Именовать печаль никак не стоит,
Она, вплетенная строкой в размер
Времен, все так неведомо утроит,
Что и в страданье выжжет меру мер.
Крамольная молва сужает время,
А злая вырвет свой пустой устав,
Заплачет горько только тот, кто в стремя
Истопников мирских не пал, устав.
Предложено: земные дали жизни,
Сырая мякоть не поспеет в срок,
И будут силиться оклеить тризной
И святость, и размеренный порок.
Разбойник обретет себе прощенья,
А тот, кто скрыл исток и цель игры,
Пожалуй, не познает откровенья,
В пещере собственный услышав рык.
Так что мы делаем и ищем в мире?
Плетем ли пламенем ролей ковер,
Так, словно встали в ряд в бетоном тире,
И целимся в раскрашенный забор.
Стреляйте! Все мы здесь мишени горя,
У дома нищий плакал и кричал,
И недосуг услужливым и спорым,
Рассчистить всем спасения причал.
Пораньше встав и выковав знаменье,
Я помолчу, молчанье — дар судьбы,
Все мы пока не выплакали тленье,
Идем по городам печаль отбыть.