Вы здесь

История

Двадцатый век

Из книги «Чернобыльский словарь человечества»

ВЕК. В каждом веке для каждого народа и для каждого поколения была своя война или подобное потрясение. Двадцатый век – не исключение.

В двадцатом веке в результате войн, катастроф и других конфликтов погибло более ста миллионов человек, причём в начале века погибших было больше из числа военных, а в конце его больше погибало уже мирных жителей. Кроме того, двадцатый век, выпавший на большую долю моей жизни, разочаровал многих мыслителей и гуманистов по части всемогущества разума. Научно-технологические системы, создаваемые человеком, могут служить и добру, и злу в определённых пропорциях, и последние сто лет заметно изменили эти пропорции в пользу зла.

Прерванный путь

Тобольск, сентябрь 1737 года

Нарочный из губернской канцелярии поклонился Владыке Антонию и отдал бумагу.

— Ступай, не жди, — ласково сказал старец и сломал печать.

Прочтя, он пристроил свиток на аналой и позвал, хмуря брови:

— Иван!

Канцелярист приблизился неслышно, взял послание и развернул.

То был монарший указ: Березовских священников, что служили у Престола верой и правдой и совершали Долгоруким молебны, всенощные и Литургии, наказать и сослать в Охотск.

— Прочесть вслух? – спросил Ваня, потрясенно водя взглядом по бумаге.

Старец покачал головой.

— Надо бы по форме в губернскую канцелярию отписать, что получен указ.

Секретарь сник.

Святая Росвита, первый немецкий поэт

Годы жизни: 930/5 — ок. 975.

А

Славен был Лиудольф, дед Генриха Птицелова, в свои времена. Владетель обширных земель, отважный воин, он собрал под свои знамена всю местную знать, одержал победу над датчанами, укрепил границы родной земли. Его признал первым князем Восточной Саксонии сам народ, а официально — Людовик Немецкий.

Но одно желание еще оставалось невыполненным: основать родовой монастырь. Поэтому вместе с супругой Одой князь совершил долгое паломничество в Рим, принял от папы необходимые для закладки нового храма мощи, и с 865 года стала расти Гандерсхаймская[i] обитель, настоятельницами которой сделались поочередно три княжны, его дочери: Хатумода, Герберга и Кристина.

В поисках невидимого града Китежа...

И сей град Большой Китеж невидим стал и оберегаем рукою Божиею,— так под конец века нашего многомятежного и слез достойного покрыл Господь тот град дланию своею. И стал он невидим по молению и прошению тех, кто достойно и праведно к нему припадает, кто не узрит скорби и печали от зверя-антихриста. Только о нас печалуют день и ночь, об отступлении нашем, всего нашего государства московского, ведь антихрист царствует в нем и все его заповеди скверные и нечистые".

ПОВЕСТЬ И ВЗЫСКАНИЕ О ГРАДЕ СОКРОВЕННОМ КИТЕЖЕ.

ОСОЗНАНИЕ

«Не в силе Бог, а в правде. Иные - с оружием, иные - на конях, а мы Имя Господа Бога нашего призовем! Они поколебались и пали, мы же восстали и тверды были».

Святой благоверный князь Александр Невский

Миссионер

I

Отец Геннадий проснулся от холода.

Открыв глаза, он услышал, как дрожат сложенные из цельных брёвен стены, как свирепая буря завывает на все лады.

Не верится, что всего полночи назад в этой же самой часовне отслужена всенощная, и ни одно, даже легчайшее, дуновенье, не потревожило собравшихся прихожан; тихо и мягко струился свет, снег блистал тысячами алмазов…

«Ууаауу»,— взревел ветер, бросая в самые малые, невидимые глазу щели, колкую порошу.

Батюшка поднялся на ноги, крупно дрожа от стужи. Старая малица* уже не так держала тепло, ее продувало.

Каждый шаг давался с трудом: часовня, недавно прибранная и украшенная, теперь оказалась усеянной наметенными за ночь снежными горками.

Еще шаг, другой…

Торжественное открытие мемориальной доски с барельефом Героя

Память Героя России, Героя Чернобыля генерал-майора внутренней службы Владимира Михайловича Максимчука увековечили в Тверском районе столицы. Торжественное открытие мемориальной доски с барельефом Героя, состоялось 17 апреля 2019 года в Москве у дома № 2 по улице Долгоруковская, где жил легендарный пожарный. Авторами мемориальной доски Владимиру Максимчуку стали скульптор − народный художник России Салават Щербаков и архитектор − лауреат премии Москвы в области литературы и искусства, член Московского Союза художников Василий Перфильев. Памятную доску открыл первый заместитель главы МЧС России Александр Чуприян.

