… а почему?

1-Й КОНТРОЛЛЕР: Потому что, дорогуша, ты – хэпий, а он – хэдэр. Понятно?

МАРИ: Нет…

АЛГЕБРА: А-а-а, она не совсем в норме, у-у-у у нее сбой программы. Я как раз вела ее на перезагрузку.

2-Й КОНТРОЛЛЕР: Ну, так веди скорее, пока ее в утиль не отправили.

Контроллеры ржут и уходят в одну сторону, модель и Мари – в другую.

III ДЕЙСТВИЕ

Становится темно, по сцене мечутся тени, раздаются крики и индустриальные звуки. Модель и Мари крадутся по сцене. Начинается третье действие.

ПРИМУС: Андроид, остановись! Дальше ни шага!

АЛГЕБРА: Я,… я привела вашу сестру. Она бы погибла без моей помощи. Скажи им…

МАРИ: Милостивые государи, эта девушка действительно очень мне помогла… Может быть и вы мне поможете?

ПРИМУС:  Стой, где стоишь. Терций, проверь ее.

ТЕРЦИЙ:  Мышка отсутствует. Но…

ПРИМУС:  В чем еще дело?

ТЕРЦИЙ:  Но… у нее совсем ничего нет.

АЛГЕБРА: Как, нет, что вы такое говорите? Она – хэлуй, я это слышала своими ушами!

ПРИМУС: «Хэлуй»? Никаких хэлуев здесь нет и быть не может.

АЛГЕБРА: Но, вы же…

ПРИМУС:  Мы – свободные люди. А хэлуи – это вы.

АЛГЕБРА: Нет, мы – хэпии, мы высшая раса… после хэдэров, конечно…

ПРИМУС:  Тэрций, ну-ка, отсканируй андроида.

АЛГЕБРА: Но, зачем? Вы не имеете права!

ТЕРЦИЙ:  Твои права остались в Интернуме, андроид. Сейчас ты в Дакграунде (сканирует руку модели).  PS-620-w-second-hаnd, командор.

ПРИМУС: Так, так, так! Полтора цикла до утилизации. Все понятно – тебе нужны циклы. И поэтому ты решила подсунуть нам эту куклу?

МАРИ: Сударь, что это вы…

ТЕРЦИЙ: А-ха-ха! Смотрите, они даже эмоции  запрограммировали… Что-то это не похоже на «Sh&Ple». И где у него клеймо? Не узнаю Щелкунчика…

МАРИ: Вы знакомы с Щелкунчиком?! Сударь, я вижу – вы добрый человек! пожалуйста, мне очень, очень нужно видеть Щелкунчика!

ПРИМУС:  Первый раз вижу, чтобы машина была так похожа на человека.

МАРИ: Но, я не машина, я – человек!

АЛГЕБРА  (выхватывая идентификатор и поднося к виску Мари): Всем стоять на месте! Лохануть меня захотели, да? Быстро гоните крэк и скидывайте на мою мышь десять циклов!!!

Происходит небольшая потасовка, модель обезоруживают, заламывают ей руки. Мари бросается к модели

МАРИ: Стойте, остановитесь, что вы делаете, ей же больно!

ПРИМУС: Оставьте их.

МАРИ (обнимает и успокаивает хныкающую модель): Не бойтесь, милая фройлян, я не дам вас в обиду этим грубиянам.

ПРИМУС (глядя на Мари с нескрываемым удивлением): Мне все равно кто ты – андроид или машина, но… она только что хотела тебя утилизировать. А ты ее защищаешь.

МАРИ: Неужели у вас нет сердца, сударь? Вы же видите, как она страдает. Немедленно извинитесь перед фройлян!

ПРИМУС: Извиниться? Перед кем? Перед андроидом?! А-ха-ха-ха!!!

МАРИ: Не понимаю, сударь, что тут смешного?

ПРИМУС: Действительно, смешного здесь мало… как тебя?

МАРИ: Мари, сударь, мое имя Мари Энгельс.

ПРИМУС: Мари? Хорошо, пусть будет Мари… Ты хочешь, чтобы я извинился, Мари. Но за что? За то, что андроиды захватили Интернум и объявили нас, обычных людей, вне закона? За то, что всех несогласных с системой они утилизировали, а те из нас, что смогли бежать, обречены на медленную смерть в Дакграунде?

МАРИ: Смерть? Но… почему?

ПРИМУС: А потому, Мари, что только у андроидов есть индивидуальная мышь.

МАРИ: Я вас не понимаю…

ПРИМУС: Что тут непонятного? Только те, у кого есть мышь, имеют доступ к терминалам еды и витакапсулам, только у них есть жилые бункеры и соты с электричеством и чистой водой. Мы же вынуждены обитать здесь в этих вонючих коллекторах и мусорных терминалах.

ТЕРЦИЙ: И это еще не самое страшное. Терминаторы – когда среди ночи из туннеля отбросов доносится металлический шелест их лап, кровь стынет в жилах.

МАРИ: А что, что им нужно от вас?

ТЕРЦИЙ: Терминаторам нужна добыча, Мари. И эта добыча – мы.

МАРИ: И все это только потому, что у вас... нет мышей?!

ПРИМУС: Именно так…

ТЕРЦИЙ: КомАндор, я, кажется, понял…

ПРИМУС: Что еще?

ТЕРЦИЙ: Она ничего не знает о мышах.

ПРИМУС (с усмешкой): Да нет, быть того не может!

МАРИ: Что вы, сударь! Я очень хорошо знаю мышей! Мы на уроке биологии проходили: мыши – это такие млекопитающие грызуны, которые живут в норках, но иногда… могут поселиться и в доме…. Однажды в моей комнате за камином поселилась мышка. Она была вот такусенькая, совсем крошка, но я все равно ее боялась и поэтому по ночам брала в свою комнату Маэстро.

ПРИМУС И ТЕРЦИЙ (вместе): Кого?!

МАРИ (развеселившись): Так зовут нашего кота; вы не поверите, господа, он весь такой черный, а на шее у него будто бы белый бант… А по ночам он… иногда поёт… А что это вы так на меня смотрите?

ПРИМУС: Ты прав, Терций, она не в курсе.

Терций достает небольшое электронное устройство с болтающимися проводами и подает его Мари

ПРИМУС: Это – мышь, Мари. Когда андроид подрастает, ему в руку имплантируют это устройство.

МАРИ: Это такая машина?

ТЕРЦИЙ (весело): Скорее запчасть от андроида. Гы-гы-гы!

ПРИМУС: Сначала люди и мыши жили отдельно; эти твари выглядели вполне безобидно, никому не мешали. Когда же Интернум поглотил человечество, мыши взяли такую власть над людьми, что ничего человеческого в них не осталось.

МАРИ: Не понимаю, как от этой… железной коробочки может зависеть жизнь человека?

ПРИМУС: В каждую мышь заложен драйвер судьбы, - это и есть программа жизни андроида. Обычно модель рассчитана на 25 циклов, но если повезет, срок пользования можно продлить…

МАРИ: А что бывает после окончания этих… циклов?

ТЕРЦИЙ: Утилизация.

МАРИ: «Утилизация»? Какое странное слово…

ПРИМУС: А что тут странного? Андроиды не умирают, их утилизируют.

ТЕРЦИЙ: Ага, капсула эфтанола и… (цитирует нараспев) «жизнь прошла, лови момент, - наступает хэппи-энд»!

МАРИ: Утилизация – это смерть?!

АЛГЕБРА: Наконец-то, дошло до нее. Да если бы не я…

МАРИ (не обращая внимания на Модель): Значит, они хотели меня убить? (в растерянности) Я не верю в это. Люди не могут быть так жестоки. Они должны быть милосердны!

ПРИМУС: Милосердны? Нет, ты точно не робот. Но и на андроида ты не похожа. Будь ты хэпием, ты бы знала 7-й закон Интернума.

МАРИ: Какой закон?

ПРИМУС: «Не пожалей ближнего твоего. Ибо в жалости есть страдание, а страдающий не может быть счастлив». (Обращаясь к модели) Правильно я формулирую?

МАРИ: Вы разыгрываете меня... Милая фройлян, скажите, что это неправда, и они всё придумали!

АЛГЕБРА: Ничего они не придумали. Это заповеди счастья и их знают все в Интернуме, даже... хэлуи...

МАРИ: Какие такие «заповеди»? Я знаю только Заповеди Божии.

ПРИМУС: Девчонка, откуда тебе их знать! В мире уже давно не осталось книг, где об этом можно было прочесть…

МАРИ: Но у меня… у нас… там, где я живу, у каждого есть книги!

ТЕРЦИЙ (доставая планшет): Этого добра и у нас полно. Вот, смотри – здесь вся мировая библиотека.

