На небе мысленном опять –
не миф, не сказка! –
встаёт – ничем не удержать!!! –
Святая Пасха!
Восходит праздник к небесам
зарёй спасенья –
и ниспадает в души к нам
Свет Воскресенья.
И в день – единственный в году! –
смотри в оконце! –
у ранних пташек на виду
играет солнце!
И верит сердце до конца
не без причины
в Святого Духа и Отца
и Бога-Сына,
и научает дорожить
Сыновней частью.
И эта радость – вечно жить! –
Зовётся счастьем!!!
В пещере светильник мерцал.
Ягнята шуршали и углу.
Иосиф с дороги устал
и сено стелил на полу.
И запах засушенных трав,
ослёнка будил и вола.
Мария, Младенца прижав,
в сторонке смиренно ждала.
Иосиф затеплил очаг
и ясли подвинул к теплу,
и, спать положив Отроча,
Мария всмотрелась во мглу.
И там, за проёмом двери,
увидела странных гостей:
то были с Востока цари
и пастыри с ближних полей.
А дальше, за грудами скал, –
иль это почудилось Ей? –
плыл Ангел и землю ласкал
нездешнею песней своей.
Но кто же привёл их сюда,
в убогое это жильё?
…На небе сияла звезда,
и тьма не коснулась её.
ПАСХАЛЬНАЯ РАДОСТЬ
На небе мысленном опять —
не миф, не сказка! —
встаёт — ничем не удержать!!! —
Святая Пасха!
Восходит праздник к небесам
зарёй спасенья —
и ниспадает в души к нам
Свет Воскресенья.
И в день — единственный в году! —
смотри в оконце! —
у ранних пташек на виду
играет солнце!
На Приморском — и светло, и красиво...
Волны — в просинях...
А в Донбассе убивают Россию —
Новороссию.
Цвет акаций душу настроит
В лад с узорочьем...
А в Донбассе погибают герои
В сердце с горечью.
Детям Киевской Руси
И школьник, и опытный витязь,
Умывшись слезами, мужайтесь!
Кто может молиться — молитесь!
Кто может сражаться — сражайтесь!
Над братской Одесской могилой
Покой обретёте едва ли.
Добудьте оружие силой —
Так деды всегда поступали!
Нахлынули горе и беды...
За правду, гордились которой,
Пусть в этой борьбе до Победы
Вам матери станут опорой.
И снова — за вилы, и снова — за пики,
Надеждам, покою — под дых...
И снова могилы, и снова гвоздики,
Земля на телах молодых.
Безгневные камни в руках разъярённых...
Увы, не Давид со пращой! —
Невольный заложник умов изощрённых...
Он будет ли Богом прощён?
А каждый, кто целился, в ком застревала
Убойная заданность пуль —
Те в добрых людей из камней и металла
Опять обратятся ль?
Испуг
И детский, и женский пусть станет мольбою
В едином порыве: «Господь!
Заполни сердца милосердной любовью
Жила-была на свете сиротинушка Дарьюшка. Росла она без отца, без матери у своей крёстной – божатушки*. Божатушка еще в молодости овдовела, своих деток не имела, как могла, Дашеньку жалела. Да и Дашенька в ней души не чаяла – во всем старалась её горькое вдовство скрасить.
Выросла Дашенька всем на загляденье да на радость – и пригожая, и работящая, и душою добрая. Вот и стали люди звать её Дарья-отрада.
Пришло время, нашёлся Дашеньке жених Иван-богатырь, сватов к божатушке заслал, согласие Дарьюшки и её крёстной матери получил. Полюбились друг другу Дарья-отрада да Иван-богатырь, обручились, кольцами золотыми обменялись и стали готовиться к свадьбе-венчанию: Дашеньке подвенечное платье шьют, Ивану кафтан новый справляют… Да не выпало им лёгкого счастья.
За неделю до свадьбы налетела на их землю сила поганая, несметная. Все богатыри да витязи собрались и землю родную защищать поскакали.
