О, юность грешная, как рад, что нет возврата
К твоим по-зверски взбалмошным ночам.
Очаг родной я превращал в гнездо разврата,
Иудушку считал любимым братом,
Я в пьянстве растворялся и дичал.
И жизнь текла вне света. Боль без меры.
Понять трагичность было нелегко.
Я был мольеровским героем лицемерным,
И насыщаясь злобностью и скверной,
Греховностью я был на дно влеком…
И развалилась бы моя планета,
Когда бы не пробился ясный луч,
Он отпоил меня небесным светом,
Я жив, одним его теплом согретый,
И с верой в Слово, как никто живуч.