Вы здесь

«Красивая жизнь» или Ловушка для эгоиста (продолжение)

Утро следующего дня было ознаменовано двумя событиями. Прежде всего — объявился Зеленцов, который, как оказалось, летал в командировку в Магадан.

— Ничего интересного. — доверительно сообщил он коллегам за утренним чаепитием. — Кроме букинистического магазина. Купил там по дешевке первый том «детгизовского» издания Шекспира тридцать седьмого года издания. Сколько лет искал, а тут — приобрел почти что даром. Интересно, кому он принадлежал раньше?.. Кстати, а где Игорь? В командировку уехал?

— Уволили его. — равнодушно произнес Макс, похрустывая чипсами. — Надо ж было оказаться таким дураком. Представляешь, он женился на здешней уборщице, какой-то, то ли Зульфии, то ли Гюльфии. Вот их обоих и выгнали.

— И впрямь дурак. — мрачно подтвердил Зеленцов. — Что, на этой…как ее?.. Гюльчатай белый свет сошелся? И вообще, как там у Лермонтова: «не женися, молодец, слушайся меня…» Хотя мало ли дураков на свете? Сперва наломают дров, а потом от этого всю жизнь маются. «Впрочем, как вы да я»10

С этими словами он покосился на Ивакина, и тот опять принялся терзаться раздумьями, действительно ли Зеленцов пытается предупредить его о чем-то, или это ему только кажется. Тем более, что он маялся бездельем уже второй день, и, похоже, начинал входить во вкус такой синекуры11. Ведь, как остроумно заметил в свое время русский классик, «подлец-человек» привыкает ко всему…

Но тут стеклянная дверь их офиса открылась и кто-то из сотрудников фирмы (кто именно, Ивакин не понял, потому что еще плохо знал своих коллег), пригласил их на общее собрание сотрудников. Оно-то и стало вторым, и, пожалуй, главным событием этого дня. И, как оказалось, было посвящено вчерашнему происшествию.

— С прискорбием должен сообщить вам о досадном инциденте, имевшем место вчера. — возвестил директор собравшимся подчиненным. — Один из наших сотрудников допустил нескромный поступок в отношении нашей компании. И за это был уволен. Хочется надеяться, что впредь никто из вас не допустит подобных проступков…

— Ничего не понимаю. — донесся до Ивакина шепоток кого-то из сидевших сзади. — Что случилось-то?

— Да, поженились кто-то с кем-то. — раздался в ответ такой же глухой шепот. — Вот их обоих и уволили.

— Ну и дураки! — подтвердил первый из участников задушевной беседы. — Это же запрещено. Жили бы себе так…втихомолку. Мало ли из наших так делают? Вон Колян с Нинкой уже год живут, не расписываясь, и ничего! Хотя у директора нашего жена тут работает, и ничего. И сынок — начальник отдела… Интересно — почему это им можно всей семьей тут кормиться, а нам нельзя?

— Ну, ты и наивный! — откликнулся его собеседник. — Забыл, как в институте латынь учил? Ну так вспомни: «квод лицет йови, нон лицет бови»12. Понял?

Ивакин сидел, потрясенный неожиданным открытием. Выходит, его подозрения были не напрасны. В этой фирме и впрямь творится что-то странное. В ней можно работать вполсилы, посвящая большую часть дня болтовне и бесконечным чаепитиям, и все-таки получать за это зарплату. Главное, со стороны производить впечатление усердного труженика. Однако в фирме имеются свои запреты, нарушение которых расценивается, как тягчайший проступок. Например, в фирме не могут работать члены одной семьи. Правда, этот запрет касается не начальства, а лишь рядовых сотрудников «Белле Вида». Директору, как говорится, закон не писан… Что до его подчиненных, то для них остается единственный способ обойти этот запрет: вступать в так называемый «гражданский брак». Иначе говоря: скрывать свою связь. Но ведь это же нечестно! В этот миг Николай вспомнил: среди ценностей, которыми должен руководствоваться каждый сотрудник «Белле Вида», отсутствует слово «честность». И ему стало страшно. Ведь без честности скромность превращается в лицемерие, исполнительность — в подхалимаж, а целеустремленность — в самый беззастенчивый карьеризм. Таков удел всех «бесчестных» ценностей… Так что ему придется выбирать между «ценностями» «Белле Вида» и собственной совестью. Он не привык жить по лжи. Но, выходит, что красивая жизнь и чистая совесть — несовместимы. Так чем же пожертвует он, Николай Ивакин?

Впрочем, почему он непременно должен чем-то жертвовать? Это только в глупых книжках добродетельные герои отказываются от счастья, от богатства, от карьеры, от самой жизни ради каких-то надуманных моральных принципов. В свое время он имел глупость подражать им — и, как говорится, оставался на бобах. В то время как другие, менее щепетильные люди брали от жизни все, что хотели. Нет, недаром молвится: от трудов праведных не построишь палат каменных. Он не раз имел возможность убедиться в правоте этой поговорки… И вот теперь ему представилась возможность исправить свою ошибку и начать новую, красивую жизнь, белле вида. Так разве вправе он упустить такой счастливый шанс!

…Возможно, именно так рассуждала и обезьянка из индийских джунглей, засовывая лапу в тыкву, наполненную дармовым рисом. Не ведая, что тем самым обрекает себя на жизнь в клетке зверинца.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ФИРМА, КОТОРАЯ УБИВАЕТ

Первая рабочая неделя Ивакина завершилась. Все эти дни он без опозданий являлся в офис и неукоснительно отбывал положенное время, втихомолку смотря по компьютеру новые фильмы и почитывая книги. Надо сказать, что Николай уже вошел во вкус подобной работы. Не ведая, сколь грозные тучи собираются над его головой…

Гроза разразилась в понедельник, который, как известно всем, является «тяжелым днем». В офис пожаловал начальник отдела — высокий, грузный молодой человек с надменным выражением одутловатого лица и бесцеремонно объявил Ивакину, едва успевшему при его появлении выключить компьютер:

— Значит, так. Проверишь регуляторные документы всех центров. И завтра представишь мне отчет с результатами. Усек?

— Что? — чуть не сорвалось с губ ошеломленного Ивакина. Потому что, пребывая в «Белле Вида» уже неделю, он до сих пор не знал (мало того — так и не озаботился узнать!), в чем же состоит его работа… Однако начальник уже выплыл из офиса, оставив Ивакина в полной неизвестности.

Николай огляделся. Его коллеги, как всегда при появлении начальства, усердно стучали по клавишам своих компьютеров. Наконец, Макс осторожно поднял голову и, перехватив растерянный взгляд Ивакина, ехидно пропел:

— С зада-аньицем…

— Слушай, Макс, а что я должен сделать? — вопросил Николай. — Ничего не понимаю… Может, объяснишь, а?

— Проверить документы всех центров. — повторил Макс слова начальника. — Сколько их там? То ли шестьдесят, как в прошлом году было, то ли уже семьдесят... Ну, и представить гаду результаты.

— Кому? — Ивакин решил, что ослышался. — Какому гаду?

— Обыкновенному. — ухмыльнулся Макс. — Георгию Андреевичу Данилову. Сокращенно: ГАД-у. Начальнику отдела. Между прочим, сыну нашего директора. Еще вопросы есть?

— Макс… — решился Ивакин. — А ты не смог бы мне помочь?

— С какой стати? — возмутился Макс. — Каждый сам за себя. Мне, вон, тоже к завтраму отчет сдавать. Твои проблемы — ты и решай. Как говорится — спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Так что выплывай, как знаешь.

