Берлинский травник

— Так, что вы говорите, вам нужно? Понятно, добавим еще корень крапивы…

Он полез на полку, что находилась на длинном стеллаже за его спиной, и достал синий толстый пакет. Он выгреб оттуда совком грамм двести сушеных стеблей, и отсыпал их на весы. Я осмотрел магазинчик. Маленький. Как раз на одного продавца.

— Что, клиентов мало? Странно это — русский травник в Берлине.

Он усмехнулся в черные усы.

— Скоро придется закрывать лавочку. Те клиенты, что знают, они постоянные. Не жалуюсь. Но их мало. А немцы, которые верят в траволечение, идут к немецким специалистам. Брусничный лист добавить?

— Вам виднее. Сколько с меня?

Он поставил пакет на весы, подсчитал в столбик, и назвал мне цену. Весьма умеренно. Он аккуратно написал на пакете состав травяного зелья. В этот день я был единственным посетителем.

— Значит, вы из Пятигорска?

Он кивнул.

— Да, преддверье Кавказа. Что касается трав — раздолье.

— А что в Германию уехали?

Он смущенно улыбнулся.

— Почему нет? Новый опыт. И совершенно иной мир.

Я попрощался.

— Кончится сбор — зайду за новым. Удачи!

Я вышел на улицу. Интересно, сколько такой магазинчик сможет просуществовать? Оригинально: русский магазин лекарственных трав в столице Германии. Хотя, тут всякое бывает.

Шло время. Я несколько раз забегал в этот магазинчик. Он рассказал, что приехал из Пятигорска. По еврейской линии. Работал в разных аптеках и фармацевтических фирмах. Потом ухитрился открыть этот магазинчик. Но дела шли вяло. Русских в Берлине около трехсот тысяч. И травами любят лечиться многие. Но все ли знают про эту лавочку? Вскоре мы перешли на «ты». Игорь, как звали хозяина, давал объявления в русскоязычную прессу. Но кто нынче читает объявления в газетах?

Жизнь шла своим чередом. Я забегал в лавочку травника чуть не каждую неделю. Он рассказал мне про Пятигорск.

— Да, название свое город получил из-за горы Бештау. В переводе с тюркского — «Пять гор». Вершина — пятиглавая. Гора вулканическая. Видна отовсюду. Склоны лесом поросли. Я там травы собирал. Вершина голая. Может, добавить в твой сбор кипрея? Да, место интересное…

Он закончил подбор трав и посмотрел на улицу через стеклянную дверь. Вдруг, его лицо побледнело, а черный ус задергался.

— Опять он…

Я обернулся. Дверь была стеклянная. На другой стороне улицы прошлась парочка прохожих. Но на стороне магазина не было никого.

— Игорь, в чем дело? Я никого не вижу.

Он растерянно помахал рукой.

— Ты и не должен… Не в тебе дело.

— А в чем?

Игорь все еще не мог прийти в себя. Руки его тряслись: несколько раз он просыпал пахучий сбор на стойку. Извинился, потом просыпал снова. Запечатал пакет, подсчитал цену.

Я расплатился и поспешил к выходу. Он продолжал смотреть на улицу. Куда-то мимо меня. Выходя, я обернулся.

Дверь была стеклянная: я увидел свое отражение, улицу, и…. его.

Человека в черном монашеском одеянии. Он был довольно худой, бледный, с седой бородой. Он тоже смотрел мимо меня: внутрь травяной лавки. Я резко обернулся — за моей спиной на улице не было никого.

Ладно, один раз — еще не призрак. Всякое может случиться…

Весна в этом году выдалась какая-то обвальная: то еще снег лежал, а на следующий день — лето. Организм воспринимал это с трудом.

