Вы здесь

Марина Алёшина. Проза для детей

Чтобы другому стало радостно

Когда бывает Господь среди нас?

Шик-шик. Цок-цок-цок.

Что это?

Это лошадка полозья-санки везёт. В них восседает почтальон в фуражке, кутается в тулуп. А как же не кутаться? Ведь зима за нос так и щиплет.

Поедем с ним, коли не страшно мороза, узнаем, что он везёт.

Почты сегодня много. Справа в санях целый мешок лежит, да ещё в рукавицах — две стопки.

Быть полезным Отечеству

Детям о русских святых

Благодарный

Был некогда в Вологодском краю один дивный узник. И дни на севере коротки, и темница мрачна, а он светел лицом.

Звали его князем Иваном. С братом Дмитрием заточили их с детства в тюрьму: как бы не позарились на Российский престол.

После терема княжеского было им здесь голодно, тесно и душно, но Ивану полюбилась молитва, а от молитвы у людей сердце радуется и лицо цветет. И не только сам он всё с благодарностью переносил и молился за дядю, обидчика своего, но и брата Дмитрия радовал и утешал:

— Все святые шли скорбным путём. Будем просить Бога о том, чтобы эта неволя сослужила нам пользу, чтобы дал Господь силы дотерпеть её до конца.

«Вот тебе и „не могу!“»

Сегодня, 10 июля, — праздник обретения мощей прп. Амвросия Оптинского. В подарок детям к этому дню — две притчи преподобного старца

«Вот тебе и „не могу!“»

Многим людям, приходящим к батюш­ке, он советовал потерпеть: кому — болезни, кому — обиды и несправедливость. А если в ответ кто-нибудь говорил: «Не могу!»,— то старец вспомнил такую историю.

Жил один человек, купец. Что бы ему ни сказали, он отвечал:

— Не могу! Слаб!

Кто бы его о чём ни попросил, ничего он не делал и никому не помогал, а всё говорил: «Это не могу, то не могу!»

Притчи для деток

Почему Бог не дал человеку крыльев
Притча преподобного Силуана Афонского

Один охотник еле взобрался на гору за зверем. Присев от усталости, он увидел стаю птиц и подумал: «Почему Бог не дал человеку крыльев?»

Шёл мимо отшельник и, узнав мысли охотника, сказал:

— Думаешь, отчего Бог не дал тебе крыльев? Но если дать их тебе, будешь недоволен и скажешь: «Почему я не Ангел?».

Став Ангелом, скажешь: «Почему Бог не дал мне управлять Небом?»

Рождество в северных льдах (продолжение)

Меж ледяных полей

Наш «Таймыр» еле тащился впотьмах. И раным-рано, я сквозь сон (а дежурила другая вахта) чую — на якорь легли. Что стряслось? Гадать нечего: пал туман.

Эти северные туманы — просто беда: так густы, что и в двух шагах ни зги не видать. Вот напасть похитрее бури: рулевой, если он, конечно, искусен, волну обхитрит, но пред мороком непременно спасует, потому что не чует, куда идёт. Не видать не то что б кормы или фонаря, — человека на палубе рядом, один голос звучит. Вот и действуй в такую пору наудалую, и во всем положись на Бога.  Потому-то туманы в Северном океане и для бывалых страшны: никакие умения не спасут.

В этой дымке держало нас целых двенадцать часов, и за это время заступила новая, наша вахта.

Время тянется медленно. Мы стоим и ждём, когда прояснеет.

Наконец,  как туман прочистился, начинаем двигаться аккуратненько, да с разведкой, из полыньи в полынью. Вот одну проскочили, другую и третью, а потом слышу гром: это значит, киль  пропорол перемычку льда.

— Стоп машина!

Встали.

— Шары на малый ход.

Снова грохот. Сыплет белое крошево в воду, вперемежку с шугой и намерзающим льдом.

— На стопора!

Рождество в северных льдах

Загадочная картина

Митин и Катин дедушка, Николай Николаевич — настоящий художник. Даже навстречу гостям он выходит в заляпанном краской фартуке, с руками, по локоть в праздничных кляксах.

Но едва рассядутся внуки под ёлочкой, позабудутся и холсты, и краски, а польются рассказы, которых у деда запасено великое множество.

В уютной гостиной всё на своих местах: под Рождество здесь царит мандариновый дух, снег шуршит за окном, громыхает что-то в старинных часах.

