«Принц Каспиан» — после премьеры

О фильме и не только о нем

Одной из новинок кинопроката 2008 года стал фильм «Принц Каспиан», снятый американской студией Уолта Диснея по одноименной сказке английского писателя К. С. Льюиса из знаменитого цикла «Хроники Нарнии». Надо сказать, что его премьеры ждали многие люди, причем по совсем разным причинам. Кто-то хотел поскорее увидеть продолжение полюбившегося фильма «Лев, колдунья и платяной шкаф», ранее снятого той же кинокомпанией, дабы узнать, что же произошло в сказочной стране Нарнии после того, как попавшие в нее четверо английских ребятишек – Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси с помощью создателя этой страны – льва Аслана - победили злую Белую Колдунью. А кто-то при этом вспоминал еще и то, что автор «Хроник Нарнии» был глубоко верующим человеком, сумевшим в своих книгах поведать читателям о Боге, о пути человека к Нему, и о радости встречи с Ним.

В связи с чем современный автор книги о творчестве К. Льюиса, Р. Морно, назвал его «одним из самых значительных христианских апологетов ХХ века». И в связи с чем его произведения издавна пользуются популярностью и любовью как у православных читателей, так и у тех, кто находится еще на пути к вере. В том числе – и «Хроники Нарнии». На первый взгляд – сказки. Но, хотя в них ни разу не говорится о Боге напрямую, нетрудно догадаться, Кого имеет в виду К. Льюис, говоря о таинственном и могущественном «Льве с большой буквы», «сыне заморского императора» и творце Нарнии - льве Аслане…

Надо сказать, что диснеевский «Принц Каспиан» – не первая экранизация одноименной книги К. Льюиса. Около двадцати лет назад, в конце 80-х – нач. 90-х гг. английской студией Би-Би-Си были сняты три фильма по «Хроникам Нарнии». В том числе – и по сказке «Принц Каспиан» (впрочем, в данный фильм вошло и ее продолжение - ««Покоритель зари», или плавание на край света»). Следует отметить, что концепция создателей этого фильма заявлена достаточно четко – они сняли его не как «фэнтэзи», а как сказку, причем подчеркнув ее христианский смысл. Не случайно по ходу действия, как говорится, крупным планом, то и дело появляется вполне узнаваемое изображение Креста. Несмотря на то, что современному зрителю он может показаться наивным (например, роли зверей, в том числе даже мышонка Рипичипа, в нем исполняют люди), его создатели достаточно бережно обошлись с сюжетом, не допуская серьезных отступлений от книги К. Льюиса. Новая же версия «Принца Каспиана» снята не в точности по его сказке, а, скорее, «по ее мотивам». И, при их сравнении, можно выявить ряд существенных различий между ними. Например, в отличие от К. Льюиса, который, изведав «ужасы войны» на собственном опыте, не стремился воскрешать их на страницах своих книг, создатели фильма увлеклись показом кровопролитных битв и жестоких сражений, в связи с чем он приобрел явное сходство с известной экранизацией «Властелина колец». Характерно, что одна из главных героинь, Сьюзен, которой в предыдущей сказке Дед Мороз подарил волшебный лук (правда, с пожеланием: «я не хочу, чтобы ты участвовала в битве», поскольку «страшны те битвы, в которых принимают участие женщины») многократно стреляет из него по врагам. В книге же она делает это только однажды. Причем для того, чтобы лишь напугать вражеского воина.

Кроме того, в сказках К. Льюиса отрицательные герои, как правило, изображены с изрядной долей иронии, грозными лишь с виду, но на самом деле трусливыми и глупыми. Они особенно непривлекательны именно потому, что вызывают у читателя не страх, а смех. Примерно таковы они и в английских фильмах о Нарнии. А вот в новом фильме зло – это могучая и грозная «власть тьмы», которую невозможно победить без помощи Аслана. Персонификацией ее является главный «злодей» – король Мираз, наделенный почти демоническими чертами. Знаменательно, что он умеет манипулировать людьми, играя на их лучших чувствах. Запоминается сцена, когда он для собственного спасения ставит свою жену перед выбором: «хочешь видеть своего сына королем? Или чтобы он был сиротой, как Каспиан?» И мать, из любви к своему ребенку, помогает Миразу избежать заслуженной кары… К сожалению, положительные персонажи (в том числе и Каспиан) получились куда менее яркими и убедительными. И создателям фильма не удалось показать трогательную беззащитность доброго, но глуповатого великана Ветролома, болтливого бельчонка Тараторки, вечно сосущего лапу Пухлого Мишки, и прочих сказочных обитателей Нарнии, которые, несмотря на свою немощь, все-таки не побоялись противостать силам зла. Но самое главное - им не удалось передать ту бесконечную и безудержную радость, которая пришла в Нарнию после возвращения в нее Аслана, преобразила и оживила ее. А ведь в сказках К. Льюиса не только появление Аслана, но даже упоминание о нем становится источником радости и надежды… Пожалуй, это самый существенный из всех недостатков фильма – пресловутая победа добра свелась лишь к расправе со злодеями. А Нарния, как была, так и осталась «землей без радости»…