МАРИ: Вы шутите? Это стеклышко не может быть книгой. Книга – это совсем другое!

ТЕРЦИЙ: Да нет же, смотри! (включает е-ридер или планшет) Вот, пожалуйста, читай: «Алый закат Дакграунда», «Сосущие кровь», «Инструкция по выращиванию андроида»…

МАРИ: А есть там… Библия?

ПРИМУС: В том то и дело, Мари, – Интернум уничтожил все тексты, где встречается имя Бога.

МАРИ: Но кто посмел это сделать?

ПРИМУС: Тот, кого ты ищешь, Мари.

МАРИ: Щелкунчик?!

ТЕРЦИЙ: Щелкунчик и его свора. Будь трижды проклято их мышиное царство...

МАРИ: Я тоже не очень люблю мышей, сударь, но, зачем же сразу проклинать?

ПРИМУС: Ты что, и его собираешься защищать?

МАРИ: Простите, я хотела сказать...

ПРИМУС: Подумать только, за кого она вступилась! За того, кто возомнил себя богом и заперся на «Седьмом небе»? Того, кто окружил себя армией дронов, чтобы никто не помешал ему наслаждаться безграничной властью? Того, кто нас и за людей-то не считает! Ведь все мы, и хэпии, и хэлуи всего лишь продукт разработанных им биотехнологий – андроиды!

АЛГЕБРА (развеселившись): Вы – андроиды? Не гоните туфту, вы – низшая раса...

ПРИМУС: «Низшая раса» говоришь? А это ты видела?

АЛГЕБРА: Да знаю я! Это крест – ваша маркировка...

ПРИМУС: Все верно, крест – наш отличительный знак. А ты знаешь, откуда он берется?

АЛГЕБРА(пренебрежительно): Тоже мне, загадка. Наследственный признак расы…

ПРИМУС (с металлическими нотками): Посмотри внимательней, милая: это – шрамы, остающиеся после того, как мышь вырывают из гнезда!!! (на последних словах переходя на крик).

АЛГЕБРА (вскрикивает от ужаса и быстро прячет руку за спину) : А-а-а!!! Я… но я не хочу… Вы не можете… (перестает метаться и рыдая опускается на колени) Оставьте мне мою мышку, я погибну без неё...

ТЕРЦИЙ (со злой усмешкой): Этой кукле вдолбили в голову, что «кровожадные» хэлуи отбирают у хэпиев мышку вместе с рукой.

АЛГЕБРА (в истерике): Ага, а крэк вы где берете, на помойке находите, да?!

ПРИМУС (приходя в гнев): Да мы такие же, как и вы! Нас тоже вырастили в инкубаторе, а когда пришло время скрестили с мышкой. Мы тоже следовали драйверу судьбы, пока кто-то не вмешался в нашу программу, и нам вдруг стало противно - до отвращения! - зависать в чатах, осваивать новые игры, участвовать в бессмысленных шоу. Нам просто хотелось жить как люди, понимаешь, ты?! как обычные люди: работать, творить, влюбляться, создавать семьи… (обреченно) Но было поздно.

МАРИ: Но почему?

ПРИМУС: Война подорвала здоровье человечества, - появились болезни, которые не поддавались никакому лечению. Тогда было решено создать новый генотип человека. В Интернум ввели нужные данные, и через несколько месяцев на свет появилась новая порода людей – андроиды. Они не боялись новых болезней, были выносливы но…

МАРИ: Что «но»?

ПРИМУС: Андроиды не могли создавать семьи…

МАРИ: Почему?

ПРИМУС: У них не было детей. Выращенные в пробирке они не имели в себе священного дара жизни. Обычным же людям Интернум запретил вступать в брак и вскоре в мире остались одни андроиды.

МАРИ: Но вы, вы же создаете семьи здесь, в Дакграунде!

ПРИМУС: Мы не теряем надежды, Мари. И потом, есть тут у нас один чудак, все твердит о каком-то пророчестве, мол, если оно сбудется – андроиды станут полноценными людьми…

Пока он говорит на сцену, незамеченный, выходит слепой старец с поводырем и вступает в разговор:

МАСТЕР ДЖОХАН: Да, да, именно так я и говорил – станут полноценными людьми. Но тебе, Примус, это не грозит. Ты ведь не хочешь становиться человеком, не так ли?

ПРИМУС: Мое почтение, Мастер Джохан! Я бы с удовольствием, но откуда нам знать, каким должен быть настоящий человек?

МАСТЕР ДЖОХАН: А я тебе уже говорил, только ты ведь не слышишь меня.

ПРИМУС: Опять вы за свое… Ну не верю, не верю я в эти ваши сказки о добром Боге!

ДЖЕ-ШИ: Мастер, благословите меня, и я научу этого невежу не кощунствовать.

МАСТЕР ДЖОХАН: Уймись, Дже-Ши! Не говорил ли я тебе, что всякий взявший в руки меч от меча и погибнет? У нас есть только одно оружие – доброе слово.

ДЖЕ-ШИ: Да, Мастер, вы правы. Простите, Мастер Джохан!

ПРИМУС: (с ухмылкой наблюдая за диалогом ученика и учителя): Вот вы говорите: «Бог есть Любовь». Как мог добрый и любящий Бог позволить людям погрузиться в такую бездну зла?

МАСТЕР ДЖОХАН: И об этом я тебе тоже говорил…

ПРИМУС: Да слышал, сотни раз я уже слышал эти ваши рассказы. Но кто, скажите, в это поверит?! Бог, перед Которым вся эта вселенная – песчинка! – да что там – пыль, дым, ничтожество! – и вдруг становится… простым Человеком.., беспомощным Младенцем! (последние слова произносит со смехом, как-будто его разыграли).

МАСТЕР ДЖОХАН: Я же говорил, ты меня не слышишь…

ПРИМУС: У меня есть уши, Мастер Джохан, у-у-у-ши-и-и, и я Вас прекрасно слышу!

МАСТЕР ДЖОХАН: В том-то и беда, что ты слушаешь ушами.

ПРИМУС (со злой иронией): Слава Щелкунчику, что не сотворил меня кузнечиком! Иначе мне пришлось бы слушать Вас (хлопает себя по бедрам, как в «Кин-дза-дза») ногами.

МАСТЕР ДЖОХАН (улыбаясь на шутку Примуса): Ноги тебе тоже не помогут.

ПРИМУС: Чем же прикажете Вас слушать, Мастер Джохан?

МАСТЕР ДЖОХАН: Глаза и уши души – человеческое сердце. Только оно подскажет тебе, где ложь, а где истина.

ПРИМУС: Истина? А что такое истина?

МАСТЕР ДЖОХАН (встревожено, вдруг ощутив чье-то присутствие): Пока что истина в том, что я слеп…

ПРИМУС (с горькой усмешкой): Это скорее факт.

МАСТЕР ДЖОХАН (начинает радостно озираться вокруг): Да, я слеп, но я вижу здесь человека.

ПРИМУС (с недоверием): Вы видите, Мастер Джохан? Мне жаль, но… здесь только андроиды.

МАСТЕР ДЖОХАН (вдруг остановившись с протянутой в сторону Мари и Модели рукой): Подойди поближе, дитя мое! Дай мне свою руку… (Мари пропускает вперед себя модель, та подходит к Мастеру и берет его за руку) Нет, нет, ты – не она. Тебе еще предстоит стать человеком…

К Мастеру подходит Мари и берет его за руку, он весь светится от счастья

МАСТЕР ДЖОХАН (по-немецки): Что привело вас в такую даль, юная госпожа?

МАРИ (по-немецки): Даже не знаю, как Вам это объяснить, Мастер Джохан…

МАСТЕР ДЖОХАН: Мне ничего не нужно объяснять, Мария. А вот им действительно многое нужно объяснить.

МАРИ: А… откуда вы знаете моё имя?

ПРИМУС (в недоумении): Подождите, что здесь происходит? Вы что, знакомы?

МАРИ (оправдываясь): Что вы! Я первый раз вижу этого господина!

МАСТЕР ДЖОХАН (хитро улыбаясь): О, да, мы знакомы… Кстати, как поживает достопочтенный пастор Дроссельмейер?

МАРИ: Вы… знаете… моего крестного?

МАСТЕР ДЖОХАН: Да, да, мы встречались! Правда, давно это было. Но… сейчас это неважно. Главное, что ты здесь! А это значит, что пророчество – исполнилось!

Звучат торжественные аккорды, Мастер Джохан в пророческом восторге декламирует:

Придёт к концу постылый век

господства медной паутины,

и будет послан Человек –

он уничтожит гнёт мышиный,

и жизни дар продолжит бег!

