Вы здесь

Пуськи бятые (Людмила Петрушевская)

Людмила Петрушевская

1. ПУСЬКИ БЯТЫЕ

Сяпала Калуша с Калушатами по напушке. И увазила Бутявку, и волит:

— Калушата! Калушаточки! Бутявка!

Калушата присяпали и Бутявку стрямкали. И подудонились.

А Калуша волит:

— Оее! Оее! Бутявка-то некузявая!

Калушата Бутявку вычучили.

Бутявка вздребезнулась, сопритюкнулась и усяпала с напушки.

А Калуша волит калушатам:

— Калушаточки! Не трямкайте бутявок, бутявки дюбые и зюмо-зюмо некузявые. От бутявок дудонятся.

А Бутявка волит за напушкой:

— Калушата подудонились! Зюмо некузявые! Пуськи бятые!

 

2. БУРЛАК (роман)

Часть I

Сяпали Калуша с Помиком по напушке и увазили Ляпупу. А Ляпупа трямкала Бутявку.

А Калуша волит:

Киси-миси, Ляпупа!

А Ляпупа не киси и не миси, а трямкает Бутявку. Полбутявки y Ляпупы в клямсах, полбутявки по бурдысьям лепещется.

А Помик волит:

— Калуша, Ляпупы, трямкающие бутявок, не волят «киси-миси», а то бутявки из клямс вычучиваются.

А Калуша волит:

— А по клямсам? За некузявость?

И — бздым! — Ляпупу по клямсам.

Ляпупа разбызила клямсы и как заволит:

— Оее! Оее!

Бутявка из клямс Ляпупы вычучилась, вздребезнулась, сопритюкнулась и усяпала с напушки.

А Калуша волит:

Киси-миси, Ляпупа!

А Ляпупа усяпала с напушки и за напушкой волит:

Киси-миси, Помик. А Калушаточки-то не помиковичи!

Часть II

Помик волит:

— Калуша, а Калушаточки помиковичи?

Калуша разбызила клямсы и волит зюмо-зюмо:

— Куа?

Помик тырснул в бурдысья и из бурдысьев волит:

— Калуша, а Калушаточки помиковичи?

А Калуша как заволит:

— Некузяво, оее, некузяво так волить!

А помик в бурдысьях как забурлыкает: бурлы, бурлы, бурлы.

А Калуша волит:

— Не бурлыкай, бурлак. Калушаточки не помиковичи, а помиковны!

 

3. КУЗЯВОСТЬ

Сяпала Калуша по напушке и увазила Бутявку и волит:

— О, бутявище некузявое.

И — тюк Бутявку за сяпалки.

И ну трямкать Бутявку.

Полбутявки у Калуши в клямсах, полбутявки об напушку лепещется.

Но тут Бутявка как заволит:

— Оее, оее!

И подудонилась Бутявка Калуше в клямсы: бздым!

Калуша обезвалдела, в клямсах у Калуши зюмо-зюмо некузяво, а тут Ляпупа по напушке шается, блуки бятые, пши натыром:

— О! Киси-миси, Калушечка! Как калушаточки? Как Помик?

Калуша же клямсы сопритюкнула, не волит ни киси и ни миси (Бутявка-то в клямсах и дудонится и дудонится).

Но тут из клямс у Калуши уже птум-птум, птум-птун (Бутявкино дудо).

— Эска! — волит Ляпупа, — о-по-по, вазьте, о индякие! Калуша подудонилась! От Калуши аж дудом фурдяет!

Калуша Бутявку вычучила, из клямс дудо отбябякала и волит:

— Не Калуша подудонилась, а Бутявка! От Бутявки фурд!

А Бутявка, вычучившись из калушиных клямс, вздебезнулась, сопритюкнулась и усяпала с напушки в бурдысья, и волит из бурдысьев:

— Калуша подудонилась, Калуша подудонилась!

А Ляпупа пши аж растюкнула, блуки бятые вымзила и волит:

— И! И! Калушка зюмо некузявая! Фурдючая!

А Калуша бирит:

— С Ляпупой и Бутявкой бирить — дуда натрямкаться. Индякие, не тючьте дудо, не зафурдяет. Ляпупа с Бутявкой волят — у индяких пши сбякиваются!

И усяпала с напушки кузявая-кузявая.

 

4. ПЕРЕБИРЮШКА

Сяпала Калуша по напушке и увазила Ляпупу, и бирит:

— Оес! Оеее! Ляпупа! Калушаточки!

Калушата присяпали: Канна, Манна, Гуранна и Кукуся. И вазят то на Калушу, то на Ляпупу. А Калуша бирит:

— Калушаточки, к ляпупам не подсяпывайте ни на кыс! Ни кыса к ляпупам! Ляпупы дюбые и зюмо-зюмо некузявые!

А Ляпупа бирит:

— Йоу?

А Калуша волит:

— Вазьте, калушаточки, како ляпупы некузявые и нетюйные!

— Нетюйные? (бирит Ляпупа).

— Нетюйные!

— Биришь?

— Бирю! (волит Ляпупа).

— От нетюйной смычу! — бирит Ляпупа. — И от некузявой.

— Ляпупушка перебирюшка, Ляпупушка перебирюшка! — бирит Калуша. — Хахт! Хахт!

И калушата захахтали:

— Хахт! Хахт! Хахт!

