Протопресвитер Георгий Иванович Шавельский Протопресвитер Георгий Иванович Шавельский — личность хорошо известная и значимая. В России его знают, как военного священника, участника
Протопресвитер Георгий Шавельский родился 6 января 1871 г. в с. Дубокрай Витебской губернии в семье псаломщика Ивана Ивановича Шавельского. Незаурядные способности позволили протопресвитеру блестяще окончить духовное училище и семинарию. В 1894 г.
В годы
По окончании войны о. Георгий продолжил служение в Суворовской церкви, в 1910 г. защитил магистерскую диссертацию, а в 1911 г. был назначен Протопресвитером военного и морского духовенства. Свою задачу протопресвитер видел в искоренении накопившихся в ведомстве недостатков, старался привлечь к служению в
Рассказывать об о. Георгии можно долго. Каждый период деятельности протопресвитера заслуживает отдельных статей и исследований. Причина тому — неравнодушное отношение о. Георгия к проблемам церковной и государственной жизни России, а также его завидная работоспособность.
Но хотелось бы подробнее сказать о недостаточно изученном периоде жизни протопресвитера — периоде его пребывания в эмиграции.
28 марта 1920 г. генерал
В конце апреля 1920 г. протопресвитер навсегда покинул Отечество. Дальнейшая судьба протопресвитера была связана с эмиграцией. О. Георгий некоторое время жил в Константинополе, а затем переехал в Болгарию.
Находясь в изгнании, протопресвитер Георгий Шавельский поддерживал связь с Высшим Церковным управлением на юге России. В августе 1920 г. протопресвитер направил в адрес Крымского ВЦУ письмо, где описывал положение русских эмигрантов на Балканах. О. Георгий и здесь оказался верен себе — большое скопление беженцев в некоторых населенных пунктах побудило его заняться организацией их приходской жизни. Протопресвитером был разработан особый «Приходской устав», который был одобрен представителем ВЦУ в Константинополе архиепископом Анастасием (Грибановским)4. Устав был разослан на эмигрантские приходы.
С 1920 г. протопресвитер проживал в Софии. Здесь пастырь служил в русской
Хотя протопресвитер затаил обиду и на епископа Евлогия, и на ВЦУ, и на епископа Серафима (который в данном случае был ни при чем), отношения о. Георгия с руководством Зарубежной Церкви некоторое время развивались достаточно ровно.
Несмотря на то, что протопресвитер Г. Шавельский демонстративно отказался встречать епископа Серафима на вокзале, архипастырь не стал углублять конфликт. Отношение епископа к о. Георгию было доброжелательным. На протопресвитера епископ Серафим также произвел хорошее впечатление. Осенью 1921 г. епископ ходатайствовал о включении протопресвитера Георгия в состав делегатов Всезарубежного Совещания (Карловацкого Собора)6. Однако на Карловацкий Собор о. Георгий не попал.
Есть основания считать, что немалую роль в дальнейшем ухудшении отношений между Зарубежным Церковным управлением и протопресвитером Г. Шавельским сыграло общее недовольство о. Георгием со стороны
Карловацкий Собор, как известно, затронул самые разные аспекты церковной и политической жизни. Собор сформировал Высшее Церковное управление для русского зарубежья, а также осудил социализм, как антихристианское учение8. Полемику на Соборе вызвало и известное послание «К чадам Русской Церкви, в рассеянии и изгнании сущим».
Этот Собор значительно ухудшил взаимоотношения между Русской Зарубежной Церковью и протопресвитером Георгием. Одним из главных обвинителей протопресвитера на Соборе стал епископ Вениамин (Федченков), заявивший, в частности, что революция в России произошла благодаря стараниям паствы о. Георгия9. Этой паствой митрополит Вениамин считал,
В последующие годы отношение к о. Георгию еще более ухудшилось. В 1923 г. увидел свет первый том «Воспоминаний»
К середине
Наконец, большой проблемой во взаимоотношениях протопресвитера Георгия с Синодом стало трагическое разделение русской церковной эмиграции в 1926 году. Летом 1926 г. из подчинения Архиерейского Синода вышли митрополит Евлогий (Георгиевский) и митрополит Платон (Рождественский). Иерархов поддержало большинство подчиненной им паствы. Разногласие между Зарубежным Синодом и вышедшими из его подчинения митрополитами в течение 1926—1927 гг. превратилось в настоящий конфликт с взаимными оскорблениями и каноническими прещениями.
