Наивная сказка

В горах Джинала был маленький оазис, окруженный со всех сторон горными вершинами, холмами, как колыбелька или ладошки, соединенные в лукошко. Это было уютное местечко с добротно выстроенным домиком, источником ключевой воды и вечнозелеными цветущими деревьями. И жил там Захар со своими родителями. По какой-то неизвестной причине родители ушли от людей в горы, устроили там себе свой особенный мир, а о прошлом никогда не говорили. Захар думал, что такая жизнь она и есть с ее зазаборными трудностями и радостями. Но родители Захара умерли, стало на душе его тоскливо, одиноко. Предчувствовал он, что где-то есть другой мир, его туда тянуло, поднадоела собственная скорлупка, улиткина ракушка. Родители Захара выучили тому, что считали нужным, да и книги кое-какие в доме имелись.

И вот идет Захар вдоль высокого забора, идет – идет, привычно проводя по нему рукой. Вдруг видит – калитка полуоткрыта, никогда раньше никакой калитки он не замечал. Робко выглянул Захар наружу – красота какая! А от калитки прямо дорога идет вдаль, кругом луга, поля, цветы невиданной красоты. И что самое интересное – рядом стоит велосипед! Закрыл Захар было калитку, а нет, хочется посмотреть – какой он невиданный мир!

Сел на велосипед и поехал под горку. Видит – сидит старичок на скамейке, сокрушается.

- День добрый, дедушка! – осмелился обратиться Захар.

Тот молчит. Сел Захар рядом, стали молчать вместе.

- А ты знаешь, что я человека убил… словом! – наконец проскрипел дед.

- Разве такое бывает? – изумился Захар.

- Еще как, и повсюду, а люди даже и не замечают, бьют, бьют друг друга словами, медленно это происходит. А я со своим быстро управился: «Неудачник, - говорю, - ты, дурак по жизни и глупец, и зачем только такие землю пылят, «лузер» – вот кто ты». А тот схватился за сердце и умер от приступа. Нет, ну скажи, надо мне это было? Теперь вот всю оставшуюся жизнь каюсь.

- А я один живу, ни с кем и не разговариваю.

- Ну и правильно, мальчик. Слово – хоть и серебро, но молчание все же золото. Но и слов серебряных не так уж много: «Слава Богу за все», «Господи, помилуй» и, пожалуй, еще одно – «люблю». Катись, голубчик, своей дорогой, не мешай мне плакать о грехах.

И покатил Захар дальше, а впереди – дом-домишко, избушка на курьих ножках, а в нем старушка живет сказочная.

- Ну что, касатик, заходи, раз прикатился, гостей надо привечать.

- Здравствуй, бабуленька, а не дашь ли мне водицы испить?

 - Да что ж не дать, - и разлила ковш прозрачной родниковой воды по стаканам.

Вдруг – стук в дверь:

- Это Леший, балбес, опять повадился, - вскрикнула бабка, взяла свой стакан и вышла, прихлебывая, во двор.

И такую она там с лешим ругань подняла за передел территорий, что впору уши затыкать. Взялся Захар за свой стакан – а в нем вода черной сделалась.

- Бабуль, что за дела такие?

- Да, из-за меня все это, полоумной. А ты что, элементарных вещей не знаешь, что энергия на расстоянии передается? Проклял ты человека – ему плохо, помолился за него – ему хорошо. Вот поэтому злых-то и сторонятся, а к добрым тянутся…

 Ну-ну, я бабушка добрая, не переживай. Сейчас зачерпну тебе из источника свежей хрустальной водицы. Там соловьи по утрам все поют и поют, да какими трелями заливаются! А вода, она - ох как музыку любит – просто сладкой сама становится!

Напоила, накормила бабка гостя, да вывела в сад погулять.

-Ну и сад у тебя, бабушка, на все три стороны разный!

Направо посмотришь – все ухожено, цветет и пахнет, мой домашний сад напоминает, налево посмотришь – хиленькие деревца, да и цветочки бледные. А назад лучше и не смотреть – все бурьяном да крапивой заросло.

- Ты, внучок прям как с луны свалился. Так это сама жизнь и есть. Дети – цветы нашей жизни. У хороших, внимательных родителей, дети красивые, у тех, кто сгорает на работе, сами себе предоставлены, вот и хилеют, и бледнеют, не пойми во что превращаются. А про детдомовских что и вообще говорить, без уходу-то. Один бурьян растет. И так в любой мелочи, понимаешь? Душу с любовью надо вкладывать, чтобы толк получился. Ну, ладно, ступай себе, родимый, с Богом!

И поехал Захарушка дальше, а впереди река. Что делать? И вброд не перейти – глубокая, и переплыть страшновато. Да и велосипед жалко, как он на том берегу останется? Но, все – таки интересно, что там дальше. Заметался Захарка, нерешительным был. Дело уж к вечеру клонится, а решение все не принимается. Да там за рекою его неизвестно что еще ждет. Вон за день сколько всего насмотрелся!

Развернул Захарка велосипед и закрутил педали восвояси. Жалко было калитку закрывать. Жизнь такой интересной оказалась, но опасностей много. И хочется, и колется, и надо – не надо, и туда – сюда, а если, а вдруг, да как бы чего не вышло. Калитка и захлопнулась. «Завтра снова поеду», - подумал Захарка. А на утро что-то ехать расхотелось, свой мирок, привычный, тихий, спокойный такой. Хотя, конечно, ехать надо, а вдруг помощь кому нужна?

И побрел Захар по саду, чуть касаясь рукою забора. А калитка-то и исчезла, да и была ли она? Наверное, во сне приснилась.

Эх, Захар, Захар…