Облака фейные
колосятся,
то ли сами феи те
небу снятся...
Журавли, ангелы,
чьи-то руки
принимают облако
на поруки.
А по крышам
сорока скачет,
блики солнца
в кармане пряча.
Ветер нежится,
словно вечер.
Воробей орёт —
как диспетчер.
Жук к кому-то спешит
на ужин.
Одуван поёт,
хоть простужен.
Копошится в траве
тайна,
приоткрывшаяся
нечаянно.
Фактическое содержание украинского противостояния часто укладывается в более древнее и емкое слово — смута. И когда знакомишься со взглядом на события разных СМИ, начинаешь понимать, что факты — вещь ненадежная в современных условиях. Однако при нынешнем уровне компьютерной техники любой за 15 минут изменит любую фотографию так, что выставит друга как врага и наоборот. Собственно, все это можно сделать и без фотошопа — сними событие с другой точки, покажи другие лица, поставь свой текст — и все. В этих условиях любой человек задумывается о критериях оценки событий. Мы, православные христиане, — счастливые люди. У нас есть высший критерий — непорочная истина Христова, и святые отцы — лучшие ее толкователи. Но чтобы поставить точный диагноз, нужно устремить свой взгляд вглубь.
«Согрешил, Господи, каюсь», — так часто начинается исповедь. Бывает, приходит человек в храм с вопросом, с трудноразрешимой ситуацией и просит совета. Но прежде, чем дать совет, нужно исследовать проблему, понять, в чем заключается причина сегодняшних событий. И действительно, причинно-следственная связь между духовной жизнью и жизнью плотской, материальной, социальной — неоспорима.
Он по жизни – простой наблюдатель,
Взгляд бросает небрежно, как тень.
Для него и герой и каратель
Равнозначны.
Слепая мишень -
Человечки, бегущие к свету:
от беды, от войны, от чумы...
Ничего омерзительней нету
безразличия мёртвой души.
Он своим наблюдательным взглядом
Отмеряет чужую судьбу:
«Эй, вы, там! Обожжённые адом!
- он кричит – Вам не тесно в гробу?»
Ухмыляясь и скалясь в пространство,
Он как будто глядит на экран...
А тем временем ложь и коварство
Вмиг захлопнули душу в капкан.
Удивить его вряд ли удастся -
Он заранее знает ответ...
Наблюдатель желает остаться
Отстранённым от жизненных бед.
Возвращаясь из школы, мальчики громко и оживленно переговаривались, делились планами на вечер. Их догнали девочки и, стараясь привлечь к себе внимание, стали встревать в разговор, слегка ударять мальчишек портфелями, на что те просто уклонялись. Девочка, заметно повыше и покрепче остальных, крикнула: «Васильев, а ты почему девочек не бьешь?» Услышав ответ: «Потому что это – слабый пол», она еще задорнее повторила свой вопрос.
Юный рыцарь спокойно и убедительно ответил: «Потому что девочки – слабый пол». «Чего-о?! – вскричало нежное создание. - Это я-а-а – слабый по-ол?!» …И её школьная сумка со всем содержимым с сокрушительной силой опустилась ему на голову.
Не волнуйся, не плачь, не труди
Сил иссякших и сердца не мучай.
Ты жива, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай.
Верой в будущее не боюсь
Показаться тебе краснобаем.
Мы не жизнь, не душевный союз, —
Обоюдный обман обрубаем.
Из тифозной тоски тюфяков
Вон на воздух широт образцовый!
Он мне брат и рука. Он таков,
Что тебе, как письмо, адресован.
– Закрой глаза, – шептала Тьма,–
усни глубоким сном,
а не уснёшь – сойдёшь с ума
от яви за окном.
И забытьё сменяло страх.
Мучительный вопрос
предательски терялся в снах,
в тонах цветущих роз.
– Очнись! Не спи! – сигналил Свет,
набатом – сердца стук…
– Что скажешь на Суде в ответ?!
