Вы здесь

Юлия Санникова. Фэнтези

Крепость 9

Галка продолжала плакать, чуть тише, чуть меньше содрогались ее плечи. Пашка сел рядом и нерешительно взял руку молодой девушки. Этого жеста оказалось достаточно, чтобы девушка повернулась к нему, пристально посмотрев в знакомые глаза, а потом неожиданно прижалась к плечам мужчины, почти успокоившись, лишь нервно, порывисто вздыхая. И замолчала. Проводник тоже молчал. Лишь вдалеке снова раздался лай бродячей собаки, заливистый, злой, неистовый. Что-то потревожило птиц, и они с громким криком поднялись в воздух, оглашая округу своим гулким многоголосием, немного нервным и нетерпеливым в этот ранний час. Воздух наполняла прохлада. Солнце еще не успело прогреть землю и траву, остывшую за ночь.

Путь (отрывок)

— Что это? — испугалась Галка.

— Похоже на двигатель, только какой-то странный, я слышал такой только однажды, когда отдыхал у отца. Он ведь конструктор-археолог, собирает старые машины уже много лет. Так шумел старый вертолет, восстановленный им для какого-то авиационного музея или исторического шоу. Он взлетел только один раз, чтобы достичь конечной точки своего путешествия в каком-то выставочном павильоне. Ты не представляешь, насколько шумными были машины предков.

Звук усиливался, на горизонте показалась странного вида машина, создавалось впечатление, что она подпрыгивала на воздушных подушках, изменяя высоту своего полета по особой траектории, понятной только пилоту и ей самой.

Путь

Пустыня Мохаве хранила своих странников. Планета Земля растеряла разум в больших городах, подменив его избитыми готовыми фразами и пошлыми фотографиями придуманных семей и купленного ими хлама. Но те, кто хотел жить, уходили в пустыню. Там, на перекатах песочных дюн ныряли юркие ящерицы. Редкие птицы высматривали их хвосты в надежде прокормиться. А в городах осыпавшиеся стены полуразрушенных домов прикрывали огромными зеркалами. Казалось, что мир превратился в одно большое зеркало. Ты смотришься в него и думаешь, что ты — это ты. Но зеркало это кривое. Оно искажает и тебя и мир вокруг тебя. Шипы становятся розами, розы — шипами. Тайна — обыденностью, а суета — радостью. Поддавшись отражению, ты начнешь играть в игру, которая предложена тебе миром, не понимая, что игра эта — не твоя. В ней ты — пешка.

Странники (продолжение 2)

— Что-то мне не по себе, — Вера приблизилась к Старцу и взяла его руку, словно прося у того поддержки.

— Не бойтесь, — заговорил он, — Всякий страх питает лишь пустота. Время не заканчивается там, где ветер разметал песочные замки, там заканчиваются иллюзии. Глупо собирать песчинки в ладонь, их не удержишь и подставив вторую руку. А то, что и можно удержать здесь, не подарит вечности. Мир изменился внешне, но он остался прежним. Никто и никогда не отнимет у человека шанс стать человеком. Даже вынув крошечный камень из подножия гигантской скалы, можно вызвать оползень, так, и положив камень в основание мира, прекращают многолетние войны. Мир начинается и заканчивается в сердце человека, в этом заключена великая тайна и сила, потому и строить дом нужно не на песке или даже и в камне, а изначально внутри себя.

Странники (продолжение)

Тральщики налетели неожиданно. Обычно налеты начинались после полудня, бойцы любили хорошо выспаться и позавтракать. Но сегодня что-то изменилось. В батальоны устрашения набирали тех, кто был готов на все ради смерти. Конечно, за смерть выдавали награды и вешали фотографии героев на железных проржавевших стендах, установленных на окраинах полузаброшенных городов Срединной Земли. Но платой был жалкий скарб, награбленный в перерывах между стычками с кочевниками и повстанцами. Непрерывный бой барабанов в наушниках заглушал последние остатки разума. Впрочем, никто не страдал от глупости просто потому, что понятия и их определения давно перепутались в головах большинства. Люди превратились в толпу, которую вели на заклание, толпу которую лишили памяти и морали, напичкав инстинктами и страхом. Война собрала всех шакалов в одно черное воинство, не ведающее правды и сострадания. Тех, кто сомневался в предложенной правде, казнили или бросали на передовую.

Странники

Планета Ка-Статикс не обладала особыми привилегиями в новом мире пустынных кочевников. Будучи планетой страстей, она погрязла в противоречиях. Но противоречия перестали казаться злом для ее обитателей, местные кланы играли на ссорах столь же виртуозно, как музыканты, вытаскивая самые стройные ноты обмана из нестройного хора обманутых, но поразительным образом обманутые и не подозревали об обмане, принимая происходящее за естественный порядок вещей, ими никогда не виденный и не понятый, но объясненный хитрыми жрецами с экранов огромных мониторов, установленных в каждом уголке срединной планеты бытия. Каждый мнил себя богом, но боги дрались за власть, вырывая у времени маленький отрезок торжества, короткий и яркий, как им казалось, в торжестве жадности и жестокости. Но все разбивалось о человека.

Человек «лучшего» будущего (ч.1)

Пустыня Мохаве славилась среди кочевников скудной добычей. Обедневшие горожане, хлынувшие из городов после второй великой эпидемии и войны корпораций, разделившей мир на два враждующих лагеря — трансчеловечество и орды диких, лишенных пола и разума кочевников, сгинули в ее ненасытном чреве, оставив после себя тысячи сломанных ржавых машин и полупустых чемоданов, набитых никому не нужным электронным мусором. Обезумевшее от голода люди грабили полуистлевший скарб, пытаясь насытить горящее страхом нутро, но насыщения не наступало. На горизонте маячили силуэты черных всадников, их боялись все — от мала до велика, предпочитая прятаться в глубоких норах, вырытых еще первыми кочевниками на теле израненной Земли.

Край (маленький отрывок романа)

- Говорят, на этом острове властвует зло, - тихо заметила Галка, поправляя съехавший кожаный пояс.
- Да нет, злу там дана власть, но все оборачивается к добру, а пространство пронизано особым невидимым светом, но настает момент, когда ты начинаешь чувствовать его кожей.
- Это как?
-А очень просто, ты понимаешь, что свет окружает всего тебя, хотя кругом темнота.
- Это значит, что зло не имеет власти?
-Это значит, что злу дана власть, но пространство наполнено светом, - повторил Пашка, сам до конца не понимая, как объяснить устройство острова, куда они сейчас шли.
- А зачем люди приходят туда? – спросила Галка после продолжительного молчания, во время которого они шли по едва заметной в траве тропинке, то и дело спотыкаясь об оплавленные куски рыжего метала, разбросанные по округе.
- За острыми ощущениями, - раздраженно ответил Пашка.
- Зачем ты так, - обиделась Галка, уже собираясь пустить свою знаменитую слезу, которая производила впечатление всегда и на всех.