Божьи твари

Медведи
Весной небольшому монастырьку в деревеньке N выдалась новая забота - вдова местного пчеловода одарила общину тремя ульями. В пчелах никто из четверых насельниц и паломницы не понимал, купленные по случаю книжные пособия были прочтены до страницы 35 и отложены на полку в связи с наступившей порой земледелия. Пчелы жили в своих домиках, кушали пыльцу и наслаждались летом. Перед праздником Медового Спаса книжные пособия оказались в руках у Матушки. Она открыла главу о собирании меда и взглянула на монастырскую собачницу, как самую сведущую в животноводстве:
-Мать Мелетина, тебе послушание – собрать мед из одного улия к празднику
-Матушка, я пчел бо… - начала сестра
-Это – послушание! - подняла бровь Матушка.
-Благословите!
После обеда мать Мелетина заходит ко мне в мастерскую:
-Инка, ты пчел боишься?
-Боюсь! – честно признаюсь.
-А мед когда-нибудь собирала?
-Никогда – отвечаю.
-Тогда пойдем со мной!
-Пойдем! - соглашаюсь и добавляю неуверенно - А что мы делать-то будем?
-Мы оденемся в свитера да в шерстяные брюки (чтобы нас пчелы не прокусили), ты кадить будешь специальным кадилом, а я буду доставать соты из улия. - поделилась своим планом сестра.
-Договорились!
Через десять минут мы, обе одетые с ног до головы в теплые свитера, рейтузы и юбки, в шерстяных перчатках и с шапками с сеточкой на головах, идем к улиям. У меня в руке – дымилка – маленькая кадильница с угольком, чтобы дымом отпугивать пчел.
-Читай молитву вслух, - просит мать Мелетина.
-Какую? – спрашиваю. Мне отчего-то вспоминаются Винни Пух и Пятачок, поющие песенку о тучке.
-Любую. – отвечает Мелетина.
-Господи, помилуй, - начинаю я сороковку оптинским распевом.
Мы подходим к первому улию.
-Кади на мои руки! – говорит м. Мелетина и открывает крышку домика для пчел. Пчелиная туча вылетает наружу.
-Господи, помилуй, Господи помилуй, Гоооосподи помииилуууй – убыстряю я темп распева.
Пчелы летают и жужжат. Чувствую – садятся мне на ноги. Все ноги облепили.
-Господи! Господи! Господи! – уже почти причитаю я. – Мать Мелетина у меня пчелы по ногам ползают.
-Кади!
-Мать Мелетина, они, кажется, кусаются!
-Кади! Кади. Руки мои кади и ноги свои тоже.
-Мать Мелетина, они ползут по всем ногам, сейчас за шиворот мне залетят, и точно кусаться начали!
Мать Мелетина достает соты дрожащими руками.
-И меня, меня кусают! – взвизгивает. и уже решительно дает команду– Бежим!
Мы бегом с кадильницей, с сотами и с роем пчел вокруг нас мчимся до монастырского корпуса. Вечером – у Мелетины опухла кисть от укусов, а у меня голень. Зато на утро – мы абсолютно счастливые освящали свой мед.

Рассказываю эту историю подруге Оленьке, которая сама послушалась на пасехе. Она смеется.
-Да вы что? Разве можно за медом идти в черных шерстяных вещах? Пчелы подумали, что вы медведи и поэтому стали вас атаковать.
-Мы медведи?
-Ну конечно! За медом люди ходят в белой, чистой одежде. А вы шерсть одели – так точно – медведи за медом пришли! «Я тучка, тучка, тучка! Я черненький медведь!» - пропела Ольга, в такт моим мыслям.

Дружок
В одной женской обители в Калифорнийских лесах сестры завели кур. Куры как куры, кудахчут себе, яйца несут, живут своей куриной жизнью. Только одна из них очень полюбила монашек. Как придет кто в курятник - кормить или чистить - выбежит та курица и всё рядом ходит, голову наклонит, разглядывает, как будто думает о чём-то. Потом покудахчет и снова смотрит, не отходит. К курице этой привыкли, как к родной и назвали её ДРУЖОК, т.к.дружелюбная оказалась.
Монастырь приобрёл новые земли - монахиням надо переезжать, а кур с собой взять невозможно. Пока на новом месте устроишься!. Пришлось курятник отдать соседям. Монашки говорят: " Только у нас есть курица ДРУЖОК .Вы её не режьте на мясо-уж очень она привязана была к нам". И чтобы курицу ту узнали- написали на её белых перьях краской " ДРУЖОК"
Через полгода монашкам приходит письмо:
" Мы подружились с Дружком вашим. Она, действительно, курица славная, дружелюбная. Пускай, живёт!"

Кошка Милана
В скиту Святого Нила я целый год жила в деревянном домике вместе с послушницей сестрой Юлией. Жизнь на острове у нас была суровая, так что поначалу и отношения с сестрой были строго-аскетические: поклон утром, поклон вечером. Однажды в дождливую погоду я возвращалась после вечерней прогулки в наш домик. Сестра Юлия ложилась спать. Мне вдруг очень захотелось сказать ей что то доброе, наконец, признаться, как я рада, что она - сестра моя духовная, как хочется мне стать ее другом. Но она с моим приходом закрывает ширму возле своей кровати, и я не нахожу нужных слов нарушить повисшую тишину. Я стою около двери в мокром пальто и мне грустно. И вдруг:
" МЯУ". Милана?
-Сестра Юлия,  к нам Милана пришла!
Милана - кошка мать Нины, старшей сестры на острове. Она очень своенравное и независимое существо. К нам в домик она никогда не приходит - это не её владение. Но этой ночью я слышу её громкое мяуканье на крыльце.
Сестра Юлия удивленная выходит из своего уголка. Я открываю дверь. Милана аккуратно входит, оглядывается. И так радостно нам становится, что пришла она к нам, что смотрит на нас: " как мы?", что сама просит ласки.
Милана, старенькая ты стала! Тяжело тебе одной в дождь. Тепла хочется ,внимания.
Мы наклоняемся, гладим кошку. Улыбаемся ей, друг другу. Милана освобождается от наших рук, обнюхивает, наши кельи, стол, печку. Возвращается к нам. Вновь позволяет себя погладить, а потом, будто выполнив все за чем приходила, идет к двери."МЯУ? МЯУ, МЯУ!" просится на улицу.
Мы отпускаем её, и она быстро уходит в дождь и исчезает в ночи. А в кабинке нашей становится тепло и уютно, как будто только что нас посетило ЧУДО. Да так и было, наверное.
-Спокойной ночи, сестра Юлия! – говорю я.
-Спокойной ночи!
Спасибо тебе, Милана!