Молитва сына

        * * *
Сын мой молится
Тебе, Богородице.
Ежик стриженых волос
В руку колется.
То выводит как стишок,
То не клеится,
Но душа его, и вправду,
Надеется.
Словно лучик от него
В Небо тычется,
Призри, призри на него,
О, Владычице!
Нынче в храме у Креста
Сын заплакал мой
О Сыночке, о Твоём,
О Распятом.

«Не стоит беспокоиться…»

правда не знаю - юмор ли это

------

- Что? Что такое? Постойте же! Послушайте меня, пожалуйста, я не могу… Да нет, вы меня не совсем верно поняли – я совершенно не могу, то есть совсем. Я... я не привык, да и вообще как-то это все… Ну постойте же, куда вы? Вытащите меня отсюда! Ну вот, ушли. И что же мне теперь делать?

«Один серый, другой белый».

- Кхэ, кхе…Здравствуйте! – В дверном проеме стоял молодой худой мужчина в желтом вельветовом пиджаке и затертых джинсах. - Вы - Редактор? – Вежливо спросил он, улыбаясь.

Сидевший за столом отвлекся на минуту от листа бумаги, на котором писал что-то быстрым размашистым почерком, и быстрым оценивающим взглядом осмотрел вошедшего:

- Да, я Редактор. – Ответил он и, продолжив свое занятие, спросил, не поднимая глаз.- А Вы, судя по всему – автор?

- Да нет, я не автор. – Смущенно улыбнулся вошедший. - Я – Писатель.

- Ну, хорошо, Писатель так Писатель. – Негромко проговорил Редактор и, закончив писать, убрал лист бумаги в боковой ящик стола. - Вы, наверное, ко мне по какому-то делу? – Спросил он вошедшего.

- Точно, по делу, - Улыбнулся Писатель и переступил в дверях с ноги на ногу.

- Да не стойте Вы там, - Сказал Редактор и, указав рукой на старое кожаное кресло у своего стола, пригласил, - присаживайтесь, прошу Вас.

- Спасибо, - обрадовался Писатель, - как говорится: в ногах правды нет.

- По-разному бывает, - неопределенно ответил Редактор.

Богородицина травка

Здравствуйте, детки! Сказку ждете? А уж я, бабка Марья, тут как тут… Расскажу вам сказку дивную про быль-небывальщину.

Жила в большой семье Анюта — меньшая дочь. Девять братьев у нее было: трое уж своими домами живут, трое с отцом на поле в трудах день-деньской, трое подрастают — гусей пасут, за скотиной ходят; грибы искать, рыбу ловить горазды. За работой не забывали про сестрицу милую — она ведь среди них, как цветочек аленький. Любили братья Анюту, не обижали никогда. Брат Аркаша ей кукол из чурбанчиков ладил. Брат Антоша на лодку по озеру рыбачить брал. Семен — самый старший, бородатый, возил на ярмарку со своей ребятней вместе… Но больше всего дружила Анюта с братом Алешенькой — погодки они были. И на болота за клюквой вместе, на поляны боровичные, на опушки земляничные…

Усталый пилигрим

Cмотрело небо серое свинцом
Мне в душу гостем утренним, непрошенным,
Смотрело небо молча, а потом,
Вдруг сердце мыслью ясной огорошило:

Сегодня ты отмечен и любим,
Слова твои, как луг цветов, нескошенный,
А завтра – ты усталый пилигрим,
Забыт людьми, оставленный и брошенный!

Такая непонятная судьба,
Густым туманным облаком покрытая,
И лишь на карте новой города,
Наши города с тобой, открытые…

Давай, душа, сегодня помолчим!
Зажжём свечу, зачем слова нам лишние?
И тихо за ответом улетим,
В обители небесные, к Всевышнему!

Я знаю, что так будет не всегда,
Когда-нибудь всё тайное откроется.
Ведёт меня, я чувствую, Звезда
И кто-то сверху видит всё и молится!

Но помни, мой усталый пилигрим,
Слова твои, как луг цветов, нескошенный!
Сегодня ты отмечен и любим,
А завтра, может будешь, всеми брошенный!

Мне ангелы поют…

Когда осиротел сердечный храм,
Любовь меня нашла и отогрела,
И, рассекая небо пополам,
Душа наверх счастливая взлетела.

Подальше от изношенной судьбы,
Забыв на миг израненное тело,
От глупости людской и ворожбы,
Поближе к дорогим своим пределам!

Туда, где в свете утренней Звезды,
Глаза блестят таинственным свеченьем,
И смыты напрочь в прошлое следы
Рекой любви, живым её теченьем…

Давай отбросим горечи обид,
Избавимся, как от ненужной пыли.
Поймём себя, не будем делать вид,
Что мы друг друга навсегда забыли.