Над камином висит одна из первых работ Николая Николаевича: ночь, северное сияние и корабль во льдах. Под эту картину непременно ставятся Рождественская икона и нарядная ёлочка-невеличка.

Катя давно уже дожидается одной преинтересной истории, а потому подпрыгивает на месте от нетерпения и поглядывает на таинственное полотно.

— Деда, — наконец, не выдерживает она, — а кто наобещал историю про корабль, и про северные огни, и про длинную-длинную ночь?

— Помню-помню, — хитро улыбается дед, — что ж, обещания непременно следует выполнять. Внук, неси-ка из мастерской очки.

Мурик, Персик и многоразличные звери

Наш храм похож на корабль. Так задуман он архитектором: и размером, и статью, и даже круглыми окнами-иллюминаторами. Стоит же храм посреди парка. За парком бурлит Москва: пройдите каких-нибудь метров сто, и попадете на оживленную автостраду.

К этому кораблю постоянно кого-нибудь прибивает. Не только разных и непохожих друг на друга людей. И животных — тоже.

О них-то и сказ.

Голубая бабочка Морфо

Однажды, светлым и свежим днём, ветер качнул огромный лист. И на тёмной его стороне, обращённой к земле, вылупились четыре зелёных гусеницы.
Первый, Второй и Третий сразу же принялись за еду.
А Четвёртый спросил:
— Как? Почему? И что будет потом?
— Не отвлекайся, глотай! — обернулся Первый.
— Жуй! — подтвердил Второй, — как покончим с этим листом, примемся за другой.
Третий пробормотал:
— Набивай живот до отказа. Для того и явился ты в мир.
Но Четвёртый и не думал сдаваться. Он не только жевал, но и глядел по сторонам, а однажды собрался с духом и заглянул по ту сторону своего листа.
А когда заглянул, то смутился и оробел: там сидело огромное, голубое крылатое чудо.
— Кто Вы? — спросил Четвёртый.
— Бабочка Морфо, — улыбнулись ему в ответ, а потом поднялись и скрылись вдали.
— Кто это — бабочка? И что будет с нами потом? — спросил он, вернувшись обратно.
— Выкинь из головы чепуху и вздор, — нахмурился Первый.
— Нам бы побольше съесть, — бросил Второй.

Слон, который хотел летать

Жил-был слон, который хотел летать. Часто он убегал от родни и в пустынных местах изо всех сил хлопал и хлопал ушами. Надежда подняться в воздух не оставляла его. Но земля, как назло, упрямилась и не желала с ним расставаться.

Даже самые близкие, даже родные не хотели его понять.

— Да! Тому, кто твёрдо стоит на земле, маяться ерундой недосуг, — говорила тётушка Страусиха.

Старина Бегемотти угрюмо молчал. А Жираф глядел свысока.

Слон со всем соглашался, и даже кивал. Но когда на верхушки пальм опускался вечер, снова хлопал в пустыне ушами.

А тем временем шар земной повернулся к солнцу макушкой, и в пустыню прокралась засуха. Раскалился стоячий воздух, без оглядки убежала вода, озеро съёжилось и превратилось в большую лужу.

Обжигая ступни о горячий песок, вышел Слон, как всегда, похлопать ушами. Но в тот день всё пошло наперекосяк: только он изготовился и хотел начать, как услышал жалобный писк.

«Что такое?» — удивился он, оборачиваясь на звук.

Небольшие истории для детского календаря

Господи, благослови!

— Забрасывай, забрасывай! — сказала бабушка Маше. Да не забудь: «Господи, благослови!»
— Ну вот, — завозился деда, насаживая червяка на крючок, — придумала, чему научить дитё. Пусть-ка за поплавком следит да молчит поболе.
— А вот и поглядим, — улыбнулась бабушка. — Цыплят по осени считают. А у Маши сегодня день особый — первая исповедь.
— Господи, благослови! — прошептала Маша, забрасывая удочку, и не успела удивиться, как поплавок дёрнуло вниз.
— Начало положено, — обрадовалась бабушка — вот и первая рыбка. Поглядим-ка, что дальше будет.
— Господи, благослови! — повторила Маша, и леска мигом полетела в воду.
Дальше дело бодро пошло.
— Восемнадцать! — сосчитала к вечеру бабушка, — вот так улов! И ты, деда, клади уж свои три. Будем домой собираться.

Папин секретный свиток

Страницы