Пророков не было. Виденья были редки.
И жизнь внутри изнемогла,
как в говорящей, пробующей клетке
непрорастающая мгла.
— Еще усилие — и всё, что возникает,
я всё, как руку, протяну,
весь этот сон о том, как время протекает
через враждебную страну.
И время движется, как реки Вавилона.
Неразделенную длину,
огромные года, их сон уединенный —
я всё, как руку, протяну.
Я руку протяну, чтобы меня не стало.
И знаю, как она пуста —
растенье пустоты, которое теряло
все, что впитала пустота.
Да, время движется, как реки Вавилона,
но тайну рабства своего,
но сердце рабства — музыкальным стоном
не выдаст плачущее существо.
И будет плакать молча и влюбленно
там, где заставили его:
— Прости, что эта жизнь не значит ничего —
она не знает о значеньи:
в живом волнении терпенья твоего
удержанное утешенье.
И забывая, и не зная как,
по тьме египетской участья
она несет тебе неповторимый мак —
коробку зрения и счастья!
Я вижу по земле, что вещи и значенья
она должна перевести:
так, как дитя глаза — на смелое растенье,
уже решившее цвести.
Да, время движется, как реки Вавилона,
но есть в безумии его
лицо, полюбленное легионом
чудес, хранящих вещество,
и каждый человек во сне неразделенном
искал и требовал его.
— Я выхожу из времени терпенья,
я выхожу из смертных глаз.
Ты руку протяни, спускаясь по ступеням
в последний из мильона раз!
Как медленно по шлюзам долголетья
из ослепляющего сна
к нам жизнь спускается и, как чужая, светит,
уже не зная, где она,
как засыпающие дети,
невероятна и одна...
И на руках была,
и на воде держала,
и говорила, как звезда.
И молодая мать слезами умывала
лицо, которое единственно стояло,
когда все вещи, как тяжелая вода,
по кровле скатываясь,
падали туда..
Приписка
Теперь молчи, душа, и кланяйся. Как встарь
списатель чудесем¹, вообразив тропарь —
светящий, радующий дом,
из рук взлетающий легчайшим голубком
внимания и осязанья
через пустые времена —
рыдая, просит наказанья:
как зимний путь, так ты, душа, темна,
как странствие без оправданья.
Ты тени тень,
ты темноты волна,
как, плача, прочь идет она,
когда свеча нам зажжена
невероятного свиданья!
----
¹ Списатель чудесем — агиограф (цсл.), тот, кто пишет повествование о житии святого.