Ждёт-пождёт Дарья-отрада своего суженого, да только плохих вестей дождалась.
Вечер щедро оросил
Куст смородины…
Каждый листик на Руси
Пахнет Родиной.
Незабудка на лугу
Словно свечечка…
Вся-то травушка в стогу–
От Отечества!
Ах, как запахи свежи
С юга-севера!..
Посади в цветник души
Кустик клевера.
Неказист он, может быть,
Только чувствую,
Что не может не любить
Землю Русскую.
Через все лихие дни,
Что не пройдены,
С ним и ты любовь храни
К милой Родине.
Видишь, клевера цветок
Пчелке нравится –
Собирать себе медок
Здесь старается.
Как три братика, листы
Вместе собраны –
Отразились в них черты
Нашей Родины.
Три народа у Руси
Вместе молятся:
– От раздора нас спаси,
Богородица!
Будет время – станешь ты
Перед Вечностью:
– Чтил ты, – спросят с высоты, –
Русь-Отечество?
На берегу синего моря, под горушкой на пригорушке, стояла деревенька, а на краю, почти у самого берега, изба. В той избе жили-были сынок Павлуша и матушка его Настюша. Отец Павлуши, Данила-рыбак, ушёл как-то в море на лов, да так из бурного моря и не вернулся.
В Данилиной избе стоял большой дедовский сундук разноцветными красками расписанный и серебряными крестами окованный. И на том сундуке висел пудовый замок.
Ходит Павлуша вокруг сундука, на птиц да на рыб писаных смотрит, кресты серебряные разглядывает. Хочется ему узнать, что в том сундуке лежит, какое сокровище в нём хранится? Вот и спрашивает Павлуша у матушки:
– Скажи мне, матушка, покажи мне, родимая, что в нашем сундуке хранится?
– Рано тебе знать про то, сыночек. До отроческого возраста дорастёшь, тогда и покажу-расскажу.
Когда исполнилось Павлуше двенадцать лет, взяла Настюша ключ за божницей, открыла пудовый замок на сундуке, крышку, крестами серебряными окованную, подняла. Видит отрок, на дне сундука три вышитых платочка, в узелки завязанные, лежат, а больше и нет ничего.
– Вот наше сокровище, – говорит матушка Павлуше.
За всю мою греховную усталость,
За все дела
Себя я обличила и распяла,
И в храм снесла.
И слышала, как разрывала путы
Моя душа –
Так жертва отрывается от спрута,
Едва дыша.
Рвалась к вершинам – падала сторицей
Не в грязь, так всласть.
И все ж рискнула заново родиться –
И родилась!
Но снова от мирского правосудья
Не стало сил...
Простите, люди. Не судите, люди,
Коль Бог простил.
Слово любви – не угрозы –
Камень смогло проколоть:
«Слезы, дитя мое, слезы –
Вот чего хочет Господь».
Боже, неужто так мало
Ты ожидаешь от нас? –
И… на колени упала,
Щедрой слезой залилась.
Как же смогла отогреться
Вмиг – после стольких утрат?!
…Плачет обмякшее сердце –
Камень – минуту назад!
У царя Болотного царства была единственная дочь — царевна Клюковка. Очень любил её Болотный царь, ни разу в жизни от себя не отпустил даже в гости к соседям. Радовала Клюковка своего отца добрым сердцем и весёлым нравом и очень любила лечить больных и недужных в своем царстве.
А в Стране Солнечных Ягод у царя с царицей был единственный сын. Звали его Златолоз. Пришло время царевичу Златолозу жениться. Вот царь и объявил о смотринах невест, пригласив к себе во дворец царевен, принцесс и королевен со всего мира.
Уже отправили на смотрины своих дочерей цари Лесного царства и Речного, Степного и Морского, Горного и Пустынного. А царь Болотной страны всё медлит, всё не решается отпустить в дальнее странствование свою дочь Клюковку. «А если, — думает царь Болотной страны, — царевич Златолоз мою дочь в жёны выберет? Я ведь тогда совсем один на старости лет останусь».