Произнеся эту сакраментальную фразу, он с телеграфной скоростью забарабанил по клавишам. Что до Ивакина, то ему стало ясно — сегодня он работает в «Белле Вида» последний день. Ведь, если он в срок не выполнит задания, его уволят. И что тогда? Опять прозябать в поликлинике? Но «попробовав сладкого, захочешь ли горького»? Николай тоскливо огляделся по сторонам. Может, попросить Зеленцова? Вроде бы, он — самый порядочный человек во всей этой компании. И с самого начала проявил участие к нему. Так неужели даже Зеленцов откажется помочь ему?

— Слушай, Степан… — робко обратился он к Зеленцову. — Ты мне не поможешь?

— Позже. — отмахнулся тот. — Сперва мне свой отчет закончить надо. Останется время — помогу.

Воспрянувший было Ивакин снова упал духом. Сколько времени Зеленцов будет делать свой отчет? Наверняка, это займет немало времени… А через час — обед. После него, с учетом всевозможных чаепитий и перекусов, до конца рабочего дня останется всего три часа. Выходит, напрасно он рассчитывал на помощь Степана. Тот, вроде бы, и не отказал ему. И все-таки не помог. А он-то считал его участливым человеком… Что же тогда говорить об остальных шестерых мониторах?

И тут доселе молчавшая Галя вдруг резко поднялась с места и направилась к Ивакину:

— Что там у Вас? Давайте, помогу.

Следующие три часа (час до обеда и два часа после) они вместе с Галей готовили отчет. По ходу дела девушка объясняла Ивакину, как составляются подобные документы и как производится подсчет и оценка результатов исследований. Причем настолько доходчиво, что он с первого раза понял, если не почти все, то довольно многое. Потом к ним подошел Зеленцов. Однако вскоре, как видно, убедившись, что его помощь уже не нужна, вернулся на свое место.

Когда они с Галей закончили отчет, рабочий день был уже на исходе. И успокоившийся Ивакин отправился домой: он все-таки выдержал «боевое крещение»! Стало быть, увольнение ему не грозит. Жизнь продолжается! Что до Гали, то, когда Николай уходил из офиса, она все еще сидела за своим компьютером, судя по всему, доделывая собственный отчет. Уже на улице Ивакин вспомнил, что забыл поблагодарить девушку за помощь. Впрочем, это было неудивительно: уж слишком много треволнений принес ему сегодняшний день. Что ж, он сделает это завтра. Как говорится — лучше поздно, чем никогда.

Однако вот вопрос: с чего бы из всех мониторов лишь эта девица вдруг воспылала желанием помочь ему? Уж не оттого ли, что надумала приударить за ним? В самом деле, для такой дурнушки и тихони Ивакин — завидная пара. Вот она и надеется обратить на себя его внимание… Нет уж, впредь он станет держаться подальше от этой Гали. Он не такой дурак, чтобы клюнуть на ее уловки! Он куда умнее, чем ей кажется!

…Так глупец из известной сказки мнил себя самым умным человеком на свете…

* * *

Итак, отчет был сделан и сдан вовремя. Однако Ивакину не долго пришлось радоваться своей удаче и праздновать наступление среды, знаменующей окончание первой половины рабочей недели. Потому что именно в среду в офис с очередным распоряжением явился господин Данилов.

— Значит, так, чувак. — в своей обычной манере обратился он к Николаю. — Завтра катишь в Михайловск. В понедельник представишь мне результаты. Дошло?

Честно говоря, Ивакина несколько покоробило и неприкрытое хамство господина Данилова и его явное тяготение к блатному жаргону. Однако он смолчал, вовремя вспомнив народную мудрость: «шеф всегда прав». Хотя все-таки не смог удержаться от маленькой мести начальнику, мысленно обозвав его тем словечком, в которые складывались первые буквы его имени, отчества и фамилии… Впрочем, это не принесло Николаю особенной радости: ведь, какими бы обидными прозвищами он заглазно не называл ГАД-а, это все-таки не отменяло необходимости ехать в злосчастный Михайловск. Который, как подозревал Ивакин, окажется такой глухоманью, куда, по поговорке, Макар телят не гонял. Интересно, где же он находится?

Вернувшись домой, Ивакин первым делом извлек с книжной полки старый, сохранившийся еще со школьных времен, иллюстрированный географический атлас и принялся разыскивать в нем город Михайловск. Оказалось, что сей населенный пункт находится недалеко от Белого моря. А вот от Москвы — довольно далеко. Хотелось бы куда-нибудь поближе… Впрочем…это не Магадан, куда летает Зеленцов. Однако и не Рязань — «вотчина» Макса. И не Калуга, в которую посылают Юленьку. И уж, тем более, не Петербург, куда на следующей неделе собирается ехать Викуся. Интересно, с чем связано то, что одних мониторов посылают в отдаленные города, а других — в «не столь отдаленные места» от столицы? С давностью работы в фирме? С, так сказать, деловыми качествами? Или с чем-то другим?

— Пап, а белые медведи там живут? — прервал его размышления Сашка, увидев на карте рядом с надписью «Михайловск» изображение белого медведя.

— А как же! Конечно, живут. — отшутился Ивакин. Хотя вопрос сынишки заставил его призадуматься: а вдруг это и впрямь так? На Севере он не бывал отродясь и потому весьма смутно представлял себе «быт и нравы» Михайловска. — Хочешь, привезу тебе медвежонка?

— Правда? — обрадовался Сашка. — Хочу! А где он станет жить? На балконе? Или в холодильнике? Ему же у нас будет жарко…

И они вдвоем принялись придумывать, куда поселят и чем станут кормить привезенного медвежонка. Как будут выводить его на прогулку…или ездить на нем, когда он вырастет и станет большим-пребольшим медведем. Потом они начали придумывать всевозможные приключения, главным участником которых был этот белый медведь. До тех пор, пока практичная Инна не прервала безудержный полет их фантазии.

— Нечего выдумывать. Нет там никаких белых медведей. Так что не учи ребенка всяким глупостям. Мечтами сыт не будешь! Многого ты добился, сидя в своей поликлинике? То-то же!

Сашка притих. Хотя Ивакин заметил: он с трудом удерживается, чтобы не разреветься. И пожалел сына. Пожалуй, если бы в этом Михайловске впрямь водились белые медведи, он привез бы Сашке медвежонка. Лишь бы только порадовать его… Глупости! Нет там никаких белых медведей. И глупо ему, взрослому человеку, подобно ребенку, тешиться несбыточными грезами. Инна права: мечтами сыт не будешь. И в той «красивой жизни», которую он для себя выбрал, им нет и не должно быть места. Там в чести иные ценности, несовместимые со словом «честность»…

* * *

…После шумной и многолюдной столицы Михайловск показался Ивакину едва ли не деревней. Впрочем, от одного из своих попутчиков по самолету, крайне словоохотливого пожилого человека с красным носом и такого же цвета физиономией, он узнал, что сей город называют столицей Севера. Будучи уроженцем Михайловска, собеседник Николая говорил об этом с нескрываемой гордостью. Тем более, что перед полетом он явно успел где-то «подзаправиться», а, проще говоря, хватить горячительного, что не могло не сказаться на пылкости его чувств к родному городу. Что до Ивакина, то он в душе смеялся над наивным и болтливым провинциалом, наглядно подтверждавшим поговорку: всяк кулик свое болото хвалит. Благо, пресловутая столица Севера как раз располагалась посреди лесов и болот, в чем Ивакин успел убедиться, обозревая унылый пейзаж «под крылом самолета». И под конец устав от его созерцания.