Второе Крепостное Право (большевиков)

  Весь мир желают сгладить
    И тем внести равенство,
     Что все хотят загадить
     Для общего блаженства!
 
Алексей Константинович  Толстой
Июнь 1871

Изжить крепостничество

«Но ведь русские крестьяне до революции были рабами! Их ведь продавали как скот»…

Подобный бред автор слышал не только от полуграмотных  иностранцев. Подобное «глубокое» познание собственной истории свойственно и многим бывшим советским гражданам. А уж про знаменитую помещицу-изуверку по прозвищу «Салтычиха» все мы в обязательном порядке читали в советских учебниках истории.

Самая знаменитая отечественная душегубица

Дарья Николаевна Салтыкова, в девичестве Иванова, после смерти мужа стала помещицей и владелицей  нескольких поместий и около 600 душ крепостных. За малейшие провинности она велела сечь крепостных розгами, часто – до смерти. Любила обливать девушек кипятком, вырывала волосы, велела насмерть забить батогами, поздней осенью загоняла в пруд и те умирали от переохлаждения.

Могила

«Это даже милость Божия — копать могилу, в которую сам ляжешь…» — думал отец Петр, пробивая лопатой земную плоть. — «Земнии убо от земли создахомся, и в землю туюжде пойдем, якоже повелел еси, Создавый мя и рекий ми: яко земля еси и в землю отыдеши, аможе вси человецы пойдем…» — вспомнил он слова из чинопоследования панихиды.

«Яко земля еси и в землю отыдеши» — повторял священник, копая могилу.

Заявление

Человек был худ и сед. Сжатые тонкой нитью губы глядели уголками вниз и придавали его лицу выражение то ли отчаяния, то ли злобы, то ли просто угрюмости. Глаза же смотрели прямо, и ровно, не бегая из стороны в сторону. Покоен и гладок казался и широкой лоб человека. Две контрастные части лица – невозмутимую и тревожную - разделяли густые усы, рыжие с проседью, которые венчались острой седой бородкой.

Николушка (Полная версия)

Отец Николай сидел на лавочке возле храма.

Его лицо — простое и доброе лицо сельского священника — отражало всю его жизнь. Солнце — выжгло волосы, позолотило бороду и усы, ветер — сделал грубой кожу, труд иссушил щеки, а вера — осветила глаза. Глаза батюшки мягко, ласково, приветливо и как-то по-особенному кротко смотрели на этот мир и улыбались.

— Отец Николай, что домой не идешь? — окликнула батюшку баба Клава — седенькая раба Божия, закончив прибирать после службы церковь.

Пророк и цари (Пролог)

Дорогие омилийцы и гости сайта! В марте выходит в свет моя новая книга. С разрешения издателя представляю пролог романа «Пророк и цари», неотредактированный вариант, потому как он мне нравится больше, чем причесанный и приглаженный.

Церковь - это Новая Жизнь...

"Церковь свята, потому что свят Бог» (прот. о. Валентин Асмус).

Очень актуальны мысли протоиерея отца Валентина Асмуса о человеческом элементе в Церкви.

Их правильное понимание позволит нам противостоять тем злопыхателям, которые, невзирая на грехи собственные, и находясь вне Церкви, пытаются судить грехи чужие, исходя из глубины своего неведения.

Люди грешны и склонны к падению, вероотступничеству, Богозабвению и проч…

Это непреложная истина относится как к мирянину, так и к священнослужителю, прежде всего, потому что его положение налагает на него огромную ответственность перед Богом за души вверенных ему людей.

Николушка. Начало

ПОВЕСТЬ О БЛАЖЕННОМ СТАРЦЕ НИКОЛАЕ ТОТЕМСКОМ

ГЛАВА 1. ДЕДУШКА

Отец Николай сидел на лавочке возле храма.

Его лицо – простое и доброе лицо сельского священника – отражало всю его жизнь. Солнце – выжгло волосы, позолотило бороду и усы, ветер – сделал грубой кожу, труд иссушил щеки , а вера – осветила глаза. Глаза батюшки мягко, ласково, приветливо и как-то по-особенному кротко смотрели на этот мир и улыбались.

- Отец Николай, что домой не идешь? – окликнула батюшку баба Клава – седенькая раба Божия - закончив прибирать после службы церковь.

- Да я дома. – откликнулся священник.

- И то. – согласилась старушка и, вытерев руки об подол, села рядом, продолжила:

- Давеча видала я Николку твоего, сиротку. Кур гонял.