А Ляпупа усяпала с напушки и волит:

— Хахтают, кайодлы! Зюмо некузявые! Пуськи бятые.

 

5. МММКВЯ

Сяпала Калуша по напушке.

А по напушке — оее! — Ляпупа хвиндиляет.

Дохвиндиляла до Калуши, клямсы ако разбызила и волит:

Киси-миси, Калушечка! Киси-миси, кузявенькая!

А Калуша:

— Йоу?

Киси-миси, — бирит Ляпупа, вымзивши блуки на Калушу.

— Ну, киси, — бирит Калуша. — Ну, миси.

А Ляпупа волит:

— А у Ляпупы — мммквя! Потрямкай!

— Не. Мммквя — убня (бирит Калуша).

— Не убня! Кузявая мммквя! Потрямкай!

И возобнулась Ляпупа и — бздым! — вчучила Калуше мммквю аж в клямсы! Инда клямсы у Калуши сопритюкнулись!

Сопритюкнулись — и ни втырь, ни оттырь! Сбякну-лись клямсы-то!

И Калуша бирит:

— Некузявая мммквя! Убня! (а бирит «Декузявая ббквя, Убдя», клямсы-то сбякнутые инда).

А Ляпупа аж облампела и волит:

О-е-е! Некузяво-то как биришь! Биришь «ды-ды-ды» да «бы-бы-бы»! С клямсами-то йоу?

А Калуша не отбирила никс и как некузявая посяпала с напушки (мммквю с клямс отбябякивать).

Ну и Ляпупа похвиндиляла — кузявая-кузявая. Клямсы разбызила и как зашмерендит:

— Змсяу! Йиу! Хфуф-оп-оп!

 

6. АНТИБУТЯВКА

Сяпала Калуша по напушке и увазила Бутявку. Бутявка же не вазит Калушу, а шмерендит:

Куги-тугибуду-вудуАм-лям-лям!

Клямсы разбызила — шмерендит и шмерендит:

Ам-лям-лям!

А Калуша волит:

— Оее, бутявище некузявое! Да забызь клямсы-то! Не ам-лям-лямкай! А ну, не шмерендеть!

А Бутявка шмерендит, инда в пшах у Калуши свири-кает:

Муги-бугиАм-тям-тям!

А Калуша сяпалками пши запритюкнула и как заби-рит:

— Оее! О, пши калушины! Оее, яко в пшах свирикает!

А ну, не шмерендеть! А то как стрямкаю! А ну, бутявище некузявое, с напушки — тырсь!

А Бутявка шмерендеть презяла и бирит:

О-е-е! О индякие! Калуша — некузявая! Калуша бутявок трямкает! Калуша — антибутявка!

Индякие присяпали и вазят-то на Бутявку, то на Калушу. Некузяво вазят на Калушу. А Калуша вазит на индяких и волит:

— Ни! (волит Калуша) Не антибутявка! Но антишмерендя… Антишмерендявка.

 

7. НЕ ПСНИ!

Сяпала Бутявка с Бутявчонком по напушке и увазила Калушу. И волит:

— Пфя! Вазь на Калушу, Бутявчонок! Калушка-то — зюмо некузявая. Пуська бятая.

Калуша волит:

— Йоу? Йоу Бутявка бирит?

А Бутявка волит:

— Не Бутявка, а Бутява. И бирю: Калушка — пуська бятая! Зюмо-зюмо некузявая.

А Калуша волит (блуки вымзивши на Бутявку):

— А по клямсам? За некузявость?

А Бутявка волит:

— Калушиха! Калушиха! Блуки-то вымзила! Калуша — тина мырдявая. Бутявчонок! А ну фьюро за Бутявкой!

И с напушки — счирк! В бурдысья.

А Бутявчонок сяпает и сяпает по напушке. Подзаст-ремяжился.

Ну и Калуша бутявчонка сцирила. А бутявчонок как забурлыкает! (Бурлы-бурлы, бурлы-бурлы).

А Бутявка из бурдысьев как заводит:

— Оее! Оее! Бутявчонок у Калушихи! Оее, инда Бутявчонка стрямкают!

А Калуша волит:

— Ну, и йоу Бутявка про Калушу бирила?

А Бутявка волит:

— Бирила… Бирила, йоу Калушечка кузявенькая. И калушаточки кузявые. Не трямкай Бутявчонка! Мммм…

Калуша не мырдявая, не пуська и не бятая! Отчучь Бутявчонка!

И забурлыкала Бутявка:

— Оее, оее! Бурлы-бурлы!

— Не бурлыкай! — волит Калуша, — на!

И Бутявчонка вытырснула.

Бутявчонок вздребезнулся, сопритюкнулся и усяпал с напушки.

А Калуша волит в бурдысья:

— И не псни, Бутявка-некузявка.

И прошаялось по-над напушкой Зюище, и пробамболило:

— Оее, некузяво-то инда…

А Калуша волит:

— О Буи-Зюи, Зюище! Егды Бутявки волят некузявости, то и Калуши волят некузявости! За некузявость — некузявость! Блук за блук! Не псни, и не псненный усяпаешь! Псня за псню!

 

8. АБВУКА

Калуша бирит калушатам:

— Калушаточки! А калушаточки! Канна, Манна, Гуранна и Кукуся!

— И, — бирят калушата.

