Мне всегда жаль, когда тает первый снег. Впрочем, это не жалость, это какое-то иное чувство. Опустошение. Вчера он выпал, такой чистый, прозрачный, давно забытый и оттого нереальный в этом сером районе многоэтажных бетонных коробок. И лег на землю – тихий и умиротворяющий – словно надежда, наконец, вселилась в сердце. А сегодня утренняя изморось превратила его в жижу под ногами. И люди беспощадно, а может, отчаянно, топчут то, чему радовались накануне, вдавливая сапогами вчерашний снег в грязную октябрьскую землю. Была надежда и нет… Нет, нет…
Скучно. Через час и я пойду губить последнюю белизну.
Я отхожу от окна . Мой взгляд ненароком ловит отражение лица на стекле. Губы тонкой проволокой сжаты, морщина режет лоб. И глаза… колючие, холодные глаза. Это чужое лицо в последнее время я часто вижу на фотографиях, в зеркале. Это лицо-маска. Оно говорит: «Я знаю сама!» Я всё сама знаю!
Я поправляю волосы, безуспешно разглаживаю ладонью морщину и отхожу к столу, где стынет мой чай. Утром я люблю пить зеленый чай с лимоном.
Я никогда не думала, что буду жить на предпоследнем этаже, пить несладкий чай, топтать первый снег и носить маску своего достоинства. Я никогда не думала, что смогу не любить и жить со своей нелюбовью.
Да это и не так… С нелюбовью нельзя жить. С нелюбовью умирают. Медленно и неизбежно. Моя маска – это предвестник смерти. Потому что жизнь не терпит лжи. А маска – это ложь. Мне кажется, я взрослая, я все знаю сама. И я пишу, защищаясь от людей, на лбу Я САМА ЗНАЮ, отстаньте от меня, я все могу сама. Но это фальшь, угнетенное самолюбие и гордыня. Я знаю сама лишь потому, что перестала любить.
Хотя, если честно, (я отпиваю глоток чая), мне кажется, нелюбовь – это не отсутствие любви. Отсутствие любви – это равнодушие. Нелюбовь же – это любовь, которая болеет. Болеет тяжко и мучительно, порой жаждая исцеления, порой – исхода. Нелюбовь – это борьба, сражение с тем добрым, что в тебе есть, потому что не любовь – это всегда сердечное ранение. Если ты кого-то не любишь, ты ранен в сердце.
О, философия! Мне легче, кода я рассуждаю о себе. Когда я все расставляю по полочкам и протираю в себе пыль. Мне легче. Я, наконец, нахожу в себе силы увидеть себя за маской. Увидеть и не ужаснуться. И мне легче. Даже проволока моих губ смягчается. Я вздыхаю. Выдыхаю. Вдыхаю снова. Поднимаю глаза.
За окном сыплются хлопья снега. Крупные, пушистые, как бабочки. Они не падают – порхают, то вниз, то вверх. На землю больше не ложатся, тают раньше, незапятнанные. Свободные и сильные. Радостные.
Когда-нибудь я научусь любить. Я сниму эту маску. Я стану сама собой. Чистой как снег. Пусть не первый… Но такой же простой и верный. Правда. Я должна верить. Я верю.