Тем не менее, гостиница «Поморская», где он поселился, оказалась вполне приличным местом. Мягкий ковролин песочного цвета под ногами, пара кресел, кровать, застеленная довольно чистым бельем, ванная, телевизор… Это приятно удивило Ивакина, который уже было настроился на житье в спартанских условиях, в какой-нибудь избушке с печью и с «удобствами на улице». Вымывшись и переодевшись, он уютно устроился в кресле, положив ноги на журнальный столик, и включил телевизор.

Там как раз передавали обзор местных новостей, который был скорее обзором местных происшествий. В центре города сошел со свай деревянный дом, не «дожив» всего пары месяцев до столетия со дня своей постройки… В отдаленной деревне сгорела школа вместе с пьяным сторожем… Разбился вертолет санитарной авиации, и все, кто был на его борту, погибли… Неудивительно, что Ивакин поспешил переключить программу в поисках чего-нибудь более позитивного. Однако, сколько он ни нажимал на кнопку переключателя, все было напрасно: очередная сводка происшествий, сериал про бандитов и сыщиков, душещипательная история про несчастную любовь замужней женщины к мужчине, женатому на другой… Одним словом, ничего хорошего. Николай уже собирался было выключить телевизор, как вдруг…

Как вдруг на экране появился благообразный священник средних лет, который рассказывал о тоталитарных сектах. Точнее, о признаках, по которым можно заподозрить, что внешне безобидная организация или группа людей на самом деле является сектой: искаженное представление о Боге, неприятие веры в Божию Матерь и святых, свои наставники и вероучительные книги, свои моральные правила и ценности, зачастую, идущие вразрез с общепринятыми, своя лексика, и так называемый «эзотерический разрыв». Иначе говоря, ложь, к которой прибегают сектанты при вербовке своих жертв. Ибо чаще всего в секты попадают обманутые люди, не догадывающиеся о том, что вера сектантов — это «вера, которая убивает».

Раздосадованный Ивакин выключил телевизор. Подобные передачи — не для него. Ведь он не верит в Бога. Конечно, вполне возможно, что все-таки существует нечто… Однако ему, Николаю Ивакину, до этого нет никакого дела. Так что, кому-кому, а ему уж точно не угрожает опасность угодить в какую-нибудь секту.

Ивакин не знал, что вскоре ему придется заподозрить обратное.

* * *

Все два следующих дня прошли в работе. При местной городской больнице функционировал центр по лечению рассеянного склероза. Не так давно была разработана методика, согласно которой основным препаратом, применявшимся для этой цели, стал беллкогнит. Данные по его применению заносились в специальную документацию, проверка которой и была возложена на Ивакина.

Согласно этим документам, беллкогнит действительно оказывал положительное воздействие на больных рассеянным склерозом, существенно и надолго замедляя прогрессирование этого заболевания. Мало того — не имел никаких побочных действий. Вообще, судя по отчетам врачей, участвовавших в исследовании, рассеянный склероз в Михайловске лечили весьма успешно. Что весьма удивило Ивакина, еще не забывшего пациентов с рассеянным склерозом, приходивших к нему на прием… Неудивительно, что он возвратился в столицу в приподнятом настроении, гордый собственной причастностью к возможной грядущей победе над заболеванием, которое долгое время считалось плохо поддающимся лечению. Пока на свете не появилась фирма «Белле Вида» и ее чудодейственный препарат — беллкогнит.

В пятницу вечером Ивакин уже возвращался назад, в Москву, радуясь наступающим выходным. А вместе с ним ехал симпатичный мохнатый белый медвежонок, повязанный синим шарфом с северным орнаментом и в такой же шапочке на голове. Этого попутчика Ивакин в полном смысле слова приобрел перед самым отъездом, зайдя в сувенирный магазинчик с загадочным названием «Порато баско»13. Он просто-напросто не смог устоять, увидев на одной из полок игрушечного белого медвежонка… Да, мечтами сыт не будешь. Но все-таки пусть Сашкина мечта о белом медвежонке хоть отчасти, да сбудется… Впрочем, не забыл он и Инну, купив ей искусно вырезанный из моржовой кости кулон в виде розы. Наверняка, он ей понравится. Хотя бы потому, что ни у кого на ее работе нет подобного украшения…

Ивакин не ошибся: Инна была в восторге от его подарка. Что до Сашки, то тот весь вечер проиграл с медвежонком. И, невзирая на глухие протесты матери, улегся спать в обнимку с ним. Давно уже у них в доме не было так радостно, как в тот вечер!

Но наутро в понедельник Николая ожидала весьма неприятная новость.

* * *

На первый взгляд, в офисе ничего не изменилось. Вот только коллеги Николая отчего-то выглядели подавленными. Галя даже не подняла головы при появлении Ивакина. А Юленька подозрительно часто шмыгала носом и то и дело вытирала глаза бумажным носовым платочком. Даже разбитной насмешник Макс не спешил отпустить какую-нибудь шуточку по поводу возвращения Ивакина из столицы Севера — в столицу России. А Егор и вовсе отсутствовал. Хотя, возможно, он просто укатил в командировку. Как это периодически приходится делать каждому монитору. Правда, насколько помнилось Ивакину, Егор собирался ехать в командировку на следующей неделе. Тогда куда же он подевался? Неужели заболел?

— А где Егор? — на всякий случай поинтересовался Николай у Зеленцова.

— Разбился Егор. — буркнул тот. — В четверг. Насмерть.

— Он сам во всем виноват. — пискнула из своего угла Викуся. — Не надо было правила движения нарушать! Так нам и на собрании в пятницу сказали: проявил неисполнительность, проигнорировав правила дорожного движения…

Юленька всхлипнула и достала из шуршащего пакетика очередной бумажный платочек.

— Да как же он мог их не нарушить? — подал голос Зеленцов. — Если их соблюдать, то за такое короткое время до Тамбова просто-напросто не доехать! Так что не он виноват…

— Тогда кто же? — встрял Ивакин.

— А никто. — невпопад ответил Зеленцов. — Просто до Тамбова и обратно за рабочий день и впрямь не обернуться. А Егору сказали: ты должен ехать. Срочно. И вернуться в тот же день. После чего подготовить и сдать отчет. Теперь понятно? — с нескрываемым раздражением завершил он свой монолог.

— Угораздило же его разбиться! — встрял Макс. — Не раньше, не позже! Теперь его работу на нас взвалят! Своих проблем мало… Так теперь еще и чужие прибавились… Не было печали…

— Замолчи! — оборвала его сетования Галя. Все с изумлением уставились на нее. Никогда прежде замкнутая, сдержанная Галя не позволяла себе такой резкости. Тогда почему же на сей раз она дала волю эмоциям?

Из всего виденного и услышанного Ивакин понял только одно: Егора отправили в срочную командировку. Обязав вернуться в тот же день. Чтобы уложиться в положенный срок, он пренебрег правилами дорожного движения. И погиб. Что ж, он и впрямь сам виноват в случившемся. Но все-таки…

Что если бы его, Николая Ивакина, обязали выполнить какое-нибудь задание за столь короткий срок, что это оказалось бы возможным только с риском для жизни? Что если бы на месте Егора оказался он?

Отчего-то Ивакину вдруг вспомнились слова священника из случайно увиденной телепередачи: «вера сектантов — это вера, которая убивает».

Неужели «Белле Вида» это «фирма, которая убивает»? А вдруг…вдруг она тоже является сектой? Нет, вряд ли это и впрямь так. Ведь сектанты — не атеисты. А глава «Белле Вида», Филипп Смит, с его призывами надеяться не на помощь свыше, а исключительно на себя самого, скорее всего, неверующий человек. Однако между сектами и фирмой, где работает Ивакин, и впрямь немало общего. Свой язык, своя, весьма гибкая, мораль. Мало того: получается, что фирма имеет право вмешивается в личную жизнь своих рядовых сотрудников. И пример тому: история Игоря и Альфии. Их уволили только за то, что они поженились. А теперь еще и гибель Егора… Почему ему не дали возможности выполнить задание, не рискуя собой?

