Страницы
Потом Серега бесцельно шатался по городским улицам, утро уже не казалось таким безоблачным, как раньше. На душе скребли кошки. Простой и гениальный план теперь таковым не виделся. Домой идти не хотелось, стыдно матери в глаза смотреть. Да и как тут идти? Глаз заплыл, губы разбиты, весь в пыли... Ладно, хоть деньги сохранились, могли отобрать. Мамка не так сильно ругаться будет. Влетит конечно, не без этого, но если бы пришел без денег, влетело бы намного больше. Серега решил сходить на вокзал, посмотреть на поезда, потолкаться среди людей. Ему нравилось смотреть в окна проезжающих вагонов, придумывать куда едут все эти люди. Одни, например, на отдых к морю, другие — домой после долгой отлучки, да и не важно куда именно, важно, что все едут к радости. Сережке казалось, что ожидание этой радости так наполняет вагон, что там все должны только петь и танцевать.
На вокзале настроение немного улучшилось, об утреннем «налете» и вспоминать не хотелось. Серега бродил по перрону с мороженным в руках, бесцеремонно разглядывая пассажиров и их багаж. Засмотревшись на одну важную даму с маленькой причесанной собачкой на руках, он чуть было не наступил на девчонку лет шести, которая молча сидела на маленьком коричневом чемодане. Девочка была чисто одета и выглядела очень серьезной. Она сидела одна, никого из взрослых рядом не было.
— Ты чего, одна, что ли? — Серега присел рядом на корточки, ему почему-то очень захотелось ее пожалеть, — хочешь мороженное?
— Мне мама сказала ни с кем не разговаривать, — ответила та, — и взяла из Сережкиных рук предложенное угощение.
— А ты что, мамку всегда слушаешь?
— Всегда.
— Молодец! А мамка твоя где?
— Мама пошла в милицию, чтоб нам денег дали, а я вещи сторожу.
— А чего это вам милиция денег даст?
— А потому, что у нас украли, и мы теперь домой ехать не можем, понял?
— Понял.
Уши у Сереги почему-то так сильно покраснели, что его соседка это заметила и с любопытством посмотрела на него. Серега отвернулся, глядя во след отъезжающему составу.
— А братишка или сестренка у тебя есть?
— Нету, последняя я.
— Последыш значит.
Серега был знаком с некоторыми милиционерами, дежурившими на рынках, и почему-то не поверил, что «маме в милиции денег дадут». Он недолго думал, решился почти сразу...
— Слушай, а тебя как звать-то?
— Варя.
— Ну, точно, Варя! Мне так в милиции и сказали. Найдешь, говорят, маленькую девочку, зовут Варей, и передашь деньги. — Серега выгреб из кармана все, что у него было, завернул в платок и вложил девчонке в руки, — ты, Варь, прости уж, я тут не удержался и мороженное купил, ладно?
— Ладно, я ведь тоже ела.
— Ну, держи, — Сережка заторопился, — жди мамку и ни с кем не разговаривай. Хорошо?
— Хорошо.
Серега быстрым шагом отошел от девочки на чемодане и спрятался за киоском. Он видел, как к Варе подошла молодая заплаканная женщина, наверное мама. Они о чем-то поговорили, потом долго смотрели по сторонам. «Меня ищут», — понял Сережка, выждал, пока они уйдут, и побежал домой. Ярко светило солнце, в небе не было ни единого облачка.
— Ну что ты за балбес, Сережка?! — Мамка не на шутку испугалась, увидав сына. — Ничего тебе доверить нельзя. Ты где был? Куда деньги дел?
— Говорю же тебе, упал. Потом в травмпункт, ждали врача, потом еще там, долго, в общем...
— Да как же так упасть-то можно? — Мать всплеснула руками, на кухне понимающе посмеивались старшие братья. — Ну ладно, упал, а деньги-то где?
— Из кармана выпали, когда падал, — не моргнув соврал Серега.
— Ох и врун ты, Сережка, Бога не боишься! Разве можно матери врать? Отобрали наверное, самого избили, а деньги отобрали, — не унималась мать.
— Говорю же — потерял.
— Будешь теперь старую, братнину, донашивать.
— Буду.
— Ну, смотри, отец придет — ввалит тебе!
Серега прошел в комнату, сел за компьютер и врубил «стрелялку». Впереди предстоял серьезный разговор с отцом, и ему наверняка «ввалят», но он почему-то был спокоен.
Рисунок Тамары Твердохлеб