Впрочем, вряд ли стоит обвинять создателей фильма в намеренном искажении сюжета книги К. Льюиса. Ведь «Принц Каспиан» был написан более полувека тому назад. И сейчас к этой сказке как нельзя более применимы слова одного из героев книги «Властелин колец», написанной другом К. Льюиса, Д. Р. Р. Толкиеном: «в наше смутное и тревожное время такая простота кажется безумной». Кто знает, оказался ли бы фильм про принца Каспиана интересен современному зрителю – взрослому или ребенку, если бы его сняли в точности по книге? Увы, вряд ли – ведь мы уже слишком привыкли ко всевозможным «страшилкам-стрелялкам»... Возможно, именно поэтому из двух экранизаций предыдущей сказки про Нарнию - «Лев, колдунья и платяной шкаф» (сериала, снятого в 1988 г. студией Би-Би-Си и более поздней «диснеевской» версии), наибольшую популярность приобрел более динамичный и драматизированный «диснеевский» фильм, снятый в жанре не фильма-сказки (как версия Би-Би-Си), а более модной и востребованной сейчас «фэнтэзи». Иное время – иные песни…

С другой стороны, в произведениях любого автора отражен его собственный духовный опыт. И если у создателей фильма о принце Каспиане он оказался иным, нежели у самого К. Льюиса, то это нельзя считать их виной. Скорее, это общая беда людей, которые, «по причине умножения беззакония» (Мф. 24, 12) в окружающем их мире, утрачивают любовь, надежду и веру. Как это произошло, например, с одним из персонажей книги и фильма, гномом Никабриком, от отчаяния и злобы решившим прибегнуть к помощи сил тьмы в лице Белой Колдуньи. И как это не произошло с самим автором «Хроник Нарнии», жизнь которого человеку, привыкшему оценивать все исключительно с позиций материального благополучия, вряд ли показалась бы счастливой… Но который, тем не менее, озаглавил свою автобиографию говорящими за себя словами: «Настигнут радостью». В наше время уныния и отчаяния такое кажется невероятным.
Тем не менее, знаменательно, что такой фильм, как «Принц Каспиан» появился именно сейчас. Ведь, как уже упоминалось, он снят по сказке, написанной апологетом христианства. И, хорош он или плох, есть шанс, что кто-то из тех, кто его посмотрит, решит, так сказать, обратиться к первоисточнику, и прочтет саму эту сказку. А в ней главное – вовсе не то, как некий обиженный своим злодеем-дядюшкой принц отомстил за убийство отца и вернул себе престол (иначе к подобному вполне возможно свести и трагедию о Гамлете). За сказочными реалиями скрывается весьма современный и злободневный сюжет – как выстоять и остаться собой в мире, где царят жестокость, вероломство, взаимная ненависть и безверие. И с помощью чего (или Кого) человек может сделать это. Не случайно сказочная Нарния, оккупированная чужеземцами - тельмаринами, так похожа на мир, в котором живем мы. Это сходство становится особенно очевидным при прочтении книги «Принц Каспиан», где, в отличие от фильма, тельмарины не столько ревнуют, так сказать, о ратной славе, сколько о просвещении собственных чад. Но с какой же иронией К. Льюис (который и сам всю жизнь занимался преподавательской деятельностью) описывает их педагогику! Например, история, которую изучали в женской школе с казарменной дисциплиной, «была скучнее любой подлинной истории, которую вам доводилось читать, и лживее любого вымышленного рассказа». А чего стоят неудобочитаемые наукообразные названия учебников, по которым учился юный принц Каспиан! Однако не случайно К. Льюис неоднократно упоминает о глупости, трусости и суеверии тельмаринов – это «достойные плоды» их просвещения, которое по сути своей лживо и безбожно. Ведь, по словам Г. Честертона, если человек не верит в Бога, то он начинает верить во все остальное. При чтении книги о принце Каспиане становится очевидным правота людей прошлого, называвших светские науки, в отличие от духовной мудрости, лишь «внешними» знаниями. Или Святителя Николая Сербского, считавшего подлинно образованным человеком не того, кто учился «чему-нибудь и как-нибудь», а того, кто несет в себе образ Божий. Впрочем, К. Льюис обладал удивительным даром не декларировать своих убеждений, делая так, чтобы читателю казалось, будто это он сам пришел к соответствующим выводам. И, чтобы он, вдоволь посмеявшись над «премудрыми глупцами» - тельмаринами, вдруг уразумел, что «смеялся над собой»…

