Вы здесь

Светлана Коппел-Ковтун. Фэнтези

Фантики

Я шла по просёлочной дороге. Над головой висело чистое голубое небо, усеянное облаками, птички кружили в полёте. Прогулка несколько затянулась, я сильно устала и надеялась, что вот-вот меня догонит автобус, который почему-то отменён. Я надеялась, что усталые ноги обретут покой, но...

Загородная жизнь прекрасна, если только транспорт ходит по расписанию.

Я шла по просёлочной дороге. Над головой висело чистое голубое небо, усеянное облаками, птички кружили в полёте. Прогулка несколько затянулась, я сильно устала и надеялась, что вот-вот меня догонит автобус, который почему-то отменён. Я надеялась, что усталые ноги обретут покой, но...

Фонарик

— Фавьё-фавьё-фавьё!

Нервный крик попугая напряг и без того напряжённые нервы. Наверное, он хочет что-то сказать, а слов подходящих не находит. Так и я: высекла невероятно красивую искру, а понять до конца её не в силах.

Люди-луны и люди-солнца (такая — искра!)... Отличить их друг от друга совсем несложно. Отражённым светом никого не согреешь, он лишь слепит глаза безжизненным блеском.

Прежде чем уснуть, я всегда размышляю. На границе сна в голову приходят удивительные мысли, похожие на искры. А когда смотришь на небо, на звезды — пристально-пристально, может даже закружиться голова...

В Галерее Высекательницы

После знакомства драконами я всё время пыталась рассмотреть его в обычном облике Высекательницы. Она больше никогда не показывалась мне драконом, но я ни разу с тех пор не забыла о его существовании. Я хорошо помнила, что сама отчасти — дракон, и какова его часть во мне — неведомо. Но я поняла, что дружить драконами совсем несложно — большинство людей только так и дружит. Просто преодолеть своих драконов, если они не подружились, умеют очень немногие люди. Потому и сказала Высекательница, что дружба драконами — самое трудное испытание.

Собственно, на тот момент оно и было для меня самым сложным. Но, когда я попала в Галерею Высекательницы и едва не потерялась в ней, я узнала, что бывают задачи посложнее.

В Долине Драконов

Долго ли мы шли, я сказать не берусь. Двигались чинно, неспешно, как никогда раньше. Высекательница впервые вела себя как светская дама, несмотря на свой не вполне подходящий наряд и всегдашний фонарик на голове. Она была похожа, скорее, на маленького заигравшегося шахтёра. И я казалась себе смешной оттого, что вынуждена была подыгрывать Высекательнице, церемонно шествуя, а не просто идя по дорожке.

Мы шли на бал или торжественный приём, который давал кто-то из её друзей.

— Там будет много важных особ, — говорила Высекательница, — и мы с тобой должны соответствовать.

Город Кривых Дорог

В Город Кривых Дорог можно попасть, лишь увиливая от правильного пути. Надо ухитриться не следовать выбранному направлению. Это невероятно сложно, потому что каждый человек, желая переместиться из пункта А в пункт Б, старается поступать противоположным образом. Но в Город Кривых Дорог попадают лишь те, кто отклоняется от правильного курса: сначала на немного, потом на чуть-чуть, потом ещё немножко... Постепенно они настолько отклоняются, что оказываются в плену у своих кривых путей и не могут найти дорогу назад.

— Потому, — объясняла мне Высекательница, — нужно всё время понемногу смещаться в сторону от нужного направления, петляя, как заяц, намеревающийся запутать лисицу, иначе в этот город не пройти.

Эрата

— Эрата*, милая Эрата! — так звал он её всякий раз, когда чувствовал себя одиноким. Она была его феей, его музой, его возлюбленной. Он скучал по ней, как скучают по свету. Он томился собой, когда её не было рядом. И она чувствовала, что нужна ему, потому старалась быть с ним как можно дольше и как можно чаще.

Он гладил её волосы, вдыхал аромат вплетённых в них роз, и тоска, мучившая его уже многие годы, бесследно уходила. Они подолгу болтали ни о чем, обнявшись, и не могли нарадоваться друг другу. Он пил её дыхание, пил её музыку, пил её аромат, а затем садился за стол и писал.

Собирательница Миров

Мы стояли посреди поля, на глазах превращающегося в пустыню. Земля, красная то ли от заходящего солнца, то ли от красного ветра, трескалась, но сопротивлялась опустошению и умиранию. Это напряжение электризовало воздух.

«Странно, — подумала я, — ветер на самом деле красный и очень порывистый...»

— Это ярость, — спокойным голосом произнесла Высекательница, слегка покачиваясь на ветру.

Прикрыв глаза ладонью, она всматривалась вдаль, словно желая увидеть там давнего знакомого.

Высекательница Искр

Если поздним вечером вы будете гулять по тёмному провинциальному городу — а только провинциальные города покрываются мраком в поздний час — вы можете встретить удивительную старушку с фонариком на голове. Она преодолевает огромные расстояния, двигаясь неспешно, но при этом очень быстро. Чтобы следовать за ней, вам, быть может, придётся даже бежать. Только вы не делайте этого ни в коем случае — она этого не любит.

Встреча с ней зависит не только от вас, но и от неё. Если она захочет, то, даже стоя на месте, вы обязательно успеете.

Эскалатор, ведущий в небо

I

Всматриваясь вдаль, он видел бескрайнюю дорогу и небо, то благословляющее все вокруг мягким солнечным сиянием, то, наоборот, грозно предупреждающее раскатами грома и вспышками молний. Иногда он видел горные вершины, покрытые, казалось, не снегом, а вполне осязаемым холодом и равнодушием. Временами ему слышалось кваканье жаб, лай собак или тявканье гиен, а в нос норовил прорваться какой-то зловонный воздух, и он изо всех сил старался не вдыхать его, независимо от того, реально это ощущение или нет…