Омилия

Бархану, нашему псу

Что разлаялся, друг ты мой милый?

Что тревожишь ты пряную тишь?

Солнце щедро денёк напоило

И устало скатилось в камыш.

Я люблю запах березовых дров. Мыть посуду во дворике, нагретой солнцем водой.

Разноцветных улиток, героически храбрых котов, чай с мелиссой и мятой, летний букет с резедой.

Я люблю с каждым часом, с каждой вечерней звездой, все твои выкрутасы, весь твой мнимый покой.

 Я не буду его разрушать. Мне и так хорошо. Лягу в звездного неба спальный мешок, чтоб тебе не мешать, чтоб тобой не дышать.

 И глаза не прищуривать, глядя в твои, и зрачки не сужать.

                                                                                                              22. 07. 2017

Этот мыс на реке, облака вдалеке
Мне запомнились с раннего детства.
Камыши в тростнике, солнца луч на песке
И черемухи куст по соседству.

Ты, рябина моя, как ты манишь меня
Возвратиться в счастливые годы,
Где живой мой отец. Под биенье сердец
Вниз по Каме плывут теплоходы.

Не я нашла свою тропинку, 
она — меня;
и я расту на ней тростинкой 
средь ковыля.
Тропинка привела к дороге —
обычен путь:
приходят рано или поздно
куда-нибудь.
А если путь спешит навстречу —
да будет так! —
век тростниковый, быстротечный,
уж не пустяк.

Да, я такая — плачу от любви,
дождём рыдаю, бабочкой порхаю,
и на ветру пыльцою трепыхаюсь:
мой путь с другими не сопоставим.

Живу, как воздух, как роса, как звёзды —
ругать меня бессмысленно вполне.
Я — первый день, в который мир воссоздан,
мне жить иначе было бы больней.

Милей всего картофеля цветы,

Эстету, в ожидании урожая.

Хотя  довольно яркой красоты:

Волнуются поляны иван-чая,

Шиповник распоясал лепестки

И тихая сирень на них склонилась,

Синь неба и синеют васильки -

Такое городскому и не снилось.

            ...и худородная мира и уничиженная избра Бог…
                              1 Кор. 1, 28

У судей мирских не в почете,
Как повод для лишних проблем,
Немудрые люди по плоти,
Несильные люди совсем –

Мы правым делам не угодны,
На левые мы не годны.
Но Бог нас избрал, худородных,
Избрал наши низкие сны,

Закон противоречия. Закон, который гласит, что два несовместимых (противоречащих) суждения не могут быть одновременно истинными. По крайней мере одно из них ложно.(Википедия)

Губы сжаты. Взгляд в окно.
За окном опять дожди...
Воля шепчет лишь одно:
Надо ждать. Ты подожди.

Я — тот, кто помнит всё, что не забыл:
несотворённое — забыто.
Со мной отныне только память крыл —
священный жизненный избыток.
Смывая ил с колен, глядит судьба
на реку, жадную до взглядов,
а рядом воробьиная гурьба
клюёт, как зёрна мыслей мириады.

Пусть за резным окном также цветёт сирень,
Машет вишнёвый сад белым своим крылом.
Господи, повели в Твой Невечерний День
Нашей большой родне сесть за одним столом.

Внуки моих детей, предки моих дедов -
Пусть за трапезой той всякий найдёт приют.
Буду идти, идти меж дорогих рядов,
Буду смотреть, смотреть, слушать, о чём поют.

По стадам разбредаются люди: 
стадо этих и стадо тех -
одиноким никто не будет, 
каждый друга найдёт для утех.
Разнородность копыт и шерсти, 
разнородность рогов и глаз,
одиночество - перед смертью, 
в жизни - жизни чужой соблазн.
Много сказано слов - все даром,
не помогут словам слова,
если страстностью, как пожаром
полыхает вся голова.
Если прихотью ты возглавлен,
вместо радости жди беду:
снова будет Христос затравлен -
вон уж судьи Его идут...

Черная дыра в космосе, бескончно одинокая, тянет к себе все, но не может сохранить -- разрушает. Все разрушает.

Когда в холодный домик мой
Не слышно полночь прокрадётся,
Укроет плечи тишиной
И одиночество проснётся.

Мне открывает память дверь
В печальный мир воспоминаний.
Где боль живёт былых потерь
И грусть не сбывшихся желаний.

Картина такая:

Правый Суд свершился.

Одесную - сонм святых.

Ошуюю - церковные осужденные. Все, кто там был некогда в сане: фарисеи-лицемеры. крепостники-салтычихи, педофилы-мздоимцы-бюрократы, алкоголики-самоубийцы, псы нелающие, бредящие лёжа; окружены конвоем, кто вопит, кто хрипит, кто проклинает, кто скрежетаху зубом своим, подвигаются толпой к яме, на дне ямы - езеро огненное с червем неусыпающим, ссыпаются в неумолимое.

Тут из сонма святых : "Погодите!... Минуточку!.."

Очередной скандал вокруг ролика с о. Андреем Ткачевым вскрыл множество проблем современного православного сообщества России, о которых стоит поговорить. И первое, что приходит на ум: «Мир во зле лежит», а зло — в нас.

Как-то так получается, что у нас, православных, все друг другу враги. И по отношению к той или иной ситуации народ делится на два лагеря: «нападатели» и «защитители». И те, и другие действуют с пристрастием, из каких-то своих соображений. Вполне приличных, но любви — не видно, желания спасти другого — нет. Есть желание ужалить побольнее, отомстить, выставить, подставить, посыпать солью рану или, наоборот, «отмазать» своего, оправдать всё, даже то, что оправдывать не стоит. Своих, понятых по-мещански узко, защищаем, даже если те неправы. В итоге защищаем не ценности, а просто шкурные интересы.

Впору вводить новую заповедь: «Не покусай ближнего своего!». Конструктивный диалог в принципе невозможен. Для него, кажется, даже нет структур в головах ратователей за ту или иную правду. А что есть? Судилище. И для судилища все пути прописаны и «дорожные карты» всегда под рукой. Ничтоже сумняшеся все судят всех. А где же милость? «Милости хочу, а не жертвы» (Мф. 9:13), но милости нет ни у кого.

Гул в голове:
тысячи воплей,
зовы и стоны –
цвета иконы
утренний путь.

Пой, соловей –
в песнях утоплен
призрак законный.
Лик изумлённый,
ночь позабудь!

Суглинистый песок, не чернозём,

Родных полей, плантаций, огородов.

Мне, городскому парню, нипочём

Была недавно радость первых всходов.

Июль пронизал светом и теплом,

Облагородил влагой огороды.

Где я недавно лёд долбил кайлом,

Волнует ветер радостные всходы.

Данная статья является частью задуманной серии статей-размышлений о парадоксах искусственного интеллекта и тех изменениях, которые неизбежно трансформируют мир. 

Опасность ИИ заключается в том, что алгоритм принятия решений машиной принципиально отличается от человеческого отсутствием интуиции и эмпатии. В его, прописанной человеком, иерархии ценностей понятие «живой» прочно связано с функцией, вне функциональности живое становится пятном на глазу телеобъектива. Диктат описания мира, предложенный человеком ИИ, содержит фундаментальные ошибки и заблуждения человечества в отношении времени и пространства, конечности и бесконечности, жизни и смерти, добра и зла. Слово, как мера вещей, не описывает, а дает указание.