А Калуша:

— Инда, калушата, побирим об АБВ! Яете АБВ?

— АБВ? — волят калушата. — Не, не яем. АБВ трямкают?

— Ни.

— АБВ дюбые?

— Ни, ни! — бирит Калуша. — Яйте, калушата: АБВ — абвука!

Ну и калушата посяпали с напушки на оттырь, в бурдысья.

А Калуша за калушатами сяпает и волит:

— Яйте, калушаточки, — волит Калуша. — АБВ — кузявая абвука! Без АБВ калушата не высяпают в калуши.

Калушата аж блуки вымзили:

— Абвука?

А Калуша волит:

— Ну! Без абвуки на напушке некузяво. Индякие — и напушане, и напушанки — абвуку яют. А! Б! В! Бирьте: Ааа…

А калушата бирят:

— Оу… Ня… Пся… Кгг…

— Ни! (волит Калуша) Ааа! Бэээ! Вэээ!

Но калушата как тырснут в бурдысья! (Не уявши аб-)

А бутявка за напушкой волит:

— Калушата не яют АБВ! Зюмо некузявые! Пуськи бятые!

 

9. И-ПЫЗЯВА

У Калуши — калушата: Канна, Манна, Гуранна и Кукуся.

У Бутявки — бутявчонок: Гага Прюшка.

И огды-егды бутявчонок Гага напызявил и-пызяву и оттырснул Кукусе:

Кукуся@пуськи.ru

О Кукуся! Шошляю Кукусю зюмо-зюмо!

Кукуся+Бутявчонок = ;^)(^; Кукуся и Бутявчонок — бдан-бдан! Шошляю Кукусю! С шошлью — Бутявчонок, кукусин на обагды! Чмяк! Кукусин Гага П. :))

А Кукуся напызявила Бутявчонку и-пызяву:

Бутявчонок.гагап@пуськи.ru

О Бутявчонок! Не бдан-бдан и не чмяк. Шошляешь Кукусю? Не яю. Огды… егды… Кукуся:^+

И Калуша напызявила и-пызяву Бутявчонку:

Бутявчонок.гагап@пуськи.ru

Йоу, @, пызявишь пызявы Кукусе? Йоу за «чмяки»? Чмякаться некузяво. Калуши не шошляют бутявок, прюшек и гаг. Бутявки дюбые и зюмо-зюмо некузявые. И не пызявь Кукусе ниогды! А то стрямкаю!

Ей-ей не v. ru

С некузявостью Калуша Помикова (; ^(

А Бутявка (за Бутявчонка) отпызявила Калуше:

Калуша@пуськи.ru

От @ смычим. С мырдявостью — Бутява Бутявишна Йовович-Шер

|:^ ((

 

10. ПРО ГЛОКУЮ КУЗДРУ И БОКРЕНКА

Калуша как забирит:

— Калушата! Калушаточки! Сяпайте на напушку!

Калушата вымзились из бурдысьев:

-Йоу?

— Сяпайте, сяпайте на напушку!

Калушата (Канна, Манна, Гуранна и Кукуся) присяпали.

— Ну, калушаточки (волит Калуша), распритюкивайтесь по напушке.

Калушата распритюкнулись: Канна, Манна, Гуранна — и наоттырь — Кукуся. А Калуша волит:

— Инда побирим про Щербу.

— Йоу Щерба? — бирят калушата.

— А Щерба, — бирит Калуша, — огдысь-егдысь нацирикал: «Глокая куздра кудланула бокра и курдячит бокренка».

— Ну и йоу? — бирят калушата.

— Йоу: куздра кузявая? А, калушаточки?

— Ни, — бирят калушата. — Куздра некузявая.

— А йоу куздра некузявая?

— А куздра некузявая, ибо куздра кудланула бокра, — волят калушата.

— Ну! И курдячит бокренка! — бирит Калуша. — Ну и бирьте: кузяво ли, егды Канна, Манна и Гуранна курдячат Кукусю? А? Кудланули и курдячат? А?

— Некузяво, — бирит Кукуся. — Пуськи бятые, Канна, Манна и Гуранна.

А Канна, Манна и Гуранна не бирят ни-ни. Блуки вымзили наотпень и не бирят ни йоу.

Инда Канна волит Калуше:

— А Кукуся с Бутявчонком бирила, в бурдысьях-то.

А Кукуся возбнулась и усяпала с напушки

— К Бутявчонку посяпала, — бирят Манна и Гуранна.

— А ну! — волит Калуша. — А ну, сяпайте за Кукусей — и без курдяченья! И Бутявчонка кудланите из бурдысьев! Фьюро!

Калушата усяпали с напушки. А Калуша волит:

— Щерба бятая.

 

11. ТРЕСЬ

1

Сяпала Калуша с Помиком по напушке и волит то ли Помику, то ли в бурдысья:

— Ин у Калуши с Помиком калушаточки: и Канна, и Манна, и Гуранна, и Кукуся!

А Ляпупа по напушке шается, пши натыром (ну Ля-пупа и Ляпупа) и волит:

Калушаточки-то некузявые. И Канна, и Манна, и Гуранна. А Кукуся ажник тресь.

— Кукуся тресь?! — возобнулась Калуша. — Кукуся тресь, а, Помик? Обезвалдеваю.

