Вы здесь

Обитель на Белом море

Повесть о преподобных Савватие и Германе Соловецких

Соловки… При этом слове перед глазами того, кто хоть раз побывал на Соловецких островах, или кто знаком с теми лишь по фотографиям или книгам, встают величественные стены Соловецкого монастыря, из-за которых виднеются купола монастырских храмов, в том числе главного из них — Спасо-Преображенского собора. Таким же величественным выглядит этот монастырь и на старинных иконах. Например, вот на этой, где Соловецкая обитель изображена такой, какой она была в начале ХХ века. Словно сказочный город «с златоглавыми церквами» стоит она на острове посреди «окияна-моря». К ней на пароходах и на маленьких парусных корабликах плывут богомольцы со всех концов необъятной России — матушки. Плывут на поклонение Соловецким святыням, Соловецким святым, которые жили и подвизались в этой обители в течение более чем пяти столетий со времени ее основания. Некоторые из этих святых изображены стоящими на облаках над Соловецкой обителью.

Вот преподобный Зосима, великий игумен Соловецкий, с иконой Преображения Господня в руках. Не случайно он держит именно эту икону — ведь Преображение Господне — самый главный, престольный праздник для Спасо-Преображенской Соловецкой обители… Вот Святитель Филипп, митрополит Московский, живший и пострадавший за Христа во времена царя Ивана Грозного. Вот преподобные Иринарх и Елеазар Анзерский, Соловецкие святые 17 века… А вот, рядом с преподобным Зосимой, стоит старец-монах в схиме, а рядом — еще один инок, смиренно склонивший голову, со сложенными на груди руками. Это основатели Соловецкого монастыря — преподобные Савватий и Герман. Именно этим святым обязан своим возникновением Соловецкий монастырь.

В поисках жития пустынного.

Давным-давно, в 15 веке, на Вологодской земле, в Кирилло-Белозерском монастыре жил монах по имени Савватий. Откуда и когда пришел он в эту обитель, кем был он прежде — неизвестно. Когда-то о человеке, ушедшем в монастырь, говорили, что он «умер для мира». Это в полной мере можно было отнести и к Савватию. Став иноком Кирилло-Белозерской обители, он навсегда порвал не только с соблазнами мира, но и с прежней жизнью. Вероятно, Савватий был уже немолодым человеком, поскольку в те времена желающий принять монашеский постриг должен был долгое время прожить в монастыре послушником, выполняя тяжелые послушания, например, при монастырской пекарне или кухне. Так подвергалась проверке временем и испытаниями серьезность его намерения стать монахом. Неудивительно, что Савватий, прошедший подобную школу монашеского жития, был духовно опытным иноком. Даже среди других монахов Кириллова монастыря он отличался особо строгим подвижничеством, а также совершенным послушанием настоятелю и братии. За это он был уважаем и любим всеми в монастыре.

Однако преподобный Савватий был не только строгим, но и смиренным подвижником. Поэтому добрая слава и уважение, которые он приобрел за годы житья в Кирилловом монастыре, были ему не в радость, а в тягость. Все чаще и чаще думалось ему: «лучше мне уйти отсюда, нежели принимать честь, похвалы и покой от подобных мне собратий». Но была еще одна причина, по которой Савватий хотел оставить Кириллов монастырь — он всей душой стремился к более суровой жизни, вдали от людей, «в пустыне», как говорили тогда. Со временем желание Савватия покинуть Кириллов монастырь становилось все сильнее. Тогда он поведал о нем настоятелю, и стал просить благословения на уход из Кириллова монастыря. Зная духовную опытность Савватия, тот согласился и благословил его отправиться на поиски «жития пустынного». Так Савватий навсегда покинул Кирилло-Белозерскую обитель, где начинал свою монашескую жизнь. Путь его лежал на Север, туда, где посреди Ладожского острова, на островах, вдалеке от людей, стояла Спасо-Преображенская Валаамская обитель, славная подвижнической жизнью своих иноков.

От Валаама до Соловков.

