Сказка зимняя, песня хрупкая

Сказка зимняя, песня хрупкая —
Снег снежинками за окном звенит.
И рождественскою голубкою
В синем небе душа парит.

Ель закутана, принаряжена
И сосны наряд серебром горит —
То Зима с улыбкою снежною
Новогоднюю быль творит.

1994

Рождественская ночь

 Ах, какая ночь, какие звёзды,
Верю, верю я ещё не поздно
Разыскать сквозь суету земную
Звёздочку души своей живую

И понять отчётливо и ясно,
Как же эта жизнь, друзья, прекрасна,
Даже, если дней осталось мало
И куда-то счастье убежало…

Город спал торжественный и белый,
И душа моя над ним летела,
Жаль зима пока ещё не знает,
Что весною этот снег растает

Только я скажу: ещё не вечер
И зажгу рождественские свечи,
На судьбу свою махну рукою
И всю душу Господу открою!
 

На Рождество Христово

Благая минута настала
Для ангельских сил торжества,
На своде небес воссияла
Святая звезда Рождества.

Весь мир изумленно склонился,
Не в сказке, не в мифе,– всерьез,
В обычном вертепе родился
Царь мира – младенец Христос.

О как возлюбил всех Господь наш!
И твари любой предпочел,
Облечь Себя немощной плотью
Гнушеньем нисколько не счел.

Народы безбожного мира
Пришел Он из плена воззвать,
Рассеянных, слабых и сирых
В единую Церковь собрать.

Вот дьявольский окрик заглýшен,
И ада кончается век,
Вновь будет с Отцом своим дрýжен
В творéньи добра человек...

Но дай же мне, Господи, силы,
Чтоб только достоин я был
Того благодатного мира,
Который Ты людям открыл.

                                       2008
 

Духовный дневник

Глава 47

Последние дни осени. Идет тихий мелкий дождь. Капли, падая на уже образовавшиеся лужи, вызывают на них мелкую рябь. На улице холодно. И прохожие спешат завершить свои дела, чтобы поскорее возвратиться домой. Туда, где тепло, сухо и уютно, чтобы потом, отдохнув, смотреть на дождь из окон своих домов и квартир. И хотя пасмурно на улице, на душе светло и радостно. Тихая радость наполняет сердце. Откуда при­шла она, эта радость? Куда зовет и манит? Подобно струям дождя, тихо плывут мысли. Мысли о светлом, о горнем. Кто виновник этой радости? И почему, несмотря на ненастную погоду, на душе тепло, свет­ло и радостно?

Человек с мечом

Разрушив покой блаженный,
Он дверь распахнул плечом.
В ухоженный дом, победно,
Вошел человек с мечом.
И вылив на землю нашу
Кипящее зло свое,
Он, холоден, смел и страшен,
Ушел, разорив ее.

Свидетель слепой расправы,
Наследуя боль стыда,
Трехлетний ребенок слабый,
Я спасся один тогда.
Неграмотный сын природы,
Я рос, ее скорбь храня,
Родная земля в те годы
Вскормила, как мать, меня.

И, веруя в святость дела,
Расплаты немой слуга,
Я вышел в дорогу смело
По миру искать врага.
Отмщенья мечтам внимая,
Душа указала след
В цветущее сердце края –
Источника жгучих бед.

Я, умный и сильный прежде,
Сдержаться в пылу не смог:
Невинных людей и грешных
Безропотно с кровом сжег.
По пеплу тому, устало,
Прошел я, бездумно рад,
Что, выполнив долг, по праву
Героем вернусь назад.

Рождество

Верю я, что разойдутся тучи
И на миг покажется Звезда,
Которая меня из тьмы колючей,
Приведёт в объятья Рождества.

И, как путник в дальнюю дорогу,
Соберусь я в свете той Звезды,
И пойду, чтоб поклониться Богу,
Как однажды сделали волхвы.

И, когда вдруг подлость и коварство
Иродом восстанут на пути,
Верю я, что это злое царство
Та Звезда поможет обойти.

Только бы в дороге не «сломаться»,
Верою все реки переплыть,
Только б за удобства не цепляться,
Только б загоревшись не остыть...

Хранительница

Посвящается неизвестной хранительнице иконы.