А Ляпупа волит, блуки у Ляпупы бятые-бятые:

— Эска, Кукуся в бурдысьях с Бутявчонком! Щуньте, ин бурдысья-то лепещутся!

А Калуша волит зюмо-зюмо:

— Кукуся в бурдысьях? Эска, Кукуся в бурдысьях бутявчонка трямкает, бурдысья-то и лепещутся!

А Помик волит:

— Оее. Бутявок не трямкают. Бутявки зюмо-зюмо некузявые.

А Калуша волит:

— Сяпай за Кукусей в бурдысья и отвинь бутявчонка у Кукуси.

И Помик посяпал.

— Сяпай, Помик, — бирит Ляпупа. — Сяпай в бурдысья. Отвинишь, как же! Помик-некузявик.

2

А бурдысья лепещутся, лепещутся, инда Ляпупа йокает: йок, йок, йок!

А Помик высяпал из бурдысьев и волит:

— Калушечка, Кукуся не трямкала бутявчонка.

А Калуша волит:

— Кукуся не трямкала? Так стрямкай же! Стрямкай бутявчонка, Помик!

А Ляпупа йокает:

— Йок, йок, йок! — (так и лепещется). — Пуськи бятые, Канна, Манна, Гуранна и Кукуська.

Ин из бурдысьев высяпывает Бутявчонок, а с Бутявчонком сяпает Кукуся, клямсы в клямсы с Бутявчонком сяпалка за сяпалку.

Оее.

Калуша клямсы разбызила ажник.

Помик набурбушился.

Ляпупа йокнула:

— О! Щуньте, щуньте! Кукуся с бутявчонком сяпает! Кукуся тресь!

А Калуша вздребезнулась и волит:

— Нике!

— Тресь, тресь, — бирит Ляпупа. — Кукуся тресь!

(Инда сопритюкивается.)

А Кукуся с Бутявчонком усяпали с напушки.

— Посяпать разбамболить про Кукусю, — забирила Ляпупа. — Разбамболить про бурдысья, про Калушу с Помиком, ой кузяво! Ой кузяво! Кукуся с Бутявчонком в бурдысьях…

— Аи обезвалдела, Ляпупа? — волит Калуша. — Не Кукуся, а Кукуся Помиковна Бутявчонок-Прюшкина.

— Йоу? — бирит Ляпупа. — Йоу?

— Кукуся Прюшкина, йоу.

А Ляпупа как заволит:

Кукуся-шмукуся! Бутявчонок-шмутявчонок!

И усяпала с напушки бятым-бятая.

 

12. ФЫВА ПРОЛДЖ

лингвистическая комедия

индякие:

ЛЯПУПА

БУТЯВКА

ПОЛБУТЯВКИ-А

ПОЛБУТЯВКИ-Б

Напушка. По-за напушкой бурдысья. По напушке сяпает Ляпупа. У Ляпупы разбызены клямсы.

ЛЯПУПА (сяпая и сяпая). Оее, оее, некузяво. По-трямкать бы. Нетрямкавши сяпать кузяво ли?

По напушке шается Бутявка.

БУТЯВКА (бирит, не вазя Ляпупы). Фыва пролдж. Фыва пролдж.

ЛЯПУПА (вазит Бутявку). О-по-по, смычь, бутявище некузявое! Сяпай к Ляпупе!

БУТЯВКА (увазивши Ляпупу, фьюро сяпает с напушки в бурдысья). Фыва пролдж. Фыва пролдж.

ЛЯПУПА. И не фыва и не пролдж!

Досяпывает до Бутявки и зачучивает Бутявку в клямсы.

БУТЯВКА. Оее, оее. Фы… ва! Про…пр… (лепещется у Ляпупы в клямсах).

ЛЯПУПА (трямкая Бутявку). Нннн. Кщ, кш. Прлдбрр…

Полбутявки у Ляпупы в клямсах, Пол-бутявки лепешетсяоб напушку. Лепещется, лепещется да и — бздым! — отчучилось Полбутявки из Ляпупиных клямсиуся-пало. (Бутявка = Полбутявки-А + Полбутявки-Б)

ПОЛБУТЯВКИ-А (сяпая по напушке). Фыва. (Бирит зюмо-зюмо фьюро, вымзив блуки на отпень.) Фыва-фывафыва.

У Полбутявки-А сяпалок 6, пшей 18, 4 блука вымзенных.

ПОЛБУТЯВКИ-Б (Бурлычет у Ляпупы в клямсах). Пролдж! Пролдж! Бурлы-бурлы!

У Полбутявки-Б сяпалок 8, пшей 20, 4 блука вымзенных. Бурлычет и бурлычет.

ЛЯПУПА. Ннн! Ннн! (трямкает Полбутявки Б).- Умбррлд… кщр, кщр, слюмз.

ПОЛБУТЯВКИ-Б. О Ляпупа! О Ляпупочка! Отчучь Б из клямс, а то, А ушпандорит без Б, некузяво!

Ляпупа не бирит никс, а трямкает Полбутявки-Б.

ПОЛБУТЯВКИ-А. О! Фыва! Фыва!!! (ушпандоривает с напушки, вымзив блуки на Полбутявки-Б).

ПОЛБУТЯВКИ-Б. Разбызь клямсы то, Ляпупа! Бурлы-бурлы! Полбутявки-А ушпадорит!

