Светлана Коппел-Ковтун. Произведения

Бесчувственность — от преизбытка чувств,
забывчивость — от преизбытка памяти...
Контузия души — не вид искусств,
хотя изобразима на пергаменте.

Отдельный штрих орнамента — обрыв:
апгрейд не нужен, не поможет просто.
Не слишком сильный прошлого порыв,
как ураган, сминает жизни остов.

Безответственные,
потому что ответные
слова
приходят, как дождь
на поля.

Подчиняются силе зова
званые — отозвавшиеся —
избранные.

Счастье —
на всё проливаться
словами зова:
отзываться и звать.

Все реки 
сплетаются в общий канат,
чтобы течь к океану.
Канатоходцы идут по нему
как единое племя —
един человек,
прикормивший время
пищей вечности.

Гигантское дерево,
в небо растёт как канат.
Плодоносит обильно -
для птиц, прилетающих 
время от времени.

Сотворённый Богом мир был хорош. Нынешний — нет, ему предстоит погибнуть, и причина нехорошести этого мира — грехопадение людей. Мир не сам по себе зол, он по нашей злобе стал таким. Следовательно, чем больше в этом мире будет действительно хороших людей, тем лучше будет и мир. Он, конечно, всё равно обречён, но от нас зависит как быстро несовершенный мир превратится в совершенный ад. По крайней мере, христиане призваны быть тормозом процессов деградации мира, ведь дело веры — личными усилиями осуществлять на земле желаемое и ожидаемое Христово Царство (рай). Осуществлять как акт личной воли, веры и личного делания, т. к. «вера без дел — мертва»...

Хороший — как хорошее яблоко

Каждый в предлагаемых жизнью обстоятельствах делает, что может. А если не делает, то либо не может, не умеет, либо не желает, либо требуемое вообще находится за гранью его разумения. Потому нелепо требовать от другого: будь таким как я считаю правильным. 1) Если мы сами действительно правильны (праведны), то мы должны делиться с другим праведностью, а не своими претензиями. Любить — это говорить другому: будь счастлив, а не требовать: сделай меня счастливым...

Старуха смерти ждёт, припавши на клюку —
ворон считает, голубей не кормит,
а только кормится глазами. Мол, ликуй:
пусть ты уходишь, остальное — в норме.

Природа ластится и к небу, и к земле —
как голуби, клюки не сторонится.
Она умеет жизнь ценить и подряхлей:
гробница для неё — всего граница.

Заботы старости — судьбы плохой портрет
да радостей чужих свои всполохи.
Старуха смерти ждёт, а той всё нет и нет:
душа уж в горлице — клюёт чужие крохи.

Будь светом всем, кто для тебя не свет —
таков ответ. Единственный ответ.

— Вы сколько в счастье?
— Отродясь была. А  вы?
— И я, хотя всегда отчасти,
и, распадаясь на запчасти,
искала целости живых.
— Ад есть распад форм вековых...
— Да, ад —
          распад 
              пустых преград,
мешающих свечению путей.
— Нецелое — пустей?
— Нецелое — не цель.
Мертво и поросло травой,
лишь жертва — дар, 
и даровой порыв - прорыв.
— Разрыв?
— Нецелое — не жаль.
— Скрижаль?
— Бумага, камень или шаль —
неважно...