Так куда же он попал? В фармацевтическую фирму или все-таки в секту? Кто может ответить ему на этот вопрос?

* * *

Однако, в полном соответствии с поговоркой «утро вечера мудренее», на другое утро Ивакин забыл о своих вчерашних сомнениях и страхах. Тем более, что жизнь в офисе явно входила в прежнюю колею. Да, пока еще его коллеги обсуждали покупки и новости эстрады без прежнего воодушевления. Но никто уже не вспоминал о погибшем Егоре. Только Юленька продолжала пошмыгивать носом.

— Ты что, простыла? — поинтересовался Макс. — Тогда держись от меня подальше. Я, знаешь ли, не хочу из-за тебя заболеть. Своих проблем по уши…

В ответ девушка расплакалась навзрыд.

— Это она из-за Егора. — елейно пропела Викуся. — Тебе ведь он нравился, правда, Юль? А он, между прочим, на тебя и смотреть не хотел. Ему Галька нравилась. Уж я-то знаю…

Галя резко встала и подошла к рыдающей Юленьке.

— Успокойся, успокойся. — приговаривала она, гладя ее по голове. — Не надо плакать… Бог забрал Егора к Себе. Мы будем за него молиться…

— Отстань ты со своим Богом! — отмахнулась Юленька. — Если хочешь, сама в Него верь! А я не верю! Вот вы говорите: Бог добрый, Бог добрый… Тогда зачем Он забрал Егора?

— Значит, так было надо. — ответила Галя. — Бог всегда делает так, как нам лучше. Хотя мы не всегда понимаем, что это правда. Приходится смиряться…

— Лучше бы Он забрал тебя! — вскинулась Юленька. — Ханжа! Лицемерка! Ну и шла бы в монастырь, если ты такая смиренная! Что же ты тут-то сидишь, а?

Галя изменилась в лице, губы ее шевельнулись. Казалось, еще миг, и девушка крикнет Юленьке в лицо что-то злое и обидное. А Викуся наблюдала за происходящим с нескрываемым интересом, явно предвкушая скандал. Но к ее немалому разочарованию, Галя молча уселась на свое место и до самого вечера не проговорила ни с кем ни слова. Впрочем, никто и не пытался заговорить с ней. Странное дело — после этой женской перепалки обитатели офиса отчего-то притихли, словно она непонятным образом имела отношение к ним. Или это опять-таки являлось лишь плодом воображения Николая Ивакина, потрясенного внезапной и нелепой смертью такого молодого и жизнерадостного парня, как Егор?

* * *

Галя уволилась через две недели. Ее уход стал неожиданностью для коллег: девушка не сказала им, что подала заявление на расчет. Поэтому Ивакин узнал об этом лишь в тот день, когда Галя, отбыв свой последний рабочий день в «Белле Вида», навсегда покинула офис, произнеся вместо «до свидания» — «прощайте». И обсуждать уход девушки пятеро мониторов стали лишь на другой день после этого. Причем больше всех ее поступок отчего-то волновал Викусю:

— Вот дура-то! — негодовала она. — И чего ей тут не хватало? А, может… Юль, а Юль! Как ты думаешь, это она не из-за тебя ли, а? Вроде, вы тогда, неделю назад, хорошо поцапались… Слушай, а что ты тогда ей сказала? Вроде, что-то про монастырь… Интересно, она и впрямь в монашки подастся? Как ты думаешь?

Юленька шмыгнула носом и отвернулась к стене. Мрачный Зеленцов молча смотрел на экран своего компьютера. Ивакин тоже хранил молчание, чувствуя, что разговор принимает весьма неприятный оборот. И лишь Макс решился ответить на повисший в воздухе вопрос Викуси:

— Да ну ее! — недовольно буркнул он. — Ушла и ушла! Скатертью дорога! Меньше народа, больше кислорода. Интересно, кого теперь заставят вместо нее в командировки ездить? Эх, хоть бы они поскорее кого взяли, что ли! Надоело за других горбатиться!

Что до Ивакина, то он не мог взять в толк, зачем Гале понадобилось уходить из «Белле Вида». Неужели из-за ссоры с Юленькой? Несерьезно. Да и было ли это ссорой? Просто девушка, расстроенная гибелью любимого человека, не смогла сдержать своих эмоций. Такое бывает часто. И выходка Юленьки вполне объяснима и простительна. Стоило ли делать из этого трагедию? Хотя, к чему лукавить, женщины горазды раздувать из мухи слона, не раздумывая о возможных последствиях подобных метаморфоз:

«-Милая женушка, ты неправа.

— Что? Как ты сказал? Это я тебе вру? Да как ты смеешь меня оскорблять? Мама! Мама! Он говорит, что я ему изменяю!»

Конечно, это был всего лишь старый-престарый анекдот. Но все-таки сколько раз к Ивакину на прием являлись девушки, дамы и старушки, которые вовремя не смогли простить, изжить и забыть какую-то обиду. А та, укоренившись в их уме и сердце, разрушила их здоровье, счастье, саму жизнь, приучив видеть во всем только плохое, не замечая хорошего. В итоге эти несчастные годами обивали пороги кабинетов неврологов, психотерапевтов, а со временем — и психиатров, требуя помочь им и негодуя на то, что даже светила медицины не могут разобраться в их сложном, запущенном недуге. И не понимая, что их болезнь — из тех, в которых, по словам поэта, «должен сам помочь себе больной». Вернее, не желая этого понять. Ведь куда проще винить в собственных бедах кого угодно, кроме самого себя…

Тем не менее, опыт двухнедельного общения с Галей убеждал Ивакина: причина ее ухода из «Белле Вида» — отнюдь не обида на Юленьку, а что-то другое, куда более серьезное. Хотя ему почему-то казалось: Галино увольнение как-то связано с ее ссорой с Юленькой. Вот только в чем заключается эта связь?

* * *

Впрочем, на другой день Ивакин забыл о своих вчерашних раздумьях. В конце концов, что ему за дело до того, почему уволилась Галя? Как говорится, чужая душа — потемки. Макс прав — ему по горло хватит и собственных проблем… Вдобавок, с утра их всех обязали явиться на внеплановое собрание. Ивакин шел туда не без тайной надежды, что на нем он узнает причину увольнения Гали. Вернее, что-то, позволяющее догадаться, почему она ушла. Ведь Николай уже успел убедиться: руководство «Белле Вида» весьма чутко реагирует на каждое чрезвычайное происшествие, связанное с делами фирмы. Уволили Игоря и Альфию — созвали общее собрание. Разбился Егор — снова собрание. Причем в обеих случаях виновными объявили тех, кого, скорее, можно было назвать пострадавшими. Вменив им в вину нарушение ценностей фирмы. Хотя, если поразмыслить, и Игорь, и Егор поступили с точностью до наоборот. Разве не исполнительность заставила Егора нарушить правила дорожного движения, заплатив за это жизнью? И разве можно назвать нескромным поступок Игоря, женившегося на Альфии? Скорее, напротив. Похоже, фирма стремилась во что бы то ни стало всего обелить себя, как волк из известной басни, убеждавший суд, что он задрал ягненка исключительно с целью самообороны… Интересно, в чем же тогда обвинят Галю?

Однако Ивакин ошибся. На повестке дня оказалось совсем иное событие.