Протопресвитер Г. Шавельский отнесся к происходящему с большим возмущением. «Это — безумие! И какой позор!», — говорил протопресвитер. Он направил трем иерархам — митрополиту Антонию (Храповицкому), митрополиту Евлогию (Георгиевскому) и митрополиту Платону (Рождественскому) письмо, в котором призывал иерархов примириться13. Результата это не принесло. Тем не менее, симпатии протопресвитера очень скоро стали очевидны — виновником разделения он считал Архиерейский Синод Русской Зарубежной Церкви. Конечно, возлагать вину исключительно на Синод было неправильно — конфликт был сложным и намечался задолго до 1926 г. Имеющиеся документы позволяют уверенно сказать, что неблагоразумно поступали все стороны конфликта. Однако для протопресвитера Георгия Шавельского все казалось однозначным — виноват Архиерейский Синод.
Конечно, эта позиция протопресвитера была вызвана не только каноническими вопросами, но и личными взаимоотношениями протопресвитера с Зарубежным Синодом. Бесспорно сыграли свою роль личные факторы: отрицательное отношение о. Георгия к монархическим идеалам митрополита Антония (Храповицкого), взаимное непонимание между протопресвитером и епископом Серафимом (Соболевым), наконец, враждебное отношение Синода к самому протопресвитеру.
Скорее всего, если бы протопресвитер жил на территории Западноевропейской епархии, подчиненной митрополиту Евлогию, он остался бы в его подчинении. Но в Болгарии это было невозможно. Протопресвитеру оставалось только выражать свое сочувствие митрополиту Евлогию в своих письмах. Протопресвитер даже призывал митрополита создать во Франции альтернативное Высшее Церковное управление и параллельную «Русскую Зарубежную Церковь», что, конечно, усугубило бы разделение14. Однако митрополит Евлогий этим путем не пошел.
Сведения о позиции протопресвитера были хорошо известны в Зарубежном Синоде. Пошли слухи о том, что протопресвитер Г. Шавельский может подвергнуться запрещению в служении. В результате в том же 1926 г. протопресвитер Г. Шавельский перешел в Болгарскую Православную Церковь, в ведении которой находилось к тому времени немало русских
В Болгарской Церкви он получил место священника в храме Святой Седмочисленницы (семи святых просветителей болгарского народа — Кирилла, Мефодия и их учеников — Климента, Наума, Саввы, Горазда и Ангелария).
Здесь архипастырь служил до своей кончины.
В болгарской практике о. Георгий не соглашался со многим. Трудно было смириться, например, с отсутствием обязательной исповеди, с необязательным служением всенощных, с неразумными сокращениями богослужений. По мере сил протопресвитер пытался исправить то, с чем не мог согласиться.
Близко знавший протопресвитера Феодор Бокач (впоследствии священник) вспоминал, что протопресвитер служил очень вдохновенно, и во время литургии не допускал не только хождения, но даже шороха в алтаре, отдавая все распоряжения диаконам и псаломщикам до начала службы. Проповедовал о. Георгий постоянно, но всегда очень ярко, сильно и не более 5 минут17. Протопресвитер вел активную благотворительную деятельность, лично выпрашивая и собирая средства на русских беженцев, которые в большинстве своем влачили нищенское существование.
Ф. Бокач вспоминает, что во время одной из смут, потрясавших Болгарию в
В годы служения в эмиграции о. Георгий был председателем Русской академической группы в Болгарии, Председателем Общества Русских педагогов в Болгарии, духовником Русского Общества «Сокол» в Болгарии, Председателем Общества почитателей памяти Императора Николая II и его семьи19.
В 1921 г. протопресвитер Г. Шавельский посещал Прагу для обсуждения вопроса об открытии
Своей задачей о. Георгий считал разработку учения о православном пастырстве. Протопресвитера Г. Шавельского еще в дореволюционной России возмущал пренебрежительный подход к этому разделу богословия. Будучи студентом
Свое понимание пастырского служения протопресвитер Г. Шавельский изложил в книге «Православное пастырство», изданной в 1930 г. в Софии и переведенной на болгарский, венгерский и румынский языки.
