Вы здесь

Человек человеку — волк, брат, ангел или бревно?

Философы говорят, что мы живём во времени, для которого уже нет времени, т.е. когда история закончилась. В таком случае у нас весьма удобное положение на стреле времени — мы можем охватить взглядом некое культурно-историческое целое. Достаточно сформулировать ключевой вопрос, а затем в его фокусе оглядеть уже пройденный путь, чтобы понять важное для нас сегодня.

Антропологический кризис — одно из ключевых определений времени,  то есть его центральная проблема — кризис человека. И межчеловеческие отношения здесь, пожалуй, играют решающую роль.

«Люби ближнего, как самого себя» — это человеческий идеал и вторая часть единой заповеди о любви к Богу1. Всякий, кто стремится быть человеком и действовать по-человечески, намеревается приблизиться к этому евангельскому образцу. Почему же  человек сегодня может сотворить любую гнусность, не переставая мыслить себя хорошим? Качество человеческого материала таково, что ради того, чтобы выглядеть в своих (и чужих) глазах смиренными и праведными (правильными), многие с готовностью убьют Христа, не переставая при этом мнить себя христианами.

Как известно, отношение к другому — это результат отношения к себе, ибо человек становится тем, чем стремится стать. Следовательно причина антропологического кризиса — неправильный выбор себя, своих целей и ориентиров. Как  заметил  в своё время учёный-физик Сергей Капица, «софт» человечества не соответствует его «железу».

Но большинство людей вообще ничего не выбирает, а просто принимает навязанные извне модели мышления и поведения. Отсюда несложно сделать вывод о рукотворности данного кризиса. Мы сами его себе выбрали и осуществляем.

Равновесие мира

Мир никогда не был вполне хорош, разве только до грехопадения прародителей Адама и Евы. Однако вряд ли он был когда-либо настолько безумен, как сегодня.

Богу Богово, а кесарю  кесарево — таков закон бытия Церкви в мире. Как и заповедь о любви к Богу, этот закон двухсоставен. То есть, Богу Богово надо отдавать не в меньшей степени, чем кесарю кесарево. Бог призвал своих последователей быть Его присутствием в мире, Христос жаждет служить нашими телами и душами делу созидания Церкви. Быть Христовым можно не иначе, как являя Христа ближним. Вера — это осуществление ожидаемого Царства Небесного, созидание его, потому,  если мы не заняты делом такого осуществления, то мы не отдаём Богу Богово, и равновесие мира нарушается.

Ницше был прав, Бог умер2 — и не только у них, на Западе, но и в наших умах и сердцах, судя по фактам,  Царя Небесного как бы нет, в нас господствует хаос всевозможных -измов, причём искалеченных, облачённых в бестолковые постмодерновые обёртки. Ясно, что Бога убил не Ницше, он только оповестил нас о случившемся, да и времени с тех пор прошло немало: неужели нынешний антропологический кризис — это всё тот же процесс? А как же религиозный ренессанс в России, случившийся после развала СССР? Он вписывается в эту колею или стоит особняком? Россия действительно стала православной страной или только прикидывается? Правильный ответ на последний вопрос можно узнать, лишь всмотревшись в ту Россию, которую мы строим: какой Россия стремится стать, такой она и есть. И вот какой ответ подсмотрел у жизни писатель Андрей Битов3: «Мы, протестующие и сопротивляющиеся американскому давлению и их образу жизни, оказались в итоге одной из самых американизированных стран в мире. Выйдите на улицу — посмотрите на вывески, рекламу. Посмотрите, какое кино смотрит народ, какими гаджетами пользуется, насколько распространены западные бренды… О каком патриотизме может идти речь? Это чувство не насадишь путём пропаганды. Оно рождается изнутри!».

Ещё Блок видел две России: Россию-Америку и Россию православную и, если верить Битову, мы целенаправленно строим то, с чем якобы воюем. Какой-то постмодерн в головах, иначе не скажешь. А ведь Россия-не-Америка нужна не только России, но и всему миру — для равновесия.

Человек человеку кто?

С некоторых пор человек — это, прежде всего, концепция человека, а их существует множество. Самое печальное, большинство из них утратили созидательные интенции и вообще отказываются от формообразующих функций, несмотря на то, что человек — не данность, а заданность. Чтобы становиться человеком, надо его постоянно воспроизводить в себе, надо снова и снова выбирать в себе человека. Без этого распад человека логичен и закономерен.

