Вы здесь

Бессмысленное благообразие

Или о правильном написании наименований православных храмов и монастырей

В последние два десятилетия, в связи с резким увеличением количества православных СМИ и издательств, на страницах церковных изданий появилось множество «церковных неологизмов» — различных «богословских» терминов, «православных» вариантов написания имени Божия, Пресвятой Богородицы и святых, названий храмов, монастырей, церковных праздников и т. п. И чаще всего эти нововведения движутся в сторону, противную церковному учению и здравому смыслу. Иногда, читая текст, где каждое второе слово написано с заглавной буквы, просто поражаешься фантазии автора, непонятно почему решившего, что такое написание будет более «православным». И невольно вспоминается старая польская пословица: «Цо занадто, то не здрово» — «Излишество до добра не доводит» (несколько вольный, но точный по смыслу перевод). Но мудрость, и церковная, и народная, пока что стоит в тени, смиренно дожидаясь своего часа.

Проблема т. н. церковного правописания слишком обширна, чтобы решить ее в рамках одной статьи. Поэтому обратим внимание на один из наиболее любопытных аспектов церковного правописания, а именно — на правила написания названий храмов и монастырей.

Общие правила написания этих названий во многом перекликаются с правилами написания названий праздников и имен святых (что, в принципе, неудивительно, ведь все храмы освящаются в честь святых либо праздников).

Если храм освящен во имя святого, то в его названии все слова, кроме имен собственных, пишутся со строчной буквы:

  • храм во имя преподобного Антония Великого;
  • Пантелеимонов монастырь;
  • собор в честь всех святых земли Черкасской и т. д.

Следует, однако, помнить, что слово «собор» имеет несколько значений: собор как храм; собрание представителей духовенства и мирян — Вселенский Собор, Поместный Собор; сонм святых, подвизавшихся в одном монастыре, местности, стране — Собор святых, в земле Русской просиявших, Собор Преподобных Печерских и т. д. Это же правило сохраняется и при написании названий храмов: храм в честь отцов Первого Вселенского Собора.

Если храм освящен в честь какого-либо праздника или ико­ны, то название праздника и иконы сохраняет прописную букву: собор в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, храм в честь Киево-Печерской иконы Успения Пресвятой Богородицы.

В сокращенной форме название сохраняет прописные и строчные буквы: Николаевский храм (или Никольский, в зависимости от местной традиции), Успенский собор, Воскресенский монастырь.

Стоит обратить внимание на имена святых в названиях храмов. Часто в русскоязычной литературе можно наблюдать замену славянской формы имен русской формой; например, вместо Алексиевский храм пишут Алексеевский, вместо Димитриевский — Дмитриевский.

Некоторые храмы имеют дополнительные названия, отражаю­щие географические, исторические и иные реалии; подобные названия традиционно пишутся с прописной буквы: Десятинная церковь (названная так оттого, что на ее содержание князь Владимир выделил десятину собираемой дани), Кулич и Пасха (храмовый комплекс из храма-ротонды, похожего на кулич, и пирамидальной звонницы, напоминающей пас­ху), Спас-на-Крови (храм Воскресения Христова на Крови, построен на месте, где был смертельно ранен император Александр II), Князь-Владимирский собор (так названный, чтобы отличать его от Владимирских храмов в честь Владимирской иконы Пресвятой Богородицы) и т. д.

Со строчных букв пишется словосочетание крестовый храм — общее название домовых храмов в архиерейских резиденциях. В последние годы укоренилась традиция писать с прописной буквы слово «храм» в названии Храма Христа Спасителя.

Названия монастырей пишутся так же, как названия храмов: Ионинский монастырь, Одесский Успенский монастырь, Виленский Свято-Духов (не Свято-Духовский!) монастырь, Белогорский монастырь. Слово «Лавра» традиционно пишется с прописной бук­вы: Троице-Сергиева Лавра, Успенская Киево-Печерская Лавра; с прописной буквы пишутся все слова в назва­нии Святой Горы Афон во всех вариантах (напр.: Святая Гора, Гора Афон, Святой Афон). Со строчной буквы пишутся слова «пустынь» и «скит»: Китаева пустынь, Андреевский скит и др.

Двойные названия монастырей образуются от названий соответствующих пре­стольных праздников и имен основателей обители (Авраамиев Богоявленский, Спас­ский Андроников) или содержат топонимическое указание (Соловецкий Преобра­женский, Александров Свирский, Димитриев Прилуцкий, Варлаамов Хутынскнй, Кириллов Белозерский, Кассианов Учемский). Иногда к названию прибавляются дополнительные определения, например: Девичий или Отрочь. Они подчеркивают, кто именно подвизается в данной обители. Все это относится и к двойным названиям храмов, включающим в себя названия престольных праздников и имена святых, в честь которых освящены престолы. Подобные названия широко распространены на Руси в связи с большим количеством церквей, т. к. они позволяют отличать друг от друга те из них, которые посвящены соименным святым. С XIX века названия храмов и обителей, составленные из двух слов, стали разделять дефисом.

Желательно различать меж­ду собой полные официальные названия монастырей и их краткие формы, например: Московский ставропигиальный Данилов мужской монастырь и Данилов монастырь. Иначе на свет появляются сложные гибриды наподо­бие современного именования женской обители в городе Болхове, основан­ной, по преданию, тем же покаявшимся разбойником Оптой: Болховский Троицкий Рождества Богородицы Оптин женский монастырь. Между тем в описании православных русских монастырей 1910 года она значилась про­сто как Троицкий Оптин монастырь.