В своей книге о. Георгий положительно отзывался о трудах митрополита Антония по пастырскому богословию22. Мысль митрополита Антония, что главная идея пастырства есть сострадательная любовь, была близка протопресвитеру Георгию Шавельскому. Это представляется особо важным, поскольку личные отношения между протопресвитером и главой РПЦЗ были натянутыми.
Протопресвитер настаивал, что в научном отношении пастырь должен «постоянно стремиться к знанию, к расширению своего умственного кругозора». В нравственном отношении священник должен постоянно стремиться «к очищению и возвышению своего сердца». По мнению протопресвитера, на священнике лежит забота об общем состоянии прихода, забота о каждом его члене, а также создание на приходе духовной атмосферы23.
Оставаясь клириком Болгарской Церкви, протопресвитер Г. Шавельский не устранился от дел Русской Церкви и от трагедии, постигшей Россию. Протопресвитер оценивал коммунистическую идеологию следующим образом: «Коммунизм ни что иное, как религиозная система, весьма грубая и не вполне новая. У коммунизма есть своя вера — вера в возможность устроения на земле материального рая. В настоящем своем состоянии коммунистическая религия представляет повторение самого худшего язычества»24.
Находясь на чужбине, протопресвитер Г. Шавельский, как и многие эмигранты, пытался найти ответ на вопрос, почему именно Россия стала ареной для античеловеческих экспериментов. Отец Георгий пришел к мнению, что причина тому была в самоуспокоенности народа, в уверенности, что России ничего не грозит, а, следовательно, в нежелании
Протопресвитер вспоминал, что образцы духовности и искреннего пастырства в дореволюционной России встречались часто. Однако в целом от опыта ревностных пастырей священноначалие равнодушно отмахивалось. В целом же Церковь, по мнению протопресвитера, «устранилась от своего земного назначения быть руководительницей жизни, от своего права быть защитницей угнетенных и обиженных»26.
Пребывание протопресвитера Г. Шавельского в подчинении Болгарской Церкви избавило его от предоставления подписки о лояльности большевистской власти, которую потребовал митрополит Сергий (Страгородский) от зарубежного русского духовенства.
Будучи болгарским клириком, протопресвитер душой продолжал оставаться членом Русской Церкви и переживал как за страждущую Церковь в Отечестве, так и за Церковь в эмиграции, несшую «крест изгнания». Ситуацию о. Георгий оценивал трезво, часто выступал на страницах эмигрантской печати, где резко осуждал возможность подчинения русских зарубежных приходов большевикам27. При этом, протопресвитер с большим уважением отзывался о Патриархе Сергии и старался не осуждать его, понимая, в каких тяжелейших условиях ему приходится служить.
В 1927 г. митрополит Евлогий пригласил протопресвитера Георгия для помощи в написании ответа митрополиту Сергию на его требование лояльности большевистской власти. Протопресвитер вспоминал, что вариант ответа, предложенный митрополитом Евлогием, был изложен на 45 страницах и почти исключительно состоял из обвинений в адрес Зарубежного Синода.
«Неужели вы эту бумагу пошлете митр ополиту Сергию? — с просил протопресвитер, — Митр ополит Сергий будет возмущен ею, и она станет обвинительным актом против вас же»28. С огромным трудом протопресвитеру Георгию удалось добиться написания другого ответа. Как известно, этот ответ подразумевал отказ от антисоветской проповеди с амвона. Правда, спустя три года митрополит Евлогий был вынужден отказаться от такой «лояльности» и перейти в юрисдикцию Константинопольского Патриархата.
Отношения между Экзархом Болгарской Церкви митрополитом Стефаном (Шоковым) и протопресвитером Г. Шавельским были очень теплыми. В 1948 г. митрополит Стефан планировал взять о. Георгия на Всеправославное Совещание в Москву. Однако болгарское государственное руководство запретило выезд протопресвитеру Георгию.
Причиной тому стало разное отношение московской церковной власти и протопресвитера Г. Шавельского к контактам с инославными. К концу
Константинополю, который находился под контролем Запада. А потому принятая Вселенским Престолом политика сближения с инославным миром автоматически стала отвергаться советским руководством. Русская Церковь в этой ситуации тоже была вынуждена выступить против контактов с инославием. В Москве опасались, что на Всеправославном Совещании митрополит Стефан вместе с протопресвитерами Георгием Шавельским и Стефаном Цанковым устроят своеобразную «диверсию» и выступят за вступление Православной Церкви во Всемирный совет церквей и за защиту межконфессиональных контактов. В результате советское руководство добилось от Болгарии запрета на выезд в Москву протопресвитеров Г. Шавельского и С. Цанкова29.