— С глубоким сожалением вынужден довести до вашего сведения, что в печать просочились сведения о смертельном случае, якобы связанном с употреблением нашего препарата беллкогнита. — в голосе директора слышались искренние скорбь и возмущение. — Однако эта информация является очередным вымыслом наших конкурентов. Многократные и многолетние исследования убедительно подтвердили: беллкогнит — практически безопасный препарат. Отмечалось лишь несколько случаев его индивидуальной непереносимости, примерно один случай на 100 тысяч населения. Пациентка из Новой Зеландии, причиной смерти которой якобы стал прием беллкогнита, страдала тяжелым хроническим заболеванием, требовавшим приема целого ряда лекарственных препаратов, одним из которых был беллкогнит. Мы сегодня же дадим вам схему ответов на типовые вопросы, которые вам могут быть заданы в связи с этим случаем. Если эти вопросы будут носить иной характер, вам следует посоветовать интересующимся лицам обращаться к руководству фирмы, то есть, к нам. Однако, если кто-то из ваших родственников и знакомых принимает беллкогнит, то смею заверить вас, что это — совершенно безопасный препарат, в связи с чем нет никаких оснований прекращать его употребление на основании заведомо ложных и совершенно беспочвенным слухов.

— Ишь ты, как распелся! — послышался за спиной Ивакина знакомый шепоток. — Прямо соловей!

— Да уж! Знает кошка, чье мясо съела! — раздалось в ответ. — Единственный случай! Как же! Знаем…

— А что, еще были? — полюбопытствовал собеседник.

— А ты как думаешь? — с нескрываемым ехидством вопросил первый голос.

— Да ну?

— А то!

Ивакин был вне себя от возмущения. Какая наглая клевета! Ведь во время командировки в Михайловск он получил неоспоримые данные об эффективности и безопасности беллкогнита. Вдобавок, Ивакин хорошо помнил, какой радушный прием оказал ему совсем недавно директор «Белле Вида». Так неужели такой тактичный, обаятельный человек способен нагло лгать в лицо своим сотрудникам? Нет! Этого не может быть! Ивакин уже хотел было обернуться и заявить бессовестным шептунам, что исподтишка поливать грязью свою работу-кормилицу является верхом бестактности. Однако в этот момент директор распустил собрание и заметно оживившиеся сотрудники, толкаясь в проходах между рядами стульев, наперегонки поспешили к выходу из зала. Напрасно Ивакин пытался вычислить среди них любителей задушевных бесед за чужими спинами. Ведь он, если и мог узнать их, то лишь по голосам…

И все-таки: отчего же уволилась Галя?

* * *

Следующая неделя, к счастью, прошла без происшествий. За это время Ивакин окончательно освоился на новой работе. Так что уже начал немного разбираться в перипетиях личной жизни эстрадных артистов и прочих вещах, которыми столь живо интересовались его коллеги по «Белле Вида». Причем теперь эти разговоры уже не казались Ивакину пошлыми. Скорее, даже наоборот. В самом деле, разве плохо, что Инанна Балуева в очередной раз собирается замуж? Да, Лев Громов моложе ее на двадцать лет… Зато какая у них любовь! Говорят, что Громов чуть ли не со школьных лет любил Инанну! Ах, как это трогательно! А какой у него особняк в Подмосковье! Самое настоящее имение! Дворец! И везет же некоторым…непонятно за что. Ведь Викуся права: эта Инанна — полная бездарь, ни голоса, ни фигуры…то ли дело Алиса Дубровина…хотя, в сущности, и та не лучше…все они одинаковы.

Вдобавок, Ивакину стали нравиться их бесконечные чаепития. Макс прав: если в течение рабочего дня можно продуктивно работать лишь три часа, то что еще остается делать, если не чаевничать? Чай пить — не дрова рубить. Вдобавок, где еще можно бесплатно наесться до отвала чипсов и печенья? Правда, такой едой сыт не будешь, не говоря уже о том, что от нее подозрительно попахивает прогорклым маслом, а спустя некоторое время начинает болеть живот… И все же Николай за обе щеки уплетал дармовую снедь, чтобы не отстать от других. Между прочим, он даже сделал интересное наблюдение: оказывается, масса тела того или иного из его коллег напрямую зависела от стажа их работы в фирме. Да и сам Ивакин за три недели пребывания в ней умудрился пополнеть на четыре килограмма, что его нисколько не огорчало: сотрудник столь солидной компании, как «Белле Вида» просто должен иметь соответственно солидный хабитус14.

Места Егора и Гали все еще пустовали. А безутешная Юленька никак не могла расстаться со своим насморком. Девушка заметно осунулась и побледнела, превратившись в печальную тень прежней улыбчивой и жизнерадостной Юленьки. Она уже не участвовала в задушевных беседах за чаем, и, казалось, утратила интерес ко всему происходящему вокруг. Теперь уже не было сомнений — она действительно любила Егора. И потому так тяжело переживала его гибель. Ивакин заметил, что девушка украдкой принимает какие-то таблетки. И насторожился. Потому что Юленька пила их по нескольку раз на день, наверняка, сильно превышая положенную дозу. Неужели она не понимает, что делает? Ведь самое полезное лекарство при неправильном приеме может стать для больного ядом… Несколько дней Николай маялся в раздумьях: стоит ли ему поговорить с Юленькой по душам и попытаться чем-нибудь помочь ей? Ведь он все-таки врач, и потому не вправе безучастно смотреть на страдания девушки. Хотя, с другой стороны, стоит ли навязываться? Ведь Юленька не просит его о помощи. Что ж, таком случае, пусть справляется сама. Как там говорил Макс: спасение утопающих — дело рук самих утопающих. И все же ему было жаль тающую на глазах Юленьку.

Однако Ивакину не долго пришлось размышлять над тем, обязан он помочь ей или нет. Потому что вскоре девушка сама попросила его об этом.

Как-то раз, когда подошло время очередного чаепития, он засиделся на своем месте, желая непременно дочитать интересную статью, найденную им в интернете. И настолько погрузился в чтение, что не заметил, как к нему тихонько подошла Юленька.

— Простите. — нерешительно произнесла она. — Я хотела Вас попросить…

— М-да. — рассеянно отозвался Ивакин, дочитывая последний абзац, и поднял голову. Юленька отвернулась и шмыгнула носом.

— Простите. Вы не могли бы мне помочь? — пролепетала она, пряча в рукав скомканный платочек. — У Вас ведь есть знакомые врачи? Не могли бы Вы попросить их выписать мне одни таблетки?

— Какие таблетки? — насторожился Ивакин. Интересно, что за лекарство понадобилось девушке? Судя по ее состоянию, это наверняка один из транквилизаторов, которые выписывают на номерных бланках за множеством печатей... Иначе Юленька не стала бы изображать конспиратора и караулить момент, когда они с Ивакиным останутся наедине. Так что же ей нужно?

— Ну, я просто не совсем правильно выразилась. — Юленька потянула из рукава носовой платочек. — Мне нужен рецепт.

— На что? — теперь Ивакин не сомневался — Юленьке нужны отнюдь не поливитамины, а куда более серьезное средство. Как не сомневался и в том, что откажет ей. Благо, он может оправдаться тем, что уже не работает в поликлинике. Конечно, можно попросить кого-то из бывших коллег. Хотя стоит ли это делать? Неизвестно, что за лекарство понадобилось девушке. Наверняка, это все-таки какой-то сильный транквилизатор. Так стоит ли создавать лишние проблемы себе и другим, заставляя кого-то из бывших коллег выписать его для Юленьки?

— Видите ли… — начал было Ивакин. Однако девушка перебила его:

— Просто у меня в последнее время большие проблемы. Никак не могу сосредоточиться. Вот я подумала…может, Вы…

— Простите, Юленька. — произнес Ивакин, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более участливо. — Боюсь, я не сумею Вам помочь. Видите ли…

В ответ та разрыдалась. И Николаю стало не по себе. Несмотря на известную долю профессиональной жестокости, приобретенной за годы работы в поликлинике, он все-таки не мог равнодушно наблюдать, как плачут женщины. Вот и на сей раз, стоило Юленьке заплакать, как Ивакин бросился утешать ее:

— Пожалуйста, Юля, успокойтесь! Не надо плакать!