…Однако Нарния под игом тельмаринов схожа с нашей действительностью не только тем, что ее новые хозяева постарались уничтожить саму память о Боге (впрочем, напомню, что в книге нет прямых упоминаний о Нем – речь идет, так сказать, «об Аслане»). Гораздо страшнее другое – многие из тех, кто еще не забыл о Нем, уже перестали верить в то, что Он способен им помочь. «Или Аслан умер, или он против нас. А если он и придет, где уверенность, что он станет на нашу сторону?» - так разглагольствует об этом один из персонажей книги и фильма, гном Никабрик. Надо сказать, что подобный опыт богооставленности сейчас приходится переживать многим из нас. Ведь, по словам поэта, «плохо верится в силу добра, / Слыша в мире царящие звуки / Барабанов, цепей, топора». А потому слишком велик соблазн поверить, что в мире уже безраздельно царит зло. И попытаться скрыться от него в леса или под землю, по примеру пензенских сектантов. Или, как это сделал вышеупомянутый Никабрик, сделать ставку на силы зла… К сожалению, в новом фильме сцена, в которой он с помощью ведьмы и волка-оборотня пытается воскресить Белую Колдунью, существенно отличается от таковой в книге К. Льюиса. Зато в более ранней английской экранизации она сохранена в неприкосновенности. И не случайно. Ведь она – одна из самых важных и значимых. Потому что именно в ту пору, когда гном пытается убедить Каспиана и барсука Боровика в том, что им нет смысла ожидать помощи от Аслана и древних королей (Питера, Сьюзен, Эдмунда и Люси), эта помощь в лице Питера и Эдмунда уже явилась и находится совсем рядом, по другую сторону двери. И, между прочим, ее прислал именно Аслан… Как говорили в старину, «жив Господь» и «хранит…всех любящих Его» (Пс. 144, 20). Причем не только в сказке, но и наяву. Человеку нужно лишь поверить и последовать словам древнего царя и пророка Давида: «надейся на Господа, мужайся, и да укрепляется сердце твое, надейся на Господа» (Пс. 26, 14). Потому что «…никто из уповающих на Него не погибнет» (Пс. 33, 23).

Так как же можно выстоять и остаться собой в мире, где царят безбожие, ненависть и жестокость? И где слишком велик соблазн поверить, что Бог враждебен человеку или что Его нет? Пожалуй, прежде чем сказать, какой ответ на этот вопрос дал автор сказки «Принц Каспиан», будет не лишним привести мнение его младшего современника. Правда, писавшего не сказки, а научные труды. Речь идет об австрийском психологе и психотерапевте В. Франкле, который в своей книге «Человек в поисках смысла» проанализировал поведение людей в фашистских концлагерях, где провел три года сам. И пришел к выводу, что «…никогда нельзя сказать, что сделает лагерь с человеком: превратится ли человек в типичного лагерника или все же даже в таком стесненном положении…останется человеком». При этом, по убеждению В. Франкла, «мужество жить или соответственно усталость от жизни оказывались всякий раз зависящими единственно лишь от того, имел ли человек веру в смысл жизни, его жизни. Девизом всей психотерапевтической работы в лагере могли бы служить слова Ницше: «у кого есть Зачем жить, может вынести почти любое «Как»». Знаменательно, что к аналогичным выводам исподволь подводит читателя и К. Льюис. Ведь победителями из схватки со злом выходят те, у кого есть это «Зачем жить» – барсук Боровик, Мыш Рипичип, гном Трам, и, наконец, сам Каспиан. Однако К. Льюис обладал достаточной мудростью, чтобы не свести смысл жизни абсолютно всех своих героев исключительно к вере в Аслана. Это оказалось бы ложью, потому что у человека может быть свой ответ на вопрос «Зачем жить». Поэтому для Рипичипа главное - воинская честь, а для гнома Трама, до поры до времени не верящего в Аслана – преданность своему королю. А вот Никабрик, который не видел смысла в жизни (вернее, «из-за долгих лишений» утратил его), оказался обречен. Как ни странно, к судьбе этого сказочного героя как нельзя лучше применимы слова другого ученого, Е. Коэна, выжившего в Освенциме: «только те могли уйти из царства смерти (речь идет о концлагере – авт.), кто мог вести духовную жизнь. Если кто-то переставал ценить духовное, спасения не было, и ему приходил конец». Полагаю, со временем эти выводы не утратили, а, скорее, приобрели особую актуальность. Ведь В. Франкл подчеркивал, что лагерь лишь «содержит в концентрированном виде всю сумму зла и страданий, которые во всех других местах существуют… менее зримо, однако действуют столь же нешуточно». Именно поэтому я и сочла возможным обратиться к его опыту.

