«С речью безнаказанно шутить нельзя...» (Светлана Коппел-Ковтун)

Госдума РФ запретила мат в массовой культуре

С языком, с человеческими словами, с речью безнаказанно шутить нельзя.
Словесная речь человека — это видимая, осязаемая связь, союзное звено
между телом и духом.
Владимир Даль

Нашумевший и вызвавший много споров законопроект о запрете мата, внесённый в Госдуму председателем комитета по культуре Станиславом Говорухиным, 5 мая подписан Президентом РФ и вступит в силу с 1 июля 2014 года.
Согласно федеральному закону № 101 от 05.05.2014, регулирующему использование нецензурной лексики в литературе, СМИ, на общественных мероприятиях и в кинофильмах, обсценная лексика запрещается всюду и полностью (кроме книг). Художественные произведения, в которых наличествуют нецензурные выражения для экспрессии, должны будут продаваться в специальной упаковке с надписью «Содержит нецензурную брань». За нарушение закона предусмотрен штраф от 2 до 3 тысяч рублей для физических лиц и до 100 тысяч — для юридических. Для мониторинга интернет-ресурсов с целью обнаружения бранных слов планируется запуск системы, стоимостью в 25 млн. рублей, которая способна распознавать указанные слова не только в текстах, но и на изображениях.

Напомним, что в прошлом году Госдума приняла решение о запрете матерных выражений в СМИ. Для выяснения отношения к нему граждан был проведён соцопрос, показавший, что 84% россиян считают правильным такой подход, потому что нецензурные выражения в СМИ их раздражают.

Однако среди писателей, журналистов, общественных деятелей, издателей нашлось немало противников введения цензуры. Они назвали проблему надуманной, а введение жёстких мер контроля — нарушением свободы слова. Высказывалось также мнение, что этот закон приравнивает всё население страны к малым, неразумным детям, что оскорбительно и вредно.

И президент Московского международного кинофестиваля Никита Михалков считает, что закон о запрете ненормативной лексики в произведениях искусства следует подкорректировать. По его словам, «русский мат — это тонкая материя. Это одно из самых великих изобретений русского народа». Он рассказал, что в юности служил на флоте, и то, как выражались его сослуживцы, «это песня, это Тютчев». Михалков считает, что мат оправдан, если выражает крайнее состояние человека, реакцию на смерть и боль.

Читатели говорили о книге Хемингуэя «По ком звонит колокол», русский перевод которой лишён специфического колорита из-за того, что сочные испанские ругательства заменены на бессмысленные «так тебя и так» или «туда твою». Закономерен вопрос: Если сделать новый качественный перевод этого романа, то из-за пометки «Содержит нецензурную брань» классик окажется на прилавках в одном ряду с пошляками вроде украинского писателя Любко Дереша?

Если же обратиться к церковным книгам, тоже возникают вопросы. Например, запрещённое слово «б***ь», которое предлагал легализовать протодиакон Андрей Кураев, содержится даже в церковнославянской Библии — «не точию праздны, но и блядивы» (1 Тим. 5:13), ибо на церковнославянском означает ложь, заблуждение. Свт. Николай Японский, к примеру, 19 мая 1901 года сделал такую запись в своём дневнике: «Дай же, Боже, побольше сего, чтобы не блядословили католики, будто Православие здесь зависит от человека, а не от своей силы и правды». Святитель Димитрий Ростовский в «Письме ученикам Ростовской школы» писал: «Дети, блядины дети. Слышу о вас худо, место учениа учитеся развращениа, неции от вас и въслед блуднаго сына пошли с свинями конверсовати. Печалюся зело и гневаюся на вас».

Этимологический словарь русского языка Фасмера объясняет, что слово «б***ь» (цитируя словарь, «запикивать» или не «запикивать»?) означает «приводящий в заблуждение». «Блядивый» — это празднословный.

Книги на церковнославянском языке тоже подпадают под закон? А сайты с такими текстами? Не окажутся ли они закрытыми по недоразумению? Сможет ли система распознавания нецензурных слов отличать приличные тексты от неприличных?

Мат был осуждён на Карфагенском соборе (прав. 71): «Непотребными словами оскорбляют честь матерей семейств и целомудрие других». В русском народе издавна матерщинников именовали богохульниками. Их не пускали в церковь и не садились за один стол с ними.

Я провела свой небольшой опрос среди знакомых, прихожан РПЦ, чтобы услышать их мнение о вводимом законе и о самой проблеме.

Серафима, 39 лет (г. Новомичуринск):

«Очень хочется, чтоб наши дети и следующие поколения были более культурными, чтобы использовали нормативную лексику. От этого возрастёт доброта, уважение друг к другу.
Как неприятно проходить мимо молодых красивых людей, ругающихся матом, и думающих, что это круто. А пожилые люди? Так режет слух! А сделаешь замечание, пошлют тебя по известному адресу.
Говорят, что слова несущие свет добра и любви, оздоравливают, и мы сами знаем, как болезненно отражаются в душе бранные слова или проклятия. Можно даже заболеть от них, впасть в уныние.
Как умиротворённо и приятно может звучать речь, и как воспринимает её душа человеческая: „Не жалею, не зову, не плачу...“. А увидишь на заборе или стене циничный „шедевр“, написанный матом, даже настроение испортится».