Один из ключевых формообразующих моментов есть  выбор себя по отношению к другому: кем я есть по отношению к ближнему, кто мне ближний? Равновесие мира зависит от этого выбора, который делает каждый из нас лично и в составе какой-то общности. Этот выбор определяет состояние мира и программирует личные, внутренние устремления каждого.
По большому счёту,  миропорядок западного образца вырос из установки «человек человеку волк» (лат.  homo homini lupus est), которая пришла из комедии Плавта «Ослы» и стала поговоркой. Гоббс создал свою теорию государства, отталкиваясь  от постулата о естественном состоянии людей, которое именуется «войной всех против всех». И, хотя в намерениях было преодоление такого порядка вещей — не допустить создания ада  —  постфактум можно говорить как раз о его закреплении, ибо в нынешней точке развития западная цивилизация, особенно в лице США, наглядно демонстрирует воплощение данного тезиса в жизнь.
Может быть идея Сенеки, что «человек есть нечто священное для человека» отошла в тень, по причине устранения или перетолкования на новый лад понятия священного, может быть ещё по какой-то важной причине, не о том речь. Важно, что колониальный дух западной цивилизации на системном уровне преодолел все человеколюбивые мотивы и устремления, если они там были, и узаконил «войну всех против всех» как норму.

В России же норма по умолчанию всегда виделась иначе: как дружба всех со всеми. Российская империя и создавалась-то больше для совместного существования и защиты от  внешних врагов, малые народы просились под защиту русского оружия.
Да, идеальным русский мир не был, но разве на грешной земле можно вполне воплотить высший идеал? Важны устремления, намерения.

Достаточно вспомнить стихотворение Тютчева «Два единства», написанное в 1870 году, чтобы понять, что ничего нового в вышесказанных словах нет:

Из переполненной Господним гневом чаши
Кровь льётся через край, и Запад тонет в ней —
Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши —
‎Славянский мир, сомкнись тесней...

«Единство, — возвестил оракул наших дней, —
Быть может спаяно железом лишь и кровью...»
Но мы попробуем спаять его любовью —
‎А там увидим, что прочней...
(Ф. Тютчев)

Как-то совестно за наше поколение русских, какие-то мы стали «кризисные», словно наказанные Богом безумцы. Как писал выдающийся советский педагог В.А.Сухомлинский, «самое страшное для человека — это превратиться в спящего с открытыми глазами: смотреть и не видеть, сидеть и не думать о том, что видишь, добру и злу внимать равнодушно, проходить мимо зла и неправды. Опасайся этого больше смерти, больше самой страшной опасности...». И ещё: «подлинная любовь рождается только в сердце, пережившем заботы о судьбе другого человека. Как важно, чтобы у детей был друг, о котором надо заботиться». Патриотизм — это тоже любовь, он не насаждается извне лозунгами, а взращивается, как культурное растение. Насаждаемый идеологией внешний патриотизм — это лжепатриотизм, он разрушителен, а не созидателен.
Мы всегда так мыслили и жили, это было азбукой для русского народа — только не сегодня: новосозданная Россия-Америка не справляется с воспроизведением России.

От мира — прогнившего склепа,
От злобы, насилья и лжи
Россия уходит на небо,
Попробуй её удержи.
(Н. Зиновьев)

К поэту надо прислушаться, он не пророчествует, а всего лишь ставит нас в известность о том, что уже произошло — Россия уходит. Та самая Россия, которая мечтала о Святой Руси и потому была Россией.

Это проблема не этнического, а цивилизационного характера — духовная проблема, потому лучшие люди мира ждут возрождения России как России, как последнего удерживающего мир от  абсолютного «кризиса».

Русский, так уж он устроен, видит в другом человеке брата, а не волка, потому что равняется на Евангелие, зовущее стать посланником Спасителя в мире сём, явлением Бога на земле, призывающего любить даже своих врагов. Так должно быть, такова наша цивилизационная матрица. Почему же сегодняшний русский человек на выходе не таков? Почему его отношение к ближнему мечется не между братом и ангелом, а между волком и бревном? «Или тут зверь ни при чём, и все проклятие вовсе не в том, что человек человеку зверь да ещё и бешеный, а в том, что человек человеку бревно. И сколько ни молись ему, не услышит; сколько ни кличь, не отзовётся; лоб себе простукаешь, лбом перед ним стучавши, не пошевельнётся: как поставили, так и будет стоять, пока не свалится, либо ты не свалишься. Так что ли?» (А. Ремизов «Крестовые сестры», 1910).

