Правильный человек

Алексей Чижов был очень правильным мужчиной. Уходя, он гасил везде свет, никогда и нигде не сорил, мусор всегда сортировал, а отработанные энергосберегающие лампы сдавал в специализированные организации для переработки и обезвреживания. Он, кстати, является единственным россиянином, который знает адреса этих специализированных организаций. Алексей не купался в водоёмах, в которых купание запрещено и не ходил по газонам, никогда не заезжал в магазины на роликовых коньках и уж тем более не выходил в двери, на которых написано «Выхода нет». В страшном сне он не мог себе представить, что поставит сумку на витрину или перейдёт дорогу в неположенном месте, попросит справку там, где справок не дают, а размена там, где размена нет. Однажды Алексей увидел человека, заходящего в зал после третьего звонка и ему стало так нехорошо, что ни в какие залы он больше не ходил. И, разумеется, он не трогал руками экспонаты, не заходил ни за какие ограждения, ежемесячно оплачивал по ЕПД сумму платежа, указанную в графе «Итого с учётом страхования» и хранил все квитанции в течение трёх лет с момента оплаты, для чего даже выделил отдельную комнату в своей двухкомнатной квартире.

И в это утро всё было так, как всегда. Алексей собрался на работу, проверил, не оставил ли он включёнными электро и нагревательные приборы, вытащил все шнуры из всех розеток, перекрыл газ с водопроводом и только после этого покинул своё жилое помещение. Подойдя к лифту, он нажал кнопку вызывного аппарата и посмотрел, загорелся ли индикатор. После автоматического открывания дверей, убедившись, что кабина находится перед ним и что это действительно кабина, а не её имитация, Алексей зашёл внутрь и нажал кнопку нужного ему этажа.

На улице, в ожидании подвижного состава трамвайного парка и имея при себе предмет со световозвращающим элементом, Алексей минут двадцать обеспечивал видимость этого предмета водителями транспортных средств, за что много раз был этими водителями матерно обруган. К ругани в свой адрес Алексей давно привык и не обращал внимания, к тому же ему было не до ругани — невдалеке он заметил агрессивно настроенную группу граждан и стал искать сотрудника полиции, что бы немедленно сообщить ему об этом. Сотрудника полиции поблизости не оказалось, но, к счастью, члены агрессивно настроенной группы граждан оказались пешеходами, которые хотели стать пассажирами какого-либо маршрутного транспортного средства и выражали своё негодование по поводу невозможности этого сделать.

Вскоре долгожданное средство городского наземного транспорта, оборудованное системой АСКП, подошло, наконец, к посадочной площадке и Алексей, дождавшись полной остановки средства, вышел на проезжую часть с целью посадки. После валидации проездного билета Алексей не стал задерживаться возле турникета, а прошёл в середину салона, где начал заблаговременно готовиться к выходу, искать оставленные другими пассажирами вещи и во избежание травм держаться за поручни, одновременно проверяя, не загрязняет ли его одежда одежду других пассажиров. За этими делами время пролетело незаметно и транспортное средство общего пользования, двигаясь по специально проложенному маршруту, прибыло на конечную станцию. Заранее подав сигнал водителю нажатием кнопки звонка и услышав в ответ опять что-то нелицеприятное, Алексей покинул подвижной состав и направился к наземному вестибюлю станции метрополитена.

Люда сидела на газоне напротив входа в метро и пила пиво. Глаза, распахнутые серые глаза насмешливо взирали на торопливых суетящихся людей, но людям, опаздывающим на службу, было не до чужих глаз. Насмешливый этот взгляд заметил только Алексей и у него вдруг так заныла душа, так застучало сердце, что он забыл и правила пользования метрополитеном и даже с какой целью он хотел им воспользоваться. Никогда, никогда раньше Алексей не видел таких глаз. Он не мог больше находится в условиях увеличенных пассажиропотоков и, впервые в жизни пройдя по газону, он подошёл к Люде и молча присел рядом. «Хочешь пива» – то ли спросила, то ли приказала она. «Пива хочу» — то ли согласился, то ли попросил Алексей. Потом они курили, потом, нарушая все правила дорожного движения, перебегали улицу и покупали ещё пива, потом он рассказывал ей свою жизнь, а она хохотала. А потом пошёл дождь, и солнце играло на каплях, и были мокрые волосы, и через весь город перекинулась радуга…

На окраине Москвы, под мостом через реку, живут два счастливых человека. Им никогда и никуда не нужно являться в течение трёх рабочих дней. За их вещи, не сданные в гардероб, не несёт ответственности никакая администрация. Они никого и ни о чём не обязаны в десятидневный срок письменно уведомлять. Их исключили из списков для голосования, к ним не приходят агитаторы, а полицейские не требуют показать паспорта. Они не знают, кто мэр их города и даже путаются в президентах страны. Им не нужно в течение недели оплачивать всякие задолженности. По утрам они смеются, а по вечерам смотрят на воду и лес напротив. Лишь иногда, в полнолуние, один из этих счастливых людей просыпается от собственного крика. Он смотрит в испуганные серые глаза и виновато шепчет: «Опять этот кошмар…» Уже давно, в каждое полнолуние ему снится один и тот же сон, жуткий сон про размагничивание проездного билета от того, что он хранился рядом с ключами и другими металлическими предметами. Он долго сидит и курит, отгоняя страшные мысли о последствиях размагничивания, а потом вновь засыпает, запутавшись в волосах своей любимой. До следующего полнолуния ему ничего не будет напоминать о прошлой жизни…

«Может быть, жить нужно именно так, по своим правилам?» — подумал я и, ощущая себя бунтовщиком, не поднял полы длинной одежды при входе на эскалатор. Мой бунт, бессмысленный и беспощадный, был задушен в зародыше. У меня больше нет длинной одежды с полами, а эскалатор, даже не заметив этого, всё также бежит вниз, увозя куда-то людей, стоящих справа, лицом по направлению его движения… И никогда никто из них не бросит на лестничное полотно и балюстраду никакого постороннего предмета…

Интересно, а брошенная жизнь это посторонний предмет?..