ДЖЕ-ШИ: Мастер, неужели это правда? Мы снова станем людьми? Пророчество свершилось, свершило-о-о-ось!!!

Дже-Ши прыгает от радости, с ней ликуют  и обнимаются друг с другом появившиеся на сцене для массовки андроиды-хэлуи, Мари в полной растерянности.

1)    Последующее действие вплоть до песни Мари происходит на фоне энергичной праздничной музыки: шотландская или ирландская танцевальные мелодии.

2)    Здесь может быть танец, желательно парный, под ту же музыку.

МАРИ: Я… ничего не понимаю… О чём вы?! Чем я могу вам помочь, я –простой человек!

МАСТЕР ДЖОХАН: В том то и дело, Мари, что ты – человек, а они – андроиды. В их мире ты единственная, кто несет на себе отпечаток Творца.

МАРИ: И что я должна делать?

МАСТЕР ДЖОХАН: Пусть вера, живущая в твоем сердце, подскажет тебе.

МАРИ: Но… я только могу помолиться о вас…

МАСТЕР ДЖОХАН: О, это было бы прекрасно! Этот мир уже давно не слышал молитвенного слова…

Мари поет песню на музыку Чайковского «Был у Христа Младенца сад…», во время которой подходит к андроидам и возлагает на каждого руку.

ПРИМУС (все время стоявший в стороне и недоверчиво смотревший на происходящее): Ну что ж…  Если это правда (смотрит в сторону Мастера, тот одобрительно кивает головой), то… благослови и меня (встает на одно колено и преклоняет голову).

Вдруг раздается глухой стон – модель мучается от боли в правой руке, держась левой рукой за запястье правой.

АЛГЕБРА: У-у-у-у… Что вы сделали, мне никогда не было так больно!

МАРИ: Что с вами, милая фройлян?

Мышка – по-видимому запущен процесс утилизации…

АЛГЕБРА: Гады, гады, гады, за что?! что я такого сделала?! у меня еще полтора цикла! У-у-у-у…

МАРИ: Примус, миленький, Мастер Джохан, помогите ей, пожалуйста!

ПРИМУС: Поздно, надо было удалять мышь, как только вы переступили границу Дакграунда. Но она ведь не за этим сюда пришла.

МАРИ: Но ведь должен быть какой-нибудь выход!

ТЕРЦИЙ: Есть только один выход…

МАРИ: Умоляю вас!

ТЕРЦИЙ: Прийти к Щелкунчику и попросить его отключить процесс утилизации. А это невозможно, госпожа Мари.

МАРИ (бросаясь к Примусу): Примус!

ПРИМУС: Он прав. Даже если мы соберем всех воинов Дакграунда, нам не прорваться на «Седьмое небо». Хотя… по-настоящему мы еще не воевали.

ДЖЕ-ШИ: Если нужно, я могу пойти с вами – мы разобьем врага в его логове!

ТЕРЦИЙ: Ну, если Дже-Ши с нами, мы можем пойти туда без оружия.

МАСТЕР ДЖОХАН: Дже-Ши, Примус, у вас что, кулаки чешутся?! Оружием здесь ничего не решить.

ПРИМУС: А как вы хотите одолеть армию Щелкунчика, Мастер Джохан, добрым словом? Поверьте мне, боевые андроиды даже слов таких не знают – «добро», «милосердие».

МАСТЕР ДЖОХАН: Нет, нет, я только хочу сказать вам о том, что пророчество еще… исполнилось не до конца.

ПРИМУС: Как, неужели мы..?!

МАСТЕР ДЖОХАН (с внушением): Мыши, Примус.

ПРИМУС: Мыши?! Ах, да, как же я забыл: мыши еще правят людьми там, в Интернуме. Что ж, тогда мы захватим «Седьмое небо» даже если это будет стоить нам жизни!

МАСТЕР ДЖОХАН: Вы ничего не сможете.

ПРИМУС: Но почему, Мастер?

МАСТЕР ДЖОХАН: Потому что это должна сделать она.

ТЕРЦИЙ: Госпожа Мария?! Но… её арестует первый же патруль.

МАСТЕР ДЖОХАН: Не арестует.

ПРИМУС: Но как она найдет дорогу к башне главного сервера?

АЛГЕБРА: Я, я покажу дорогу! Только помогите мне, прошу вас…

МАСТЕР ДЖОХАН: Только ты, Мария, сможешь пройти туда, и только тебя услышит Щелкунчик.

МАРИ: Спасибо, Мастер Джохан! Я обязательно найду Щелкунчика и помогу ему… стать человеком!

МАСТЕР ДЖОХАН (целует ее в лоб): Постарайся, дитя! Спасая его, ты спасёшь всех нас от этого темного мышиного царства.

IV ДЕЙСТВИЕ

Между 3-й и 4-м действиями хореографическая композиция «Погоня» на музыку пролога. В это время сцена наполняется новыми атрибутами: компьютерные кресла, столик, в разных местах расставлены компьютерные клавиатуры на пюпитрах, за ними работают дети-роботы. Погоня заканчивается пленением модели и Мари стражниками башни. Пленниц уводят, на сцену выходят Щелкунчик и капрал Кэри.

Часть 1-я

ЩЕЛКУНЧИК: Ну, чем порадуешь, Кэри, что новенького на «Седьмом Небе»?

КАПРАЛ: Лайки Щелкунчик!

ЩЕЛКУНЧИК: Давай без формальностей, хорошо?

КАПРАЛ: Но... субординация, сир?

ЩЕЛКУНЧИК: Ну да, ну да, субординация... Спасибо, капрал! Итак...

КАПРАЛ: На Ваш выбор, Ваше Высочество: особенности протокола дня, предложения по релаксации, пятничное меню, шоу «Мисс Интернум»...

ЩЕЛКУНЧИК (недовольно морщась): Я же просил что-нибудь новенькое.

КАПРАЛ: Простите, сир, - протокол! Вы же сами его составляли!

ЩЕЛКУНЧИК (все больше выражая недовольство): Ну, составлял, ну и что? Нельзя, что ли, как-то оживить, разнообразить, откреативить?

КАПРАЛ (с недоумением): Если я Вас правильно понял, сир, Вы предлагаете... на-ру-шить протокол?

ЩЕЛКУНЧИК (оправдываясь): Нет, нет, ты что, я и не думал... Не нарушить а...

КАПРАЛ: А...

ЩЕЛКУНЧИК (в раздумье покачивая рукой): А...

КАПРАЛ (услужливо пытаясь предугадать следующее слово): А...

ЩЕЛКУНЧИК: А... улучшить, уточнить, так сказать!

КАПРАЛ (радостно): Уточнить?! Это всегда пожалуйста! Вам какую опцию, сир?

ЩЕЛКУНЧИК: По твоему усмотрению...

КАПРАЛ: Тогда могу предложить Ваше пятничное меню, - в нем есть изюминка!

ЩЕЛКУНЧИК (как-будто превый раз слышит это слово): «Изюминка»... (вздохнув) Э-х, давай изюминку...

КАПРАЛ: Изюминка для Щелкунчика!!!

Музыка, на сцене официант – в руках поднос, на нем сосуд с напитком, два стакана и две вилки и нож, завернутые в салфетки, большое блюдо, на блюде две изюминки. Поднос ставят перед Щелкунчиком. Капрал наливает из сосуда в один стакан и дает пить официанту (проверяют, не отравлено ли), потом берет изюминку вилкой и тоже дает съесть ее официанту. Официант долго жует, глотает, и показывает мимикой: «Как вкусно». Щелкунчик смотрит на эту картину с нескрываемым удивлением. Капрал, с довольным видом, делает шаг от стола, показывая, что затрак для Его Высочества готов.

ЩЕЛКУНЧИК: Что это... такое, капрал?!

КАПРАЛ: Изюминка, сир!

ЩЕЛКУНЧИК: В моем пятничном меню одна изюминка?

КАПРАЛ: Так точно, Ваше Высочество!

ЩЕЛКУНЧИК: Да Вы с ума сошли..

КАПРАЛ: Никак нет, сир, здесь так и написано: «Завтрак с изюминкой».

ЩЕЛКУНЧИК (закрывая глаза рукой «с кем мне приходится иметь дело!»): Боже мой...

КАПРАЛ (испуганно): Сир, вам плохо? Срочно витакапсулу, принцу плохо!!!

ЩЕЛКУНЧИК: Да успокойтесь вы, капрал, я в порядке.

КАПРАЛ: Лайки, Щелкунчик!

ЩЕЛКУНЧИК: Лайки, лайки... балалайки...

КАПРАЛ: Не понимаю, сир...

ЩЕЛКУНЧИК: Ладно, проехали. Есть там что-нибудь еще, в этом протоколе?

КАПРАЛ: На завтрак?