До последних дней своей жизни протопресвитер Г. Шавельский продолжал свое пастырское служение, продолжал писать свои воспоминания. Пастырь отошел ко Господу 2 октября 1951 года.
Конечно, было бы неправильно идеализировать протопресвитера. В его сочинениях заметно желание преувеличить собственную значимость в тех или иных исторических событиях, часто встречаются субъективные оценки своих недоброжелателей, а также апология реформ, многие из которых принесли бы Церкви вред. Поэтому с идеями протопресвитера Г. Шавельского многие не согласятся. Однако нужно помнить, что за всеми этими идеями стояла забота протопресвитера о благе Церкви. И если он ошибался, то делал это не по злому умыслу. И конечно же память об этом пастыре не должна исчезнуть.
ПРИМЕЧАНИЯ:
- ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 8. С. 214.
- ГА РФ. Ф. 1486. Оп. 1. Д. 8. С. 534 — 535.
- ГА РФ. Ф. 1486. Оп. 1. Д. 8. С. 550.
- ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 1. Д. 7. Л. 18 об.
- Определения Высшего русского церковного управления заграницей // Церковные ведомости. 1922. № 3. С. 7 — 8.
- ГАРФ. Ф. 6343. Оп. 1 Д. 1. Л. 43.
- ГА РФ. Ф. 1486. Оп. 1 Д. 8. С. 544.
- Деяния Русского Всезарубежного Собора, состоявшегося 8 — 21 ноября 1921 года (21 ноября — 3 декабря) в Сремских Карловцах в Королевстве С.Х. и С. С. С. 84 — 85.
- ГАРФ. Ф.1486. Оп.1. Д. 31. Л. 4 — 4 об.
- Жевахов Н. Воспоминания. М.: Родник. 1993. Т. 1. С. 36 — 37, 44 — 46.
- ГА РФ. Ф. 1486. Оп. 1. Д. 50. Л. 1 об.
- Шавельский Г., протопр. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. М. Крутицкое патриаршее подворье, 1996. Т. 2. С. 73, 76.
- Бокач. Ф. Протопресвитер Георгий Шавельский //
Церковно-исторический вестник. № 1. 1998. С. 103. - Письма протопресвитера Г. Шавельского к митрополиту Евлогию // Вестник РХД. 2006. № 191. С. 104, 107;.
- Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. Исторический очерк. София: Любомъдрие. 2005. С. 144, 166, 169; Феофан Затворник. Собрание писем. Вып. 7. Письмо № 1134. М. 1900. репр. М.: Паломник. 2000. Т. 2. С. 128.
- Подробнее см.: Кострюков А. Архиепископ Серафим (Соболев): жизнь, служение, идеология. М.:
Изд-во ФИВ. 2011. С. 172. - Бокач. Ф. Протопресвитер Георгий Шавельский //
Церковно-исторический вестник. № 1. 1998. С. 104. - Бокач. Ф. Протопресвитер Георгий Шавельский //
Церковно-исторический вестник. № 1. 1998. С. 107. - ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 8. С. 636.
- ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 8. С. 629 — 635, 637.
- ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 8. С. 48.
- Шавельский Г., протопр. Православное пастырство. СПб: РХГИ, 1996, С. 101, 106 и др.
- Шавельский Г., протопр. Православное пастырство. СПб: РХГИ, 1996. С. 200, 243, 295, 296.
- Шавельский Г., протопр. Православное пастырство. СПб: РХГИ, 1996. С. 453, 457.
- ГАРФ. Ф. 1486. Оп.1. Д. 12. Л. 1об.
- Шавельский Г., протопр. Православное пастырство. СПб: РХГИ, 1996, С. 460 — 461.
- Шавельский Г., протопр. Большевики не оставляют в покое русскую эмигрантскую церковь // Голос России. 1936. № 6.
- ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 8. С. 649.
- Подробнее см.: Кострюков А. Архиепископ Серафим (Соболев): жизнь, служение, идеология. М.:
Изд-во ФИВ. 2011. С. 195 — 202.
Кострюков А.А., канд. ист. наук, канд. богословия (ПСТГУ)
sedmitza.ru