Добавить комментарий

И может быть именно поэтому и пишет батюшка своей жене «Не богословствуй», предостерегая ее от фраз, которые в столкновении с лагерными реалиями могут оказаться пустыми или даже фальшивыми.

Любопытно, что именно эта мысль тебя так зацепила, что даже название «Не богословствуй». Гадать можно сколько угодно о том. что имел в виду сам о. Илия, мы можем только предполагать. Безопасность матушки - его забота? Конечно. Нежелание выслушивать насмешки на тему святых для него понятий? - наверняка. Но не только это... Мне кажется, что он был подавлен и потому не мог отзыватьмся душой на высокие слова из другой реальности. Дело в том, что любое богословствование рождается не в голове, оно бытийно по определению - т.е. связано с образом жизни. А проблематика жизни обычной и лагерной - совершенно различны. Это как бы два разных языка - как минимум, и в его восприятии те, нормальные слова из сравнительно нормального бытия, действительно могли быть пустыми - не отвечали на его вопрошание.

Мы аналог можем увидеть сегодня. Вопрошание разное требует разных ответов, потому от того, кто как живёт, так и слышит и толкует поступки других - из себя. Самый первый пример - Четверикова, сколькие об неё вытерли свои ноги. Самое смешное, что многие из тех, кто прежде чмырил её, сейчас опомнились и спохватились. Но поздно уже...

Сама ситуация в обществе красноречиво говорит насколько верования человека сопряжены с его жизнью, с пониманием ценностей. Но на пике страданий мы все становимся более ранимыми, щепетильными к тем, в сердечной близости с кем находимся. Хочется подлинных отношений и подлинного звучания, а оно всецело зависит от образа бытия здесь и сейчас.