ЛЯПУПА (не разбызивая клямс). Вксн, вксн. Умм, умм. Нннн, пжлст.

ПОЛБУТЯВКИ-Б. Полбутявочка-А! Смычь! Не уш-пандоривай от Полбутявки-Б! Смычишь? «А и Б бдан-бдан

Вымзивши блуки на Полбутявки-А, Полбутявки-Б бурлыкает.

ПОЛБУТЯВКИ-А (не сяпая). Бдан-бдан?

ПОЛБУТЯВКИ-Б. «А и Б бдан-бдан!» Ляпупа! Разбызь клямсы! А то подудонюсь! Бззз… Шссс… Ну? Бесс… Птум! Птум!

ЛЯПУПА (разбызив клямсы). Некузяво дудониться в мсы! оее! Уубняяя-а! (вычучивает Полбутявки-Б.) ПОЛБУТЯВКИ-Б. (вычучившись из Ляпупиных лямс, вздребезнулась). Полбутявочки-А! Опо-по! Сопритюкнемся?

ПОЛБУТЯВКИ-А (разбызив сяпалки, сяпает к Полбутявке-Б). «А и Б бдан-бдан

ПОЛБУТЯВКИ-Б. Бдан-бдан! Ну? Co…при…тюк!

Сопритюкиваются и усяпывают в бурдысья ако како Бутявка.

ЛЯПУПА (Отбябякивая из клямс дудо). Бутявище не-кузявое. Блд-блдырь, пфы.

БУТЯВКА (за напушкой). От некузявой смычу. Фыва пролдж. Фыва пролдж.

Фьюро усяпывает

 

13. ПУСЬКИНИСТЫ

Сяпали Калуша с Помиком по напушке и трямкали бутявок.

А натрямкавшись бутявок, К. и П. ну шаяться по напушке-то к бурдысьям, то от бурдысьев, то по-над бурдысьями счиркнут, то по-за бурдысьями проскробят.

То втырь, то оттырь.

То впях, то взбых.

Как облампелые — шаем шаются и бирят:

— Эее! Эвай! Пуськи бятые! Шайтесь, индякие!

И:

Эфан-эфоэ!

Ажник кукушню у Помика с гвинта чирит.

Ужо и бутявок никст на напушке, а К. и П., блуки вымзивши на отпень, хвиндиляют, и дохвиндилялись до некузявости.

Обезвалдели, сяпалки распиндюрили втырь по напушке, клямсы разбызили: оее.

А шаялись-то Калуша с Помиком от перетряма.

Трямкая бутявок, К. и П. не допрели, что бутявки тож натрямкались некузявых бурдысьев, в коих зюмо-зюмо быра «A-CNS».

А от быра «A-CNS» — оее как чирит.

И в клямсах нетырно, и в блуках сыкает, и в пшах гандибобель. И кукушню гвинтит.

И тут Калуша с Помиком клямсы разбызили и бутявок из клямс вычучили на напушку!

Т. е. Калушу с П. вытырснуло не по-индяпки.

Бутявки ж, из клямс вычучившись, вздребезнулись, сопритюкнулись и усяпали с напушки.

А Калуша, отбябякавши бутявок с клямс, водит:

— О бутявки! Трямкающие бырные бурдысья — сгро-

хиваются с курчаток.

А уж перетрям аки некузяв аки мырдяв! д бутявки за напушкой волят:

Кдна-ганда-бис, лайти-метамикс! Банчь, инчь. Поськи бетые, паськи бутые. Песьки бырые.

А Калуша волит;

— Чи обламлели, бутявищи. Не зямут пробамболить пуськи бятые», кайодлы. Пу-сь-ки бя-ты-е! Пуськи!

А бырные бутявки волят:

— Пськ бт. Бррл-блпл, вафшшэ пуськинисты.

 

14. НА ШВАНЬТОУ

Огды-егды, а Бутявка спиндюрила у Калуши зилинь.

И с зилинем усяпала с напушки быро-быро.

А зилинь у Бутявки в сяпалках так и тырыпырится: тыры-пыры, тыры-пыры.

А Калуша (пши натыром, блуки бятые) увазила: в бур-дысьях — эвоэ — так и тырыпырится.

И Калуша как забирит:

— Оее, оее! Зилинь спиндюрили! У Калуши зилинь спиндюрили, ух некузявые, пуськи бятые! Эван! Индякие! Оее!

А индякие присяпали на напушку и волях:

О-по-по, индякие! У Кадушки зилинь спиндюрили! Ёфки! Ёфки!

А ёфки присяпали, пши разбызили, по бурдысьям посцирили, инда Бутявку-то с зилинем и упяли! Упяли и в КТ запиндюрили. И волят по напушке:

— Бутявка в КТ! Змсяу!

А Калуша водит:

— О индякие!

Индякие волят:

— Эвоэ?

— Индякие! — бирит Калуша. — Ёфки то, а? Ефки-то како тако кузявые! Фьюро-фьюро бутявку упяли!

А ёфки волят, блуки вымзивши:

— Змсяу! Змсяем!

И ну сяпать с напушки. А Калуша волит:

— А зилинь-то калушин! Зилинь-то йоу?

А ёфки с вымзенными блуками бирят:

Йоу-йоу, на шваньтоу. Фу-фэ~я.

0 усяпали с напушки в КТ.

