Все вернулось до мелочей

Не зли других и сам не злись.
Мы гости в этом бренном мире.
И, если что не так — смирись!
Будь поумней и улыбнись.

Холодной думай головой.
Ведь в мире все закономерно:
Зло, излученное тобой,
К тебе вернется непременно.

Омар Хайям

— Я должна рассказать тебе что-то важное! — Ния нервно затянулась, подвигая к себе пепельницу — одну из самых востребованных мелочей на их кухне.

Натела внимательно посмотрела на дочь. Такое вступление четко гарантировало какую-то глобальную неприятность.

— Я уже все рассказала Тако, Медико, Кетино, ее подруге Назико с первого этажа... — Ния по-видимому собиралась и дальше продолжить внушительный список особо доверенных лиц, но Натела не выдержала, сорвалась.

— Сколько раз я тебя просила: не рассказывать подругам про свои личные дела! Легче было прямо позвонить в «Курьер»^[1]!

— Оф, мам, не зуди, — окрысилась Ния. — Мне же надо было с кем-то посоветоваться. Берегла ваши нервы, и я же опять плохая. Так вот, все они мне сказали, что надо вас с папой к делу подключить. Иначе все кончится разводом.

Натела обессиленно облокотилась на спинку углового диванчика-сундука. Вот чувствовала она, что с их зятем Тенго что-то не то. А тут, оказывается, полгорода в курсе, а она, мать, все узнает в последнюю очередь, и то благодаря милостивому решению каких-то ограниченных Нииных подружек.

Эти вертихвостки-сплетницы ведь точно такие же, как и 25 лет назад. Единственная разница в аксессуарах. Эти курят открыто перед родителями и не могут дня прожить без фейсбука...

* * *

Тогда, четверть века назад, за Нателой, только что переехавшей из деревни в город учиться, стал ухаживать Резо. Он и сейчас видный, как Ричард Гир, а в молодости это было что-то неописуемое. Мало кто мог устоять.

У Резо все было на месте, но имелся один весомый минус. Он был безнадежно женат и имел годовалую дочку.

Началось все со «случайных» встреч на улице, потом пошли звонки (эх, где тогда были мобильники, которые очень упростили любовные дела в схожих ситуациях сегодня). Дальше все пошло по обычной восходящей линии всех романов.

Натела сперва пыталась бороться с подсознательным дискомфортом «как-то-это-все-нехорошо». Потом подавила навязчивые мысли. А спасибо кому? Хору подружек-болельщиц.

— Натела, ты и Резо просто рождены друг для друга. Шикарно смотритесь рядом! — восторгалась Нино, квартирантка в том же дворе.

— А жена его просто уродка перед тобой. Ни лица, ни фигуры, — вторила Пикрия, институтская подруга, рассматривая фото.

— Я слышала, она старше его на 2 года. Лет через пять будут выглядеть как мать с сыном, — пророчествовала Элико.

Влюбленное сердце парит в облаках, а, опустившись, стучит в мозг: «Мы живем только раз! И имеем право на счастье! Не упусти свой шанс!»

И без этой группы поддержки влюбленное сердце парит в облаках, а, опустившись, стучит в мозг: «Мы живем только раз! И имеем право на счастье! Не упусти свой шанс!»

Они стали встречаться на квартире у Нателы, крадучись и маскируясь от соседей. Но уже через неделю об этих рандеву знал весь двор, через две — вся улица, а через месяц — даже отдаленные знакомые.

За два месяца ощущение новизны слегка улетучилось. Экстрим малость поднадоел и у обоих стал возникать вопрос: «А что же дальше?»

Резо уже не так энергично заверял Нателу, что он «вот прямо завтра подаст на развод». Вместо этого шли какие-то вялые пояснения:

— Надо утрясти кое-какие дела.

Вдруг на очередное свидание Резо явился злой-презлой.

— Эту твою Элико я порву на части, если встречу! Что за язык?! Это же надо было такое придумать!

— А в чем дело? — не поняла Натела, готовясь защищать честь подруги. Элико была проверенным кадром с детства. Приняли эстафету дружбы еще от матерей.

— Эта стерва наболтала моей жене, что мы встречаемся два года, ты беременная, я тебя содержу и во — от такое баджагло^[2] уже купил! — Резо нарисовал в воздухе что-то среднее между покрышкой и хомутом. — У меня был грандиозный скандал с женой и тещей. Еле сдержался, чтоб не изуродовать их обоих.

— Откуда Элико могла выйти на твою жену? — Натела все еще отказывалась верить в такую подлость.