И вот, наконец, преподобный Савватий оказался на Валааме… Наверное, можно было бы написать целый рассказ о том, как он добирался туда. Ведь в то далекое время не было ни машин, ни железных дорог, ни пароходов. Стало быть, он шел пешком, в полном одиночестве, не боясь ни непогоды, ни диких зверей. Шел, как ходили тогда странники-паломники, добиравшиеся пешком до святых мест — до обители Троице-Сергиевой, до Лавры Киево-Печерской, и даже до самого святого града Иерусалима. Все трудности и опасности далекого пути им помогала преодолевать глубокая вера.
Каким увиделся преподобному Савватию Валаам? Этого мы никогда не узнаем. Может быть, таким, каким его увидел четыре столетия спустя, уже в Х1Х веке, Святитель Игнатий Брянчанинов, монах и известный духовный писатель. Описывая свою поездку в Валаамский монастырь, Святитель Игнатий упомянул не только о величественной красоте монастыря, стоящего на гранитных скалах, поросших лесом, и похожего на «планету на лазоревом небе», но и о высоте духовной жизни тамошних монахов, которые «мыслями и желаниями высоко поднялись от земли». Много святых в разные времена жило в Валаамской обители. Рассказывали, что в незапамятные времена остров Валаам посетил даже святой Апостол Андрей Первозванный, обративший в Православную веру живших на острове языческих жрецов.
Суровая подвижническая жизнь валаамских монахов пришлась по душе преподобному Савватию. Он решил, что наконец-то нашел ту «пустыню», к которой так стремился. По его просьбе он был принят в число монастырской братии, и прожил на Валааме «немалое время, усердно исполняя послушания, порученные ему в обители той, с великим смирением и кротостью». Но постепенно, к большому огорчению преподобного Савватия, избегавшего славы от людей, и здесь он стал любим и уважаем настоятелем и иноками. Тогда преподобный Савватий снова стал думать об уходе «в пустыню», недосягаемую для людской молвы и для суетной славы.
Господь исполнил его желание. Кто-то рассказал Савватию о том, что далеко на Севере, посреди Белого моря, есть остров, покрытый густыми лесами, богатый и пресной водой, и рыбой, и ягодами… Зовется он Соловецким островом. Каждый год отправляются туда рыбаки и охотники за морским зверем, и всегда возвращаются домой с богатой добычей. Но никто из них все-таки не решается поселиться там насовсем. Потому что добраться до острова можно только морем, и пути до него — два дня. Только в ясную погоду и при попутном ветре можно доплыть до Соловецкого острова, не рискуя жизнью. Зимой же сообщение с островом полностью прерывается.
Слушая эти рассказы, преподобный Савватий понял — «пустыня», которую он ищет уже столько лет, находится именно там, на необитаемом острове посреди Белого моря. Он стал просить игумена и братию Валаамского монастыря отпустить его на Соловки. Однако они не соглашались расстаться с Савватием «добродетельного ради жития его». Его образ жизни, его усердие в молитве и несении послушаний были примером для Валаамских иноков, поэтому уход Савватия из обители они считали большой потерей для себя. Когда преподобный Савватий понял, что настоятель и братия Валаамского монастыря не хотят благословить его на уход «в пустыню», он, обратившись к Богу с молитвой и помощи и заступлении, тайно ушел оттуда. Несмотря на то, что Савватий не знал, что ждет его впереди, он покинул Валаам с радостью, «воссылая в душе своей молитвы к Отцу Небесному, поручив себя Божией воле, вырвался как птица из сетей и очень рад был тому».

