Хлеб Святого Василия

У меня есть друг — Димка. Мы с ним в школе вместе учимся. Недавно он пригласил меня к себе на Новый год. То есть не совсем на Новый Год....

Димка говорит:

— Приходи ко мне на день святого Василия.

Димка вечно как скажет, так и думай, о чём это он. А всё потому, что Димка в церковь ходит и знает то, чего я не знаю.

— Кого-кого? — не понял я.

— Святого Василия Великого. — ответил Димка и добавил важным тоном. — это же твой святой, Вася, а ты ничего про него даже не слышал. Вот придёшь к нам, как раз папа тебе и расскажет.

Я пожал плечами:

— А что это за день такой — день святого Василия? В календаре же его нет.

— Да новый год это. Старый новый год. Четырнадцатого января.

— Так сразу и сказал бы... — протянул я немного обиженно. Но Димка меня оборвал:

— Придешь?

— Приду!

— Ну и поликала.

То есть хорошо, значит, по-гречески.

У Димки папа — грек. Большой, крупный то есть, с кудрявой головой и с черными усами. Дядя Костас. А еще у Димки четыре сестры — Карина, Василики, Мариам и Параскева. Те еще имена — сразу не выговоришь. Я их просто называю — Ринка, Васька, Машка и Кешка. Они тоже кудрявые. А Машка и Кешка к тому же близняшки — не отличишь. Зато мама у них русская. Тетей Олей звать.

Я уже был у Димки в гостях. Весело у них, народу много, все поболтать любят. А дядя Костас еще и готовить мастер.

Да, да. Вот у меня дома мама готовит, а у Димки — папа. И как готовит — пальчики оближешь.

На Новый год он испек огромный пирог, румяный и пахнет вкусно — обалдеть. Я как вошел к ним домой, так сразу запах уловил. Но тут прибежали меня встречать Маша с Кешей, рыжий пес Зевс стал прыгать и норовить укусить за самый кончик моего носа и Димкин дедушка — папа Янис — вышел из комнаты. Все кричат: — Василиос! — так они меня там называют.

В семье у Димки праздники длятся вечно. Особенно Рождество. Димка говорит, они его встречают двенадцать дней: и каждый день по-разному. Вот и в старый новый год у них стоит и мигает зажженными лампочками елка — высокая до самого потолка. Под елкой еще нераспакованные подарки. Рядом праздничный стол — с фруктами, цукатами, печеньем и орехами.

Музыка играет, старшие девчонки с тетей Олей расставляют фарфоровую посуду — тарелки всякие, блюдца.

А мы с Димкой прошмыгнули на кухню. Там как раз дядя Костас вытаскивал из духовки свой пирог. Высокий, круглый, сверху миндалем украшен.

— Ааа. Вот и маленький Василиос пожаловал! Как раз во время.

Дядя Костас проткнул горячий пирог длинной тоненькой спичкой.

— Готов!

Димкин папа торжественно улыбнулся:

— Хорош вышел. Теперь ему надо немного остыть.

— Красивый кулич. — воскликнул я.

— Нет, это не кулич. — покачал головой дядя Костас. — Кулич на Пасху печется, а это — Василопита: хлеб святого Василия.

— Папа! Папа! Он ничего не знает про Василия Великого. — вставил Димка. — и про Василопиту тоже.

От досады я ущипнул друга за локоть. Но тот лишь рассмеялся — мол: «Что стыдно, что ты такой профан?».

Дядя Костас вытер свои ручищи о белый фартук.

— Что же — Василиос — садись и слушай. Расскажу тебе про святого Василия и про его хлеб. А ты — Димитриос, не важничай, лучше налей нам всем по стаканчику виноградного сока. — при последних словах дядя Костас забавно подмигнул.

Когда сок был разлит, мы с Димкой уселись на кухонный диванчик. Прямо перед нами на столе возвышался круглый пирог, он него шел пар. Дядя Костас сел на высокий стул напротив нас и начал свой рассказ:

— У нас в Православной Церкви есть несколько святых, которых называют Великими. Кажется, их только три. Святой Василий — один из этих трёх. Он действительно Великий святой. Он жил в Каппадокии в 4 веке. И был епископом. То есть начальником над всеми церквами в той области. Но каким начальником — родным отцом. Его очень любили люди и нередко обращались к нему за советом и помощью, и святой Василий всем помогал.