Девушка взглянула на него с нескрываемой ненавистью:

— Эх, Вы! Я думала, хоть Вы не такой, как они. Да, видно, ошиблась. Все вы одинаковы. Кроме нее. Она-то была лучше вас!

И, не успел растерянный Ивакин закрыть разинутый от удивления рот, как Юленька выскочила из офиса, дробно стуча каблучками, оставив его думать и гадать: что бы могла означать загадочная фраза, брошенная девушкой? «Я думала, хоть Вы не такой…» Как видно, Юленька имела какие-то основания надеяться на помощь именно со стороны Ивакина. Потому что поначалу он чем-то отличался от своих коллег. А потом стал таким же, как они… В таком случае — в чем суть происшедшей с ним перемены? Этого Ивакин не мог понять. Однако без труда догадался: фраза «она-то была лучше вас» относилась к Гале. Но в чем же состояло ее превосходство над остальными мониторами? Тем, что она бескорыстно помогала тем, кто нуждался в помощи? Или тем, что не отвечала злом на зло? Но почему она так поступала? А может, это как-то связано с ее верой в Бога?

Чем больше Ивакин раздумывал над этим, тем сильнее он жалел, что упустил возможность поближе познакомится с Галей. Может быть, именно она смогла бы объяснить ему, чем является «Белле Вида». Фармацевтической фирмой или же маскирующейся под нее сектой? Почему этот вопрос все больше беспокоил Николая Ивакина. Особенно — после гибели Егора.

* * *

Неделя закончилась и наступило очередное воскресенье. День, которого каждый человек ждет как праздника. Потому что в воскресенье можно отоспаться, переделать кучу накопившихся за неделю домашних дел, пойти погулять, почитать книжку, отдохнуть душой в семейном кругу…одним словом, сполна насладиться целыми сутками свободы. Именно так и проводил свои выходные бывший врач, а ныне сотрудник фармацевтической фирмы Николай Ивакин. Однако это воскресенье обещало стать для всей его семьи двойным праздником. Не просто выходным, но еще и днем больших (да что там!) великих покупок. Ведь Николай отработал в «Белле Вида» уже месяц. И за несколько дней до заветного выходного получил свою первую «фирменную» зарплату. Ее сумма обрадовала Николая — еще никогда он не держал в руках таких денег. Неудивительно, что Ивакин чувствовал себя подлинным крезом. Проще говоря — всемогущим богачом. Ведь, как известно всем, золотой ключик открывает любые двери и исполняет любые желания и прихоти своего владельца. Инна тоже приободрилась — ее мечты об обновках и золотом колечке явно приближались к осуществлению. И она надеялась в понедельник продемонстрировать их перед коллегами, которые, по ее словам, должны были умереть от зависти. Что до Сашки, то его радовала сама перспектива отправиться куда-нибудь с папой и мамой. Не часто он видел их такими радостными, как в тот воскресный день…

Поначалу Ивакин предложил Инне поехать за покупками в «Ашан». Ведь каких только бутиков там нет! И с обувью, и с одеждой, и со всевозможной парфюмерией, и с игрушками, и с ювелирными украшениями… Есть даже детская игровая площадка, куда можно отправить Сашку. А они тем временем отправятся присматривать себе обновки. Вдобавок, в «Ашане» можно закупить продуктов на неделю. Ведь выбор там большой, а цены куда ниже, чем в магазинах. Поэтому многие москвичи по выходным ездят за продуктами в ближайший «Ашан». Почему бы и им не поступить так же?

Как ни странно, Инна встретила этот план в штыки:

— Ты что, сдурел? — заявила она Ивакину, опешившему от столь бурной реакции супруги на его, на первый взгляд, разумное предложение. — Чего там хорошего? Дешевка одна! Еще придумай на какой-нибудь рынок поехать… или лучше сразу же в секонд-хэнд… Хочешь — сам ходи оборванцем, если себя не уважаешь. А я не собираюсь! Надоело быть хуже всех!

Во избежание явно назревавшего скандала Ивакин предложил отправиться в ГУМ или в Охотный ряд. Эти слова возымели на Инну поистине магическое действие — она тут же успокоилась. Мало того — заметно повеселела. Разумеется, Ивакину была понятна радость Инны — прежде они могли позволить себе шоппинг лишь в дешевых магазинах, а то и вовсе — на рынке. А тут, шутка ли — ГУМ! Хотя, по правде сказать, Николай сильно сомневался в том, что вещи, продающиеся в дорогих магазинах, шьют не там же, где и базарный ширпотреб. Ведь, как в известном анекдоте, галстук в захудалом ларьке стоит копейки, в то время, как в дорогом магазине за него же приходится выкладывать тысячи… И все-таки худой мир лучше доброй ссоры. Пусть даже покупки в ГУМ-е обойдутся им дороже, чем в «Ашане» — от него не убудет. Зато Инна порадуется вволю. Уж гулять, так гулять! Да здравствует красивая жизнь!

Вдобавок, Ивакину хотелось, в некотором роде, взять реванш. Ведь именно в ГУМ-е произошла его судьбоносная встреча с бывшим коллегой Ильей Шишовым, ныне сотрудником фармацевтической фирмы. Тогда Ивакин еще был нищим поликлиническим врачом. Каким же богачом казался ему в ту пору Илья Шишов! Но вот теперь сам Ивакин стал таким, как он!

И тут Николаю вдруг вспомнились загадочные слова Юленьки: «я думала, что Вы не такой…все вы одинаковы». Что же они все-таки значили? В чем суть метаморфозы, происшедшей с ним за месяц работы в «Белле Вида»? Хотя…не все ли равно? Главное: сегодня воскресенье. Выходной. И день больших покупок. Так что долой неприятные раздумья! Gaudeamus igitur!15

Тем не менее, поездка в ГУМ все же не обошлась без неприятности: в недавно полученном Николаем служебном «Форде» в очередной раз забарахлил мотор. Импортная техника выходила из строя со столь завидными частотой и постоянством, что Ивакин уже махнул на нее рукой и ходил на работу пешком, а место под его недвижимым «Фордом» облюбовали для свиданий дворовые барсики и мурки. Впрочем, Ивакин был отнюдь не единственным сотрудником «Белле Вида», которому не повезло с машиной — все его коллеги-мониторы жаловались на то, что их автомобили непрестанно ломаются, и, будь на то их воля, они давно сдали бы их в металлолом… А Макс ворчливо сетовал на скупость руководства фирмы: нет бы им приобрести для всех сотрудников более качественные модели, так нет же, на хороших машинах ездит только руководство, ну, еще и у менеджеров автомобили вполне приличные, а для мониторов закупили, так сказать, лучшие из худших, проще говоря, дрянную дешевку. Увы, мониторам оставалось утешаться лишь тем, что секретарям, сусарам тож, автомобилей и вовсе не полагалось. Даже таких, которые больше годились не для езды, а для украшения двора. Ведь гораздо легче переносить подлинное или мнимое несчастье, вспоминая, что другим приходится еще хуже.