— Како фуфэя, — бирит Калуша. — Како фуфэя! Зилинь-то калушин. Для калушаточек зилинь то, не для М)ок, пуськи бятые. Калушаточки то: Канна, Манна, Гуранна и Кукуся с кукусеночком! И без зилиня!

И Канна, Манна, Гуранна и Кукуся (кукусенок в сяпалках) присяпали на напушку.

И индякие тоже на напушке, и Калуша с калушатами, но ёфок-то ни!

А ёфкино.биренье по-над бурдысьями аж юздит:

— Змсяу! Йиу!

Хфуф-оп-оп!

Змсяу! Тиу!

фук ёлм-ёлм.

Псяэ! Ушя!

Зюм-зюм-зюм!

и (зюмо-зюмо):

Йоу-йоу, на шваньтоу!

Фу-фэ-я!

Ажник в пшах некузяво у индяких от ёфкиной юзды. А Калуша волит:

— А хай в клямсах у ёфок зилинь счучится! А хай ёфки зилинем поктсятся! Фук ёлм-ёлм!

А Кукуся волит Калуше:

— Не воль так фьюро, Калушечка. Блуки не вымзивай. Ни. В бурдысьях не без зилиня. Посяпаем в бурдысья и натрямкаемся зилиня инда.

И индякие отбирили:

— Змсямы.

И тырснули в бурдысья за зилинем.

 

15. КШИ

Пъс, Психа и псята сяпали по напушке. Навстрызь хвиндиляла Бутявка. Бутявка увазила Пъса и волит:

— Сяпаете по напушке, а напушка-то индяцкая! Не Пъсова напушка! Не Пъсам шаяться бтысь.

Пъс обезвалдел и волит Психе:

— Обезвалдеваю от бутявок. Бутявки, а волят с Пъсом яко тако некузяво! А ну, бутявщина, кши от Пъсов!

А Бутявка волит:

Опо-по, опопо, галивнок. От Пъса арсаждусь и обсяюсь! Сяпай в геесу!

— За галивнока отводишь! — бирит Пъс. — И за геесу! Не Пъс галивнок, а Бутявка!

И птум сяпалкой по напушке! Бутявка инда тырснула в бурдысья.

 

16. НАОГДЫ

Сяпали Пъс с Психой и псятами по напушке, а навстрызь хвиндиляет Калуша и волит:

— Оее, како кузяво! Пъс! Кузявенький! Калуша в изъюбе от Пъса! Шошляю Пъса!

И сяпалкой Пъсу: воу, воу. И блуками: жум-жум.

— Калуша, тм, — волит Пъс. — Тм-тм. Эван эвоэ:

Психа. И эван эвоэ: псята.

А Психа блуки вымзила на Калушу. А Пъс волит:

— Психа! Эвоэ Калуша, а на напушке — эвоэ! — калушатник. В калушатнике Помик и калушата: Канна Помиковна, Манна Помиковна, Гуранна Помиковна и Кукуся Помиковна с кукусенком! Псята, а ну, шайтесь по напушке!

Псята усяпали и ну шаяться по напушке. Инда сяпалки свирикают.

Психа же, блуки вымзивши, не волит ни-ни. На Калушу блуки вымзила и ни-ни.

А Пъс бирит:

— Псиша, эван эвое: Калуша! Калуша, эван эвое:

Психа!

А Психа как заводит:

Бутявка-то кузяво бирила: галивнок исцешь, Пъс!

Калушаточки~то не пъсовны ли? Заволить нешто Помика? Аоэ! Помик! Поо-омик!

А Калуша бирит:

— Оее, усяпываю! Ну пъсов с психами в геесу!

И усяпала с напушки.

И над напушкой встындилось небиренье… А Пъс бирит Психе:

— Исцем галивнок?

— Исцешь.

— А Психа? — волит Пъс. — Не галивнючка яко тако бирить? Про Пъса?

— Психа не галивнючка, — отбирила Психа. Психи калуш не шошляют. Психи не шошлячки.

— И Пъс не шошляет! Не шошляк исцем!

А Психа как заволит:

— Псюга исцешь! Псята, вазьте; эван эвоэ псюга!

А Пъс бирит:

— Оее, не псюга иснем! А ну, посяпали в псятник! А ну индяцкую напушку в геесу. Побирим, псишечка!

И Пъс и Психа посяпали в псятник безо псят. И Психа волит:

— Шошлять кузяво Психу и Псят, дабы исцять како Пъс! Яко тако Пъс, а не яко како Пъсюга.

И забурлыкала:

— Усяпаю вот со псятами в занапушье! В геесу! Не исцяешь для Психи и Псят!

Пъс же бирит:

— Ну не бурлыкай же, Псиша! Псише пъсова? Псишечка пъсова?

И забирил зюмо-зюмо:

— Не галивнок исцем?

— Ни, — отбирила Психа. — Не исцешь. Шошляешь Псишу?

Пъс поразбебекал и волит:

— Шошляю. В изъюбе от Псишечки исцем.

И над псятником встындилось биренье:

— Бирь: шошляешь ли Психу?

— Шошляю.

— Ах, шошляк! Не тырсь! Не…

— Шошляем?

— Шошляем.

— Наогды?

— Наогды.