Я больше не смотрю по сторонам
И счастлив до безумия, не скрою,
Мне ангелы поют по вечерам,
Когда я просто, мысленно, с тобою!
2009 -11
 

К Пасхе

Великой милостью дождались Пасхи мы.
О, Пасха Велия, О, Пасха Красная!
Недопостились мы, недоговели мы.
О, Пасха Красная, о, Пасха Велия!
Нас призри, Господи, недомолившихся,
Недопростивших нас, с отцовской ласкою
Прости нас, Господи, недосмирившихся…
О, Пасха Велия, о, Пасха Красная!
Увиди, Господи, как наши душеньки
Друг к другу тулятся в едином выкрике:
Помилуй, Господи, Ты нас, тщедушненьких.
О, Пасха Красная, Великая!
                                   27.04.2008 г.

Три радости. Два горя.

«Как хорошо, что их три!» — подумала Татка, проснувшись.

Она свесила голову и глядела на арбуз, лежащий под кроватью. «Через месяц — Новый год!» От этой мысли стало весело.

У нее было три любимых праздника: Новый год, Рождество и Крещение. Они шли друг за другом, и было ощущение сплошного счастья.

Новый год любят все. Рождество было вторым новым годом — со всякой вкуснятиной, кутьёй, пирогами, колядовщиками. А на Крещенье Татка родилась, это её день рождения. Бабуля испечёт фирменный торт с праздничным названием «Утопленник». Это папа так его обозвал, торт. А бабуля папу журила и называла торт «Нырни — вынырни». Потому что тесто погружалось в кастрюлю с холодной водой, а потом всплывало. Это означало, что «Утопленник» готов. С папиной легкой руки все, естественно, приняли название «Утопленник», чем вводили в смущение новых гостей, особенно когда провозглашалось: «Несите «Утопленника» со свечами!»

* * *

Из книги «Азбука жизни»

Пост

Забор. За ним военный склад.

И у ворот стоит солдат.

Стоит с биноклем на посту,

Врага он видит за версту,

Хоть прячется лукавый враг:

То, как змея нырнёт в овраг,

То зайцем путает следы,

То роет, словно крот, ходы.

Но не попасть ему на склад,

Покуда на посту солдат!

       * * *

Вот так и мы в Великий пост

Стоим на страже. Враг не прост:

Он ищет бреши, он спешит

Попасть в святилище души.

Но защищён надёжно клад,

Покуда на посту солдат!

Мелькают дни


Мелькают дни. Летят года.

Листает жизнь свои страницы…

Уже назначен день Суда, 

Но трудно с этим примириться!

Казалось, только начал жить,

Еще струну терзают пальцы.

Но тает звук, и рвется нить,

И все бледней узор на пяльцах.

 


Листву теряет старый клен,

Темнеет луч на небосводе, —

Проходит в этой жизни все,

И наша жизнь, мой друг, проходит.

Но не горюй, что стал седым,

Нет в этом цвете укоризны…

Поверь, ты будешь молодым,

Пока душа открыта жизни.

 

15 декабря 2000

Серебряный крестик

…Девчонки скучали возле «Универсама» между двумя парами лекций. — Лен, а что, сейчас модно — кресты-то? — спросила Танька-Интернет. (У длинной джинсовой Лены в майке с открытым животом действительно появилась ещё одна «обновка») — А чо, кому жалко? Ни одна звезда без крестика не ходит… Нравится — и ты купи. — Правда, правда, купи! — Обрадовались развлечению Натуся и Джина (это прозвище, а как девицу мама звала — не знаю и врать не буду!) Толкаясь, студентки педфака встали у «Церковной лавки». Таньке сразу понравился серебряный крестик: ни большой, ни маленький, вырезной такой. И стоит неожиданно доступно. Но маленькая седая женщина в белом платке не торопилась доставать его со стеклянной витринки. «Ты хоть крещеная, дочка?» — мягко спросила она, но темно-серые глаза смотрели строго. Таня неожиданно смутилась.

Приговор

Поэтов убивают за стихи,
а это значит, что стихи в России ценят…
Но приговор судебный не изменят:
низы не могут, не хотят верхи.

Невинных убивают без вины,
чтоб сонм святых не уменьшался в мире,
чтоб красные углы в любой квартире
хранили фотографии иных.

Иные умирают за Христа.
Их приговаривают к вечной жизни.
Ненужные своей земной отчизне,
они становятся подобием моста.

Они становятся подобием мечты,
которая сбывается однажды.
Все остальное им уже неважно.
Они становятся лучами Красоты.

2008

Да

Мы на кладбище - гости,
ведь его именуют погостом.
Погостим и восстанем
по зову небесной трубы.
Ни обиды, ни злости -
в ясном сердце свободном,
в светлом звоне пасхальном -
ни тени минувшей беды.

Отзвонит и отплачет,
отпоёт, освятит, вознесётся,
обновит, окрылит
и прощеньем за горечь воздаст,
пригласит заходить навсегда,
а не просто, как в гости,
наш Родной Человек…
И ответят сердца Ему: «Да».

2008

Страницы