В этот день я по привычке зашел в магазинчик трав. Ничего не изменилось, только мне показалось, что Игорь становился все более дерганым. Даже незапланированное лето его не радовало. Случайный посетитель нудно объяснял ему, какой «настой от всех болезней» ему требовался. Я терпеливо встал в уголке и принялся разглядывать таблицу лекарственных трав Германии. Посетитель набрал несколько пакетов сушеных трав, расплатился и ушел. Через несколько минут, когда посетитель отошел достаточно далеко, Игорь прокомментировал.

— Второй посетитель за день. С такими темпами, к лету точно придется закрывать лавочку. Чаю хочешь?

— Спасибо.

Он вышел в каморку за занавеской.

— А вот, чай я и не купил. Забыл. Слушай, погода чудесная. Давай, вместо перерыва, в скверик выйдем, на лавочке посидим. Ты покуришь…

— Давай, я никуда не спешу.

— Мы ненадолго. Мне, все же, работать надо….

Он написал короткую записку о том, что скоро вернется, повесил ее на дверь, и повернулся ко мне.

— Вот, все. На полчаса можем отлучиться.

Я вышел. Игорь запер дверь, и опасливо огляделся по сторонам.

— Вроде, сегодня его нет. Пошли.

Я сразу понял, кого он имеет в виду. Он ничего с собой не брал, так как собирался скоро вернуться. Мы пошли по направлению к скверу. Местное население уже заняло почти все лавочки. Судя по их возрасту, они могли сидеть долго. Им работа уже не грозила. Мы обошли их, и направились к дорожке в сквер.

— Так в чем проблема?

Игорь хмыкнул.

— Ты же не Шерлок Холмс, и не психолог. Тем более что помощь кого-либо из этих двоих мне не требуется. Давай, в сквер…

Мы свернули.

— Ты знаешь, что это за сквер? Здесь раньше кладбище было. И в соседнем сквере тоже. Его снесли. А покойники где-то там, внизу остались…

Он топнул ногой по тропинке.

— Вот, вроде, здесь нам никто не помешает…

Мы присели на лавочку под каштаном. Игорь долго собирался с мыслями.

— Помнишь, я рассказывал тебе про гору Бештау? Ну, ту, от которой пошло название Пятигорска?

Я откинулся на скамейке и кивнул. Потом достал сигарету и закурил.

— Я там часто лекарственные травы собирал. Место интересное. Там в советское время урановые рудники были. Колючая проволока осталась. Ржавая. Местами. Она уже ничего не ограждает. Предупреждают, чтобы в катакомбы не заходили.

Он обвел сквер глазами, будто искал кого-то.

— Так вот, я потом узнал, что здесь когда-то стоял монастырь. Древний. Его основали выходцы с горы Афон. В начале двадцатого века его так и назвали: Второафонский Успенский мужской монастырь. Благословение на его строительство дал сам Иоанн Кронштадтский. Вот…

Он замолчал, будто собираясь с мыслями.

— В 1920 годах он был разрушен почти полностью. Остались одни руины. В один из приездов я бродил по горе, собирал травы. Вдруг — гроза. Там это часто бывает. Я как раз возле этих руин и бродил. Ну, делать нечего, надо от дождя прятаться. Я и забежал в эти руины. Там и укрыться-то почти негде было. Но я забежал под крышу какого-то строения. Стены были дырявые, только что дождь на голову не лил. Но мне только того и надо было. Стою под крышей, через дыру в стене на дождь любуюсь…

Он опять огляделся, и неожиданно вздрогнул.

— Вот он! За сквером, на другой стороне улицы. Ты его видишь?

Я посмотрел в сторону, куда был направлен его взгляд. По улице промчался автомобиль, прошла старушка с собачкой.

— Кто?

— Седой монах в черном. Его пропустить невозможно. Он кивает! И хмурится…

Я затушил окурок.

— Ничего подобного я не вижу. Так что там было дальше?

Он помрачнел.