К тому времени, когда преподобный Савватий ушел из Валаамского монастыря, он был уже старым человеком. Однако, в противоположность герою известной сказки А. Пушкина, вовсе не думал лишь о том, чтоб «отдохнуть от дел и покой себе устроить». Долгий путь в семьсот верст по северным лесам и болотам прошел преподобный Савватий в полном одиночестве. Впрочем, он был не один — ему «сопутствовала Божия помощь, и храним был действием Святаго Духа и до самого моря направляем благодатию Христовой». Поэтому он благополучно добрался до берега Белого моря.
Здесь он опять стал расспрашивать местных жителей-карелов о Соловецком острове. Они подтвердили все, что он уже слышал об этом острове на Валааме. Но когда люди узнали, что Савватий собирается поселиться на Соловецком острове, то изумлению их не было предела.
-Неужели ты хочешь один там поселиться? — спрашивали они преподобного Савватия. — Одумайся, пока не поздно. Ведь ты уже стар, ты не выдержишь там… Чем ты будешь там питаться или во что одеваться? А если с тобой что-нибудь случится, кто поможет тебе?
-Есть у меня такой Владыка, который природу старика делает юной, — отвечал им Савватий. — Когда-то в пустыне Он пятью хлебами накормил пять тысяч голодных людей. Он бедных делает богатыми, нищим и нагим дает потребное, и малой пищей досыта насыщает голодных. Он помогает всем, исполняющим заповеди Его. На Него — вся надежда моя.
Слыша такие слова, люди неразумные насмехались над старцем Савватием. А те, кто был поумнее, призадумывались над его словами. Ведь и в самом деле, кто, кроме Бога, может помочь человеку тогда, когда, казалось бы, все надежды на чью-либо помощь утрачены? И, осознав это, они дивились Божьему человеколюбию и мудрости старого монаха.

Встреча с преподобным Германом.

Надежды преподобного Савватия на помощь Божию оказались не напрасными. Господь послал ему человека, который пожелал поселиться на Соловецком острове вместе с ним. Человеком этим был монах Герман, живший при часовне в селе Сорока, что стояло на реке Выге. Герман был карелом. Родился он в Тотьме, а монашеский постриг принял в Валаамском монастыре. Герман уже бывал на Соловецком острове вместе с рыбаками, и, по просьбе преподобного Савватия, рассказал ему все, что знал о нем и что видел там. Посоветовавшись между собой и помолившись Богу, подвижники решили отправиться на Соловецкий остров вместе. И вот, приготовив карбас, а также кое-какие необходимые припасы и вещи, преподобные Савватий и Герман пустились в путь по Белому морю, возложив надежду на Бога. Было это в 1429 году.

По милости Божией, их путешествие оказалось удачным. Погода была ясной, и море спокойным. Высадившись на берег, они нашли красивое место, где и решили поселиться. Они поставили там крест, а также небольшую келью и «начали жить в непрестанных рудах и молитве». Так был основан Соловецкий монастырь. Величайшая из северных обителей началась с маленькой убогой кельи на пустынном острове.

Чудо с женой рыбака.

Когда местные жители узнали о том, что Савватий и Герман поселились на Соловецком острове, это пришлось им не по нраву. Казалось бы, им стоило порадоваться, что на безлюдном острове возник монастырь, в котором будут молиться « о мире всего мира», в том числе и о них самих. Но нет — им почему-то непременно захотелось изгнать монахов оттуда. «Мы — прямые наследники этого острова и имеем полное право владеть им», — заявляли они, — «выгоним оттуда монахов-чужаков, а остров сохраним для себя и для детей наших!» По совету односельчан один местный рыбак отправился жить на Соловки, взяв с собой жену и детей. Поскольку он обосновался недалеко от того места, где поселились преподобные Савватий и Герман, был ясно — кто-то из них должен будет навсегда покинуть остров.
Почему же местным крестьянам вдруг так захотелось прогнать монахов с Соловецкого острова? Вовсе не от злости или от жадности, а, как говорится, «ни с того, ни с сего». Ведь сами они раньше считали Соловецкий остров непригодным для житья… Эти люди даже не догадывались, что незаметно для себя оказались исполнителями не своей, а совсем чужой воли. Воли дьявольских сил, желавших уничтожить маленький монастырек на Соловецком острове, чтобы не осталось ни следа, ни памяти о нем.

