Вечерело... Тьфу, что я несу! Как-то разнервничался я, понимаете? Не понимаете? Ну, постараюсь по порядку, постараюсь.
Был ясный сентябрьский день. Моя первая смена закончилась вполне штатно, без авралов, так что уже к часу дня я был свободен. Решив насладиться по-летнему солнечным и теплым днем, а заодно и потратить лишние калории (ну, или аппетит к обеду нагулять), я презрел транспорт и пошел домой пешком. Через парк. Вот тут-то, прямо в парке, это и произошло.
Я шел по тропинке вдоль пруда, бездумно глядя то на тихонько рябящую воду, то на лениво ворочающиеся в небе облака. Неожиданно меня окликнули:
— Молодой человек, простите, вы мне не поможете?
Голос был так мелодичен и девически-звонок, что я с готовностью обернулся, ожидая увидеть обворожительное создание. И не ошибся: передо мной стояла прелестная девушка. Точеная фигурка, золотистый загар, нежная кожа, распахнутые васильковые глаза и белозубая улыбка с задорной ямочкой на щеке — у меня прямо дух захватило. Такое чудо — и в нашем стареньком парке!
Я незаметно расправил плечи, втянул живот и одарил красотку благосклонной улыбкой супермена. Мол, какие могут быть проблемы, помогу, я для этого тут и нахожусь.
— Конечно, — произнес я, состроив вопросительную мину.
Девушка обрадовалась, снова растрогав меня этой своей ямочкой на щеке, и заговорила — быстро, но не суетливо:
— Видите ли, я пишу дипломную работу на тему «К вопросу о личностной системе ценностей гуманоидов Солнечной системы», и мне необходим статистический материал. Вы не могли бы назвать три, так сказать, первых места в вашей шкале ценностей?
— Где же вы учитесь? — обалдело спросил я, пытаясь переварить «гуманоидов Солнечной системы».
— В МГУ. Ну, в Межгалактическом университете, — безмятежно пояснила девушка. — На психолого-социологическом.
На меня напал какой-то ступор. И почему-то самым важным показалось быстро и правильно ответить на вопрос. Не уронить честь землян, показать этим... этим... кто бы они ни были, что у нас такая, понимаешь, шкала ценностей, что им и не снилось. Вот только ничего путного в голову не приходило. Навязчиво крутились в сознании какие-то совершенно неподходящие мысли. Мол, никогда не собирался интервью давать, а это, между прочим, приятно. И какие, мол, голливудистые студентки в МГУ. А может, под личиной красавицы прячется разумный паук с какой-нибудь такой планеты?...
— Значит, три ценности? — спросил я вслух.
— Да, — подтвердила студентка. — То, что важно именно для вас.
— Ну-у... ну-у... — позорно протянул я, — наверное, свобода, равенство и это... либертэ, эгалитэ... А, братство! Или, знаете, не так: мир, дружба...
— ...жвачка? — тихо закончила девушка, печально глядя на меня своими невозможными очами.
— Да, — кивнул я, — то есть нет, что за ерунда! Я хотел сказать, мир во всем мире, дружба... любовь... свобода... это самое...
— Скажите, что именно представляет для вас наибольшую ценность: сами эти лозунги или их смысловое содержание?
Я окончательно запутался, безнадежно махнул рукой, повернулся и быстрым шагом направился прочь. Через десяток-другой шагов я оглянулся. Прелестное создание бесследно исчезло.
******
— Вот так, Юна, — сокрушенно призналась синеглазая студентка подруге. — Кого ни спрошу, все как-то странно отвечают. Я не уверена, что подобные статистические данные подходят для серьезной обработки.
— Нет, ну ты и в самом деле плохо изучила психологию этих симпатичных гуманоидов, Аэ! — воскликнула жгучая брюнетка с веселыми искорками в пронзительно-серых глазах.
— Что же я делаю не так?
— Вот что бы ты без меня делала? Во-первых, зря ты им показываешься в своем истинном облике. У них же при виде тебя вся система ценностей накреняется совсем не в ту сторону! Во-вторых, ты же должна выяснить не общественную шкалу, а именно личностную! Человек, может, и согласен с «либертэ, фратернитэ», но хочется-то ему лично — найти клад золотых монет. И не сдавать его государству.
— Но как же мне выявить эти личные желания? — у Аэлиты в глазах заплескались озерца готовых пролиться слез.
Юна рассмеялась и порывисто обняла подругу.
— Не дрейфь, прорвемся! Айда в этот твой любимый парк!
******
Обе девушки материализовались у пруда. Невдалеке, скрытые кустами жасмина, сидели рыбаки — их выдавали только бамбуковые удилища и клубы сигаретного дыма.
Юна заговорщически прошептала:
— А теперь, дорогая моя, смотри и учись. Вернее, слушай. И записывай.
С этими словами веселая брюнетка растворилась в воздухе. Через несколько секунд раздался всплеск, а вслед за ним — удивленные возгласы:
— Ты смотри, это че за рыба такая? Глянь — чисто горит! Вау!
— Мальчики, — томно протянула золотая рыбка, — я готова выслушать ваши заветные желания!