Этот июль в Петербурге выдался невыносимо жарким.
Раскалённая от солнца дачная электричка тащилась как похоронные дроги, пассажиры изнемогали, и Елизавета Сергеевна, по установившейся привычке врача скорой помощи, уже начинала беспокоиться, что сейчас кому-нибудь из спутников станет плохо.
Особенно волновал её вид полного мужчины в потёртой панамке, то и дело вытирающего сбегающий с круглой лысины пот.
Но вот, наконец, за окном замелькали знакомые здания привокзальных построек, и поезд мягко остановился у знакомой до каждой асфальтовой трещинки платформы.
- Как хорошо, что до дома всего два шага, - подумала Елизавета Сергеевна, - а то Оле или Маше пришлось бы меня встречать. Да ещё в такую жару!
Она не любила зря беспокоить дочку или внучку.
Родной Лермонтовский проспект встретил её всегдашней копотью и запахом плавящегося асфальта.
Вот и дом.

Глядя на свою фотографию в детстве

Не в обманчивом странном сне –
Самый преданный и знакомый,
Он смятенно шагнет ко мне
Фотографией из альбома.

И лицо обожжет слеза,
Если с искренним взглядом нежным
Он встревожит мои глаза
Безмятежной своей надеждой.

И тоскливо поймет, что я –
Самый жалкий должник на свете,
Он – бесхитростный мой судья
И беспомощный мой свидетель.

Он такое в мечтах вершил!
Он владел неземной отвагой!
Все, что я за судьбу сложил,
Он когда-то считал лишь шагом.

Он внезапно сейчас узнал,
Кто высокую веру в счастье
Обеззвучил, предал, украл,
Обреченно разбив на части.

Кто заветный венок задач
Отодвинул на грань сомнений,
Кто убогий, слепой палач
Самых важных его стремлений.

Он невеждам не смел служить,
Словно смерти боясь покоя,
Он не сможет себе простить,
Что когда-нибудь станет мною!

"Отче наш..." Рождественская история

1

Последние части отступающей Красной Армии прошли через село спешным маршем в один из последних дней октября поздним утром. Мрачны были лица идущих, бесконечны обозы с раненными, и местные бабы смотрели им вслед, скорбно прикрыв рты краями платков, как обычно делают русские женщины, провожая в дальнюю опасную дорогу или на погост...

Часа через два зарокотало, загудело с запада, где-то за околицей сухо протрещало несколько автоматных очередей и село вдруг наполнилось шумом многочисленной техники и немецкой лающей речью.

К отцу Алексею - настоятелю местной церкви наведалось человек пять солдат во главе с офицером и переводчиком. Они потребовали отпереть храм и, настороженно вглядываясь в лики святых, по-хозяйски прогрохотали кованными сапогами в его гулком полумраке.

Покончив с осмотром, немцы, наконец, обратили внимание на настоятеля, все это время безмолвной тенью следующего за незванными гостями. Офицер, молодой улыбчивый крепыш, поинтересовался через переводчика: обижали, притесняли ли "русского пастора" большевики.

Цхинвал

Проходит жизнь чернеющею льдиной,
И с каждым днём всё явственней тупик.
Всё ближе и наглей оскал звериный
И голос мой срывается на крик.

Зачем стрелять в рассветы и закаты?
Опять война?! Чья совесть не чиста?
Опомнитесь безумные солдаты,
Орущие под знаменем креста!

«Зачем живёшь в земной своей юдоли?»
Кричит моя отравленная кровь.
Я так устал быть узником на воле,
Когда кругом такая нелюбовь

Спасётся ль мир? Не думаю, едва ли,
Душа уже не плачет, а горит,
Опять лежит мой брат убитый Авель
И Каин с покаяньем не спешит…
 

Люблю тебя, моя Россия

Люблю тебя, моя Россия,-
Где пробуждают, в такт звоня,
Колокола церквей святые
От сна греховного меня. 

Люблю тебя, мою родную,
Что духу лжи не отдалась…
У Бога в Истину живую
Одеждой правды облеклась.

А твой народ богатство веры
В единстве трепетно хранил,–
За то Господь твои уделы
Во все концы распространил.

Когда тебя война терзала,
В годины бедствий и измен,
Ты в Боге силы обретала,
И поднималась вновь с колен.

Люблю тебя, моя Россия,
И буду пред Творцом молить,
Чтоб поколения иные
Тебя такой… смогли любить! 