С ума сойдёшь от мук!
Брат умирал, сестра – в слезах…
А ты… жила-спала.
Душа, на Божиих весах
не сны – твои дела!
Когда началась война — ему вот-вот должно было исполниться девятнадцать. В автобиографических заметках, которые относятся к более позднему времени, он утверждал: «Резкое различие со многими петербургскими поэтами в ту эпоху сказалось в том, что они поддались воинствующему патриотизму, а я, при всей своей любви к рязанским полям и к своим соотечественникам, всегда резко относился к империалистической войне и к воинствующему патриотизму. Этот патриотизм мне органически совершенно чужд. У меня даже были неприятности из-за того, что я не пишу патриотических стихов на тему „гром победы, раздавайся“, но поэт может писать только о том, с чем он органически связан». В этих строках — опыт и восприятие 1923 года.
Наша история — поиск врага.
Мне часто становится страшно
От сытного русского пирога,
От грозного русского марша.
Наша история — как поиск пути.
Мне часто становится стыдно.
Я вижу тупик. И его не пройти.
И выхода больше не видно.
Наша история — как поиск себя.
Самоидентификации полис.
Чужих презирая, и мир не любя,
Во всем обвиним мегаполис.
Друг разделит твоё одиночество,
лучик света поможет найти,
Словно тайною нитью пророчества
Свяжет крепко земные пути.
Не оставит в минуты отчаянья,
Заслонив от ненастья крылом
Не страшны для друзей расстояния,
Радость встречи — в единстве живом!
Солёные брызги из россыпи солнечных дней
Сверкнули на миг в затемнённом от горести лете.
И образ летящий на облаке в заводь огней
Напомнил о мире бескрайнем — ликующем свете.
Следы на песке уносило волной в океан,
что силой хранил бесконечную память о Боге.
Сквозь полюс любви неизведанный меридиан
Оставил свой след навсегда у небесной дороги.
И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?..
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы,
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища...
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.
Как хорошо лежать в траве,
Без мудрых мыслей в голове,
И обходиться самым малым
Гореньем мысли – в полнакала,
Забыть тревожащие дни
И верить, что прошли они.
Смотреть на синий небосклон,
Что облаками заселён,
Как корабли под парусами,
Они плывут куда-то сами,
И в сладкий сон уже клоня,
Пленяют и зовут меня.
Плывём ли, Господи, летим,
Сквозь облака, сквозь белый дым!
От радуг всё вокруг цветное,
Вот чудо-то, очередное!
Всего лишь веки опустил –
А ангел душу посетил!
Любовь любому рожденному дадена,—
но между служб,
доходов
и прочего
со дня на день
очерствевает сердечная почва.
На сердце тело надето,
на тело — рубаха.
Но и этого мало!
Один —
идиот!—
манжеты наделал
и груди стал заливать крахмалом.
Под старость спохватятся.
Женщина мажется.
Мужчина по Мюллеру мельницей машется.
Но поздно.
Морщинами множится кожица.
Любовь поцветет,
поцветет —
и скукожится.
16 мая 2014 г. стартовала «Американская Весна» — акция по демонтажу Америки Барака Обамы. Организаторы акции «Американская Весна» действительно не ожидают, что их демонстрация способна выбить из кресел некоторых выборных должностных лиц страны.
По крайней мере, не сразу.
«Когда большой части населения говорят, что «вы не получите работу», и «вы должны уйти в отставку», Палата представителей и Сенат должны избрать новое руководство», — сказал Алекс Коффи, назвавший себя директором по маркетингу группы организаторов, но настаивал, что он просто «пехотинец».
Организация планирует запустить на постоянной основе демонстрацию по типу «Окупируйте Уолл-стрит» в пятницу в Вашингтоне, округ Колумбия , чтобы высказать свою озабоченность по поводу направления движения страны и действий ее руководства.
Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно все, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора.
