Слепая девушка. Часть 5. Отец Михаил

Николай нашел Лизу с Петровной в условленном месте. Они сидели на скамейке под высокими старыми липами. Лиза казалась взволнованной, было похоже, что они с Петровной о чем-то спорили. Николай поздоровался. Лиза торопливо поднялась:

— Идемте.

Они прошли за церковную ограду. Подошли к двери храма. Над нею висела икона.

Старец с седыми волосами показался Николаю очень знакомым. Спутницы Николая трижды перекрестились, каждый раз низко кланяясь. Николай чувствовал себя неловко, казалось, что он здесь лишний. Было желание убежать отсюда подальше, но он пересилил себя и вслед за Лизой вошел в церковь.

Полумрак и тишина. Несколько фигур молящихся. Три женщины на клиросе. Мерцание лампад. И свечи, свечи... И тишина.
Николай не знал, как и когда это произошло, но время остановилось для него. Ровный голос чтецов... Николай растворился в дивной тишине. Мир со своей неустроенностью остался там, в другом измерении, здесь — тишина и покой. И ничего не надо, и все встало на свои места, и никуда не нужно спешить. Всю службу Николай простоял почти не шевелясь. Он, затаив дыхание, прислушивался к себе. Что-то новое, необычное происходило с ним. И это новое исходило изнутри, нежное и тихое. Он боялся упустить это, боялся расплескать. И только изредка шепотом обращался с вопросами к Лизе.

После службы Лиза подвела его к отцу Михаилу. Представила, как своего хорошего знакомого, и попросила помочь. Получив благословение и попрощавшись, Лиза с Петровной ушли.

— Удивительная девушка. Сколько лет знаю ее и не перестаю удивляться. Постоянно о ком-то хлопочет, кого-то спасает и ни слова о себе. Глядя на нее, иногда и устыдишься своего малодушия. Что наши скорби по сравнению с ее-то бедой? Светлая душа. Так что же вас тяготит, мой друг?

Николай поведал свою историю. Несколько раз рассказ его прерывался рыданиями. Но Николай не испытывал стыда за свои слезы. Он говорил и говорил. Он как бы заново переживал все события последних лет и видел все в ином свете, видел со стороны, анализировал свои поступки и сам себя обличал.

— Эти последние годы я не живу. Я ем, сплю, хожу на работу, но это не я. Это какая-то пародия на человека. Моя жизнь превратилась в кошмар. Иногда я сам себя ловлю на том, что упиваюсь своими страданиями. Хочу, что бы мне было еще хуже. Я перестал верить людям, перестал радоваться жизни. Стали появляться мысли о самоубийстве. Словно чей-то голос манит меня и уговаривает:
— Только один шаг, все кончится. Ничего не будет, тишина и покой. Так дальше жить нельзя, нужно все это прекратить. Раз и навсегда.
Неведомая сила влечет меня к реке, к обрыву. Страшно, жутко, но тянет заглянуть туда.

Отец Михаил вздохнул. Заговорил не вдруг, тихо, неторопливо.

— Бывает так, что человек после детства разминется с самим собой. Иногда десятилетия ищет он себя, свое предназначение. Покидает Родину, путешествует, изучает разные религии, увлекается мистикой. До тех пор, пока не услышит голос сердца. И тогда тоска по Родине заглушит все иные чувства. И бросит он нажитое богатство, друзей. Слава, власть, деньги — все потеряет смысл. И вернется человек домой. На свою малую Родину. И придет на могилу матери, и припадет к земле, и заплачет. И стыдно, и больно ему станет за годы, проведенные на чужбине. И поймет человек, что только дома может он быть самим собой. Только дома он может ходить босиком по траве, быть с теми, кого он действительно любит. Дома не нужно никуда спешить, ведь ты уже дома. Иностранцы считают, что ностальгию придумали русские. В принципе человеку нужно ничтожно мало. Платье, кусок хлеба и ночлег. Писателю нужна бумага и ручка, художнику — кисть и холст, путнику — дорога... Но нужно определиться, найти себя, свое место и послужить людям. Посмотрите на Лизу. Это счастливый человек. А сколько у нее друзей. И все в ней нуждаются. Найдите человека, которому тяжелее, чем вам. И помогите нести ему тяготы. Постарайтесь не думать о себе. И не впадайте в отчаяние. Не сидите без дела, работайте. Праздность убивает. Вы журналист, вот и пишите, Но пишите о светлом, радостном. Нам и так хватает негатива. От недостатка положительных эмоций люди заболевают, становятся злыми и завистливыми, рано стареют и умирают. Просите Господа о помощи. И любое дело начинайте с молитвы.

— Но я не умею молиться, молитв не знаю.

— Для вас не это главное. Сейчас, когда вам так тяжело, молитесь своими словами. Разговаривайте с Богом, как с близким вам человеком. От всего сердца. Просите о помощи. Плачьте. А потом и молитвы выучите. И в церковь ходите обязательно. Это великая сила. Один в поле не воин. А здесь один молится за всех, и все за каждого.

А знаете, как наш храм называется? Никольским. Это ваш покровитель. Молитесь святому Николаю-Угоднику. И верьте всем сердцем, всей душой, что молитвы ваши будут услышаны. И по вере вашей будет вам. Иногда Господь не сразу исполняет просимое. Это не значит, что Он нас не слышит или Ему безразличны наши страдания. Нет! Господь любит нас, но любит мудро. Нам это трудно понять, но именно через страдания человек становится человеком. Именно в муках родится новый человек. Господь знает, что нам во благо, что нам полезно и что вредно. Он любит нас, как Своих детей. И ждет, когда же мы устанем от суеты, вернемся домой и воскликнем:
— Отец наш, вот мы вернулись в отчий дом. Мы были в разных странах. Но нигде не нашли такой любви и заботы, как у Тебя. Мы были на пирах. Но нигде не насытились. Пили вино, но нам не было весело. Мы сеяли зерно, но вырастала сорная трава. Мы любили, но любовь превращалась в ненависть. Мы слушали красивые речи, но все они оказывались обманом. Мы выбирали пути, усеянные жемчугом, но все они вели к пропасти. Отец наш, прими нас в дом Твой!

И тогда Он обнимет нас, утешит, приласкает. И будет нам хорошо и плохо одновременно. Хорошо от того, что мы дома, что наш Отец простил и принял нас. Плохо от того, что мы осознали свое ничтожество, свою недостойность великой милости Отца небесного. И будем мы плакать от великой радости и великой скорби. Так что не стыдитесь слез, друг мой, плачьте.

Вечером Николай долго не мог заснуть. Лежал с открытыми глазами. Перебирал в памяти события последних дней. Прошептал:
"Господи, если Ты есть, помоги".