Серафимово маслице

— Это и есть «Райский пруд»? — недоуменно спросил Семен, оглядывая прямоугольник котлована тридцать на сто метров, заросший мусором и бурьяном. 

— Да, он и есть — ответила монахиня — До закрытия монастыря в этом пруду плавали золотые рыбки. Никто в нем не купался и не стирал белье, и воду для всех потребностей монастырь брал отсюда. Духоносные сестры видели, как временами сама Богородица спускалась к воде в окружении ангелов и умывалась ключевой водой.

— Где же тут ключи? Сухо ведь. 

— Вот, с вашей помощью и будем их искать. После закрытия Дивеевского монастыря новая власть воду из пруда выпустила, а ключи забили глиной. Третьего дня удалось один отыскать, вот там, видите — реперный знак поставили. Начинайте копать шурфы. Когда дойдете до илистого песка, то останавливайтесь, ну, или, если Бог даст, на ключ наткнетесь — тоже не сможете дальше копать. 

Семен с напарником осмотрелись внимательнее, и уже обратили внимание на располагающиеся в четком порядке следы свежей перекопанной земли. 

— Шурфы потом засыпать? 

— Да, засыпайте, вдруг кто-то упадет — греха не оберемся. Мы пока только подготовку проводим к восстановлению пруда, а сестры потом сами руками весь этот грунт выберут. 

— А не лучше технику использовать? Два-три экскаватора за неделю все выкопают. 

— Нет — твердо ответила монахиня — Тракторами большевики глину возили и трамбовали, а нам так не гоже. Пруд был выкопан полностью вручную сестрами, вот и мы так же должны, если считаем себя их преемницами. Господь вам в помощь, а я побегу. Если понадоблюсь, то спросите в монастыре матушку Ольгу. 

Монахиня благословила новоявленных землекопов и энергичной походкой начала подниматься по склону сухого «берега». 

— Будем знакомиться. Меня Семеном звать, из Москвы, а ты откуда? 

— Олег — напарник протянул руку — Из Ставрополя. 

— Не ближний свет. Тоже паломничаешь? 

— Как тебе сказать? Скорее, бомжую. 

— Что-то ты на бомжа мало походишь. 

— Длинная история. Убежал я. Жена сдала меня в сумашедший дом, а я успел схватить документы и убежал. 

— А ты хоть не буйный? — уже с внутренней настороженностью спросил Семен. 

— Нет — широко улыбнулся в ответ Олег. — Я тихий. Она задумала развестись со мной, а квартиру делить не хочет. У нее есть психиатр знакомый. Вот и записали меня в шизофреники, уцепившись за мою религиозность. «Одержимость навязчивыми идеями» — это про молитвы и посты, «неадекватность реакций»… А я виноват, что меня от телевизора тошнить начинает? В общем, я — сертифицированный сумашедший. 

— Ха, да я и сам такой — рассмеялся Семен — ведь еще апостол Павел говорил, что проповедовать Христа распятого иудеям — соблазн, а еллинам — безумие… Естественно, что для них, все христиане — сумашедшие. Вот какая славная бригада у нас сложилась. 

— Мне нужно было раньше сюда прийти. Я ведь уже неделю в Дивеево живу, а на работу первый раз попал только. 

— Эх-ма, что же тебе мешало? 

— Денег-то у меня нет, вот я и остановился в бесплатной монастырской гостинице. 

— На Пионерской? — уточнил Семен. 

— Да, наслышан про нее? 

— Ничего конкретного. А что там «такого»? 

— Особенного ничего нет, только хозяйка дома, которая принимает на бесплатный постой паломников, считает их своими батраками. Говорит, что это монастырское послушание. А какое же оно монастырское, если я ей неделю сарай строил, а другие — погреб копали. Надоело батрачить. Сказал, что на службу пойду, а сам сюда на работу. Я лучше здесь во Славу Божию трудиться до ночи буду, чем на чью-то наживу.