Плоды войны

То не боль потери — потеря смысла
Материнской жизни без жизни сына.
Это так — как солнце ушло за выступ
Навсегда — и стало темно и сыро.
Это так — как разом из всех орудий
По мишени сердца единым залпом!
И святое прошлое не убудет
Заполнять собой бесконечность завтра.
Ни дорог, ни дикого бездорожья —
Только крик немым ледяным вопросом:
Отчего случилось, что смерть возможна?
Но молчанье неба не знает сносу.
Жизнь теперь сама непроизносима.
На воронке сердца не выжечь шрама,
Но и ту во прах сотрясает сила
Если вдруг чужую окликнут — Мама!

Ниша

Ниша. Операция «Белый барс»

Глава 1.

Снег. Впервые за несколько лет Стив увидел снег на зеленой стриженой траве под кедрами. Он не обещал продержаться до завтрашнего утра — в воздухе уже маячила знакомая сырость и ни малейшего намека на ночной мороз. Да и был ли он?

В интерьере холла Грейс мэнор мало что напоминало о старом — разве что камин. Темные деревянные панели, ни единой картины, длинный овальный стол. Со стороны стены его обжимала деревянная скамья. С другой  приткнулись, повернутые друг к другу под разными углами, три стула.

С вершины кедра сорвалась,  чуть не ударилось в колонну зазевавшаяся ворона.

«До чего противный крик!» — подумалось Стиву. «Нужно будет купить пневматическую винтовку…»

Стив Рондорф или Степан Круглов

Все, кто его видел, описывают Стива по-разному. Никто не может точно сказать, как он выглядит. Вопрос о том, кто он такой, остается загадкой для него самого. Потомок белых казаков или англичанин русского  происхождения? Стив или Степан? Этот вопрос будет мучить его долго. Везде, куда его занесет судьба. В Лондоне, Берлине, Париже или Санкт Петербурге, в Японии или на Кавказе, в Праге или на странном острове посреди Ладоги. Он путешествует не от скуки: в каждой точке мира, куда он приедет, ему приходится разрешать какую-нибудь важную проблему.

Что стоит за территориальными претензиями Японии к России?  Действительно ли загадочный народ «гуанчи» на Канарских островах приплыл туда с Кавказских гор?  Откуда золото на маленьком острове на Ладожском озере? Могут ли осетры жить в Южной Англии?

Ответ на эти и другие вопросы герой книги ищет в самых разных странах, среди самых удивительных людей. С некоторыми из которых ему встречаться явно не следовало…

«Цвета Ваших волос...»

Цвета Ваших волос —
Белоснежный и мягкий —
Снег в ладони я нёс,
Словно горсточку ягод.

Вспоминались слова
Те, что Вы говорили.
Месяц вдаль уплывал,
И авто мирно плыли.

Вместе нам быть нельзя.
Порознь дни мы листаем.
И снежинки, скользя,
На ладони всё тают…

REQUIEM. Памяти Слободана Милошевича

Мы не можем пустить к себе оккупантов, даже если они идут под знамёнами НАТО или ООН
Слободан Милошевич

Его послал Бог Гнева и Печали 
Рабам Земли напомнить о Христе. 
Н.Некрасов 

1. 

Свершилось! 
В душных стенах каземата 
Закончился его последний бой… 
И был убит Восставший против НАТО 
Зловещей инквизиторской ордой. 

Он понимал — оттуда нет возврата… 
Торжествовал кровавый трибунал. 
Лакей врагов — белградский прокуратор — 
Дрожа от страха, руки умывал… 

В.В. Путин — человек, который не мыслит себя вне своей страны

Человек обязан различать времена и называть белое белым, а черное черным. Человек смертельно виновен, если он, указав на черное, скажет: «Это белое», а указав на белое, скажет: «Черное». Об этом говорится и в Писании: «Горе тем, которые зло называют добром, и добро — злом, тьму почитают светом, и свет — тьмою, горькое почитают сладким, и сладкое — горьким!» (Ис. 5: 20). Люди, смешивающие понятия, смертельно виновны, они будут наказаны, они нигде не смогут укрыться. Поэтому нам нужно называть вещи своими именами и давать точные нравственные оценки, не погрешая против истины.

Бог подарил нам на период восстановления и укрепления нашей многострадальной, бедной и исплакавшейся Родины верховного главнокомандующего и Президента Российской Федерации по имени Владимир, по отчеству Владимирович, по известной фамилии. И нужно признать истину: это Божий человек, который, да, не безгрешен, как любой человек, родившийся от женщины, у которого, да, есть и ошибки, и недостатки и проч., и проч., но, невзирая на это, оценивая по критериям большого корабля, Россия сегодня — это корабль, плывущий в нужном направлении, управляемый правильным капитаном и знающим порт приписки.

Взлети над городом моим

Взлети над городом моим,
Плыви во тьме меж звезд звенящих.
К обетованным настоящим,
К тем берегам, где дом и дым
И мир, обещанный двоим.

Продолжат стрелки ровный ход,
Чтоб в полночь вновь соединиться,
А  здесь кипрей и медуница,
Детей моих чумазых лица
Смешных забот круговорот.

Два пути

Увы, нам время не попутчик.
Оно идет совсем другой дорогой –
Среди тельцов приглаженных и тучных.
На них становится похожим понемногу.

А мы восходим узкою тропою,
Куда пути известны лишь страданью,
Где всё цветет и радует весною,
И плещется в лазури солнечное знамя.

Струна

Кто натянул мою струну
(а может струны),
внушил мне истину одну
про мир подлунный:
струна в натяжку лишь поёт,
хоть часто рвётся.
Струны оборванной полёт
небес коснётся
на миг иль два, а может три,
а дальше — муки:
струны оборванной пусты
страстны́е звуки.
Ослабь, ослабь мою струну —
тоска без меры:
не музыку она дарит,
а лишь химеры.

Утеши

Обидеть чистого человека, —
                                  как это просто.
Обидеть чистого человека
                                  разве возможно?
Ранить светлую душу, —
                                  как это больно!
На сердце не станет спокойно
от осознанья,
                           что вышло невольно.
Ты знаешь, где скрылся страдалец,
Уте́шитель, хрупкую душу уте́ши…

Не забывай, душа

Не забывай, душа,
зловещее безмолвное унынье,
когда без цели и без смысла
сиротливо
перелетала ты с уступа на уступ
гор тощих и уродливых, их пики

торчали вверх, где неба нет,
лишь серость…
Внизу тянулись голые долины,
где всё мертво,
и даже нет песка,

а только пыль и пепел.
Там безприютно,
                          сумрачно,
                                         тоскливо…
Зачем же гордости настырной
даёшь себя влачить туда?!

Гордость моя

Гордость моя, ты совсем сошла с ума?
Видя тебя, подумают, что и я такая.
Гордость моя, не своди меня с ума,
из-за тебя я и в горе погибаю.
Что унижения мне, ведь и Он страдал?
Страшно быть лишней, но гордости что за дело?
Если Господь своего раба взыскал,
выведет мимо гордостей всех умело.

Московские кошки

Вся Москва с ума сходит по кошкам,
И я с нею схожу понемножку.
Мне мерещатся в каждом окошке
Кошки, кошки, московские кошки.

Я иду. Кошка шмыг на дорожку.
Я ложусь. На спине моей кошка.
Друг на друга ночью громко кричат
Кот-отец, кот-дед, кот-сын и кот-брат.

Страницы