По периметру Третьего Рима бродил,
Узнавая себя в пустоте отражений,
Ожидая, когда протрубит Гавриил,
Расставляя надежды, как будто мишени.
Волей-ворогом клятый, в кирпичной стене
Находил уголки, где не харкали кровью,
И в безбожно святой трижды смертной стране
Мимо лобного места ходил к безголовью.
Купола увенчавший распятым собой
Разговаривал с ним сквозь монетные звоны:
«И цари, и народы с великой судьбой
Лишь становятся пылью на лике иконы».
Луч Вифлеемской звезды…
Холод Крещенской воды…
Чистые с верой глаза…
Капля на свечке – слеза.
Радость и свет Рождества, –
В сердце огонь торжества!
Мирно звучит ектенья…
Сбудется Воля Твоя!
Пара шагов за амвон, –
Колоколов перезвон…
Вера в словах тропаря…
Ясный мороз января…
Матея Матеич, Сербия - США.
Перевод с сербского - Диана Медведева, Евгений Капустин.
Изнутри себя Твой образ открываю,
Вся вселенная Твоим дыханьем дышит,
И природы яркой радуга живая
Рассказала мне о Том, Кто неба выше!
Но и в страхе, и в сомненьи Ты к нам ближе;
И согбённый плачем, я расправлю плечи,
И, как солнце среди туч, Тебя увижу,
Ведь омытая слезами вера крепче!
Над вечным покоем незримы
Ворота в небесный чертог,
Где славу поют херувимы,
И нет ни скорбей, ни тревог.
Где слово молитвы сплетают
И голос безвинных кровей,
Из русской земли вырастают
Шершавые стены церквей.
Касаясь небес куполами,
Обители тихих святынь
Хранят животворное пламя,
Что выльется золотом в синь.
Лучами предвечного света
Проснётся туманная даль, –
И вечность любовью согрета,
И тает в молитве печаль!
Здесь дух необъятен и волен,
Здесь слово – и свет, и гроза,
Дыхание – звон колоколен,
А лица – почти образа!
Здесь судьбы, меняясь местами,
Горят как лампады во мгле.
Здесь, смерть побеждая крестами,
Стоят небеса на земле!
Я приеду, а там всё по-прежнему –
Та же ясная тихая грусть,
И открыта простору безбрежному
Деревянная милая Русь.
Я увижу святое и вечное –
Ту былинную даль на заре,
Сердце лёгкое, сердце беспечное,
Покосившийся крест на горе…
И тропинки в лесу незаметные,
Воздух сладкий прохладный сырой,
На болоте поляны заветные
И деревья с шершавой корой…
Возвратившись, увижу всё прежнее,
Ту же светлую грусть в тишине;
И родное, прекрасное, нежное
Что-то снова проснётся во мне!