— Дальше? Ах, да, ливень…. Я потом прочел, что на Кавказе это был древний промысел: после сильного ливня идти в горы. Искать то, что вымыло дождями из земли. А земля там древняя. Много, чего вымывало. Еще со времен древних греков, которые селились в этих местах. Но большинство из этих находок было переплавлено: золото искали. А чиновники историей не интересовались. Вот и мне тогда повезло. Если это можно так назвать…

Игорь вздохнул.

— Я смотрел из пробоины в своей стене на руины напротив. Видел, как дождевые потоки лились по земле. Земля там рыхлая. Я просто наблюдал, как вода вымывает из нее мелкие камешки и кирпичи покрупнее. И вот показалась какая-то круглая крышка! Это было интересно. Я подождал, пока дождь кончится, и подошел к этому месту.

Это был котел. Большой котел, который кто-то когда-то здесь спрятал. От кого-то. Я принялся окапывать землю вокруг него. Земля была мокрая, копать было несложно. Потом я подобрал поблизости какой-то камень и долго сбивал с котла крышку. Потом подобрал какую-то скобу, и продолжил свою работу. Через полчаса крышка подалась…

Он замолчал и снова посмотрел в сторону странного невидимого для меня незнакомца. Игорь несколько успокоился. Значит, человек ушел.

— Да, крышка подалась. И вот, что я обнаружил внутри…

Он сунул руку в карман, извлек из него что-то, и протянул мне. Это была монета. Я повертел ее в руках. Десять рублей. 1902-й год. Портрет Николая Второго. Золото.

Я осторожно вернул монету ему.

— И много там было таких?

Он грустно улыбнулся и закивал.

— Полный котел. Я взял только одну монету. Провез ее через все границы. На память. Больше не рискнул. Помнишь, какое тогда было время. Начало девяностых…

Он вздохнул.

— Котел я завалил камнями. Теперь уже дождем не вымоет. Наверное. А на стене над этим местом нацарапал на кирпичной стене: «Игорь». Имя мое. Больше ничего.

А старика этого я встретил на обратном пути. Я малость заплутал, а он появился просто из ниоткуда. Точнее — из леса. Черный клобук. Седой. Даже борода.

Поздоровался, объяснил, как дорогу найти. Сказал, что его Савелием зовут. Вежливый…

А когда я вышел на нужную мне тропинку, он вежливо попрощался, и сказал: «А монастырь здесь еще будет, попомните мои слова. И вспомнят всех, кто тайну его сберег»… Я тогда и значения этому не придал. Потом эмиграция. А недавно вот на что я наткнулся.

Он достал из кармана листок бумаги и развернул его. Это была распечатка какой-то страницы из Интернета.

— Вот, смотри.

«В 1920-х годах монастырь был полностью разрушен, его восстановление началось около 10 лет назад.

В настоящее время здесь отстроен новый храм, в заново возведенных кельях живут около 20 человек братии. Монахи занимаются миссионерской и просветительской деятельностью на территории Кавказских Минеральных Вод, ведут собственное хозяйство».

Он сложил листок и положил его в карман.

— Примерно, одновременно с этим сообщением, Савелий и начал появляться. Только мне…

Игорь повернулся ко мне. Он был явно взволнован.

— Но я не брал этих денег! Я только понадежнее перепрятал клад. Я взял только одну золотую монетку. Или он хочет что-то еще….

Игорь вертел в руках золотую монету.

— Слушай, Игорь, но если ты спрятал клад от всех, значит, от новых монахов тоже? А это ведь монастырские деньги. Они сейчас новому монастырю очень бы пригодились. Ты не задумывался об этом? В Пятигорске я никогда не был, не говоря уже о горе Бештау. Но почему этот черный монах появился… Так ты говоришь, как его звали?

— Савелий. Если он вообще был…

Игорь нова подозрительно осмотрелся. Вероятно, на этот раз он никого не увидел и успокоился.

— Не знаю, что же теперь делать? Никакого золота у меня нет. Но я знаю, где оно. Сказать? А кому? Представляешь, сколько рук к этому золоту потянутся? А Савелий будет приходить каждый день.