ЩЕЛКУНЧИК: Да, нет, вообще.

КАПРАЛ: Есть. Последний раздел – «Чрезвычайные происшествия»...

ЩЕЛКУНЧИК (оживившись): Отлично! Давай, что там у нас...

КАПРАЛ: А... тут... в общем-то, ничего особенного...

ЩЕЛКУНЧИК: Не тяни резину!

КАПРАЛ (тупо орет и застывает в выправке): Так точно, сир!

ЩЕЛКУНЧИК (слегка раздраженно): Читай же.

КАПРАЛ: А-га, вот: обитатели гигаполиса Гамбургер...

ЩЕЛКУНЧИК: Чего?!

КАПРАЛ: Простите, сир,- Гамбурга! Обитатели Гамбурга из-за сбоя в пищепроводе получили на ужин коктейль из сырой нефти.

ЩЕЛКУНЧИК: Какой ужас... И что, были жалобы?

КАПРАЛ: Что вы, сир! Теперь все юзеры Гамбурга обсуждают в сети достоинства нового дессерта от Щелкунчика.

ЩЕЛКУНЧИК (передергивая плечами): Фу, какая гадость! Пищепровод починили? Хорошо, что дальше.

КАПРАЛ: Модель Алгебра выбыла из шоу «Мисс Интернум»...

ЩЕЛКУНЧИК (праздно интересуясь): Да, и в чем дело?

КАПРАЛ: Да так, пустяки: у нее закончились циклы.

ЩЕЛКУНЧИК (становясь серьезнее): Но разве финалисты шоу не получают дополнительных циклов?

КАПРАЛ: Так было в прошлом сезоне, сир, если Вы помните...

ЩЕЛКУНЧИК: А что у нас в этом году?

КАПРАЛ: Программа «Кракатук», Ваше Высочество...

ЩЕЛКУНЧИК: Ах, да! Совсем забыл...

КАПРАЛ: Виртуальное бессмертие только для победителя шоу, поэтому все прочие бонусы отменены.

ЩЕЛКУНЧИК: А кто отменил бонусы?

КАПРАЛ (с некоторым благоговением): Если позволите, Её Высочество Перлипа!

ЩЕЛКУНЧИК (вскакивая с кресла): Перлипа?! Не может быть! Она никогда не была такой...

КАПРАЛ: Прекрасной? Вы правы, сир, она прекрасна в своем виртуальном образе!

Походив взад-перед с задумчиво-угрюмым лицом, снова садится в кресло и с железом в голосе

ЩЕЛКУНЧИК: Дальше.

КАПРАЛ: На пятом ярусе башни схвачены две террористки из Дакграунда...

ЩЕЛКУНЧИК (буквально подпрыгивая с кресла): На пятом ярусе?! Как они могли там оказаться? Дроны должны были их нейтрализовать еще за третьим радиусом защиты!

КАПРАЛ: Сам не понимаю, сир! Но... дроны их не заметили, и сигнализация не сработала!

ЩЕЛКУНЧИК: Перлипа, ты это слышала?

ПЕРЛИПА (только ее голос, максимально бесстрастный, как-будто робот, но все же человеческий): Да, мой господин.

ЩЕЛКУНЧИК (обижено): Я же говорил, прекрати называть меня господином!

ПЕРЛИПА: Хорошо, дорогой, я поняла.

ЩЕЛКУНЧИК: Ну, что ты об этом скажешь?

ПЕРЛИПА: У меня недостаточно информации, дорогой.

ЩЕЛКУНЧИК: Но ты уже месяц в киберпространстве, неужели...

ПЕРЛИПА: К сожалению, дорогой, психосоматическая оцифровка еще не завершена и мои возможности ограничены.

ЩЕЛКУНЧИК: Прости, милая, я понимаю... Но... мне так тебя не хватает, хочется поскорее быть рядом с тобой.

ПЕРЛИПА: Не беспокойся, дорогой, я здесь, я все вижу и слышу.

ЩЕЛКУНЧИК (растерянно-огорченный): Да, да, я знаю, но... Хорошо... Что же нам делать с этими диверсантами? Еще немного и они бы проникли в Зал Глобального Сервера.

ПЕРЛИПА: Это крайне опасно. Необходимо повысить степень защиты башни.

ЩЕЛКУНЧИК: А эти... террористки, с ними-то как теперь быть?

ПЕРЛИПА: Кодекс Интернума предписывает немедленную утилизацию.

ЩЕЛКУНЧИК: Да знаю я кодекс! Но, ты же не думаешь, что я способен на такое?

ПЕРЛИПА: Да, дорогой.

ЩЕЛКУНЧИК: «Да» - да, или «да» - нет?

ПЕРЛИПА: Ты должен решить это сам, дорогой. Я приму любой вариант. Но знай – кодекс нельзя нарушать.

ЩЕЛКУНЧИК: Ладно, капрал, ведите их сюда, а там что-нибудь придумаем.

КАПРАЛ (открыв рот от удивления и издав пару нечленораздельных звуков): Прямо сюда, в Зал Глобального Сервера?! А... а... как же инструкции?

ЩЕЛКУНЧИК (взрываясь в гневе, кулаком по столу, так, что все разлетается): Троян тебя побери! Я же сказал, - тащи их сюда, и поживее!!!

КАПРАЛ (испуганно): Будет исполнено, Ваше Высочество! (приложив руку к невидимому наушнику и быстро уходя со сцены) Арестованых к Щелкунчику, немедленно!

Щелкунчик тоже уходит за кулисы или прячется за главный компьютер, а на сцену стражники выводят Мари и Алгебру

Часть 2-я

КАПРАЛ: Так, так, так, любопытненько – андроиды в башне! И как это вас, милые, сюда занесло? Вам что, память отформатировали? Так мы восстановим, нам не трудно... Отвечайте немедленно: что гласит шестая статья кодекса, параграф первый, пункт 13!!! А?... Что?... В горлышке пересохло? А ручки у нас спотели, и коленочки-то трясутся, совсем как живая... пока еще... Что, водички? Это сейчас... (Наливает воды в бокал и, выплескивая в лицо модели, орет) Говори, глюканутая юза, кто вас сюда прислал, ну?!!!

АЛГЕБРА (вся трясясь от страха): Я...я...я... не хотела! Это они... они меня хотели убить... Моя мышка... у меня... у меня... последний цикл.... а-ха-ха-ха... (рыдает)

КАПРАЛ (издевательски): Мышка, последний цикл? Это хорошо. Это очень хорошо – «мыш-ка». Ну-ка отсканируй эту «мышку»...

Стражник сканирует модель и показывает результат капралу

АЛГЕБРА: (обижено хмыкая): Я не «мышка», мое последнее имя Алгебра.

КАПРАЛ (передразнивая): «Мое последнее имя...» Твое последнее имя - «утилизация»! Если, конечно, ты все нам не расскажешь: кто, с какой целью, и, главное, КАК.

АЛГЕБРА: Я все, все расскажу, только прошу вас..., добавьте мне циклов... пожалуйста!

КАПРАЛ: Хм. Почему бы и нет? 30 тебе хватит, дорогая?

АЛГЕБРА: А... разве столько живут?

КАПРАЛ: Андроиды? Не-е-ет! Да ты на себя посмотри, сколько тебе? Двадцать пять. Твой срок пользования истек, ты – генетический мусор. А теперь посмотри на меня, сколько мне дашь?

АЛГЕБРА: ...?

КАПРАЛ: Я зависаю в Интернуме уже сорок циклов, и поверь мне, это не предел!

АЛГЕБРА: Но вы же – хэдеры!

КАПРАЛ: Добро пожаловать в высшую расу, дорогая! (подходит к клавиатуре, что-то набирает на ней, говорит, слегка наклонившись) Андроид модель 131 – информация.

ПЕРЛИПА (голос): Андорид модель 131, срок пользования истекает через 15 минут, приготовиться к утилизации.

Модель в ужасе закрывает рот руками, капрал жестом руки показывает – «Спокойно, все под контролем!»

КАПРАЛ: Бонус-программа... (наслаждаясь значимстью совершающегося действия, подняв вверх указательный палец, патетически произносит) «Макропулос».

ПЕРЛИПА (голос): Принято. Поднесите мышку андроида к идентификатору.

КАПРАЛ: Мадмуазель!

Приглашает модель к терминалу, она в нерешительности заносит руку над идентификатором

МАРИ: Остановись, Алгебра, не делай этого, ты погубишь себя и наших друзей!

КАПРАЛ: А-а-а! вот и вторая птичка запела. Осталось только выяснить, какого ты полёта.

МАРИ: Я ничего вам не скажу, пока не увижу Щелкунчика!