Старообрядцы Австралии, неравнодушная русская общественность против сноса зданий Черемшанского мужского монастыря

Черемшан — единственный в мире сохранившийся старообрядческий монастырь второй половины XIX века в опасности (Саратовская область. Россия).

Старообрядцы Австралии, неравнодушная русская общественность разных конфессий обращаются к губернатору Саратовской области запретить демонтаж монастырских зданий, кощунственное устроение спортивных дорожек по кладбицу и признать старообрядческие монастырские объекты культурным наследием.

Успенский собор в монастыре был построен по личному разрешению императора Александра II (в тот период действовал запрет на постройку старообрядческих храмов). Это разрешение выхлопотал в 1879 году на личной аудиенции у царя бывший атаман всех задунайских казаков-некрасовцев Осип Гончаров, переехавший из Турции на Черемшан, принявший иноческий постриг с именем Иоасаф и умерший на рубеже 1879 и 1880 годов.

«Оказывается, у меня есть Отечество!»

Так воскликнул в 1818 году, дочитав последний из недавно вышедших восьми томов «Истории государства Российского» Николая Михайловича Карамзина, самый, наверное, пёстрый и шальной граф Российской империи Фёдор Толстой, прозванный, к слову, Американцем. Нет-нет, он не пылал любовью к молодой североамериканской республике, лишь какое-то время пожил на одном из островов Русской Америки, взашей согнанный с корабля капитаном Крузенштерном за непристойное поведение с пьянками и дебошами. И Россию-Матушку он по-своему любил и не рвался из неё. Ключевое, конечно же, в его восклицании слово — «Отечество».

«Отче» — «Отец» — «Отчизна» — «Отечество», — извечный смысловой ряд, который, оказывается, может прерываться и сокращаться. Прерываться и сокращаться либо для некоторых из нас, либо даже для какого-то слоя населения или же для целой эпохи жизни государства и народа. Сумасброду и неприкаянной душе Фёдору автор «Истории» по-отцовски заботливо и благовестно словно бы нашептал, как сиротинушке, что у него, как и у любого другого человека, есть отец. И тридцатишестилетний детинушка Федя, начав читать первый том, к восьмому, по крайней мере для самого себя, в своих ощущениях, обратился в Фёдора Иваныча, отныне знающего и накрепко помнящего своё родство, потому что нашёл, хотя и нежданно-негаданно, но нашёл-таки, Отца-Отечество.

В эти же годы сам Н.М. Карамзин упрекал своих сограждан в том, что «мы стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России…»

Победившая посредственность

Очерк нравов

А пуще всего, Павлуша,
береги копейку…
Н.В. Гоголь. «Мертвые души»

В марте исполнилось двадцать пять лет со дня проведения Всесоюзного референдума о сохранении СССР. 76,43% граждан высказались тогда за сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной Федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности. О том, как было учтено впоследствии мнение советских граждан, всем хорошо известно. Любопытно, что сталось с самими гражданами, как изменились они внутренне за эту четверть века.

Изучение человека и перемен, происходящих с ним, проще всего начать с обращения к продуктам его культурной деятельности. Словом, если кому-то в будущем придет в голову изучать нас, сирых, чтобы понять, что мы собой представляли, этот кто-кто обратится в первую очередь к произведениям нашей культуры. И тогда в лучшем случае он скажет о нас, что это было общество лгунов, пошляков и стяжателей. В худшем — общество шизофреников. И в любом случае — общество победившей посредственности.

Тихий разговор

Мерный стук колес, постоянно прекрасный и в то же время меняющейся фон за окном и приятный сосед собеседник (хотя подчас совсем и неожиданный) — такие поездки для меня совсем не редкость, скорее наоборот привычное дело. Совсем не обычная, но очень интересная история случилась прошлым летом, когда посетив Казахстан наша семья возвращалась домой.

В Астане у нашего поезда была запланирована продолжительная остановка и мы воспользовались ей, чтобы ещё раз посмотреть на молодой, развивающийся город. Вернувшись ко времени отправления, в своем купе мы обнаружили нового соседа. Им оказался добродушный и веселый американец Джастин Покарни, ни слова не понимающий по-русски. Немного пообвыкнув и приглядевшись к друг другу нам удалось узнать, что наш попутчик путешествует по транссибирской магистрали (книга с таким названием была для Джастина своеобразным путеводителем), а по профессии он вольнонаемный учитель английского языка в Корее, трудящийся как бы сказали у нас «вахтовым методом».

Страницы