Потому что пространство сделано из коридора
и кончается счетчиком. А если войдет живая
милка, пасть разевая, выгони не раздевая.
Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло.
Что интересней на свете стены и стула?
Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером
таким же, каким ты был, тем более — изувеченным?
Книга «Несвятые святые и другие рассказы» архимандрита Тихона (Шевкунова) готовится выйти на китайском языке. Вышедший осенью 2011 года в московском издательстве «Олма-пресс» сборник рассказов наместника московского Сретенского мужского монастыря практически сразу вошел в список отечественных бестселлеров.
Архимандрит Тихон Шевкунов написал бестселлер Архимандрит Тихон Шевкунов написал бестселлер Героями невыдуманных, основанных на реальных событиях рассказов-притч, поведанных отцом Тихоном, помимо великих старцев, казначеев и наместников стали Булат Окуджава и Сергей Бондарчук, Андрей Битов и теща маршала Жукова, вчерашний высокопоставленный начальник и его дочь, автор всем известных ныне песен иеромонах Роман и Генеральный прокурор, притворившийся монахом воришка и посещавший Печоры с визитом президент Ельцин... У книги счастливая судьба: пользуясь огромным читательским спросом, она переиздавалась уже восемь раз, общий тираж составил 1,5 миллиона экземпляров. И как в четверг сообщил журналистам один из основателей издательства «Олма-пресс» Олег Ткач, сегодня допечатывается 9-й тираж в 200 тысяч.
На площадях, на минном русском поле,
В простом платочке, с голосом навзрыд,
На лобном месте, на родной мозоли
Федора-дура встала и стоит.
У бездны, у разбитого корыта,
На перекате, где вода не спит,
На черепках, на полюсах магнита
Федора-дура встала и стоит.
На поплавке, на льдине, на панели,
На кладбище, где сон-трава грустит,
На клавише, на соловьиной трели
Федора-дура встала и стоит.
06 мая 2014 г. в посёлке Тугайкуль Копейского городского округа Челябинской области был воздвигнут поклонный крест.
*** (камни)
Мы — камни. Лежим у подножья креста.
Мы — русской земли вековая сторóжа
Нам Солнце лучится, и звёздный хрусталь
Прохладой касается нас осторожно.
Мы неотделимы от этой земли:
Под небом чужим нам не жить, не бродяжить.
Мы только до срока недвижны лежим —
Пока не покажутся головы вражьи.
По уточненным данным, Мериам Яхья Ибрагим, которая в четверг была приговорена к смертной казни в Судане pза то, что она — христианка, принадлежит к Эфиопской Церкви, сообщает CNN.
«Я христианка, — сказала Мериам в своем ответном слове после оглашения приговора, — и я останусь христианкой».
Ее юристы говорят, что намерены обжаловать приговор, который немедленно вызвал бурную реакцию правозащитных организаций по всему миру.
Однако Мериам, — она находится на восьмом месяце беременности, — вместе со своим 20-месячным сыном по-прежнему остается в тюрьме, куда она была заключена в феврале этого года, а муж-христианин — инвалид, передвигающийся в кресле-каталке, — не может даже увидеться с ними.
Мериам родилась в Судане. Ее отец — мусульманин, а мать — христианка из Эфиопии. Отец ушел, когда девочке было всего шесть лет, и Мериам была воспитана ее мамой-христианкой.
В путь последний идти, за душой ничего не имея,
Нелегко будет очень, коль в жизни своей, как Емеля
На печи, ожидал, что «по щучьему будет веленью».
Разве слушал меня, сделал что-нибудь сам для спасенья?
Я кричала тебе, достучаться до сердца пытаясь,
Но грешил ты с лукавством и думал: «А, после покаюсь…».
Только будет ли «после»? Свой век человеку неведом.
Так не трать это время, в мирских соревнуясь победах.
Побеждай свои страсти, борись! Не живи, успокоясь.
Ты, наверно, забыл обо мне? А ведь я – твоя Совесть.
