Все очень просто - люди перестали смотреть в глаза друг другу, заключив души в маленькие ящики телевизоров, отдавая всю полноту своего сострадания вымышленной картинке мира, мира, затерявшегося в глобальных медиа пространствах поддельного бытия. Красота сменилась картинкой, которую можно повесить у себя на страничке в контакте, заменив подделкой простор бескрайних полей в миг пробуждения жизни от ночного сна к цветению множества лепестков, раскрывающихся цветами. Стало сложно смотреть дальше экрана – это неудобно и требует простого усилия – встать и подняться с любимого дивана, выйдя чуть дальше, чем призрачная клетка квартиры. Эта клеть разрослась до границ мира: там играют в то, что потерял каждый – чувства, поют и пляшут, как хотелось бы делать человеку, не будь он остановлен на пороге бытия – дверью, закрытой огромным электронным замком маленькой лентяйки.
Проходят дни, слагаясь в недели, устремленные в года, но года стоят на месте, сужая душу рекламными слоганами. Вместо того чтобы встать и отыскать взглядом того, кто устал от одиночества бетонных клеток, человек растет до потолка верхнего этажа мыслями о том, чего никогда не было и не будет, в его голове сюжетность незаметно подменяет реальность, разбрасывая свои мифологемы по незаполненным уголкам души.
Все очень просто – люди перестали любить так, как должны. Медийное пространство ворвалось в каждый дом яркой картинкой: переживания героев, никогда не живших рядом, оказались ближе самого близкого круга, подложив под чувства безликую абстрактность. Наступила эпоха тотального воровства: сменяющие друг друга сюжеты сериалов и бесконечных ток-шоу высушивают душу до дна, забирая сердце, которое могло бы сострадать нищему, замечать слезы на глазах детей и стариков. Но слезы экранных героев вытеснили пространство настоящего горя. Все спешат увидеть очередную серию мира, потерянного ими по дороге с работы домой.
Все очень просто – люди перестали улыбаться природе и говорить друг с другом о вечном. Мимолетность правит бал, обманывая сердце своей мнимой продолжительностью. Но наступает новый день, и следующая мимолетность пленяет ум: покупка стиральной машины или дешевого телевизора становится онтологической необходимостью продолжения жизни. Совесть распадается на сентиментальность и успокоенность. Успокоенность превращается в цель, рождая страхи, страхи подводят к границе, за которой стоит лишь одно отчаяние. Мир засыпает.
Все очень просто – люди ослепли. Нет, они не утратили природную функцию смотреть, но они перестали видеть. Скользя взглядом по пространству жизни, разукрашенному рекламными слоганами и глянцевыми картинками плюшевых лиц, они пропитываются иллюзией сладкой жизни насквозь, забывая, что красочная поверхность баннеров не продолжается дальше их обманов. А там, за кромкой бутафорной реальности стоит плач тех, кто не дотянулся даже до дешевого хлама супермаркетов.
Все очень просто – мир превратился в огромную биржу с бесконечной волатильностью небытия. Плавающие индексы раскачали человеческое сознание до невиданной волатильности ценностей, опосредованных лишь порогом рентабельности. Душа умирает, плененная гонкой за мнимым успехом, старательно взвешенным жадностью.
Все очень просто – люди смотрят телевизор и думают, что живут. Так слагается великий обман субкультуры золотистых фантиков с пустой начинкой, начиненной лишь страхом. Но не тем страхом, что заставляет человека трепетать перед Господом, осознавая утраченный рай, а страхом потери иллюзий сладкой жизни, плененной непониманием ее конечности.