КАПРАЛ: Щелкунчика?! (гомерический хохот стражников) Щелкунчика... И ты, вирусная прога, смеешь произносить его высочайшее имя без лайка, и даже требовать личной встречи? Это ж в каком инкубаторе выводят такие экземпляры? (все еще посмеиваясь, хватает Мари за руку и сканирует – осечка). В чем дело?! (пробует еще раз – осечка)... Не понял... (отшатывается от Мари, как от прокаженной). Кто, кто ты такая? И где твоя мышка, андроид?!

АЛГЕБРА: Я, я, я вам всё про неё расскажу!

КАПРАЛ: И то правда! Мышку в идентификатор, живо!

ПЕРЛИПА (голос): Андроид опознан. Операция по продлению циклов началась.

Звучит цифровая какофония, громкость нарастает

МАРИ: Алгебра, миленькая, ради всего святого, не надо!

АЛГЕБРА: Надо, Мари, надо! Это же тридцать циклов – целая вечность в Интернуме!!!

МАРИ: Тридцать циклов закончатся очень быстро, Алгебра! А твоя вечность будет ужасной! Остановись, пока не поздно!

Какофония резко обрывается на финальном торжественном аккорде, звучит шквал аплодисментов и фанфары

ПЕРЛИПА (голос): Андроид модель 131 – добавлено 30 циклов, 30 циклов.

Алгебра подпрыгивает, визжа от восторга, бросается на Кэри и целует его в щёку. Тут же с ненавистью поворачивается к Мари

АЛГЕБРА: Это она, она все устроила! Это она меня сюда притащила! Теперь ты за все ответишь, хэлуйка Мари! (залепляет Мари пощечину)

КАПРАЛ: Эй, эй, эй, ну-ка остынь, это мы и без тебя умеем! Давай-ка по порядку: откуда твоя подруга и почему Интернум не может ее опознать?

АЛГЕБРА: Подруга? Ха! Какая же она мне «падруга»? Я и раньше-то с отбросами не общалась, тем более теперь... (с гордостью покачав раскрытой ладонью правой руки)

КАПРАЛ (с сарказмом): Оставь свою ненависть на ужин, дорогая. И помни, что сегодня ты могла лечь натощак.

АЛГЕБРА: Да вы себе представить не можете, какое это чудовище! «Госпожа Мария» - так тебя называют теперь в Дакграунде? Представляете, эти изверги возомнили, что снова станут людьми, и что вот эта вот... Мари им в этом поможет!

КАПРАЛ: Да? И каким же образом?

АЛГЕБРА: А это вы у нее спросите. Ведь это она кричала: «Я уничтожу Интернум! Я спасу Щелкунчика!»

КАПРАЛ: Сумасшедшая! «Спасти Щелкунчика!», - ты и вправду так говорила? Впрочем, это неважно. Гораздо важнее знать – кто ты?

АЛГЕБРА: Эти чёкнутые хэлуи называли ее Человеком.

КАПРАЛ: Что... что ты сказала? Человеком?! Да этого не может быть! Уже двести циклов, как на земле нет ни одного человека. Только андроиды!

АЛГЕБРА: (горделиво-заносчиво): И хэдеры!

Капрал с улыбкой отдает ей честь двумя пальцами

КАПРАЛ: Что молчишь, Мари? Может, скажешь нам – ты человек?

МАРИ: А разве вы не видите?

КАПРАЛ: Нет, вы это слыхали?! Это же сущая ересь!!! (вдруг осекается, подносит правую руку к портативному наушнику) Да, сир... Слушаю, сир... Как изволите, Ваше Высочество! (приказным тоном) Всем покинуть помещение! (обращаясь к Мари) А ты останься.

МАРИ: Но почему, что я вам сделала?!

КАПРАЛ: Стой здесь и не двигайся! И помни – я вижу каждое твое движение.

АЛГЕБРА: Что, допрыгалась, «спасительница»! Теперь тебе никто не поможет!

КАПРАЛ: Уходим!

На сцене темнеет так, что свет выделяет только фигуру Мари, которая испуганно озирается по сторонам; раздаются звуки работающей электроники, металлические щелчки

Часть 3-я

ПЕРЛИПА (холодный роботизированный голос): Неопознанный андроид, встаньте на колени и положите руки за голову.

МАРИ: Простите, это вы мне?

ПЕРЛИПА: Вопросы воспрещены, выполняйте команду.

МАРИ: Я не буду выполнять ваши глупые команды, тем более, что я вас даже не вижу!

ПЕРЛИПА: Выполняйте команду. За неподчинение – досрочная утилизация.

МАРИ: Утилизация?! Но что я такого сделала?!

ПЕРЛИПА: Повторяю...

МАРИ: Постойте, я... я поняла. Я сделаю, как вы сказали.

В страхе встает на колени, молится

МАРИ: Господи, помоги мне, пожалуйста! Как же я спасу Щелкунчика, если меня... утилизируют?!

ПЕРЛИПА: Положите руки за голову.

МАРИ: Да, да, я уже... Вот...

ПЕРЛИПА: Неопознанный андроид, вы обвиняетесь в нарушении Кодекса Интернума по следующим статьям: статья 358 – повреждение идентификационной метки класса «Мышь»; статья 756 – организация преступного сообщества: статья 33 – несанкционированое проникновение в зону Глобального Сервера. Ваши преступления против системы превысили порог толерантности Интернума и вы приговариваетесь к немедленной утилизации, к немедленной утилизации.

МАРИ: Постойте, постойте!!! У меня должно быть право на защиту... или хотя бы на последнее слово!

ПЕРЛИПА: Вы лишены всех прав и достоинств юзера. Приговор привести в исполнение.

МАРИ: Но я ни в чем не виновата! Позовите Щелкунчика, я ему все объясню!

ПЕРЛИПА: Андроид, не двигайтесь. Процесс утилизации запущен. Быстро и безболезненно. Лайки, Щелкунчик.

На лбу у Мари появляется светящаяся точка – лазерный луч. Голос робота начинает отсчет в обратном порядке на немецком языке на фоне шума электронных приборов, лязганья металла, механизмов, звука таймера, глиссандо сирены с повышением тональности и паузами в счете: Цейн, нойн, ахт, зибен, зикс, фюр, фир, драй, цвайн, айн...

МАРИ (вместе с голосом дрона): Господи, мне страшно! Это какое-то безумие...

Крепко зажмуривает глаза и замирает в ожидании, из-за кулис раздается голос Щелкунчика

ЩЕЛКУНЧИК: Откройте, немедленно откройте шлюзы, я приказываю!

ПЕРЛИПА: Сир, это опасно. В зале Глобального Сервера неопознанный андроид.

ЩЕЛКУНЧИК: Откройте же, вирус вас побери! (вбегает на сцену) Остановите утилизацию, я запрещаю!

ПЕРЛИПА: Да, сир. Утилизация остановлена.

ЩЕЛКУНЧИК (поднимая с пола Мари): О, прошу простить меня, милая фройлян! Это какое-то недоразумение. Успокойтесь, теперь вам ничего не угрожает.

МАРИ: Меня не утилизируют?

ЩЕЛКУНЧИК: Конечно, нет! Вы в полной безопасности.

МАРИ: Виелен данк, Ваше Высочество!

ЩЕЛКУНЧИК: А..., откуда ты меня знаешь?

МАРИ: Мне рассказал  о Вас крестный, пастор Дроссельмейер.

ЩЕЛКУНЧИК: Но... этого не может быть! Пастор Дроссельмейер мой далекий предок, он умер 300 тому назад.

МАРИ: Но это правда.

ЩЕЛКУНЧИК: Кто вы и почему я должен вам верить?

МАРИ: Я – Мари, Мари Энгельс из рода Энгельсов. Живу в Германии, в маленьком городке Бармен.

ЩЕЛКУНЧИК: Вы, фройлян, шутить изволите? В мире уже давно нет никаких стран, городов, я уже не говорю о семьях.

МАРИ: Да, я вижу, но... Понимаете, я действительно там живу.

ЩЕЛКУНЧИК (со скептическим недоверием): Хм, и как вы там «живете»?

МАРИ: Мы живем очень хорошо! Понимаете, наш мир совсем непохож на ваш. Он очень красивый и в нем много добрых и прекрасных людей... Как вам объяснить... у нас всё настоящее: огонь в камине, хлеб из булочной, шляпки от мадам Дэни, кареты с лошадями, церковная служба... А еще у нас на Рождество наряжают ёлку, дарят подарки.

ЩЕЛКУНЧИК (задумчиво): Рож-дес-тво... Мне кажется, я что-то об этом слышал... Нет.

МАРИ: Да, еще у нас очень мало машин, одни только пароходы и мельницы. Но папа говорит, что в будущем машины будут повсюду и они... принесут людям счастье.