Промаявшись минут двадцать с мотором, Ивакин развел руками — похоже, его злополучному «Форду» в очередной раз потребовалось серьезное «лечение» в автомастерской. В итоге они поехали в ГУМ по-простецки, на метро. Инна всю дорогу дулась, и оживилась лишь тогда, когда они вошли внутрь ярко освещенного здания, по которому взад-вперед дефилировали люди, разглядывая выставленные в витринах одежду, обувь, косметику. Разумеется, среди них было немало зевак, явившихся сюда просто для того, чтобы «покормить глаза». Однако имелись и счастливцы, выходившие из того или иного бутика с покупками, упакованными в элегантные фирменные пакеты. Магазин казался подлинным царством моды и достатка: иностранные надписи на витринах, разряженные в пух и прах манекены, витающий в воздухе тонкий аромат французских духов… Еще совсем недавно Ивакин мог лишь робко созерцать все это великолепие. И с робкой завистью поглядывать на тех, кому оно было по карману. Но сейчас, стоило ему раскрыть бумажник, он мог стать хозяином любой из этих вещей. Вот она, красивая жизнь! Вот оно, счастье!

— Сначала сюда! — голос Инны вернул его с заоблачных высот на землю. И они свернули в стеклянную дверь бутика, где в таинственном полумраке стояли манекены в женских платьях и костюмах…

Следующие два часа они обходили бутик за бутиком, выбирали, примеряли, расплачивались. Разумеется, Ивакин купил Инне и новое платье, и понравившийся ей золотой кулон в форме сердечка… Но, как ни странно, его супруга почти не обрадовалась долгожданным подаркам. И, едва выйдя из очередного бутика с очередной покупкой, спешила зайти в соседний, а потом в следующий, и так далее… В одном она приглядела себе замечательные итальянские туфли на тонких, высоких каблучках, в другом — сумочку, в третьем — духи и тушь для ресниц, в четвертом… Увы, Ивакину слишком скоро пришлось убедиться, что даже всей его зарплаты не хватит на то, чтобы приобрести все то, что хотелось Инне. Ведь, как аппетит приходит во время еды, так и пресловутый «хватательный рефлекс» резко усиливается во время хождения по магазинам, становясь поистине необузданной страстью.

Когда они наконец-то вышли на улицу, нагруженные коробками и пакетами, Ивакин чувствовал себя до крайности подавленным и разбитым. И, хотя на улице было на редкость ясно и солнечно, не говоря уже о том, что до конца воскресного дня оставалось еще почти полдня, ему хотелось, чтобы этот злосчастный, хмурый и безрадостный выходной поскорее кончился. Разумеется, это можно было объяснить усталостью, обилием впечатлений от утомительного похода по ГУМ-у, а также тем, что Ивакин так и не смог купить себе нового костюма, ограничившись лишь парой рубашек и галстуком. Увы, после похода за покупками его поначалу тугой кошелек уже начал показывать донышко… И все-таки причина его безрадостного настроения была отнюдь не в этом, а в чем-то совсем другом. Но в чем именно? Этого Николай не мог понять. Он просто чувствовал себя обманутым ребенком, которому злые шутники дали большую конфету в яркой обложке. Однако, когда он, уже чувствуя во рту вкус шоколада, развернул бумажку, внутри оказалась пустота… Вот и он сейчас чувствовал себя опустошенным…

Мало того, подавленное настроение Ивакина, похоже, передалось и его супруге. Всю дорогу до дома Инна не проронила ни слова. И это при том, что за день она получила столько подарков и обновок, сколько ей не доводилось получать за семь лет житья с Ивакиным! Любая женщина на ее месте, наверняка, порадовалась бы этому. Увы, она словно утратила интерес к содержимому пакетов и коробок. Но почему, почему?

Только один Сашка искренне радовался воскресному дню. Хотя папа с мамой, занятые собой и своими покупками, совершенно забыли купить ему мороженое…

* * *

…Корпоратив!

Это слово носилось в воздухе уже давно. Оно витало и в коридорах, где сотрудники фирмы обменивались приветствиями при встречах, и в столовой, и в офисах. Но чаще всего оно звучало во время чаепитий. И, как запах мандаринов вызывает на нас ностальгические воспоминания о Новом Годе, так и это слово вызывало у всех сотрудников «Белла Вида» вполне определенные, весьма радостные, ассоциации.

— Юль, а Юль! — донимала Викуся Юленьку. — Ты в ресторан какое платье наденешь? Прошлогоднее? Или новое купишь? А цвет какой? Зеленый? Или, может быть, черный? А? Кстати, вполне элегантно будет. Опять же, сама понимаешь…

Ответа не последовало. Увы, бедная Юленька так и не успокоилась после гибели Егора. Ее любовь оказалась куда глубже той хваленой девичьей любви, что подобна утренней росе, высыхающей от первых лучей восходящего солнца… Она замкнулась в себе и часами молча сидела, уставившись в экран своего компьютера. Мало того — если раньше двусмысленные намеки Викуси вызывали у девушки слезы, то теперь она безучастно выслушивала ее колкости, словно они относились не к ней, а к другой девушке, которая тоже звалась Юленькой. И разбилась вместе с Егором где-то на дороге между Москвой и Тамбовом… Впрочем, с работой она справлялась. Возможно, благодаря лекарствам, которыми теперь, вместо помады, туши и теней, была набита ее косметичка. Ивакин терялся в догадках — уж не стала ли Юленька наркоманкой? Потому что помнил странную просьбу девушки — найти для нее врача, который бы смог выписать рецепт на некий препарат. Как видно, она все-таки отыскала сговорчивого доктора, выполнившего ее просьбу. Разумеется, не бескорыстно… Но все-таки: какое же лекарство принимает Юленька?

Возможно, Николаю еще долго пришлось бы раздумывать, вернее, гадать на этот счет, если бы однажды Юленька, вынув из коробочки очередную таблетку, не уронила ее на пол. Та колесиком подкатилась к соседнему столу, за которым сидел Ивакин, и легла на бочок, столкнувшись с его ботинком.

Николай поднял таблетку не столько из джентльменства (как говорится: что упало, то пропало), сколько из банального любопытства. И увидел вытисненные на ее гладкой поверхности буквы «blc». По правде сказать, он совершенно не ожидал подобной находки! Это же беллкогнит! Именно такие буквы выдавлены на каждой таблетке этого препарата, чтобы больные ненароком не перепутали его с каким-либо другим лекарством.

У Ивакина отлегло от сердца. Выходит, Юленька принимает беллкогнит… Тогда понятно, зачем она спрашивала Ивакина, нет ли у него знакомого врача, который мог бы выписать ей рецепт. Как же он не догадался обо всем сразу? Ведь сотрудник фармацевтической фирмы может бесплатно получить выпускающиеся ею лекарственные препараты. Для этого нужен только рецепт, выписанный врачом. У него дома сохранилось достаточно рецептурных бланков с печатями поликлиники. Да и бывшие коллеги не отказали бы ему в выписке рецепта на беллкогнит. Он без труда смог бы выполнить просьбу Юленьки. Если бы не заподозрил, что ей нужны транквилизаторы. Да что там — если бы догадался просто спросить девушку, какой именно препарат ей нужен. Однако он не сделал этого. И тогда Юленька произнесла странную фразу, смысл которой заключался в том, что он, Николай Ивакин, стал таким, как все… Так каким же он стал?

Почему он отказался помочь Юленьке? Потому, что стал видеть в людях только врагов? Или потому, что прежде всего подумал о собственном спокойствии? Что ж, он не раз успел убедиться: сотрудники «Белле Вида» живут по принципу «человек человеку — волк». И думают прежде всего о себе. Исключением была разве что верующая девушка Галя. Но она ушла… Почему?

