* * *
Не буду рвать случайную траву,
Что выросла на маминой могиле:
Коль семя залетело, значит, здесь
Ему судьба велела прорасти.
Не обижайся, мама, и прости,
Что с бархатцами и ромашкой милой
Растёт трава, как в том тюменском рву,
Где я когда-то, тонкий, загорелый,
Ловил жуков, искал заветный клад...
Мне б уйти насовсем
В те миры, в те миры,
Чтобы жить в них до той
До последней поры,
Когда всех нас объемлет
Самый тот светлый свет,
Когда всем нам придется
Дать последний ответ.
От суда я, конечно,
Никуда не сбегу.
Но ответ дать, конечно,
Я никак не смогу.
И боюсь я, что будет
Решение строго.
Но я все же надеюсь,
Что будет Дорога,
Ибо милостив Бог.
25 февраля 1999 г.
* * *
...И невозможно быть самим собой,
Спокойно пить, смеяться, песни слушать,
Когда мальчишек гонят на убой,
Когда калечат их тела и души.
Забрызган красным весь телеэкран,
И мальчик молча зажимает рану.
И кажется: откроешь в ванной кран —
И не вода, а кровь пойдет из крана.
24 января 1996 г.
Не нужны ни локоны до плеч,
Ни большая шпага и ни шпоры —
Лишь бы мушкетёр умел беречь
Боевое званье мушкетёра...
Мушкетёр известен не плащём
И не шпагой, острой, как иголка.
Мушкетёры могут быть хоть в чём:
В запылённых кедах и футболках...
Честь и смелость сами не придут,
Хоть надень оружие любое.
Ведь и кольт на кожаном заду
Сам собой не делает ковбоя...