                                   2008  

Нам Богом, свыше жизнь дана

***
Нам Богом, свыше жизнь дана,
О чём мы помним не всегда.
В пылу страстей, в горячке дней.
В плену у собственных идей.
Черствеем, словно сухари,
Да тихо тлеем изнутри…
И лишь на миг разбудит страх,
Когда друзья лежат в гробах,
И вечность смотрит нам в лицо,
И не вернуть уж ничего…
Земные суетны дела
Права лишь Истина одна,
В ней жизни ключ, всей сути суть
Способной мир перевернуть.
Но видно так уж суждено-
Не каждому вместить дано.

На Введение во храм Пресвятой Богородицы

Вот позади родной отец и мама,
Что Дочь свою сюда вели любя,-
Восходит резво по ступеням храма
В Свой новый дом прекрасное Дитя;
И в этом светлом Божеском жилище
Судьба Тебе до срока возрастать,
Где ангел Божий напитает пищей,
И сердце обогреет благодать.
В те дни природа от Тебя скрывала,
То Таинство, что выше естества –
Благую весть, что Ты избрáнной стала,
И скоро будет радость Рождества…
А дальше… день пасхальный нам откроет
Историю с чистейшего листа,-
Где нас Господь соединил с Собою
(Но прежде будет скорбный путь Креста).
Тогда не знала Ты, наступят годы,
И сроки царств языческих пройдут,
И в Церкви Божьей целые народы
Тебе хвалу усердно вознесут;
Ведь как бы кто не подвизался строго,
Высот Твоих не суждено стяжать,
Никто земной не будет ближе к Богу,
Чем Духом Божьим избранная Мать.

Русская «мисс»

На чужом берегу
Плачет русская «мисс»,
Проклиная судьбу
И шальной свой каприз.

Ни друзей, ни подруг,
В сердце боль и гроза,
Здесь улыбки вокруг
Да пустые глаза.

И цветы на окне
Красотой не влекут.
Даже птицы и те
По- другому поют.

Опротивел вконец
Белозубый ковбой.
Горделивый «самец»,
Старичок «молодой».

А с альбомной страницы
Мама в душу глядит
И по-русски молиться
Тихо сердце велит.
 

Мгновения…

Есть в этой жизни – особые мгновенья
Они как молнии в ночной грозе
И в эти тихие моменты озаренья
Так всё понятно, так легко тебе

Перед тобой – неведомые дали,
Прозрачный мир без теней и границ
И ты летишь, забыв свои печали
И так не хочется обратно вниз...
 

Не унывай

Не унывай, когда проходит счастье,
Когда тебя предаст коварный мир,
Когда недуги, скорби и напасти
Тебя оставят без последних сил.

Когда замкнутся вдруг успеха двери,
Судьба предъявит неоплатный счет...
Не унывай, всегда есть Тот, Кто верит,
Есть Тот, Кто ждет, Кто любит, Кто поймет.

Когда от боли плача и стенáя
Готов порвать ты душу был и плоть,
То рядом был, тебя спасти желая,
Давно тобою преданный Господь.

Он был бы рад твои утешить скорби,
Принять твой крест... и за Собой вести,
На плечи взять, и из пучины злобной,
Тебя, как пастырь добрый, изнести.

Когда твой ум тревожили волненья,
И горечь слез терзала вновь и вновь,
Он ждал тебя... и мог в одно мгновенье
Раскрыть любви Божественный покров.

Когда без сил ты падал ниц порою,
Он был готов к тебе скорей войти,
Как добрый врач склониться над тобою,
И раны сердца исцелить твои.

Среди людей, друг, не бывает лишних

***
Среди людей, друг, не бывает лишних,
Кто так сказал, тот сам давно больной,
А я скажу, что самый грязный нищий,
Такой же человек, как мы с тобой.

Но так уж закрутилось в этом мире,
И отложилось в сердце у людей,
Одним живётся и сытней и шире,
Ну, а другим намного тяжелей.

А жизнь идёт, такие наши годы!
Стареют все: и нищий и богач,
Своё берёт безгрешная природа-
Подарок Неба, времени палач.

А что потом? Погост? Ограда? Яма?
Десятки, сотни, тысячи могил?!
Так здесь устроено, так в этой жизни надо,
И горе тем, кто правды не творил.
 

Я сердце к Небу прижимаю

***
…Я Твой Завет давно читаю,
Ночами, днём, в тиши и вслух
И всё яснее понимаю,
Буквы мало – нужен Дух!

И с высоты прошедших лет
Я вижу всё, как на ладони,
Весь мир в бессмысленной погоне
Наживы ради – меры нет.

Я сердце к Небу прижимаю,
Где сладко дышится ему
Я это чувствую и знаю,
И - надышаться не могу!

Страницы