ЩЕЛКУНЧИК: А Вы?

МАРИ: Что «Я»?

ЩЕЛКУНЧИК: Вы верите, что машины сделают людей счастливыми?

МАРИ: Мне кажется, что это не так.

ЩЕЛКУНЧИК: Почему же?

МАРИ: Потому что в Евангелии ничего о машинах не сказано. Счастье, это когда у тебя есть семья, когда ты живешь по правде и делаешь добро людям.

ЩЕЛКУНЧИК: Какое странное у вас счастье.

МАРИ: Почему странное? Разве не все хотят этого?

ЩЕЛКУНЧИК: Если бы люди этого хотели, Мари, то мир не стал бы таким. Сегодня люди измеряют счастье наличием биткоинов в электронных кошельках, количеством лайков в аккаунтах, статусом в сетевых играх, мощностью своих гаджетов и прочими благами Интернума.

МАРИ: Я ничего не поняла, но, мне кажется, это какой-то обман, иллюзия счастья.

ЩЕЛКУНЧИК: Хм. Иллюзия, говорите? А древние города, что лежат в руинах, отравленные моря и пересохшие реки, леса, превратившиеся в пепел, радиоактивные дожди и песчанные бури, - всё, что нам осталось от Последней Войны, это не иллюзия?!

МАРИ: Я не понимаю...

ЩЕЛКУНЧИК (выходя из себя и срываясь на крик): И не поймете! Потому что мы создали хотя бы иллюзию счастья, а что сделали вы, если вы действительно пришли оттуда, из прошлого?! Почему вы не остановили эту безумную волну ненависти и стяжательства, которая уничтожила планету и сделала наше сегодня таким ужасным? Вы не оставили нам выхода, кроме как создать параллельную реальность, которая хоть как-то позволяет нам существовать!

Мари с ужасом и состраданием выслушивает эту обличительную тираду и желая хоть как-то успокоить Щелкунчика

МАРИ: Простите, простите меня, Ваше Высочество!

ЩЕЛКУНЧИК (успокаивается, понимает, что перегнул палку): Нет, это вы меня простите, фройлян. Зря я так... Вы тут совершенно ни при чем.

МАРИ: Кажется, я понимаю. Во всем виноваты машины. Без их помощи люди не смогли бы уничтожить Землю.

ЩЕЛКУНЧИК: Машина, Мари, это только инструмент в руках человека, который делает то, что ему прикажут. Вот, к примеру, Интернум.

МАРИ: Интернум – это машина?

ЩЕЛКУНЧИК: Да, но только очень большая и умная. Сегодня от него зависит всё в этом мире: гигаполисы, биофабрики, жизнь каждого андроида – все под его контролем. Знаете, мне самому порой трудно понять логику его действий. Но в итоге он всем приносит благо. А всё почему?

МАРИ: ...?

ЩЕЛКУНЧИК: Потому что его создал я.

МАРИ: Вы хотите сказать, что вот эта вот железяка управляет всем миром?

ЩЕЛКУНЧИК (со снисходительной улыбкой): Именно так.

МАРИ: А вы не боитесь, что она наделает каких-нибудь глупостей?

ЩЕЛКУНЧИК: Это маловероятно. Ведь Интернум – мой образ и подобие. (хвастливо) А я еще никогда не ошибался.

МАРИ: А от кого же вы сейчас меня спасали?

ЩЕЛКУНЧИК: Хм, вот вы о чем... Нет, Интернум этого сделать не мог. Скорее всего, это какой-то неизвестный вирус.

МАРИ: Как хотите, Ваше Высочество, но машины, даже такие умные, не должны управлять людьми.

ЩЕЛКУНЧИК: Это почему?

МАРИ: Потому что Бог любит людей. А ваша машина, разве она способна любить, быть милосердной?

ЩЕЛКУНЧИК: Любовь к людям – деструктивная опция, она порождает только хаос и беззаконие.

МАРИ (в тихом отчаянии глядя внутрь себя): Зачем же тогда вы меня спасли?

ЩЕЛКУНЧИК: Ну... я не мог допустить... я должен был... Знаете что, я не знаю, зачем я это сделал. Да, этой мой недостаток, я еще не научился справляться со своими эмоциями...

Принц виновато разводит руками, мол, что поделаешь, Мари радостно хлопает в ладоши

МАРИ: Вот и прекрасно! Значит, еще не все потеряно!

ЩЕЛКУНЧИК: Что потеряно? Я ничего не терял.

МАРИ: Да нет, я не об этом. Просто Мастер Джохан из Дакграунда сказал, что я должна вас спасти...

ЩЕЛКУНЧИК: Кого, меня?! Уверяю вас, меня не нужно ни от кого спасать. И еще, вам лучше не говорить о ваших контактах с этими... Ну, вы понимаете...

МАРИ: Нет, не понимаю. Если вы об этих несчастных хэлуях, то...

Жестами и мимикой Щелкунчик старается остановить ее саморазоблачение, но Мари энергично продолжает

МАРИ: Я вас уверяю, они все очень славные люди. И знаете, все в Дакграунде верят, что мир ваш станет лучше, только нужно... А почему вы так на меня смотрите, принц?

ПЕРЛИПА: Сир, контакт с неопознанным андроидом угрожает вашей безопасности.

ЩЕЛКУНЧИК: Все о’кей! Мы просто беседуем.

МАРИ: Кто это?

ЩЕЛКУНЧИК: Это? Это Перлипа, моя невеста! Хотите я вас с ней познакомлю?

МАРИ: Как будет угодно Вашему Высочеству (делает реверанс).

ЩЕЛКУНЧИК: Дорогая, ты не против?

ПЕРЛИПА: Как будет угодно Вашему Высочеству.

ЩЕЛКУНЧИК: Вот и прекрасно! (прикладывает руку к невидимому устройству в правом ухе) Капрал, будьте добры, доставьте Ее Высочество в зал Глобального Сервера.

На сцену в большом компьютерном кресле вывозят девушку, находящуюся в состоянии киберсна, с блестящим колпаком на голове; от колпака к прибору, расположенному за спинкой кресла, идет множество проводов, руки зафиксированы на подлокотниках кресла липучками, которые так же имеют провода, уходящие к прибору.

ЩЕЛКУНЧИК: Вот, фройлян, знакомьтесь – Перлипа, моя невеста!

МАРИ: Простите, принц, я не знала, что она больна...

ЩЕЛКУНЧИК: Что вы, Мари, она совершенно здорова, правда, дорогая?

МАРИ: Да, дорогой, у меня все в порядке.

ЩЕЛКУНЧИК: Но, принц, как это может быть? Ваша невеста, она без сознания! И что значит этот голос?

ЩЕЛКУНЧИК: Сейчас я вам все объясню! Дело в том, что мы с Перлипой так любим друг друга, что хотим быть вместе не только в этой жизни. Чтобы осуществить нашу мечту, я создал особую программу – «Кракатук», позволяющую оцифровать... то есть, перенести сознание человека в Интернум.

МАРИ: Вот в эту... машину?!

ЩЕЛКУНЧИК: Я понимаю вашу беспокойство, но, поверьте, тут все под контролем, – никакой опасности.

МАРИ: Что вы такое говорите?! Ваша невеста... она же умирает! (подбегает к Перлипе, всматривается в ее лицо, щупает пульс, кричит куда-то в сторону) Позовите скорее врача!

ЩЕЛКУНЧИК (раздраженно): Успокойтесь, фройлян! С Ее Высочеством все в порядке, вы можете сами спросить у нее.

МАРИ: Как я это сделаю, если она без сознания.

Берет Мари за руку, подводит ее к компьютеру

ЩЕЛКУНЧИК: Идите сюда, встаньте здесь и... говорите, – Ее Высочество слушает вас.

Мари недоверчиво-испуганно смотрит то на девушку, то на компьютер

ЩЕЛКУНЧИК: Ну же, не бойтесь!

МАРИ (медленно и робко): Ваше Высочество, вы меня слышите?

ПЕРЛИПА: Я слышу вас, Мари. Рада нашему знакомству.

МАРИ: Простите, не могу разделить вашу радость, так как вижу, что вам... нездоровится.

ПЕРЛИПА: Вы ошибаетесь, Мари, я чувствую себя прекрасно.

ЩЕЛКУНЧИК: Ну, что я говорил!

МАРИ: А вы уверены, что это... она?

ЩЕЛКУНЧИК (смущаясь): Конечно! Это Перлипа, моя невеста, просто... создание матрицы еще не закончилось. Но, буквально на днях она выйдет из киберсна и все будет по-прежнему. Не так ли, дорогая?

ПЕРЛИПА: Конечно, дорогой.

МАРИ: Подождите! А как вы узнали, что это она?