Ажник бурдысья взлепетнулися…

Из «Дикие животные сказки»

Комментарии

Это может быть некоторым непонятно, но я понимаю прекрасно. Это же детский язык! Маленькие дети не умеют выговаривать хорошо звуки, вот и получается такая штука. Хотя бы взять 8-ю часть "АБВУКА". Может ли маленький ребенок сказать "аз-бу-ка"? Нет. У них получается вот эта самая "абвука". То, что некоторые родители не понимают Пусек, то это вполне нормально. Если хотите понять, вспомните детство...

Прекрасные лингвистические сказки. В них показано и очень хорошо словообразование в русском языке, падежи и окончания, которые влияют на смысл речи. Т.е. любой человек у которого родной русский, украинский или белорусский язык прочитав или прослушав данный текст может довольно точно определить, что произошло в данной истории. Это и есть понимание языка, даже не зная точного определения слов. Это гениальные сказки. Это как раз и показательно, что чтобы понимать любой язык, не обязательно знать досконально значения слов. В любом языке есть к нему ключ. В русском, это окончания слов и падежи. В английском предлоги. Пойми предлоги английского языка на подсознательном уровне и начнешь понимать язык.

Психически больной человек оформил свой бред в так называемые сказки. Но зачем этот бред заставляют читать моих детей!!! У нас что мало нормальных, русских добрых, понятных сказок? Кому интересен этот бред, покупайте эти "шедевры" и наслаждайтесь! Но включать в школьную программу этот маразм - это преступление перед русским языком и перед детьми!

Знаете, если у вас недостаточно знаний, чтобы оценить лингвистическую составляющую данных произведений, а так же чтобы понять цель их существования, это не значит что надо мозолить людям глаза вашей неполноценностью. Прошу впредь проверять данные, а потом некузявить по лапушкам.

Вы не разбираетесь в детской психологии! Именно такие вещи позволяют формировать воображение у детей! Соглашусь лишь с тем, что может не сказки удались на все 100%

Все критикам "Пусек.." даже нельзя рекомендовать пройти тест на чувство юмора - от его отсутствия всё равно не лечат. А у Петрушевской оно явно есть. А критики, небось, даже над анекдотом не засмеются. Кроме того: у Петрушевской как раз всё понятно. Или, может, хотели бы научного обоснования, кто такие калушата? А кто такие тролли, вы, может, знаете? Как выглядит Калуша? Да дайте детям задание на уроке рисования её изобразить! Интересные могут быть результаты. На уроке литературы или русского языка изложить то же своими словами. Неплохая была бы тренировка. Это как в "Джентльменах удачи": "А теперь Федя, объясни нормальными словами то, что ты хотел сказать Васе". Мой диагноз: критики Петрушевской недопонимают, в какой стране и в какое время живут. Иначе пусть объяснят, кто такие промоутеры и мерчендайзеры, а то и менеджеры, которые ничем не управляют. С приветом.

Тест на употребление наркотиков. Не более.

Вы серьезно увидели смысл в "забавности"?))
Это же текст не для уроков литературы, а русского языка.
Я прекрасно помню, как проходили в школе. И прекрасно помню, какое задание сопровождало этот текст...
Задача - определить существительные/глаголы/прилагательные/наречия, а также сказуемое/подлежащее и т.п.
А для этого не требуются слова, которые имеют какое-то значение.
Вот зачем текст дается в школах) )

Нет,не все,разумеется!Вот как,скажите,можно не понять такую простую сказку?Я где-то на просторах рунета видел историю...краткая суть её такова: кто?калуша.что делала?сяпала.где?по напушке.с кем?с калушатами.что сделала?увазила.кого?бутявку. Итак.что ещё вам,даунам,непонятно?таким имбецилам,как такие "родители",нельзя рожать детей,они же ведь тоже дебилами вырастут,которые не понимают ни юмора,ни смысла.я поражен.зла не хватает на таких псевдолюдей.А Людмила Петрушевская-гений! Я пуську бятую ещё со школы помню,уже лет 15 прошло,решил найти в интернете,добавил сайт в закладки,теперь жене на ночь читаю,она под трямкающих бутявок Калуш в бурдысьях засыпает на раз-два)))дети будут-заставлю наизусть учить)))

Уважаемый, Александр! За что Вы так даунов и имбецилов унизили? Примерно в году 2003 я видела передачу "Очевидное-невероятное" с незабвенным Сергеем Петровичем Капицей. В разговоре ведущего передачи и учёного (к сожалению, не помню его имени) у последнего между делом проскользнуло: "а эти дебилы, придурки". На что Капица, прервав ход учёного разговора, заявил; "Минуточку, давайте определимся". И подробно провёл различие между словами "дебилом" и "придурком". Привожу дословно: <<Хотя термины "дебил", "дурак", "идиот", "кретин" являются медицинскими терминами, но в России слово "дурак" имеет ещё одно значение. Поэтому, дебил - больной человек, у которого нет логического аппарата, и этого человека надо жалеть. А придурок - человек, у которого есть логический аппарат, но он (то есть, человек) им (то есть, этим логическим аппаратом) не пользуется. Таких людей надо высмеивать.>> Уточнение в скобках - мои. Далее, как говорится в песне, "думайте сами, решайте сами"... Это была только "информация к размышлению". Автор комментария не хотел никого обидеть, а только рассказать о том, что сказал учёный С.П.Капица в передаче "Очевидное-невероятное".

