Вы здесь

Мессии России

1
К нему на проповедь толпой
Отцы ходили наши, деды
Едва ль не тайною тропой
За истиной. Их ждали беды…
И вот пробил жестокий час,
Когда приехали другие…
Он отслужил последний раз
Божественную литургию.
Сказал мирянам: «Вы любовь
К Творцу храните и к Отчизне,
Ведь Бог Создатель ─ словно кровь
В извечном организме жизни».
А ночью ─ «чёрный воронок»…
На клумбе крокусы пестрели ─
Как яркий траурный венок…
Он в пост Великий был расстрелян…

2
Явился слух: закроют храм
Апостолов Петра и Павла…
В стране безверья этих драм
Не сосчитать ─ как в годы Савла.
Казалось вечный, храма крест
Сиял нам полтора столетья,
И лился благозвон окрест
До зим суровых лихолетья.
А ныне ─ лета жаркий Спас…
Весной почил «отец народов»,
Мессия, впрок лечивший нас ─
Потомков Каинов и Лотов…
Одни рыдали: «Впредь как жить?»,
Иные счастливы без меры:
Теперь, мол, крепко свяжем нить
Мы нашей православной веры…
Наряд явился в ночь, как тать,
Вонзив прожектор в ясный купол.
И стали предков крест срывать,
Распоряжаясь через рупор.
Полукольцо сутулых спин
Старух с мольбой: «Помилуй, Боже!»,
А перед сиростью седин
Сержант алеет потнорожий:
«А ну-ка, бабы, отойтить!
Чего бубните? Нету Бога!
В церквЕ зерно почнём хранить ─
Вон урожая сколько много!»

* * *
Ильюша чувствовал беду
Душой своей десятивёсной,
Как в Гефсиманском был саду,
Сжимая руку тётки ─ крёстной.
Набросил петлю верхолаз
На златоглавую вершину,
Внимая в свой последний час
Земному грешному аршину.
В Ильюшу впился жуткий мат
Из милицейского старлея…
Скат крыши храма был покат ─
Фуражка падала скорее.
За нею ─ старший лейтенант
С концом оборванной верёвки…
А крест сиял от сотен ватт
В густом молчании массовки…

3
Не попустил Бог зерносклад,
Когда настало бабье лето;
Вселились в храм ─ под звон наград ─
Безбожники спорткомитета.
Снесли алтарь, иконостас
Во славу силы организма…
Страну возглавил новый спас ─
Строитель срочный коммунизма.
Где лик сиял, теперь ─ девиз:
«В здоровом теле ─ дух здоровый!»
Шагает гордо атеизм ─
Спортивный, правильный, суровый.
Теперь средь елей голубых
В веках намоленной аллеей
Не к ликам шествуют святых
В сиянье славы и елее, ─
В вертеп рекордов и побед,
Медалей, вымпелов и кубков,
И возгласов «физкульт-привет!»,
Где золотой сияет купол…
Тут и «Динамо», и «Спартак»,
И «Труд» с богатым «Урожаем»,
Но без молитв здесь тлен и мрак,
А стены храма ─ как скрижали…
Там, где старлей покинул свет,
Взошли весной кусты сирени
И много осеней и лет
За осквернителя смирели.
А кукуруза ─ не взошла,
И коммунизм сменил опорки,
И христианская душа
Вкусила новые задворки.
А на разграбленный амвон
Ступил очередной мессия
Под колокольный слёзный звон
Изнемогающей России.

* * *
На стенах правила, девиз
Укрыли свет небесных ликов…
Илье вручают первый приз
Под клацание фотобликов.
Илья ─ счастливый чемпион
Прошедших шахматных сражений,
И красный вымпел держит он,
И слышит гласы поздравлений.
А на него в грехе вины
Из-под девиза, из-под правил
Взирают строго со стены
Апостол Пётр, апостол Павел…
А дома догорает печь,
В углу лампадка угасает,
Илья вину свергает с плеч ─
Свой вымпел-приз в огонь бросает…

4
Сгорело всё: народ, страна ─
Когда-то мощная держава,
И звучно скорбная зурна
Её в беспутье провожала.
На танке ─ новый атаман,
Всемирной верой ослеплённый:
В душе ─ туман,
В глазах ─ дурман…
«Кипит наш разум возмущённый…»
В годину бурных перемен
Мерзавец бедным не бывает,
Его разбойничий безмен
Лихое дело твёрдо знает.
Но стыд, и совесть ─ не у дел,
Нас ввергли в плен иных мелодий,
Свершивших новый передел
Во имя новых благородий…
Ах, да, вернули веру в храм,
Сменив уставы и девизы…
Но был у Ноя сыном ─ Хам…
Какие ждут ещё сюрпризы?..

* * *
Всё те же голубые ели
Вели до храма новый люд,
Угрюмо нищие сидели ─
Нашли до вечера приют.
Перед одним из них фуражка:
Околыш розовых кровей,
В руке ─ с прокисшим пивом фляжка…
С верёвкой вспомнился старлей…
Бездомный ─ сын его сиротский:
Прошёл Афган, вошёл в пике
И повенчался с жизнью скотской
На обветшалом чердаке.
Фуражка ─ отчее наследство…
Неправда жизни ─ скорбный тлен,
Когда прокуренное детство
Низводит прямо в адов плен…
Илья взошёл на паперть храма,
Свербит бетонный новодел ─
Незаживающая рана…
С распятья в мир Христос глядел…