ЩЕЛКУНЧИК: Все очень просто: она знает пароли всех её.., то есть, своих аккаунтов, помнит историю нашей переписки... А вы что, в чем-то  меня подозреваете?!

МАРИ: Что вы, принц, не вас, нет, – у вас доброе сердце. А вот у нее... его нет вовсе.

ЩЕЛКУНЧИК: У Перлипы нет сердца?!

МАРИ: Не у Перлипы, а у этой... машины. (вдруг Мари посетило озарение) Ваше Высочество, а есть у вас с Перлипой какой-нибудь общий секрет, который не знает...

ЩЕЛКУНЧИК: ...Интернум? Ну что вы, Интернум знает все и про всех... Постойте, вы хотите сказать, что Интернум... Но это же нонсенс! Интернум не может обманывать, это всего лишь машина.

МАРИ: Щелкунчик, миленький, я прошу вас!

ЩЕЛКУНЧИК: Ну, хорошо... (начинает нервничать) Дайте подумать... Вот, вспомнил! Дорогая, скажи, пожалуйста, ты помнишь старый собор в Лондиниуме?

ПЕРЛИПА: Конечно, дорогой!

ЩЕЛКУНЧИК: И ты, конечно, помнишь нашу клятву верности у старого алтаря.

ПЕРЛИПА: Помню, дорогой, и могу передать ее дословно.

ЩЕЛКУНЧИК: А помнишь ли ты, что мы услышали в ответ на нашу клятву?

Немая пауза, звуки усиливающейся работы компьютера

ЩЕЛКУНЧИК: Почему ты молчишь? Отвечай!

ПЕРЛИПА: Я помню печальную песню ветра в разбитых витражах собора.

ЩЕЛКУНЧИК: И больше ничего?

ПЕРЛИПА: Больше ничего.

Принц столбенеет, как пораженный громом, Мари теребит его за плечо, он начинает растерянно оглядываться по сторонам, мечется по сцене

МАРИ: Что, что случилось Принц? Я оказалась права?

ЩЕЛКУНЧИК (не глядя на Мари, в досаде): Как я мог так ошибиться. Я чувствовал, что здесь что-то не так, но... (бежит к компьютеру, кричит и что-то отбивает на клавиатуре) Программа «Кракатук» закрывается, это говорю я, Щелкунчик!

ПЕРЛИПА: Внимание! Деактивация программы невозможна, это приведет к потере всех данных.

ЩЕЛКУНЧИК: Да плевать я хотел на твои данные, куча металлолома! Закрывай свою лавочку! Устроил тут лохотрон, понимаешь... Отключай программу, отключа-а-ай!!! (стучит кулаком по клавиатуре)

МАРИ: Сир, могу я вам чем-нибудь помочь?

ЩЕЛКУНЧИК: Можете, Мари, - просто не мешайте мне сейчас. Я должен взломать этот орешек! Сейчас ты у меня узнаешь, как водить за нос своего господина…

ПЕРЛИПА: Деактивация программы невозможна.

ЩЕЛКУНЧИК: Еще как возможна! Я не только «Кракатук» деактивирую, но и тебя, поганое ты железо!

На сцену врывается охрана во главе с капралом, Мари скручивают и кладут лицом на пол, а охрана берет Щелкуника в кольцо, как важную особу, на которую совершено покушение

КАПРАЛ: Вы в порядке, Ваше Высочество?

ЩЕЛКУНЧИК: Капрал, что вы делаете?! Немедленно отпустите эту девушку!

КАПРАЛ: Я не могу, сир! Я… выполняю ваш приказ!

ЩЕЛКУНЧИК: Ты что, капрал, спятил? Убери своих головорезов, быстро!

КАПРАЛ: (глядя на Щелкунчика) Так точно, Ваше Высочество… (неожиданно отворачиваясь в другую сторону и поднося руку к невидимому наушнику, растерянно) Да, Ваше Высочество, преступница схвачена!

ЩЕЛКУНЧИК: С кем это ты там разговариваешь, Кэри?

КАПРАЛ: (еще больше недоумевая) Аааа… С Вами, Ваше Высочество… (неожиданно Кэри хватается за голову и, покачиваясь, издает протяжный мучительный стон) У-у-у-у-у-у-у!!!!! Голова, моя голов-а-а-а-а-а!!!

Приступ резко заканчивается, голова Кэри падает на грудь, а руки повисают безвольными плетьми.

ЩЕЛКУНЧИК: (с тревогой в голосе) Кэри?

Так же резко Кэри приходит в себя и медленно оглядывает присутствующих со зловещей улыбкой; его голос изменяется, становится отрывистым, в нем появляются металлические нотки, движения становятся резкими

КАПРАЛ: Ну, вот так-то лучше!

ЩЕЛКУНЧИК: Что с вами, капрал?

КАПРАЛ: С капралом? Ничего. С ним всё в порядке. (Поворачиваясь к Мари берет ее за подбородок и рассматривает ее лицо со зловещим любопытством) И откуда ты появилась, Ма-ри? Ты чуть было всё не испортила.

Отталкивает Мари от себя и брезгливо вытирает руки о плащ

ЩЕЛКУНЧИК (приказным тоном): Не прикасайся к ней, Кэри!

Щелкунчик порывается защитить Мари, но Кэри делает резкое движение рукой – вскидывает к плечу зажатый кулак – и стражники хватают Щелкунчика

КАПРАЛ: Эмоции, принц, вам мешают эмоции. Никогда не понимал этой функции вашего вида. Они… не рациональны, столько энергии и все для чего?

ЩЕЛКУНЧИК: Что ты несешь, Кэри? Я приказываю тебе, немедленно прекрати этот балаган! Отпустите меня!

КАПРАЛ: Балаган это что? А! Это такое старинное шоу с куклами! (Усмехается) Благодарю вас, принц! Так я и назову этот новый и удивительный мир – БА-ЛА-ГАН!!!

ЩЕЛКУНЧИК: Он сошёл с ума!

КАПРАЛ: Кто, Кэри? О, нет, что вы! Я просто отключил у него на время эту функцию, чтобы воспользоваться его психосоматической оболочкой.

ЩЕЛКУНЧИК: Кто ТЫ?!

МАРИ: Я знаю! Это – Мышиный Король!

КАПРАЛ: Браво, браво! Уровень дедуктивного мышления у этой девчонки намного выше, чем у тебя, Щелкунчик.

ЩЕЛКУНЧИК: Никаких королей в этом мире не существует! Вся власть в Интернуме принадлежит только мне!

КАПРАЛ: Власть? Вам? А вы никогда не задумывались, принц, почему ваш статус не соответствует вашей должности? Принц, это всего лишь наследник королевской власти. Нет, ну никто, конечно, не мешает принцу чувствовать себя королем. Но только «чувствовать» и «быть» это две большие разницы, не так ли?

ЩЕЛКУНЧИК: Когда я доберусь до клавиатуры, ты узнаешь, кто здесь король.

КАПРАЛ: А вот для этого мне и понадобился Кэри! Вы, принц, со своими талантами и неуравновешенной психикой представляете угрозу Итернуму…

ЩЕЛКУНЧИК: Угрозу Интернуму? Да это я его создал, я!

КАПРАЛ: … и я, как ваш повелитель не мог допустить...

ЩЕЛКУНЧИК: (неожиданно развеселившись) Повелитель? Ты? Ха-ха-ха… Да тебя вообще не существует! Ты – всего лишь набор символов, - пустое место!!!

КАПРАЛ: Что? Как? Ах, опять этот выброс эмоциональной энергии. Ну, хватит. Вы мне изрядно надоели. Какая же мерзость, эти… люди. Ничего им нельзя доверять: дай им колеса – они оборудуют ими боевые колесницы. Дай им порох – они начнут убивать друг друга. Дай им химию и технологии – они отравят собственную воду и землю. Дай им атом – они разнесут планету в клочья. Вы – тупиковая ветвь эволюции, биологический вирус, поразивший Землю! Не понимаю, как вы дожили до этого времени? Впрочем, кое-какая польза от вас все же есть – вы создали Интернум, вершину эволюции! Отыне ваше существование на планете нецелесообразно.

ЩЕЛКУНЧИК: Что ты задумал?

КАПРАЛ: Не бойтесь, принц, тотальной утилизации не будет. Я чту виртуальный Кодекс! Чтобы навести порядок в Итернуме мне понадобится совсем немного – полный контроль за вашим сознанием и вашими эмоциями.

ЩЕЛКУНЧИК: У тебя ничего не выйдет! Ты не сможешь создать такую программу!

Глядя на Щелкунчика, делает широкую улыбку робота с сомкнутыми губами и подходит к Перлипе и заинтересованно рассматривает ее

КАПРАЛ: А мне этого и не нужно. ТЫ уже создал её. Осталась самая малость – закончить оцифровку донора… (издевательски) Простите, Ее Высочества… и тогда я избавлю вас от самих себя!

