Когда пойду на суд душой…
Когда пойду на суд душой,
Прошу я всех усиленно,
В могилу, занятую мной
За6ейте кол осиновый.
Что заслужил, то получил,
Что пользы в отпевании
Когда и часу я не жил
В любви и покаянии.
Носил одежды чернеца,
Имея норов аховский,
Неправды не было конца
Под одеяньем ангельским.
Не вспомнится такого дня,
Прожитого
Прости ж, мой Ангеле меня,
За все мое хорошее!
Друзья мои! Молю в слезах,
Составьте надпись частную:
«Здесь похоронен лжемонах,
Увы ему, несчастному!»
Он был второй Искариот,
Обеты не исполнивший.
Ему награда, всяк поймет,
В утробе преисподнейшей…
Спаси вас, Господи, друзья!
Вы все прекрасно поняли
И надпись, под которой я,
С любовию исполнили.
Мной ваша преданность во гроб
Навеки в сердце впишется,
И от осиновых чащоб
Она мне эхом слышится.
Без вас мне будет нелегко
Тащиться тьмой кромешною,
Но видя, как вы прете кол,
Я умирать помешкаю.
Вгоните в угол топоры,
(Опять прошу усиленно).
Пусть зеленеет до поры
Мой памятник осиновый.
1983 г.
* * *
У меня мечта велия,
С каждым днём сильней:
Сделаю себе я келию
И закроюсь в ней.
Ржавый гвоздь удержит мантию
И епитрахиль.
Помолюсь пред Божией Матерью,
Попишу стихи.
Келия моя ветхая,
Чётки на стене.
Радада зелёной веткою
Просится ко мне.
Выйду за водою полночью
К горнему ключу.
Воротясь, надену поручи,
Помолюсь
Тишина вокруг велия,
Тишина внутри.
О, моя пустынная келия,
Ты мой Третий Рим.
Отойдите, чуждые странники,
Помыслы, слова,
Пусть душа живет в празднике
Одиночества.
Келия моя тесная,
Сквозняки от дыр.
За порогом темень известная,
За порогом — мир.
Помоги вам, Господи, братия,
Подвизаясь там,
По мольбам Всепетой Матери
Возлюбить Христа.
Догнивает мир в гордости,
Суета суёт.
Все быстрей, быстрей к пропасти
Человечий род.
Что ж вы, ослепясь, ищете
Своего конца?
Он гораздо ближе, слышите,
Чем вам кажется!
О душе моя, о душе,
Не забудь Христа.
Не страшись упасть в будущем.
А страшись не встать.
Ну, а если, бесов радуя,
Попадешь в беду,
Поревнуй упасть, падая,
Головой к Христу.
У меня мечта велия,
С каждым днем сильней;
Сделаю себе я келию
И закроюсь в ней.
Келия моя бедная,
Ничего в ней нет.
За окном хребты белые
Смотрят в белый свет.
31 июля 1987 г.
* * *
Страх Господень — авва воздержания,
Воздержанье дарит исцеление.
Лучшая поэзия — молчание,
Лучшее молчание — моление.
Лучшая молитва — покаяние,
Покаянье тщетно без прощения.
Лучшее пред Богом предстояние —
В глубине высокого смирения.
Я забудусь в таинстве молчания
Пред иконой чудной — УМИЛЕНИЕ.
Да очистят слезы покаяния
Высшую поэзию — моление.
28 марта 1991 г., Печоры
* * *
Полоскают меня други ближние,
Убеляют старательно дальние,
Как бы ни было — может, выживу,
Да и выжил бы, если б оставили.
И залижет пурга беду мою,
Позакроет, что было вчера ещё.
Сяду я за стол да подумаю
Пред своей свечой догорающей.
Ах,
Ни луны, ни звёзд — тьма кромешная.
Я давно не жду неба чистого,
Я уже привык к небу снежному.
Дерева снегами загружены,
До земли дымящейся склонены.
И пути мои позавьюжены,
И следы мои похоронены.
