Он жаждет поклонения себе,
и этой жаждой брызжет, как слюною.
Пренебрегая правдою и мною,
он клянчит поклонения себе:
как нищеброд, просивший на коленях
в метро копейки — вроде на еду.
Я нищеброду подала, смущаясь,
а нынче не подам, уйду.
Он жаждет поклонения себе,
и этой жаждой брызжет, как слюною.
Пренебрегая правдою и мною,
он клянчит поклонения себе:
как нищеброд, просивший на коленях
в метро копейки — вроде на еду.
Я нищеброду подала, смущаясь,
а нынче не подам, уйду.