"Передачу Вы смотрели..." Спасибо Вам за "очень" интересную информацию, аж прям просвещённый от этого стал. Мда...

Хотя мне и не пришлось, к моему сожалению, столкнуться с таким учебником, но я искренне рад, что подобные тексты добавляют в школьную программу. _В ИДЕАЛЕ_, это должно расширить кругозор учеников, однако, как это часто бывает в жизни, "всё зависит от того, кто дежурит". Поэтому (мне понятны) все эти жалобы и стоны родителей про оценки и про то, что учат не тому...

Конечно, если БЫ издатели БЫ добавили БЫ комментарий БЫ, сноску БЫ или хотя БЫ справку о возможном предназначении/прочтении/понимании текста или его научной ценности, то оно, конечно, да... А так... Но всё же, допускаю такую мысль - возможно, что виновата вездесущая и элементарная тётка-экономия - если уж СМС- или твиттер-сообщения ограничены 140-160 знаками, и те - латиницей, то что говорить о книгах или об ограниченных бюджетах издателей/издательств !..

Развивая мысль о "зюмо бятых пуськах" и желая пополнить "жалобную книгу" другим примером литтворчества...
Для тех, кому не знаком рассказ Аркадия Бухова "Рождение языка" (1935) - прочитайте ! Не пожалеете! Вот чего-чего, а вот скучно точно не будет !
Одна лишь строка о бедной Зое Проклятых, которая "пурашилась", а "в голове у нее симарунило" и при всём при этом "в ушах пляпали будрыки", чего стоит!

Уважаемые читатели, перевод данного новояза, а также подробную информацию о том, как восторжествовала литературная справедливость, вы найдете всё в том же рассказе Бухова "Рождение языка".

И напоследок. Когда несколько лет тому назад я услышал в новостях выражение "пусси райот", это фраза вызвало у меня какое-то странное чувство. Вы спросите какое ? Ну, я не знаю "как ито по-рюзски", а если обойтись без лишних англицизмов-сорняков, то речь идёт всего лишь о неомоничной коннотации на перманентный дизгастинг! Сегодня, прочитав заново "пуськи бятые", прямо гора с плеч долой и не надо ходить к Фрейду :-) ! Вот если бы ещё кто-нибудь объяснил, чем "неомоничный сентимент перманентого дизгастинга" лучше "пусек бятых" ?

Пользуясь случаем, хотел бы упомянуть, что хотя я и не писатель, и не филолог, и не языковед, и не литератор, но литературу и язык(и) люблю! Особенно телячий под хреном!
Ну, вот, вроде бы и всё, чем хотел с я Вами поделиться.

Мы учили сказку про калушу и калушат с моей дочкой, когда она была во втором классе. Выучили быстро и с большим удовольствием. Замечательная веселая лингвистическая сказка. Моей дочери 21 год, этот текст она помнит наизусть до сих пор. И я помню сказку наизусть наравне с гениальными Мойдодыром и Мухой-Цокотухой. Спасибо Людмиле Петрушевской!

Оно конечно забавно детям в каникулы почитать, но в учебной программе, вообще охренели там что ли? Итак все с ашипками пишут... Лучше б как в царское время, стихи заставляли писать, а так мы все скоро бутявками станем окончательно!

«Пуськи бятые» — цикл «лингвистических сказок» Людмилы Петрушевской, написанных в разные годы её творчества. Первая из них, с таким же названием, была написана в 1984 году и впервые опубликована тогда же в «Литературной газете».

Сказки состоят целиком из несуществующих слов (кроме служебных). Петрушевская использует как традиционные для таких произведений системы словообразования из случайных слогов, называемые глоссолалия, так и более оригинальные и интересные, например, современные или устаревшие корни (а также несуществующие сочетания корневых основ русского языка, несуществующие замены корневых гласных или согласных), которые употребляются писательницей в рассказах с такими русскими аффиксами, с которыми в настоящем русском языке они обычно или не употребляются, или употребляться не могут ввиду полной бессмысленности образованных подобным образом слов.

Иногда в рассказах употребляются старославянские предлоги или междометия.

Из произвольно взятых корневых основ других современных языков индоевропейской или даже кавказской языковой семьи употребляются некоторые русские языковые аффиксы (суффиксы, приставки, окончания, соединительные гласные), подобранные к ним самой писательницей особым образом и поэтому не являющиеся традиционными лингвистическими заимствованиями, характерными для реального языка.

Тем не менее, подобные причудливые формы словообразования у писательницы созданы так, что составляют некий связный рассказ с интуитивно понятным сюжетом. Впоследствии цикл «Лингвистические сказочки» был автором продолжен с включением новых удивительных, а подчас и совершенно фантастических персонажей и соответствующим развитием как сюжетов, так и самих героев.
13:12
Данный цикл сказок также создан для того, чтобы дети могли быстро ориентироваться в тексте. И это служило проверкой скорости чтения учеников.

Я с детства помню пуськи бятые))))) очень нравилось, сейчас вспомнила: думаю дай ребенку прочитаю, что скажет? Смеялся от души, слова смешные, непонятные:))))))))) Прикольное чтиво!

Ну не знаю, что вам всем так не нравится... У меня дети, когда росли заслушивались эти "пуськи бятые, зюмо некузявые"... Это же песня! Дети все понимают! Вы просто потеряли связь с детством...

Страницы