Стучится дождь в оконное стекло.
Он, как и я, кому-нибудь не нужен.
И признаваться в этом тяжело,
А не признаться — в тысячу раз хуже.
Попробуй пустоту перебороть,
Когда один, а в сердце — бред полнейший.
Услышь меня и смилуйся, Господь!
Тебя так много, а меня всё меньше.
Святки — святые вечера — в православной традиции и в русском народнопоэтическом сознании знаменуют торжество Солнца правды — Христа — над тьмой, победу над нечистой силой.
Однако в наши дни священный смысл Святок большинству либо неведом, либо многими намеренно попирается. Не секрет, что череда святых зимних праздников сегодня нередко превращается в бесовский пьяный разгул, безбожную вакханалию. Придя в чувство после такого гульбища иные, у кого ещё не атрофирована совесть, стыдятся самих себя, глаза не смеют поднять на окружающих. Душа мертвеет, холодеет, выстуживается. Бывает ей и студно, и стыдно; покаянно жаждет она и прощения, и очищения, изгнания разрушительного чужебесия.
Наутро, после Рождества,
ты стал ли лучше, брат?
Встал, как всегда, душа черства,
доел ночной салат...
И нет ни голоса, ни слез,
ни слова — для Него.
То ль ангел вести не донес,
иль глух ты до того,
что не услышал даже звон,
не тщился отличить
живую жизнь и мертвый сон,
слепец в глухой ночи.
Библейский рассказ о райском состоянии и о грехопадении облекает одну из величайших тайн временного бытия в форму, доступную детскому пониманию, а потому как бы наивную. На самом деле это — наивность лишь кажущаяся: та же глубина содержания, которая схватывается здесь непосредственным чувством младенца, открывается и на высшей ступени философской рефлексии: она недоступна лишь для средней ступени поверхностного, житейского рассудка.
В ярком, художественном образе здесь утверждается основное начало единства религиозного жизнепонимания. — Пока мир был согрет дыханием божественной жизни, он не знал ни вражды, ни смерти, ни нужды, ни печали. Вот в какую простую, безискусственную форму облекается здесь мысль о том, что Бог есть жизнь, начало всякой жизненной связи в мире, начало всеобщего мира и лада. Посмотрите на мир, отпавший от Бога. В отличие от рая он характеризуется именно распадением всех жизненных связей: рушится всеобщий мир, низшая тварь ополчается против человека, стихии выходят из повиновения; в распадении связи между душою и телом человек познает силу смерти; жизнь борется против этой силы, производя на свет новые и новые поколения существ: но и самое деторождение подпадает проклятию жизни, утратившей Бога: оно совершается в болезни и не спасает от смерти.
Душа взрослеет в испытаньи,
Когда вдруг рушится мирок,
Когда убит в пустом мечтаньи
Порядок, выстроенный впрок.
Опять ты ощутишь внезапно,
Как призрачен и тонок лёд,
Как утекает безвозвратно
Водою времени полёт.
Снежинки, словно лепестки белых роз, кружились в удивительном танце, время от времени заглядывая в окна деревянного храма. Служба уже закончилась, и немногочисленные прихожане, подняв воротники, спешили домой.
Отец Тихон сложил облачение, вышел из алтаря и направился к иконе Богородицы, чтобы приложиться к ней. Мягкая улыбка пробежала по уставшему лицу батюшки: кто-то, за неимением цветов, заботливо положил на аналой яркую гроздь калины. Неожиданно в храм вошел коренастый мужчина, оставив на полу белые снежные следы. Сняв большую лохматую шапку, он подошел к батюшке и попросил помощи.
Я пью печаль, но радость сердцем слышу
За каменной оградой бытия.
Не тороплюсь, но рвусь подняться выше
И силюсь жить — вокруг одна броня
Внутри забьёт источник ли когда-то?
Из вечной радости вольётся ли вином?
Увы, я снова в чём-то виновата,
Но слава Господу — виновна не во всём...
Моё настроенье — отнюдь не отрада
Мне, кажется, типа опять не везёт,
И эту печальную типа балладу
Душа моя рваная типа поёт.
Вчера на свидание к тебе торопился,
Дрожало в волненье моё существо....
Не то, что так сильно я типа влюбился,
Но чувствую — кажется, типа того.
С букетом фиалок я типа на крыльях
Взлетел на двенадцатый типа этаж,
Но дверь твоя мама сердито открыла —
Совсем не одобрила мой эпатаж.
В Рождество все немного волхвы... (И. Бродский)
Большеглазый застенчивый мальчик с тонким, нервным лицом как-то не походил на описанного папой по телефону тяжёлого аутиста. Только потом, прочитав его историю, я поняла, какую колоссальную работу проделали его приёмные, как оказалось, родители.
Заниматься с Никитой было одно удовольствие. Он, хотя и стеснялся поначалу, всё схватывал на ходу, а уж мотивация просто зашкаливала. Куда девались уже через несколько занятий и неуверенная походка, и тихая невнятная речь, и вялые жесты- перед нами был счастливый мальчик с блестящими умными глазками, которому очень — очень хотелось научиться управлять собакой.
Такая вот у нас зима —
Завальный снег на всех тропинках,
Везде такая тишина,
Что слышно, как летят снежинки,
И слышно, как хрустит мороз,
По-зимнему силён и стоек,
И слышен тихий стон берёз,
И слышен шелест крыльев соек…
Жестокость мира, она от демонов. Разврат мира, он от того, что весь человек стал плотью, и только плотью. И радость мира — шумная и надрывная радость, от которой тяжело, как с похмелья — это лишь декорация. Это аналог репродукции картины на стене, висящей только для того, чтобы закрыть дыру в обоях.