— Все оттуда, — огрызнулся Резо, ходя по комнате, как некормленый тигр по клетке. — Элико, оказывается, десять лет назад крестила ребенка нашей соседки с пятого этажа, которая нас постоянно заливает. Я пошел с ней ругаться, а они мне технично нагадили — все выболтали моей жене, прибавив, чего не было. Жена забыла про испорченный потолок и устроила мне танец с саблями наоборот.

Натела дала волю эмоциям — от души разрыдалась.

— Опозорила меня, негодяйка!

И сладкая парочка тут же села обсуждать план действий под кодовым названием «Ответный удар».

Тут незапланированно заскочила в гости Цицо, выслушала сверх эмоциональную речь подпольных влюбленных и подлила масла в огонь.

— Надо показать твоей жене ее место! Ты мужчина или шпротис банка^[3]?! Смотри, как обнаглела!

У Резо чуть искры из глаз не посыпались. Он подскочил на месте и буквально вышиб дверь с воплем.

— Я им покажу, кто я! Надолго запомнят!

В итоге Резо, в пух и прах переругавшись с женой, развелся и женился на Нателе. На свадьбе у молодоженов не чувствовалось особого подъема, скорее какая-то усталость от победы. Так бывает, когда человек долго чего-то добивается, мучается, а получив, крутит новую штуку и так, и этак, думая: «А оно мне надо?»

Совместная жизнь очень скоро показала преимущество прежних встреч урывками. Тогда все было романтично и красиво, а теперь обыденно и тускло.

Резо уже не казался Нателе героем кинофильма. Наоборот, открывались все новые и новые неожиданные нюансы.

По-видимому, нечто похожее переживал и Резо.

Спустя положенное время у них родилась крошка Ния...

* * *

Сейчас эта «крошка» сидит напротив, дымит не хуже папаши и морщит лоб от обилия проблем.

— Тенго завел себе какую-то стерву. Это точно. Он даже не стал отпираться, когда я его приперла фактами к стенке. Я хотела ворваться туда и вцепиться ей в волосы. — Ниины тонкие наманикюренные пальчики сжались в нервическом спазме.

Натела слушала молча, почему-то кусая губы.

Ния еще какое-то время метала совершенно заслуженные громы и молнии, с наслаждением перечисляла всевозможные пытки для «этой мерзавки». Потом перешла к цели визита.

— Ты и папа должны серьезно поговорить с Тенго. Особенно папа. Как мужчина с мужчиной. Это последний шанс сохранить семью! У нас ведь ребенок!

Тут как раз в прихожей щелкнул замок и в конце коридора мелькнула куртка Резо.

Через какое-то время он появился на семейном совете и сразу же потребовал себе ужин.

Ния, затушив третью сигарету, стала вводить отца в курс дела.

Резо на какой-то момент застыл с вилкой над соусом.

Сообщение о любовнице у зятя он выслушал довольно спокойно, даже чему-то улыбнулся. Кто не грешен. Но дочерний прессинг шел дальше.

— Папа, ты должен серьезно поговорить с Тенго!

Резо отставил от себя недоеденную тарелку.

— Мне нечего ему сказать.

— Как так? — не поняла Ния такой пассивности. — Неужели тебе все равно?!

И перевела взгляд на мать.

Та тоже почему-то странно молчала.

— Мама, скажи хоть ты что-нибудь! Нельзя ломать семью!

Резо нехотя выдавил:

— Когда-то мы с твоей матерью сделали тоже самое. И вот теперь все вернулось до мелочей. В чем я должен упрекать Тенго?

— Вы с ума сошли?! — раскричалась Ния. — С каких пор вы стали религиозными фанатиками?

Резо уже вернулся к столу с бутылкой пива и докончил свою мысль.

— Дело тут не в фанатизме. Нам есть, что обсудить. Надо все просчитать до мелочей. Чтобы вы с Тенго развелись цивилизованно, а не устроили стирку грязного белья на весь Тбилиси. Надо сохранить человеческое лицо. Я уже через это прошел. Дело в Луке. Ему нужны вы оба. Итак, первое...

Ния постепенно сникла и подавленно слушала план действий. Это действительно трудная штука — оставаться человеком, когда тебе плюнули в душу.

P.S. В основе рассказа лежит реальная история из письма в журнал «Сарке». Читательница рассказала, как 25 лет назад они с мужем разрушили чужую семью и ничего не смогли сказать в упрек зятю, который поступил также с их дочерью впоследствии.

12 декабря 2014 года

__________

^[1] Информационная передача на канале «Рустави-2»

^[2] Золотое кольцо высокой пробы (гр.)

^[3] Банка шпрот (гр.)