Если просмотреть церковные издания последних двух десятилетий, то тяжело не обратить внимания на приставку Свято-, которую многие авторы практически без разбора присоединяют к основным (а подчас и к традиционным!) названиям всех храмов и монастырей. Вот и появляются у нас Свято-Введенские, Свято-Успенские, Свято-Воскресенские и другие церкви и обители, вплоть до Свято-Казанских, Свято-Живоносных и Свято-Выдубицких.

Эта практика начала входить в обиход примерно с начала 90-х годов XX века, когда подобные формулировки стали появляться на страницах церковной, а затем и светской печати. Вряд ли кто сможет объяснить, как возникла эта традиция, подчас приводящая к несуразным и, мягко говоря, не совсем церковным выражениям.

Такое написание названий является нововведением, не имеющим прочного основания в пра­вославной традиции. Если обратиться к дореволюционным письмен­ным источникам, в том числе древнейшим памятникам, то ни в одном из них мы не встретим подобного сочетания.

В настоящее время одним из наиболее устойчивых и общеупотребительных слово­сочетаний такого рода является название Свято-Троицкая Сергиева Лавра. Пожалуй, это один из тех немногих случаев, когда приставка Свято- оправдана, хотя такое написание названия обители вошло в употребле­ние только в XX веке. В данном случае приставка происходит от устойчивого термина Святая Троица.

Часто можно встретить такие названия монастырей, как Свято-Рождества-Богородицкий, Свято-Успенский, Свято-Покровский или Свято-Богородицкий. Но ведь именуя Пречистую Деву Марию Богородицей, мы тем самым свидетельствуем о той величайшей духовной и нравственной высоте, на которую Она взошла, удостоившись стать Матерью Сына Божия. В самом этом именовании уже заключено указание на Ее свя­тость. Если глубже вдуматься в значение слова «святость», то станет очевидно, что оно само по себе указывает на особое, неотмирное, благодатное состояние. Например, говоря «святой Сергий», мы уже подразумеваем, что этот Сергий отличается от других людей с подобным именем тем, что духовно совершенен, что на нем почивает Божия благодать. Только в этом случае в его честь может быть освящен храм, и уже совершенно излишним становится добавлять к названию этого храма слово Свято-.

Это правило хорошо прослеживается в дореволюционной церковной литературе, где названия звучали несколько по-иному. Например, сейчас широко распространено название Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, хотя раньше это название звучало: Святая Успенская Киево-Печерская Лавра, либо же просто Успенская Киево-Печерская Лавра. Усложнение конструкции названия абсолютно ни к чему, ведь любому верующему и так понятно, что Успенский монастырь освящен в честь Успения Пресвятой Богородицы, поскольку другого праздника с таким названием просто нет. А добавляя в некоторых случаях приставку Свято-, мы как будто говорим, что есть просто Успение и есть еще какое-то особое, святое Успение.

И уж совсем странно выглядят названия, когда эта приставка добавляется к топонимическому названию храма или обители. Например, встречается иногда написание Свято-Выдубицкий монастырь. Это же в честь какого святого?

А что будет, если это правило развить дальше, следуя логике новоявленных «словотворцев»? Тогда у нас могут появиться храмы Свято-Всехсвятские, к примеру.

Вообще же слово Свято- в названии храма или обители полностью оправдано только в двух случаях — если они освящены в честь Святой Троицы или Свя­того Духа, поскольку здесь слово «Святой» является неотъемлемой частью собственных имен — имени Божия и имени Третьей Ипостаси Божества. Соответственно оно переносится и в название храма (монастыря) в форме приставки Свято-.

К сожалению, во многих церковных изданиях все эти правила часто не соблюдаются. Непонятно, чем руководствуются авторы, называя храмы и обители по своему разумению, игнорируя тысячелетнюю церковную традицию и элементарную логику. Но очень хочется верить, что эпоха неофитства с его не всегда здоровым максимализмом скоро закончится и в церковной среде, наконец, восторжествуют те культурные традиции, начало которым было положено еще во времена Крещения Руси и которые развивались и совершенствовались на протяжении столетий.

При написании использовались материалы из книги епископа Егорьевского Марка
«Церковный протокол» (М.: Издательский Совет РПЦ, 2007).

Комментарии

В принципе, при Издательском Совете существует рабочая группа по разработке правил издания религиозной литературы, составлению списка учебно-справочных изданий для подготовки книг к печати; по разработке единых правил написания церковных терминов. Но что-то результатов ее деятельности пока не видно... Сейчас, насколько я понимаю, в разных православных издательствах, редакциях и др. структурах обычно "есть такая бумажка", где написано, как что писать в спорных случаях, причем эти бумажки передаются из поколения в поколение сотрудников и могут существенно различаться в разных местах. Пора бы уже составить какую-то единую "бумажку"!

Наталья Трясцина

 Но все-таки хотелось бы более полную информацию прочитать, вот например, наш храм святого равноапостольного Великого князя Владимира в Перми, его часто называют по-разному,тенденция в этом прослеживается одна, назвать покороче. Остановка называется храм князя Владимира. Мне кажется титул Великий нельзя отрывать от имени. Князей Владимиров было много, а Великий - тот кто объединил Киевскую Русь - один.Еще у нас при закладке храма упоминалось, что храм заложен еще и во имя Тихона Задонского, но вот эта часть через столетие потерялась, поскольку получалось очень длинное название, и престол после ремонта  освящен только один.

 Уважаемая Наталья, "великий князь" - это титул, некоторое время использовалось наименование "каган". Если именовать святого "Владимиром Великим", получается масло масляное, да и более традицимонно все же "Владимир Красное Солнышко" (светское), "Владимир Креститель". Вполне емко звучит: святой равноапостольный Владимир, или: святой равноапостольный великий князь Владимир. Великих князей было много, равноапостольный - один.