Для начала мир пуст. После грехопадения он пуст, как барабан; пуст, как опустошенный вором кошелек. Оттуда, из чрева пустоты, выползает та самая медленная и звенящая тоска, с которой если кто не знаком, то не сможет понять и ощутить сердцем, чему можно радоваться в Рождество.
Пустой мир и человек, сдувшийся как шарик. И если надо дальше жить, даже если и не хочется, но придется, то нужно развеселить себя чем-то. Пустота — от грехопадения. Суетный шум — от невозможности сидеть на месте и в тишине. Разврат — от погасания духа, от тотальной власти плоти и невозможности этой власти сопротивляться. А уже злоба — от демонов. В особенности — лукавая злоба, в которой улыбаются и держат паузу. В которой вынашивают замысел и строят планы. В которой жестокость не порывистая, а осмысленная, санкционированная, идеологическая.
Словно снежинки, кружáтся слова,
Падают мирно на землю –
Близится, близится ночь Рождества,
Звёздному шёпоту внемля.
Замерли ивы без шумной листвы.
Ангелы ходят меж нами.
Тайной ведомые, едут волхвы
Радость делить с пастухами.
Трое неизвестных совершили вооружённое нападение на редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo, ранее опубликовавшего карикатуру на лидера боевиков группировки «Исламское государство» Абу Бакра аль-Багдади. В результате нападения 12 человек погибли. Среди них один журналист, двое полицейских, четверо художников. Более 20 человек ранены.
Комментирует известный аналитик и блоггер Анатолий Эль-Мюрид:
«Либерасьон» сообщила об аресте всех трех парижских террористов. Если это так, можно лишь приветствовать профессионализм французских спецслужб и полиции. Вот только проблему это не снимает.
Европа сама создала себе убийц, позволив практически бесконтрольный массовый наплыв инокультурных иностранцев. Всегда существует предел насыщения, за которым не работают никакие «плавильные котлы» При этом никто особо и не беспокоился по поводу «плавильного котла». Беспечность европолитиков граничит с таким идиотизмом, что проще поверить в сознательный заговор, чем в кретинизм такого количества людей во власти.
Звездою стать неизреченной,
Был Богом путь предвозвещён —
Из глубины всея вселенной
Взойти звезде на небосклон.
Стать путеводной, благовестной,
Чтоб за собой волхвов вела,
Туда, где Божия Невеста
Приют от холода нашла.
В хлеву, где сумрачно и тесно,
Где для скотины был ночлег,
Вдруг воссиял огонь небесный —
Родился БОГОЧЕЛОВЕК!
Высоколобые интеллектуалы рассказывают о том, что будущее — за транснациональными корпорациями, однако забывают о том, что СССР и был такой ТНК, причем не просто ТНК, а супер-ТНК. Особенно это стало понятно после войны, когда наша ТНК стала по-настоящему ТН. «Столбовая дорога» прорыва лежит не в индустриализации ради индустриализации — мы уже не сможем повторить опыт первых пятилеток и создать автаркичную самодостаточную экономику. Поэтому, кстати, невозможно построить СССР-2 и любые иные его инкарнации. Вопрос состоит в том, чтобы опираясь на наши возможности как сырьевой державы, максимально полно внедрить ключевые российские ресурсы в цепочки производства конечной продукции.
Солнце чуть повыше стало,
День немного прибывает,
Белоснежным одеялом
Лес укрыт, мороз крепчает.
Очень голодно зимою…
Ёж, барсук и мишка спят,
Серый волк с лисой-кумою
Ловят мышек и зайчат.
Объедают в роще лоси
Деревца, кору, кусты,
Шишки ёлочек и сосен
Любят белки и клесты.
Колыбелька Твоя пуста —
сам Ты стал для души колыбелью;
успокой, — я под грузом креста, —
посети сердечную келью.
Крест мой мал, да по духу размер,
но и маленький душу лечит,
Твой же Крест выше всяких мер,
поддержи — бремя станет легче.
Заместитель председателя комитета по безопасности и противодействию коррупции Дмитрий Горовцов («Справедливая Россия») собирается после праздников отрезвить чиновников своим новым законопроектом. Депутат хочет ввести административную и уголовную ответственность для чиновников «за неисполнение или срыв сроков исполнения указов и поручений президента России». Об этом в понедельник сообщает агентство РИА Новости.
Автор законопроекта подчеркнул, что только таким образом можно «поднять дисциплину госчиновников по исполнению поручений главы государства».
— Инициатива об установлении ответственности должностных лиц или лиц, замещающих государственные должности РФ, за неисполнение, ненадлежащее исполнение и срыв сроков исполнения актов президента РФ будет внесена мной в начале весенней сессии, — сообщил агентству депутат. — Ожидаю официальные отзывы из Верховного суда и правительства РФ, поскольку речь идет о поправках, в том числе, в Уголовный кодекс.
Наверное, сколько душ, столько и песен может быть — каждое сердце поёт Богу хвалу своим голосом, и эти уникальные голоса сливаются в единый хор, славящий Творца. Но у всех ли из нас есть собственный голос? Все ли открыли в себе Бога? Как говорил средневековый поэт и мистик Ангелиус Силезский, Иисус Христос мог тысячу раз рождаться в Вифлееме, но если Он не родился снова в твоей душе, ты всё равно погиб.
Именно в этом смысле мы должны стать соработниками Богу. Жизнь — это то, что надо создавать каждое мгновение, иначе торжествует смерть. Мы призваны силою любви Христовой преображать мир, созидая жизнь, творя её в себе и через себя в окружающих силою Христовой. «Вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1). Если мы не осуществляем жизнь — её как бы нет, вместо жизни есть лишь умирание.