Опыт свидетельствует, что от «бревна» до «волка» не так уж далеко,  ибо то и другое с лёгкостью приводит мир к состоянию, когда человек человеку становится дьяволом. Этот жуткий мир хорошо описан Ф. Сологубом ещё в 1907 году: «Жизнь — борьба. Кривляются, орут. Ну вас к чорту! Да они от чорта и есть. Их чортом не испугаешь. Разве вы не видите, какие они плоские и серые? Все черти — плоские и серые. Все люди — неужели все? — плоски и серы. Люди — черти. Неужели и вправду черти?  Да, насколько они —  не-Я. Дьявольскую злобу питают они друг к другу. Они придумывают один о другом страшные, тяжёлые, чёрные слова, которые прожигают душу до дыр. Они куют цепи, тяжкие, как свинец смерти, и липкие, как мерзкая паутина злого паука. Они берут в свои руки того, кто случайно слаб, и бьют его, долго и беспощадно, и тешатся криками, слезами, стонами избиваемого. Подойдут, усмехнутся, — и плюнут в глаза. В глаза привязанного к столбу. Повалят на землю, и ногами, обутыми в тяжёлые сапоги, пляшут на груди поверженного, пока не сломаются ребра. Девушку поймают на площади, оголят, нагайками бьют, живот разорвут, до смерти замучат. Загонят людей в дом, и сожгут. И пляшут вокруг пожарища, внимая дикому вою сожигаемых. Какая адская мука —  гореть живьём в дьявольском огне земного мучительства! Кто же мучительствует? Человек или Дьявол? Человек человеку — Дьявол».

Босяки, люди оголившиеся от Бога — по терминологии Д. Мережковского, уж не они ли маячат на горизонте нового миропорядка, в который худо-бедно встраивается и Россия? Может быть русский Бог, которого воспел В. Озеров словами «языки, ведайте — велик российский Бог» («Дмитрий Донской», 1806), тоже умер или умирает, как и западно-европейский? От ответа на этот вопрос зависит не только судьба Русского мира, но и равновесие мира в целом. И судьбу не обманешь лозунгами, кричалками, громкими заявлениями. Кризис — это суд или, если хотите, экзамен на подлинность. Как ответим на вопрос «Человек человеку кто — волк, брат, ангел или бревно?», так и будет.

----
1 «Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь (Втор.6:5; Мих.6:8; Мк. 12:30; Лк. 10:27; Лев 19:18; Мф 5:43); вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мтф. 22:37-40)

2 Не Бог-Творец религии, а Бог философов, Бог-представление — человеческое представление о Боге.

3  Андрей Битов: «Путин Западу не нравится. Значит, он набрал реальную силу». Еженедельник "Аргументы и Факты" № 45 05/11/2014

radonezh.ru

Комментарии

В смерти Бога есть его воскрешение, в грехопадении - пришествие Христа. То, что вы называете адом на Западе - вы предельно упрощаете ситуацию до чёрного и белого. Но все так просто. Как это не странно при росте системного насилия есть рост человеколюбия, люди неё могут жить в вакууме ненависти - они ищут или сами создают любовь. И каждый человек делает свой выбор и в святой Руси, и в капиталистической Америке. Выбор любви к себе и к ближнему, к принятию Бога через себя в Других.

Мне кажется, Вы говорите не о моей статье, а исключительно о чём-то своём. Не вижу никакой связи со своим текстом. И говорите слишком сумбурно, чтобы я могла ответить. Да и ответ Вам вряд ли нужен...

Людмила Максимчук

ЧУЖИЕ

Какое дело до чужих
Чужим, по воле иль неволе
Мечтающим о лучшей доле
Лишь для себя − не для других!

Кто мы друг другу? Для чего
Мы рождены в одно столетье
Или в одно десятилетье,
И что есть наше существо?

Какая связь, какой магнит
Нас развернет лицом друг к другу,
Не даст тому замкнуться кругу,
Где алчность веру победит,

Где каждый − гол и одинок,
И вместе − тоже одиночки,
Дошедшие до низшей точки,
Где эгоизм − и царь, и бог!?