Он вздохнул и поднялся со скамейки.

— Пойду в свой магазинчик. Пора уже вещи паковать….

— Постой! Мне кажется, есть идея.

Он вопросительно поднял черную бровь. Я поднялся вслед за ним.

— Ехать никуда не придется. Ни к чему. Просто изложи на бумаге все, что ты мне рассказал. Про Савелия не нужно, а то психиатру перешлют. И точно опиши место, где котел с монетами спрятан.

Он криво улыбнулся.

— Зачем? Не думаю, что Савелий газеты читает…

Мы шли к его магазинчику.

— Не в нем дело. Он сам потом все узнает. Ты просто разошлешь историю о кладе по известным тебе газетам Пятигорска. Одну копию — настоятелю нового монастыря. Они сами все отыщут. А резонанс будет таков, что прикарманить клад кто-либо один побоится. И напиши, что деньги-то эти — монастырские. Вот на восстановление монастыря и пойдут.

Мы уже подошли к дверям. Он открыл ключом дверь. Обернулся, и, вдруг, вздрогнул. Потом внимательно посмотрел на другую сторону улицы, наклонил голову направо, потом — налево, и резко обернулся.

— Савелий! Он не хмурится. Он улыбается и кивает! Такого раньше не было. Слушай, я сделаю точно так, как ты советуешь! Спасибо…

Я поспешил попрощаться. Было ясно, что ему просто нужно собраться с мыслями. Я заглянул в стеклянную дверь: никакого отражения на этот раз не увидел. Задерживаться не имело смысла.

День тянулся за днем. Только через два месяца мне понадобился новый запас лекарственных трав, и я направился к знакомому магазинчику.

Как только я толкнул дверь, Игорь заулыбался.

— Привет! Сейчас я для тебя новый сбор приготовлю. Как он, действует на тебя?

Я зашел внутрь. Сразу бросилось в глаза, что стол заставлен коробками.

— Собираешься? Значит, не пошел бизнес. Жаль. Мне-то сбор еще составить успеешь?

Он был необычайно радостным.

— Ничего, я тебе телефон оставлю. Помогу составить в частном порядке, в случае чего…

Чаю хочешь?

— Спасибо….

Я прошел внутрь. Игорь засуетился, он делал в подсобке какой-то напиток.

— Вот! Чай особенный. Сбор горный, с горы Бештау…

Вкус у чая был действительно необычный.

— Дай, чай душистый…

Игорь просто светился от счастья.

— Вот, смотри, какое письмо я получил….

Он достал со шкафа листок. Письмо было написано на компьютере.

«Уважаемый господин… Спасибо Вам огромное за Ваше письмо. Благодаря вашему описанию, мы, с помощью милиции, которая была Вами проинформирована, мы без труда нашли котел с золотыми монетами. Его обследовали археологи. Они пришли к выводу, что это — казна Второафонского монастыря, спрятанная иноками в 1920-х годах. По закону, эти деньги принадлежат нашему монастырю, и будут пущены на его восстановление.

Примите нашу благодарность за Вашу неоценимую помощь»!

Подпись мне ничего не говорила.

— Ну, что ж, поздравляю… Поедешь в Пятигорск?

Игорь смущенно улыбнулся.

— Зачем? Я уже сделал все, что было можно. Работы по восстановлению монастыря идут. Золотую монетку от меня никто не требовал.

Я огляделся. Вещей в лавке было немного. Большинство из них уже были запаковано в несколько огромных коробок.

— Игорь, и что ты собираешься дальше делать?

Игорь смущенно улыбнулся.

— Не знаю… Много есть вариантов. Но с Пятигорском они все не связаны.

Я допил чай, поблагодарил, и направился к выходу. В дверях я остановился.

— Игорь, скажи, а Савелий больше не приходил?

Он молча промотал головой.

— Нет. Он тогда в сквере улыбнулся, и все. Почему, ты знаешь…