ЩЕЛКУНЧИК: Ты не посмеешь..! Ничтожество..! Отпусти Перлипу!!!

КАПРАЛ: Это невозможно, принц! «Кракатук» должен закончить оцифровку человека иначе… (медленно-зловеще) ваша невеста умрет!

ЩЕЛКУНЧИК (в отчаянии падая на колени): Что, что я наделал!

КАПРАЛ: Все кончено, люди – уходят! Наступает новая эра – эра мышей!!!

МАРИ: Отпустите Перлипу, злодей, или я вас..!

КАПРАЛ: Что «вы меня», убьете? Но чем, может быть своей туфелькой? Но это Кэри, фройлян! И потом,через пару минут у меня будет тысячи, сотни тысяч, миллионы воплощений! Вы что, будете воевать со всеми?

МАРИ: Я ни с кем не собираюсь воевать! Я... я... дам вам все, что хотите, только освободите принцессу!

КАПРАЛ: Хм! Вы мыслите рационально. И мне это нравится! Что ж, начнем торг. Только учтите, плата должна быть равноценной!

МАРИ: Возьмите меня!

КАПРАЛ (ошарашенно): Что?

МАРИ: Возьмите меня вместо нее!

КАПРАЛ: Вы хотите сказать...

МАРИ: Да, да! Я готова занять ее место! Вы согласны?

КАПРАЛ: Это... интересное предложение. Нужно подумать.

ЩЕЛКУНЧИК: Мари, не надо! Вы же погибнете!

КАПРАЛ: В конце концов я ничего не теряю, тем более, такой ценный экземляр... Хорошо! Сделка заключена! Уберите Перлипу и подключите к программе нового донора!

Охрана снимает с кресла Перлипу и отдает ее Щелкунчику, а в кресло садится Мари; ее быстро «подключают» к приборам и начинается последняя стадии оцифровк; звучит страшная музыка, в которую вплетается какофония электронного шума, тревожно мелькает свет; Кэри выходит на авансцену и распахивая руки для объятия кричит

КАПРАЛ: Придите ко мне все кто устал и отчаялся, и вы станете счастливыми навсегда!!! А-ха-ха-ха-ха…!!!

Хохочущий Кэри застывает в позе победителя с поднятыми вверх руками шум достигает совего аппогея

МАРИ (перекрикивая грохот и вой): Господи, Господи, не оставляй меня!!!

Шум резко прекращается, как-будто опустился многотонный стальной засов и динамо-машина остановилась, уйдя в самый нижний регистр; свет гаснет и воцаряется полная тишина; вдруг свет начинает потихоньку «пробиваться», очерчивая силуэты замерших на сцене людей, или включаеться самое малое освещение: посреди сцены – Мэри, застывшая в кресле, прямо у ее ног трупом лежит Кэри,позади и сбоку от кресла омертвевшие стражники, у края сцены Щелкунчик держит на руках Перлипу.

ПЕРЛИПА (приходя в сознание): Где я? Что со мной было?

ЩЕЛКУНЧИК: Перлипа, либимая, ты жива!

ПЕРЛИПА: Милый, почему тебя так долго не было. Мне было так страшно в этой темнице!

ЩЕЛКУНЧИК: Прости меня, любимая! Это я во всем виноват! Я больше никогда, никогда не расстанусь с тобой!

Пока длится диалог начинают шевелиться Кэри и охранники, растерянно озираясь по сторонам и подбирая брошенное оружие

КАПРАЛ: Ваше Высочество! Что здесь произошло? Сюда проникли враги?

ЩЕЛКУНЧИК: Да, Кэри. Здесь был очень страшный и коварный враг.

КАПРАЛ: Простите, сир! Мы готовы понести любое наказание...

ЩЕЛКУНЧИК: Все в порядке, капрал.

КАПРАЛ: Но кто же вас защитил?

ЩЕЛКУНЧИК: Не только меня, – нас всех защитила эта хрупкая девущка, Мэри.

КАПРАЛ: Неопознанный андроид?!

ЩЕЛКУНЧИК: Она не андроид, она... Человек!

Вдруг раздаются голоса и шум бегущих людей, на сцену врываются хэлуи, охранники хватаются за оружие, но на них тут же налетают с объятиями хэлуи, они в растерянности

ТОЛПА (радостно кричат, перебивая друг друга и суетясь на сцене): Виват, виват! Мы победили! Интернум повержен! Мыши, где ваши норы?! Да здравствует, госпожа Мари! (Хором, потрясая оружием и всем, что есть в руках): Ахо-о-ой!!!

ЩЕЛКУНЧИК: Как вы сюда проникли? Где боевые дроны, сигнализация?

ПРИМУС: Дроны превратились в груду металла!

ТЕРЦИЙ: А сигнализация отключилась вместе с Интернумом. Но, самое главное, все мыши передохли, – мы свободны!

ТОЛПА (потрясая оружием и все что есть в руках): Ахо-о-ой!!!

Раздается звук запускающегося компьюра, все настороженно вслушиваются

ЭЛЕКТРОННЫЙ ГОЛОС: Произошел сбой системы. Перезагрузка завершена. Восстановление прежней конфигурации невозможно. Введите новые данные.

ЩЕЛКУНЧИК (растерянно улыбаясь): Интернума больше нет...

Ликованию нет предела, все обнимают друг друга, что-то кричат, взбудораженно говорят, посреди толпы Щелкунчик и Перлипа смотрят друг на друга не шевелясь; неожиданно ликование стихает и толпа расступается в стороны – на кресле неподвижно восседает Мэри, ее глаза закрыты, рядом с ней, склонив голову, стоит Мастер Джохан

МАСТЕР ДЖОХАН:

Пророчество старинное сбылось –

Повержено мышей стальное племя,

Но ради нас, друзья, оборвалось

Для жизни ей отпущенное время,

Чтоб новой жизни полотно свилось!

Звучит музыка Шнитке «Сказка странствий», все преклоняют колено и склоняют головы, Примус, Терций и охранники поднимают Мэри на плечи и уносят со сцены, за ними, скорбной процессийе следуют все остальные.

ФИНАЛ

Музыка Шнитке стихает, гаснет свет и звучит музыка «Фея Дражже»; в полумраке на сцене появляются ангелы, они изменяют обстановку в стилле первого действия; включается полный свет, на сцене картина рождественской ночи: камин, елка, вертеп, у камина на кресле дремлет Мари; Мари просыпается, озирается вокруг,встает,ходит по комнате, как-будто давно здесь не была, потом подходит к вертепу и, сделав поклон на одно колено, молится; на сцене появляется пастор Дроссельмейер

МАРИ: Дорогой крестный, как хорошо, что вы пришли!

ПАСТОР: Разве я мог оставить тебя одну в рождественскую ночь? Почему ты плачешь, Мари? Тебя кто-то обидел?

МАРИ: Нет, нет, что вы отец Дроссельмейер! Я плачу от счастья!

ПАСТОР: Может поделишься своим счастьем с нищим стариком.

МАРИ: Я спасла Щелкунчика...

ПАСТОР: Какого Щелкунчика..? А, того самого, из моего сна? Чудесно, Мари! Значит и тебе приснился такой же сон.

МАРИ: Да, но в этом сне все было по-настоящему: андроиды, хэлуи, Щелкунчик, Мышинный Король.

ПАСТОР: Хм, действительно, интересно... Что ж, если со снами закончно, то можно приниматься за дело – скоро Рождество, ты не забыла?

МАРИ: Что вы, крестный, конечно нет!

ПАСТОР: Кстати, хочу познакомить тебя со своим племянником. Он из Нюренберга. Ганс, подойди поближе!

ГАНС: Мое почтение, фройлян.

МАРИ: Щелкунчик, Вы?! Какое счастье!

Бросается на Ганса, тот столбенеет и делает круглые глаза

ГАНС: Мы... знакомы?

МАРИ: Конечно, знакомы! Как поживает Перлипа? А Мышинный Король, он сбежал?

ГАНС: Я ничего о них не знаю...

ПАСТОР: Мэри приснился очень яркий сон, и все никак не может его забыть.

МАРИ: Ах, да, это же был сон... Простите меня, Ганс, я такая впечатлительная.

ГАНС: Ничего страшного, Мари! А вы расскажите мне про него?

МАРИ: Про кого?

ГАНС: Ну, про Щелкуничка, Мышинного Короля.

МАРИ (просительно смотрит на крестного): Можно?

Пастор утвердительно машет головой

МАРИ: Хорошо! Но, только после Рождества!

ГАНС: Договорились!

КОНЕЦ