...Чужим чужие ни к чему.
А кто своим своими стали?
…И руку в страшный час едва ли
Подаст кто брату своему…

                                          Январь 1989 г.

Галина Пысина

Ваши слова,  Светлана, как свет в окошке, хотя и не всегда сладкие: заставляете задуматься, самому себе отвечать на поставленные вами вопросы. 

Грустно, что растёт поколение - без морали, на компьютерных стрелялках с оторванными частями тела и разрушенными жилищами, и ничего не исправить. Безвременье. 

Инна Сапега

Получился многогранный очерк.

Страшный отрывок у Сологуба. Знаешь, подумалось - человек, в котором жизни мало или её вообще нет, борется с этой жизнью, хочет её сгубить, разорвать, уничтожить, как рвут живот у девушки в этом рассказе. В этом есть что-то отчаянное и уже запредельное - когда обратной дороги, у таких людей, нет. Страшно.

И как лучик света "у детей должен быть друг, о котором заботиться...". (прости, пишу своими словами). Как это просто, верно и хорошо! Наверное, всем нам нужен хотя бы такой друг...

И многое еще чего здесь хорошего, замечательного, но ты уже знаешь... А вот это сейчас для меня - новое!

Спасибо тебе!

СпасиБо, Иннушка.

По частям тут нового особо ничего нет - но соединение частей в целое открывает некий взгляд, некий путь, который становится явно обозначенным, названным. Видна базовая причина. Но важно понимать разницу между личным, частным и общим, системным.

Вот случилась беда у женщины, у неё силой отняли 6-месяного сына, а её будут судить за то, что поцарапала полицейского при изъятии (см. новости в нашей украинской теме). Это же сделано на ЗАКОННОМ ОСНОВАНИИ. И все спокойно живут дальше, пока их лично не коснется.

Или вот закрываются одна за другой библиотеки - много лет чьего-то труда, возможность доступа к культурному наследию. И снова все спокойно принимают за норму этот ВАНДАЛИЗМ. Даже не задаются вопросом.  Ценностей не осталось, кроме своего зада - так получается.

Закон всегда был, что дышло, но не до такой же степени безумствовали. Что делать  не знаю - для этого есть те, кто в этом разбирается. Но называю проблему, диагноз. Для меня важно понимать что и почему происходит. Это вряд ли это кому-то нужно, но я верю в волевое усилие - жажду сердца. Если бы не стало равнодушия. Жажда сердца - это причина действовать в нас Господу. Именно эта жажда должна иссякнуть, прекратиться, ибо мешает - на это всё нацелено.

Татьяна Любимова

А всё-таки пока держимся.

Удивительно ведь это-сколько вытравливали, калёным железом выжигали из русских человечность, а она есть. По милости Божией...

ИНогда там, где совершенно не ждёшь, такой теплотой вдруг пахнёт, такой чистой и светлой радостью...

А всё-таки пока держимся.

Я бы так не сказала, хотя - да, пока держимся. Это лишь тень уходящего мира, весьма призрачная кстати. Мы - падаем. Да, кого-то новая реальность  взяла в свой оборот вполне, кого-то отчасти, а на кого-то лишь наползает. Здесь важно смотреть системно, целостно. Даже те отдельные светлые случаи светлы зачастую только потому, что тьмы вокруг не так много. Нам всегда кажется: ой, как тяжело! А потом  оказывается, что бывает тяжело  в квадрате, в кубе и так до бесконечности. По-настоящему светлых случаев (людей), устойчивых в темноте - единицы, все остальные крепки на уровне порыва, а потом изнемогают, быстро изнемогают. Стояние в добре - чудо. Добре не только для себя, а и для другого. Но я даже не об этом, а о системе ценностей того мира, который мы созидаем на уровне организации, страны, мира (он ведь теперь глобальный). В большинстве случаев люди исключения принимают за правило, а правило за исключения. То есть, ужасное системное им кажется случайным, а прекрасное случайное - системным, особенно если оно случилось со мной лично. Вообще, пока мне лично хорошо, кажется что всё хорошо, вполне терпимо. Но если посмотреть дальше кончика собственного носа, мир уже совем другой - новый, и это только начало грандизных изменений. Уже осуществленных кстати -  всё, что уже сделано, приходит постепенно, с небольшим запаздыванием.