Наталья, 48 лет (г. Саратов):

«Я — за цензуру. Вот только кто будет цензором? Но мат необходимо запрещать. Как мыслим, говорим, так и жить будем. Стопроцентно — необходимо запретить сквернословие в СМИ. А Интернет тоже надо приравнять к СМИ. Разве мы пострадаем от этого? Библия — это же не СМИ.
Книги сейчас мало кто читает. Боюсь, что для некоторой категории „читателей“ предупреждение типа „содержит нецензурные выражения“ станет приманкой».

Людмила, 48 лет (г. Тольятти):

«Моё сугубое мнение о законе такое — это очередная компания 1) по сбору денег; 2) по цензуре над СМИ.
Не помню какой фильм смотрела (я его уже видела когда-то), сразу и не поняла, почему он какой-то стриженный. Потом дошло. Повырезали из фильма „пикантные“ моменты. Как я не силилась вспомнить что там было такого, что подлежало вырезке, так и не смогла. В результате имеем куцый и малоинтересный фильм. При этом множество всяких передач, в которых ни слова нет нецензурного, но при этом просто наизнанку выворачивает от этой „культуры“. Например, есть передачка, где приезжают показать свои „таланты“ новоявленные „звезды“. Как уничижительно их там размазывают и опускают ниже плинтуса. Гадость! И это культура? А Дом-2, Дом-3...? Пошлее некуда! Ничего другого этот закон не даст. Культура не может прививаться силовыми методами, а пошлятины и без мата навалом есть и будет.
На экранах, в печатных изданиях в последнее время не подаётся почти ничего, что несло бы культуру в массы, и удаление нецензурных слов не повысит культуру ни на грош. Можно и в изысканных выражениях быть пошлым и некультурным».

Александр, 25 лет (Москва):

«Зная, как у нас в стране всё делается, я уверен, что будет множество невинно пострадавших. Сайты будут закрывать, потом открывать — никто не будет считаться с тем, что собственникам причиняется ущерб. Чиновники любят махать шашкой, имитируя деятельность. Лучше бы убрали из эфира развращающие передачки».

Евгений, 67 лет (Евпатория):

«А Пушкин, который не только „наше всё“, но и „***** сын“? Помните этот знаменитый антифразис из письма Вяземскому? „Поздравляю тебя, моя радость, с романтическою трагедиею, в ней же первая персона Борис Годунов! Трагедия моя кончена; я перечёл её вслух, один, и бил в ладоши, и кричал, ай да Пушкин! ай да ***** сын!“. Теперь и Пушкин оденем в обёртку „Содержит нецензурную брань“?
Нормальных критериев оценки — не разработали, всё оставили на волеизъявление чиновников. А они у нас знаете какие? Гоголевского „Ревизора“ вспомните! Был бы повод, а взятка найдётся».

Татьяна, 38 лет (Санкт-Петербург):

«По поводу закона о мате, без всяких про- и контра-, чисто эмоциональное личное мнение — ЗАПРЕТИТЬ. Даже если это будет нерационально и неэффективно — ЗАПРЕТИТЬ. Терпеть не могу мат. Мой первый муж матом разговаривал. А нынешний не выражается, даже если палец молотком пришибёт».

Обозначив круг спорных, проблемных вопросов, на которые следует обратить внимание, чтобы закон о запрете матерных выражений достиг своей цели, прислушаемся к мнению МИТРОПОЛИТА ИЛАРИОНА (АЛФЕЕВА):

«Введение матерных выражений в разговорный оборот портит язык — достояние всего нашего народа, тысячелетнее сокровище, переданное нам предками. Но главное, муссирование интимной темы, да ещё в столь омерзительных выражениях, развращает душу человека.

Наша речь имеет непосредственную связь с нашим внутренним душевным и духовным устройством: тот, кто живёт духовной жизнью, не позволит себе ругаться матом. Вот почему матерная ругань особенно противоестественна в устах людей „священных профессий“, а также лиц, имеющих отношение к воспитанию будущих поколений, будь то священнослужитель, профессор университета, школьный учитель, воспитатель в детском саду. Кощунством является употребление матерной ругани взрослыми при детях.

Матерная ругань делает даже красивого человека уродливым в глазах окружающих.

Разве удастся хоть кому-то разглядеть внутреннюю, душевную красоту, например, в девушке, пьющей на улице пиво и при всех ругающейся матом?

В 1980-е годы мне довелось служить в советской армии, где мат был языком повседневного общения. За два года службы я не произнёс ни одного матерного слова. Поначалу надо мной за это смеялись, а потом зауважали. Под конец мои сослуживцы сами старались при мне не использовать нецензурные выражения».