Вы здесь

Освящение квартиры

...Я пришел для того, чтобы имели жизнь
и имели с избытком.
(Ин. 10, 10)

— ... Ооо... Ццц... Что тебе сказать? — Лия и так и этак поворачивала чашку с кофейной гущей, пытаясь высмотреть какие-то светлые стороны в будущем своей постоянной клиентки Этери Джибладзе. — И сглаз на тебе. Еще вот этот, на букву «Г», какую-то неприятность тебе готовит.

Этери слушала неприятный прогноз с замиранием. Потом робко осведомилась:

— И кто этот «Г»?

— Высокий такой мужчина, — Лия левой рукой стала водить вокруг своей голову, рисуя прическу. — Тут немного лысый, а вот здесь — немного седой. И голос громкий. Ах, да, еще брови черные...

Этери мучительно перебирала знакомых. Под описание свободно подходило несколько дальних родственников, соседи по улице, начальство в клинике, где она работала медсестрой, и оставшаяся половина Грузии.

Наконец Лия поставила чашку на стол в знак того, что сеанс окончен, и вынесла вердикт:

— Тебе надо срочно освятить квартиру... Иначе... — она прикрыла глаза и покачала головой, так как была не в силах описать весь снежный ком жутких последствий, который катился на Этери с нарастающей быстротой.

Этери отпрянула от стола.

— Неужели никак по-другому нельзя?

— Никак, — отрезала Лия, сочувственно глядя на жертву сгущавшихся туч. — И личной жизни у тебя никакой, и возраст критический... Надо же как-то улучшить положение.

Этери и без нее знала, что в 35 лет для любой незамужней женщины день за месяц идет. И, придя домой, решила брать быка за рога. Позвонила соседке Маке. Нужна была консультация у практикующей верующей, чтобы знать, с какого бока грамотно подойти к этому возникшему ребусу под кодовым названием «освящение квартиры».

— Если из Невской священника брать, то ему надо дать 40 лар, такси туда и обратно оплатить и еще стол надо хороший накрыть, — завелась Мака со скоростью сто слов в минуту. — Сейчас Петровский пост идет, поэтому на столе должно быть: пхали двух сортов, мчади (муку хорошую купи, а не у этого хонского афериста Гочи, как ты обычно берешь), несколько салатов разных, потом бадриджаны с орехами, рыба двух сортов... И, учти, вино обязательно красное, белое не ставь....

— Вай-вай, что ты мне сказала?! — Этери наконец смогла перекрыть этот поток гастрономической информации. — Один стол мне больше ста лар встанет. А дешевле никак?

— Можно, — смягчилась Мака, переводя дух. — Приведи любого священника из Троицы, которая в Ваке. Стол не накрывай, деньги в карман не клади, только в церковную кружку кинь. Да и на такси тратиться не придется. Они пешком ходят.

— А в кружку сколько кидать?

— Сколько Бог на душу положит, — загадочно ответила Мака. — Хоть десять тетри, хоть — пять лар. Там камер нет, никто не считает. Но учти, там все священники очень строгие. Все! Убегаю, — и повесила трубку.

Этери все взвесила и решила, что трюк с кружкой — самое подходящее. А строгий священник — так это несмертельно: какие-нибудь полчаса можно его потерпеть. Ради устройства личной жизни и не на такие жертвы люди идут.

На третий день Этери сходила в указанную церковь, договорилась о «ритуале», как она обозначила свое желание, и демонстративно опустила пять лар в прорезь кружки. Затем повела служителя культа к себе домой, благо идти было недалеко.

По дороге Этери, еле успевавшая за широко шагавшим священником, занималась психоанализом: «Этот, наверное, в физкультурный сдавал, но провалился. Потом в семинарию пристроился. Фигура точно, как у баскетболиста». Но подтверждения своей гипотезе выяснять не стала. Уже пришли.

Мамао приступил к делу с военной сноровкой. Сперва обошел квартиру, осматривая поле деятельности. Восторга не выразил. Нахмурился. Потом вернулся на исходную позицию. И тут началось невообразимое:

— Это что такое? — он указал на мандалы, висящие на стене.

Этери путано объяснила, что это такой амулет для привлечения удачи в дом. Дорогая вещь.

— Снять! И в мусор! — последовал безапелляционный приказ.
— Как? — охнула Этери, пятясь от «неудавшегося спортсмена».
— Так! — он тут же взял со стула пакет и бросил туда заморскую экзотику.