Даже в наше время он не перестает заботиться о тех, кто обращается к нему с молитвой. В моей стране, в Греции, дети пишут ему письма как в России деду Морозу. Ведь день его памяти приходится на новый год — 1 января или как у вас — 14 января. Дети пишут: «Святой Василий, помоги нашей семье! Сделай этот год счастливым. Не оставляй нас». И святой помогает.

Не только дети, но и взрослые почитают святого Василия. — дядя Костас поднялся и указал на пирог. — на Новый год мы печем василопиту — это особый сладкий хлеб. Хлеб святого Василия. У этого хлеба есть секрет.

— Какой секрет? — не удержался я от вопроса.

Дядя Костас накрыл пирог чистым полотенцем и ответил:

— Сейчас узнаешь. Только вначале, послушай:

По преданию. Во время святого Василия той областью управлял один префект. Он был не очень хорошим человеком, и враждебно относился к нашей церкви. Он часто строил всякие козни святому Василию, ведь он видел, как люди любят и уважают своего епископа. И он решил его посадить в тюрьму. Он приказал собрать налог с церковного имущества — но такой большой, что даже если продать все убранство в храме — и половину не наберется.

У святого Василия была традиция после службы разговаривать с народом — о вере, о Боге, об их нуждах. Но тут святой сам обратился за помощью, рассказав о налоге. И люди принесли все самое дорогое, что у них было — золотые монеты, драгоценные украшения и отдали святому. «Мы лучше расстанемся с золотом, считали они, чем со своим епископом!».

Когда префект пришел за налогом, святой Василий сказал:

— Вот — ты можешь забрать все это богатство, если считаешь, что забираешь его справедливо. Ты берешь его не у меня и не у людей, а у самого Бога, и перед Богом будешь отвечать.

Префект задумался. Затем он, молча, повернулся и ушел, ничего не взяв.

Но что делать с той кучей монет и украшений?

Тогда святой Василий наказал, чтобы диакона испекли булочки, и в каждую он положил по монетке или драгоценности. А на утро после службы он всем раздавал эти булочки. И в городе говорили, что каждый получил именно то, что отдал.

С тех пор на день святого Василия мы печем хлеб и кладем туда монетку. Считается, тот, кто получит эту монетку, будет счастлив весь наступающий год, потому что получил благословение самого святого.

— В этом хлебе тоже есть монетка! — воскликнул я и подумал — «Вот бы она досталась мне!»

Тут нас позвала тетя Оля, чтобы мы принесли с кухни стулья. Мы все переместились в большую комнату, и начался пир.

Какой только вкуснятины не было на столе — многочисленные сыры, оливки, какие-то горячие греческие блюда, названия которых я и не запомнил. Честно сказать, я хоть и ел с удовольствием, но больше всего ждал, когда подадут хлеб святого Василия.

Наконец, выключили свет и зажгли свечи. Дядя Костас ушел на кухню и вернулся с подносом в руках. На подносе красовалась Василопита.

Дядя Костас протянул поднос папе Янису.

«Самый старший в семье должен разрезать хлеб!» прошептал Димка.

Папа Янис встал, выпрямился, перекрестился и стал резать хлеб на равные треугольные кусочки. Первый кусок он положил на отдельное блюдце и поставил это блюдце перед иконами, второй — себе, третий — дяде Костасу, четвертый — тёте Оле, затем — мне, Димке и всем девочкам. Потом дедушка что-то сказал и сел на место.

Папа Янис плохо говорил по-русски, и Димка мне перевел.

«Дедушка всех поздравляет с Новым годом. С днем святого Василия!»

Я, конечно, стал ковырять свой кусок ложечкой. Монетки не было. Тогда, не без сожаления, я принялся пирог есть. Пирог был сладкий и рассыпчатый.

«Ой!» — пискнул Димка.

— что — монетка? — спросил я.

— нет, — помедлил Димка. — просто орех.

И надо же когда я доел свой пирог, то обнаружил у себя на блюдце что-то круглое и плоское. Я не поверил своим глазам — там лежала монетка.

— Васе досталась монетка! — закричал Дима.

— Василиос! Поздравляю! Твой святой тебя посетил.

С тех пор я всегда ношу эту монетку с собой. Это греческая драхма, объяснил мне дядя Костас.

Мне захотелось больше узнать про святого Василия. Вообще про святых. И Димкин папа обещал меня взять с собой в храм. Правда! Как раз, он говорит, скоро праздник Крещения.