Я всё время думаю о том, что апостолы сдвинули  языческий мир, претворив его на христианский, хоть и с оговорками. А мы, особенно наше поколение, умудрилось осуществить обратное (причем с благодушием и легкомысленным воодушевлением). Мы - соглашатели со злом, мы забыли, что завоёванное прежде добро этого мира надо охранять, что оно не само собой разумеющийся факт земной жизни. А новый мир, который мы оставим в наследство детям, будет гораздо более страшным именно потому, что познав Христа отказался от него. И этот новый мир уже с нами и в нас, стоило бы напрячь силы в движении против. Но увы... 

СпасиБо Вам! И за отзыв, и за дело, которым заняты.

Юлия Санникова

«Люби ближнего как самого себя» — это человеческий идеал и вторая часть единой заповеди о любви к Богу. Всякий, кто стремится быть человеком и действовать по-человечески, намеревается приблизиться к этому евангельскому образцу. Почему же  человек сегодня может сотворить любую гнусность, не переставая мыслить себя хорошим? Качество человеческого материала таково, что ради того, чтобы выглядеть в своих (и чужих) глазах смиренными и праведными (правильными), многие с готовностью убьют Христа, не переставая при этом мнить себя христианами.

Мне созвучны Ваши мысли, Светлана! Многие убьют, точно, но для себя я решила так. Пусть многие и убьют, но должна ли я убивать? 

Ох и точно! - 

Как известно, отношение к другому — это результат отношения к себе, ибо человек становится тем, чем стремится стать. Следовательно причина антропологического кризиса — неправильный выбор себя, своих целей и ориентиров. Как  заметил  в своё время учёный-физик Сергей Капица, «софт» человечества не соответствует его «железу».

К себе, пожалуй, как и внушили. Так и к другим подобным образом. А ведь любвовь - ключик восхождения. "Железа" нынче много, воплощайся на любых платформах, а ведь все - все таже комедия Дель Арте в масштабах поточного производства.

Мир никогда не был вполне хорош, разве только до грехопадения прародителей Адама и Евы. Однако вряд ли он был когда-либо настолько безумен, как сегодня.

Вот и загадка.. все так, как и во времена Карфагена, Вавилон ничего не добавил, Рим послужил образцом. Да и Визатия "крякнулась" на все том же: гордыня, подделки и словоблудие. Выход есть? Это я сама себе задаю вопрос такой... 

Являть Христа ближним...таки груз непоменрный по меркам времени. Все точно. В общности нужно "играть по правилам", иначе зигзаг этой общности уведет в такую бурю, что и скалы и основания скальные разве что выйдут противоходом основанию. Но кто это понимает? Нужно понимать, чему противостоишь. А кто понимает? 

И судьбу не обманешь лозунгами, судьба лишь развернет глупцов так, как угодно кому?

 

Вопрос один...есть множество людей, их судьба - судьба мира. Большинство "заблуждают", а выход?

Выход один - БЫТЬ. Максимально для себя, даже запредельно - всегда превышать себя надо. У меня это плохо получается, порой падаю, потом встаю, осознаю и снова иду, иду, иду. Беда этого мира - равнодушие, все, кому хорошо, довольны своим маленьким хорошо, словно оно возможно в рухнувшем и съехавшем с катушек мире. А что мы можем? - говорят. В том и дело, что ВСЁ, только всем пофиг. А потом - Ах, караул...

Люди не понимают, что каждое движение, каждый вздох их должен быть утверждением добра в мире.

Зло распоясалось только потому, что те, кто соль мира, перестали быть солью. Вот и всё. Всё злое равно себе - оно хранит верность злу, а доброе перестало быть добрым. Доброе - это ведь не сюси-пуси разводить, не болтать, не придуриваться, а быть и делать, создавать и отдавать.

СпасиБо, Юля!

Юлия Санникова

Согласна, дорогая Светлана: 

Зло распоясалось только потому, что те, кто соль мира, перестали быть солью. Вот и всё. Всё злое равно себе - оно хранит верность злу, а доброе перестало быть добрым. Доброе - это ведь не сюси-пуси разводить, не болтать, не придуриваться, а быть и делать, создавать и отдавать.