Этери хотела объяснить все поподробнее, но священник уже шел дальше. Он достал с полки толстенную книгу «Черная магия».

— Колдуете? — грозно спросил бородач, насупив черные брови.
— Что вы?! Мне ее из Москвы привезла одна знакомая. Так, читаю иногда... — оправдываясь, Этери понимала, что говорит глупость, — для... для ... общего образования.

Стала вспоминать, сколько заплатила за книгу русскими деньгами в начале 90-х. Запуталась в курсе. Помнила одно: книга стоила немало...

Но книжный раритет уже полетел в пакет с мусором.

— Это, это же просто книга.
— Не просто! — отрезал священник, скользя придирчивым взглядом по корешкам книг. — У христиан в домах подобного быть не должно!

Дальше настал черед кухни.

— Ваше? — кивнул священник на окурок в пепельнице.
— Мое, — Этери покраснела, как школьница, застигнутая завучем за постыдным занятием.
— Срочно бросайте курить! Иначе благодать отойдет!
— Постараюсь, — буркнула Этери в широкую спину нежданного командира.

Наметанный глаз «спортсмена-неудачника» уже отследил на полке у холодильника три непочатые пачки сигарет, которые Этери купила еще утром «про запас». Через минуту весь комплект без комментариев разделил участь «Черной магии».

— Да я за них 12 лар отдала, — попыталась протестовать курильщица. — Неужели это чему-то мешает?

Священник посмотрел на нее сверху вниз:

— Вы, когда моетесь, на чистое тело снова грязное платье надеваете? Или все же чистое?
— Да, конечно, — кивнула Этери, еще не улавливая связи между гигиеной и вещевым погромом.
— Поэтому в доме после освящения не должно быть ничего нечистого, — сказал, как отрезал, священник и наконец-то приступил к самому обряду.

Происходящее Этери запомнила плохо. Все глаз не спускала с запретных пакетов, прикидывая, как бы воротить особо ценное на законное место. Она еле-еле выпроводила несносного клерикала, но тот напоследок окончательно отравил и без того испорченное настроение.

— Теперь вам необходимо начать поститься, чтобы успеть в эту субботу исповедаться и причаститься. Жду вас утром на Литургии.

Словно прочитав Этерины мысли, священник подхватил злосчастные кульки и был таков.

— Делать мне больше нечего! — сказала сама себе хозяйка освященных апартаментов, закрывая дверь на второй замок.

И тут же бросилась к телефону — высказать соседке все, что она думает о ней и ее протеже.

— Это просто бандит какой-то! На 100 лари вещей у меня из дома на свалку вынес! — выкрикнула она в трубку, ища сочувствия.

— Хочешь, чтоб у тебя личная жизнь наладилась? — перебила ее Мака. — Делай, как сказал мамао. Не рассуждай, а делай!

Этери после легкого колебания все же взялась за карандаш.

— Ладно, диктуй по пунктам, что там надо делать на этой, как его, исповеди...
— Диктовать ничего не буду. Я к тебе забегу и все объясню. Не телефонный это разговор.

* * *

...Через год Этери сама давала советы желающим узнать, что и как делать. Кто-то из новичков задал ей избитый вопрос:

— А как Вы сами пришли к вере?

— Хотела в свое время сэкономить... вот и оказалась здесь.

Читателей наверняка интересует вопрос, а вышла ли Этери замуж? Отвечаю: нет, не вышла. Но и уныния по этому поводу у нее не наблюдается, так как приоритеты у Этери изменились, и теперь на жизнь она смотрит под другим углом.

__________________

Лари — денежная единица в Грузии. 1 лари равняется 100 тетри.

Пхали — популярнее блюдо в Грузии. Его основу составляет любой овощ или трава, молодая ботва свеклы, цветной капусты или редиса, а также мясо и рыба. Пхали заправляется специальным соусом из грецкого ореха, кинзы, лука, острого перца и чеснока.

Мчади — лепешки из кукурузной муки.

Бадриджаны — баклажаны (груз.).

Мандала — схематическое изображение, используемое в буддийских или индуистских религиозных практиках.

Мамао — обращение к священнику в Грузии.

Комментарии

Год за годом читаю рассказы Марии. Могу сказать искренне - она стала писательницей. Интересной, наблюдательной, самобытной. Рад за неё.