Впрочем, стоит ли думать об этом? Да и насчет Юленьки теперь тоже можно успокоиться. Ведь беллкогнит — абсолютно безопасный препарат. Стоит ли принимать во внимание один случай индивидуальной непереносимости на 100 тысяч человек? Да еще ту злосчастную больную из Новой Зеландии, которая якобы умерла после приема беллкогнита… Какие глупости! Вернее, какое бесстыдство — поливать грязью фирму, выпускающую такой качественный и эффективный препарат! Хотя — что не сделают корыстные люди, желающие любой ценой избавиться от конкурента, отнимающего у них доход? Но он-то знает правду. Мало того — видел результаты исследований по применению беллкогнита для лечения заболеваний, при которых все другие препараты оказываются куда менее эффективными.

Но тут Ивакину вспомнился разговор, случайно подслушанный им на недавнем собрании, где речь шла как раз о случае смерти пациентки, принимавшей беллкогнит. Вернее, реплика одного из участников этой беседы: «как же! Единственный случай! Знаем…»

Наверняка это было ложью. И все-таки: что имел в виду этот человек?

 

ПРИМЕЧАНИЯ:

10 Цитата из стихотворения Р. Киплинга «Дурак» в переводе К. Симонова.

11 Синекура — от латинского «без забот» — высокооплачиваемая должность, не требующая труда.

12 Латинская поговорка: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку» связана с древнегреческой легендой о том, как царь богов Зевс (Юпитер), приняв обличье быка, похитил приглянувшуюся ему красавицу-царевну Европу.

13 Баской» на Севере означает «красивый». «Порато» — «очень».

14 От латинского habitus — «вид».

15 Латинское выражение, означающее «так будем же веселиться». С этих слов начинается старинный гимн студентов «Гаудеамус».

Комментарии

Наталья Романова

Ой, а вот и продолжение! Собиралась его ждать, а оно уже опубликовано - внимательней надо быть. Кстати, там в первой части начальник представляет Николая Ивановичем. Это он просто не запомнил отчества подчинённого, или опечатка?  

Здравствуйте, матушка Евфимия.
Приятно было увидеть продолжение рассказа. Прочитал прийдя домой после работы и вроде как на работе опять оказался. Что хочу сказать. Абсолютно для меня непонятен уход Гали. Так же как и Ивакину. Теперь буду мучаться до продолжения. И буду просить Вас, чтобы написали об этом. Ну допустим, герой разыскивает Галю.И вот почему непонятен. Галя -верующий человек. Насколько трудно сказать, но ведь такая обстановка - мне кажется рай для верующего человека в этой жизни. Рай- потому что можно до бесконечности помогать всем окружающим людям, зарабатывая себе добрые дела, совершенствоваться до бесконечности в добродетелях если конечно с Господом вместе. То бишь исключительно с Его помощью. Более того такая обстанока позволяет сразу сказать, где происходит отступление от Господних заповедей, потому что сразу искушения наваливаются. А так ушла она, допустим в более тихое и спокойное место. Так там еще попробуй доброе дело соверши. Там в этом месте люди почеловечнее могут оказаться, да и расслабляться начинаешь, если не будешь постоянно соизмерять свои поступки, мысли с Господом, да и познание Воли Божьей о себе мне кажется в таких тихих и спокойных местах, происходит ну не так быстро. Хотя не исключаю, что Галя ушла в монастырь.
Помоши Божьей Вам.

Тут Вы ошиблись. Ивакин не будет разыскивать Галю: он будет лишь жалеть о том, что не познакомился с ней. И воцерковит его не Галя: поди найди в Москве человека! А она ушла по той причине, что поняла: "красивая жизнь" не дает возможности оставаться человеком. И лучше быть голодной, зато духовно свободной. Не наедаться "халявными" печенюшками, не болтать об эстрадных певцах, не верить лжи. Скажем так, я использовала Вашу идею: у Гали был духовный отец, посоветовавший ей не продавать души за гроши. Об этом Ивакину расскажет перед смертью Зеленцов. Сейчас он уже погиб - только тут пока этого фрагмента нет. Вообще, Зеленцов много чего ему расскажет...слишком много. Спасибо, что прочли. Но - вот Вам "развязка тайны" про Галю. А дальше пока - чок-молчок... Е. 

Насчет идеи. . . Ну не знаю. Только тогда тоже пришел к такому же тупику. Только он заключался немного в другом. Это когда хочется денег, они появляются, потом они идут и идут, а ты не знаешь что с ними уже делать. Остановил Господь. И когда прочитал начало Вашего рассказа, то ситуация в принципе схожая. Разговор же с о.Василием дал "выход" из этой ситуации. Он четко сказал, что надо делать. Кратко это можно обозначить так: не бежать от мучений( искушений мирских) ведь от мира дальше мира не убежишь, а научиться сводить мирские искушения к минимуму и терпеливо переносить необходимо оставшиеся.
И сказал, кто будет в этом деле помогать.
О монастырской жизни он даже не упоминал.
Вот такой был его ответ, на вопрос о том, как мне жить в этом миру( системе).
Галя же по-моему пытается убежать от мира в этот же самый мир. А ее духовный отец опять же по-моему не дает ей ответ на вопрос, а что же делать далее. Он просто обозначает проблему и говорит, что это плохо. Получается не духовный отец, а журналист или писатель.
Все же хочется счастливого конца.
Добра побольше.

Галя поступила правильно. Ну, мне просто надо написать побольше и попросить вывесить уже написанное. А духовный отец...что ж? он ведь не может трудоустроить своих духовных чад... Что делать? А ничего. Либо "голодный и свободный", либо "сытый, но раб". "Хэппи энд" тут будет, но крови прольется много. Будет четыре смерти (одна уже описана, сейчас будет вторая...вернее, две сразу). Короче, забавная поначалу история вырождается в "ужастик". Изменилось и название: ""Красивая жизнь" или фирма, которая убивает". Пока уважаемая С.А. по моей просьбе вешает фрагменты под старым названием...чтобы узнаваемо было. Вот про деньги...тут малость другая концепция: сколько их нет, человеку все мало (ну, тут сценка в ГУМ-е...кстати, и радости от "великих покупок" нет...это у Байрона в драме "Каин" один пакостный персонаж говорит: "мы могучи - да, но мы не счастливы"). Отцы полагают, что эта ненасытность человека - одно из доказательств бессмертия его души...запасается на вечность, забывая о смертности своего тела и краткость пребывания в нем. Но счастливый конец будет, хотя и великой кровью...увы, до Ивакина все еще "доходит", что он не туда попал... Спасибо за комментарии. И за то, что Вы...повлияли на уход Гали. Правильно! Е.

Юлия Санникова

 Заинтересовали, матушка Евфимия! Что же будет дальше? Хотя предположить направление развития событий возможно, так как ситуация, в которую попал главный герой, типична для нашего времени...

Спаси Господи!

Дальше будет смерть. Смерть Зеленцова. Сегодня утром я его "убила". Скажу по секрету - он ренегат. Погибнет еще два человека. Ситуация...увы, я немного "не в теме". А история и впрямь не нова - человек, угодивший в рабы Системы. Здесь еще мягонько. Мне далеко до "Скотского хозяйства" Оруэлла... Но - я же и не он... "Королем быть не могу, герцогом не желаю..." Короче, дальше будет смех! Спасибо, что прочли сие... Е.

Это не совсем фирма. Это Система. Увы, изобразить это по полной я не могу...тут мягко. Пожалуй, успешнее всего тоталитарную систему я описала в "Записках нуменорского врача" - там казнят диссидентов, жгут библиотеки, убивают "недочеловеков" - фашизм по полной. Но фэнтэзистика - не моя стихия. Кстати, эти два забавных персонажа-шептуна мне до конца не ясны. Скажем так, умные, но циничные люди с "кукишем в кармане". Сейчас погиб Зеленцов. К сожалению, исход был предрешен. Думаю, скоро и конец забрезжит... Спасибо, что прочли. Е.