В рухнувшем с катушек мире, а ведь это  так, как ни крути... и любая правда, противоречащая внушенной иллюзии - враг. Сюси-пуси с котятами, там утятами, или свинюшками...великий тлен современности, если он не оражает реальность. Именно тлен. Картинка - не поступок, цитата - не подвиг. А не новый ли это этап заблуждений? Соль - сладка, сахар - горек. Вот и парадокс виртуальной правды. 

Помощи Божьей Вам, дорогая Светлана!

Они берут в свои руки того, кто случайно слаб, и бьют его, долго и беспощадно, и тешатся криками, слезами, стонами избиваемого. Подойдут, усмехнутся, — и плюнут в глаза.

Узнаваемо. А ведь и не задумаются, пока каждый не хлебнет сполна.

И хлебнув, не всякий задумается. Спасибо Вам, что не прошли мимо!

У меня есть стихотворение в прозе «Человеки» - как раз о том, что привлекло Ваше внимание.

Созерцания и мысли

Когда я чаял добра, пришло зло;
когда ожидал света, пришла тьма.
(Иов. 30:26)

                    * * *
Я вижу прорубь с ледяной водой,
где барахтаются люди
замерзающие, беспомощные, одинокие.
Они пытаются выбраться, выползти,
встать на ноги и убежать подальше.
Они брыкаются, размахивая руками и ногами,
и при этом топят тонущих,
бьют тонущих по лицу, по шее, по голове…

Другие топчутся вокруг проруби —
такие же беспомощные и одинокие.
Они тоже бьют тонущих, бьют и спасающихся,
если те спасаются сами и если просят о помощи.

Не бьют только сильных, которые сами могут ударить.
Не бьют только бьющих, потому что боятся.
Если боятся…

                   * * *
Вижу протянутую руку помощи
тонущему,
а в ней записка: «Ты ничтожен!»
Записка падает камнем в сердце тонущего
и сеет злобу. Злоба даёт силу выплыть.
Но рука бросает новый камень
на голову спасаемого: «Смотри, как я велик!»
И снова летят камни: каждый стоящий у проруби кидает свой.
Тонущий уплывает прочь, ища спасения.
И тогда Бог протягивает ему свою руку,
свободную от камней и записок.

                   * * *
Вижу избитого разбойниками человека.
Он лежит посреди многолюдной улицы,
и каждый, кто мимо проходит, пинает его.
Конечно, избитого проще ударить, чем не ударить,
ведь он такой неблаговидный и беспомощный.
Вон мимо него идут благородные люди:
все им низко кланяются, и никто их не бьёт.
Раз этот избит, значит было за что —
на всё воля Божия.

                   * * *
Слышу крик избиваемого человека:
каждый удар сопровождает он рыданием.
— Так возмутительно громко! Стыдно слушать.
Видно, манерам его плохо учили. —
Дама в бархатном платье морщит брезгливо носик и замолкает.
Собираются люди.
Крик всем мешает спокойно жить и работать.
Крик не красив. Рядом с ним красоваться неловко.

                   * * *
Иов, гляди, твои друзья так ничего и не поняли!
Или это просто неразумные их потомки глупы по-прежнему?
Они красуются на фоне чужого страдания.
Они любуются собой, видя себя непричастными.
Их сердца камнями брошены в ближнего.
И даже если совесть принудит их протянуть руку помощи,
то не из сострадания, а ради самолюбования.
Иов, восплачь о них к Богу!

17.06.2011

Людмила Максимчук

ИЗ КНИГИ  «ЧЕРНОБЫЛЬСКИЙ СЛОВАРЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА»

 

Да разве мы чужие друг другу на этой Земле?

 

ЧУЖИЕ

 

Какое дело до чужих

Чужим, по воле иль неволе

Мечтающим о лучшей доле

Лишь для себя — не для других!

 

Кто мы друг другу? Для чего

Мы рождены в одно столетье

Или в одно десятилетье?

И что есть наше существо?

 

Какая связь, какой магнит

Нас развернет лицом друг к другу,

Не даст тому замкнуться кругу,

Где алчность веру победит,

 

Где каждый — гол и одинок,

И вместе — тоже одиночки,

Дошедшие до низшей точки,

Где эгоизм — и царь, и бог!?

 

Чужим чужие ни к чему.

А кто своим своими стали?

И руку в страшный час едва ли

Подаст кто брату своему…

                                    Январь 1989 г.