Но не зря говорится: «человек предполагает, а Бог располагает». Рыбак надеялся, что монахи не выдержат соседства с его семьей и покинут остров. А покинуть Соловки все-таки пришлось самому рыбаку и его семье. Случилось это так. Как-то в воскресный день, когда преподобные Савватий и Герман служили заутреню, Савватий вышел из кельи, чтобы покадить крест, который они поставили на острове. Неожиданно он услышал звуки ударов и отчаянный крик женщины. Савватий ужаснулся — он считал, что Соловецкий остров необитаем. Тогда кто бы мог кричать и просить о помощи? Он позвал Германа и рассказал ему об услышанном. Тот тоже пришел в недоумение — ведь и он не знал, что на острове, помимо них, жил рыбак с семьей. Окончив службу, преподобный Герман отправился туда, откуда слышались крики, и увидел рыдающую женщину. Это была жена того самого рыбака-карела, который поселился на Соловецком острове в надежде выжить оттуда монахов. Она рассказала Герману, что, когда она шла на озеро к своему мужу, ей повстречались двое юношей. Они имели необычный вид — были и светлы, и грозны одновременно. Юноши принялись сечь женщину прутьями, говоря: «Уходите скорей с этого острова! Не вам подобает здесь жить, а монахам. Будет тут стоять храм во имя Господне, и соберется множество братии, и имя Господне восхваляться будет. А вы поскорее уходите отсюда, иначе погибнете злой смертью»! После чего юноши сделались невидимы.

Разумеется, преподобные Савватий и Герман поняли, что светлые юноши, которых видела жена рыбака, были Ангелы, которых Господь послал, чтобы защитить Свою обитель. Как поняли и то, что не они, а Сам Господь избрал это место для будущего монастыря. В память об этом чуде, первом чуде, совершившемся в Соловецком монастыре, гора посреди острова получила название Секирной горы.
После случившегося чуда рыбак с семьей спешно покинул остров. А местные жители, которым он и его жена пересказали слова таинственных юношей, больше не пытались изгнать монахов с Соловецкого острова. Правда, впоследствии случалось, что некоторые из их потомков все-таки переселялись туда. Вернее, уходили туда, в Соловецкий монастырь, чтобы, приняв там монашество, служить Богу по примеру преподобных Савватия и Германа.

Последние испытания.

Почти пять лет прожили Савватий и Герман на Соловецком острове. Вместе молились, возделывали огород, на котором выращивали овощи. Тем временем их ожидало новое испытание. В 1434 году преподобный Герман, испросив благословения у Савватия, отправился по какому-то делу на реку Онегу. Преподобный Савватий остался в полном одиночестве. Время шло, а преподобный Герман все не возвращался. Тем временем наступила осень, и Савватий понял, что Германа задержали какие-то дела, и теперь ему придется зимовать на острове совершенно одному.
Но не одиночество или недостаток пищи стали для Савватия наиболее тяжким испытанием. К этому он привык за долгие годы своей монашеской жизни. Куда страшнее были нападения бесов, пытавшихся запугать старца, отвлечь от молитвы, а, значит, погубить. Они являлись ему в образе змей и страшных зверей, готовых растерзать его. Но с помощью Божией, молитвой и крестным знамением, преподобный Савватий отражал нападения демонов. Из этого испытания он вышел победителем.

Настала весна, а потом и лето, но Герман так и не возвратился. Савватий не знал, что случилось с его другом и сподвижником. А тот в это время был тяжело болен, поэтому, как ни стремился вернуться на Соловецкий остров, не мог этого сделать. Это значило, что преподобному Савватию предстояло провести на острове в полном одиночестве еще одну зиму.

Подошла осень. В конце сентября, когда преподобный Савватий молился, он получил известие о своей скорой кончине. Обычно люди, не верующие в Бога, ищущие от жизни только удовольствий, боятся смерти. Ведь она застигает их врасплох, не готовыми к ней. Но преподобный Савватий не испугался. Потому что с тех самых пор, как он стал монахом, он всегда был готов дать ответ Богу за прожитую жизнь. Его опечалило только то, что он умрет, не причастившись Святых Христовых Таин. Со времени ухода с Валаама преподобный Савватий не причащался ни разу, поскольку на Соловецком острове не было церкви, а они с Германом были не священниками, а простыми монахами. И Савватий стал просить Бога дать ему возможность причаститься перед смертью Святых Христовых Таин.
Окончив молитву, Савватий вышел на берег моря. И вдруг увидел, что у самого берега качается на волнах карбас, приготовленный к плаванию. Как вы помните, у преподобных Савватия и Германа был только один карбас, тот самый, на котором отправился на Онегу Герман. Преподобный Савватий понял, что судно, ожидающее его у берега, послал Господь, услышавший его молитву. Не возвращаясь в келью, он сел в карбас и пустился в свое последнее плавание по морю. Это плавание оказалось чудесным — море было спокойным, а ветер — попутным. Не меньшим чудом было и то, что не через два дня, а уже через сутки Савватий добрался до берега. Это было то самое место на Выге, где он когда-то повстречал преподобного Германа.