Небольшая скорбь? Разумеется,
И она не навеки впишется.
Скоро, стало быть, развиднеется,
Но следы мои не отыщутся.
Не о том печаль — дело Божее,
Всё покроется Высшей Милостью…
А свеча моя — с вашей схожая,
А моя уже задымилася.
<29 декабря 1994. Скит Ветрово>
Хохлам
О, Львiвщина! Кому бы пузыриться!
Дались тебе вельможные мечты!
Но, раз уж засвербело опаниться,
Сначала залатала бы порты.
Средь вожаков — не отыскать кацапа,
Зато жидiв, як другий
Мозго
И виноватить бедных москалiв.
Оно, конечно, редкое коварство!
Их шкоды знает не одна земля:
Когда Архангел не допустит в Царство —
Шукай неподалеку москаля!
А и допустит — торопиться неча.
Быть может лучше в Тартаре колеть:
Шагнешь в блаженство — вiн тобi навстречу!
Який там рай — москаль на москале!
Назвала площадь именем чечена.
А як же Гытлер? Это ты зазря!
Адольф був, кажуть, парубком отменным —
Всiх москалiв спровадил в лагеря.
С наукой расправляешься, як с салом.
Поведал пан ученый о былом,
И ты, на зависть миру доказала —
Шо був Адам найпервейшим хохлом!
Пророчествовать о тебе не стану.
Ты покоришь планету, но пока
За морем чернобровые Оксаны
У шляха покаряют блудника.
Но, коль по нраву подражать ослице —
Иакай дальше, потешай чужих.
Гордыней уподобилась деннице.
Но нет дешевле дочерей твоих.
* * *
Уже не жажду исцеленья,
Хотя надежды не отверг.
Свои молебные прошенья
В молчанье скорбное облек…
И в храме, пред иконой строгой,
Склоняюсь, позабыв слова…
И вновь я не отринут Богом,
И вновь душа моя жива.
И, постигая смысл науки,
Не смею ни о чём просить.
…Учусь благодарить за муки,
А значит — Человеком быть.
10 января 1993. Боровик
* * *
Мне говорят (уж эти богословы!) -
Господь один, да разные пути.
Пора забыть оплошности былого,
И вместе ко спасению идти.
Даёшь любовь! Да здравствует терпимость!
Никто не прав! Никто не виноват!
Вне всяких вер над всеми Божья Милость!
Всё хорошо, и Ангел бесу брат!
Несутся отовсюду кривотолки,
Кто, дескать, может Истину объять?
Мол, зеркало разбилось на осколки,
И наша цель – всё заново собрать!
Лукавый люд! Почто блукать словами?
(Да сгинут Православия врази!)
Ведь зеркало, составленное вами,
Обезобразит, но не отразит.
О, древней башни новые прорабы,
Кому на пользу вавилонский лад?
Я и гроша за истину не дал бы,
Которую сплели из полуправд!
Неслыханное прежде ослепленье,
Подмен или измен угарный дым:
Величить отступленье просвещеньем,
Гордиться отступлением своим!
Охальники родимого порога,
Доколе околесицу пороть?
Да, Бог один. Откуда ж истин много?
Или уже не Истина – Господь?
А тьме и Свету – не соединиться!
Не прогадай, благовеститель лжи.
Коль издыхал у собственной пшеницы,
Спасёшься ли у сорняков чужих?
О, сеющие пагубное семя!
Не за горами воздаянья час!
Что широта, возлюбленная всеми?
Бог уготовал узкий путь для нас.
Экуменизм – постылая блудница!
Она душой о чадах не болит.
И дом её со срамом разорится
Погаными, с кем пред детьми блудит.
О, кривовер! Не сам ли раздвоился,
Головушкой вертя по сторонам?
Иль позабыл? – Христос не разделился,
И вера благодатная – одна!
Молись, народ, о Чистоте радея,
От Храма Божьего не отврати лица.
Не отпадай, внимая блудодеям,
Но стой за Православье до конца!