Путь на Голгофу...

"Ваш монастырь - Россия..."

Н.В. Гоголь

Богдан ушел из монастыря рано, до свету...

Дежурный Володя выпустил его из калитки, перекрестил на дорожку, не пытаясь уговорить остаться там, где уже нет времени, а остался лишь один путь - в вечность, через отвержение себя и сораспятие Христу в трудовом подвиге и молитве...

Он знал, еще по Афгану и Чечне то, что Богдан давно уже несет м о н а с т ы р ь  в  с е б е, и ему не нужны стены, заборы и запоры для откровенной беседы с Богом...

Двадцатилетний пацан хоронил таких же пацанов, изуродованных "духами" до неузнаваемости, сопровождал "груз двести", терпеливо принимая на себя проклятие матерей и ненависть отцов...

Афганистан лишил его юности, Чечня впитала в себя его зрелость и убила в нем веру в человека...

Он превратился в пса войны, который не лает, а откровенно рвет глотки, окружившей его, волчье стае, бесстрашно и яростно...

Отец Даниил, армейский священник, окрестил его в сорокадвухлетнем возрасте, приговорив к скорбным мытарствам до самого юбилея, когда Богдан пришел к стенам Свято-Покровского монастыря, сначала в качестве трудника, через год стал послушником, приготовляясь к монашескому или ангельскому служению...

Но Господь управил иначе...

Богдан вернулся в мир, в котором не было мира, а царствовала лютая злоба, зависть и страх...

Но его раненая душа источала неотмирную любовь и жалость ко всем, кто не смог обрести Бога и сохранить веру...

И он, каким-то шестым или седьмым чувством, у з р е л, что нужен этим несчастным людям как воздух, которого почти не осталось в атмосфере бессердечия одних и беспамятства других...

Богдан вернулся к изгоям мира, семьи, государства в преддверии Страшного Суда, чтобы спасти (по слову Апостола) не всех, но, хотя бы, некоторых...

Он знал, что в конце концов будет распят на кресте их умственной лени и нравственного невежества, отчаянной похоти и дикого зверства, но дороги назад уже не было, а впереди его ждал ослепительный Свет и тесный путь по лезвию судьбы - путь на Голгофу...