Вероятно, после просмотра фильма у тех, кто незнаком с одноименной книгой К. Льюиса, возникнет вопрос – почему автор назвал ее именно «Принц Каспиан», а не как-то иначе? Например, не «Назад в Нарнию» или «Возвращение Аслана»? Ведь в нем Каспиан - просто добрый, храбрый, вспыльчивый подросток, вдобавок, влюбленный в Сьюзен. А если вспомнить, что он не сопротивляется попытке Никабрика вызвать Белую Колдунью и покорно позволяет разрезать себе руку, чтобы напоить ее кровью, то недоумение зрителя возрастает еще более – что же геройского в подобном герое? Мальчишка, да и только… Пожалуй, оно отчасти разрешается лишь в самом конце фильма, когда Каспиан дарит жизнь своему врагу – Миразу, который в свое время предательски убил его отца. Однако эта замечательная сцена, скорее всего, является заимствованием из книги «Властелин колец», где Фродо, которого перенесенные страдания научили мудрости и милосердию, щадит разорившего его край и чуть было не убившего его самого падшего волшебника Сарумана. Но опять-таки не стоит поспешно обвинять создателей фильма в искажении сюжета книги. Это лишь в очередной раз подтверждает то, что их духовный опыт иной, нежели у К. Льюиса. Потому что для него принц Каспиан - это прежде всего человек, который уверовал и сохранил веру тогда, когда другим это казалось невозможным и непосильным. Я уже упоминала о том, что в сказке К. Льюиса многие коренные нарнийцы (например, гномы) утратили веру в Аслана и надежду на его помощь. Поэтому то, что Каспиан, выходец из чужого и чуждого им народа, знавший об Аслане лишь понаслышке, из рассказов няни и своего учителя, сумел обрести эту веру и пребыть ей верным, безусловно, является подвигом. О таких людях в свое время замечательно сказал другой христианский апологет, старший современник и земляк К. Льюиса, Г. Честертон: «блаженны те, что в темноте уверовали в свет». А Христос говорил о них так: «…блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ин. 20, 29).

Разумеется, К. Льюис, избегая излишней патетики, не говорит об этом напрямую. Однако для читателей его книги, вне зависимости от их убеждений, очевидно, что Каспиан действительно герой. Между прочим, в отличие от своего тезки из фильма, в книге он сразу же и наотрез отказывается от сомнительных «помощников» в лице врагов Аслана – ведьмы, людоедов, а впоследствии – и Белой Колдуньи. Даже тогда, когда многим из его друзей подобная «помощь» видится единственным шансом остаться в живых… Как в конце сказки он готов отказаться и от трона. Его ответ на вопрос Аслана: «чувствуешь ли ты себя достойным принять власть над Нарнией?» это ответ, который может дать только мужественный и одновременно смиренный человек: «я не думаю, сир. Я только мальчик». И именно поэтому Аслан возводит его на трон. Его слова: «если бы ты чувствовал себя достойным, это бы доказывало, что ты недостоин» удивительно перекликаются со словами Христа, которыми Он завершает Свою притчу о мытаре и фарисее: «…всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк. 18, 14). Или с известным афоризмом Г. Честертона: «величие – дитя смирения». Впрочем, напомню, что К. Льюис обладал удивительной способностью говорить о вере, избегая нравоучений и патетики. Он просто показал, что даже обыкновенного мальчика вера может сделать настоящим героем. Однако к такому выводу читатель его книги придет позднее. Сначала он просто полюбит Каспиана, восхитится его мужеством, изумится его честности и скромности. И лишь потом поймет, что таким он стал благодаря своей вере. Безусловно, что это еще одно подтверждение того, что К. Льюис был выдающимся христианским апологетом. Или, скорее, миссионером, умевшим показать, что верующие люди – не меньшие, а может быть, большие герои, чем супермены или «мастера меча и магии», поскольку их битва – «…против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных» (Еф. 6, 12)…

В заключение вернусь к тому, с чего был начат разговор о фильме «Принц Каспиан» - несмотря на многочисленные спецэффекты, битвы и драматизированный сюжет, в смысловом плане он значительно уступает одноименной книге К. Льюиса. Да, пожалуй, и старой английской экранизации «Принца Каспиана». Но это опять-таки не вина, а беда создателей фильма. И, как сказал когда-то английский писатель Д. Макдональд, чье творчество, по признанию К. Льюиса, оказало на него особенное влияние: «люди верят в то, во что они могут верить, и те, чья вера больше, не должны быть слишком суровы к тем, кто верит меньше». Поэтому они заслуживают и доброго слова, и благодарности. Ведь каждая экранизация «Хроник Нарнии» - это очередное напоминание об этих удивительных сказках. И повод перечитать их. Или прочесть их впервые. И хочется надеяться, что для кого-то из тех, кто, благодаря фильму, откроет для себя сказочный, а вместе с этим и духовный мир К. Льюиса, путь в Нарнию станет началом пути к вере.