В это время там оказался священник, игумен Нафанаил, прибывший туда для посещения местных жителей. «Кто ты, отче, откуда и куда идешь?» — спросил игумен Нафанаил преподобного Савватия. «Я, отче святый, многогрешный Савватий, и жил на одном из здешних островов с монахом по имени Герман. Уже второй год, как покинул он остров, и я не знаю, что с ним случилось. Я же грешный, молил Господа Бога, чтобы удостоил Он меня причастия Пречистых Таин Своих, потому что уразумел я, что время моей кончины приблизилось. Прошу тебя, отче, отпусти мои грехи и сподоби меня причащения Святых Таин», — отвечал ему преподобный Савватий. Игумен Нафанаил предложил Савватию подождать до утра, поскольку отправлялся причастить больного. Но преподобный Савватий сказал ему: «Отче, не откладывай до утра, ведь мы не знаем того, будем ли дышать воздухом до завтра, а тем более как мы можем знать, что случится потом».
Тогда игумен Нафанаил причастил преподобного Савватия, а затем отправился к больному. После причащения старец Савватий долго и усердно молился, благодаря Бога за все милости Его, а потом, вошел в келью при часовне, чтобы молитвой приготовиться к скорой кончине.

В это самое время на Выге по своим торговым делам оказался купец из Новгорода по имени Иоанн. Иоанн был человеком набожным. Увидев на берегу моря часовню, он решил зайти туда и помолиться. Зашел он и в келью к преподобному Савватию, желая получить благословение и наставление от него, поскольку очень почитал монахов. Савватий долго «поучал его о милостыне, о любви, о целомудрии, о милосердии к ближним, о заступничестве вдов и сирот». Когда же Иоанн решил одарить преподобного, тот отказался от подарков, чем огорчил благочестивого и щедрого купца. Тогда преподобный Савватий сказал Иоанну: «не скорби, сын мой Иоанн, а послушай меня. Останься на берегу до утра, и увидишь дела благодати Божией, которые должны совершиться здесь. А завтра отправишься в путь». Как ни хотел купец побыстрее покинуть Выг, на море вдруг поднялась буря, так что он вынужден был остаться и заночевать на берегу, в своем шатре.

На другой день, солнечным сентябрьским утром, Иоанн опять пришел в часовню, чтобы помолиться и получить благословение на дальнейший путь от преподобного Савватия. Он нашел его уже мертвым, облаченным в мантию и иноческий куколь. Возле него стояла кадильница. Иоанн понял, что перед смертью преподобный Савватий молился Богу, и умер с молитвой на устах. Так Иоанн получил от преподобного Савватия последнее наставление — о том, как должно встречать смерть православному христианину.
В это время вернулся игумен Нафанаил. Вместе с Иоанном они погребли старца Савватия. Впоследствии, в 1465 году, мощи святого основателя Соловецкой обители были перевезены на Соловки. День кончины преподобного Савватия, 27 сентября (по новому стилю это 10 октября) 1435 года, стал днем его памяти.

А сподвижник преподобного Савватия, монах Герман, после его кончины вернулся на Соловецкий остров. Вернулся не один, а с молодым монахом по имени Зосима, будущим создателем Соловецкого монастыря. Но это — уже совсем другая история. Герман стал помощником и сподвижником Зосимы, как когда-то был помощником и сподвижником преподобного Савватия. Умер он в 1479 г., во время поездки по монастырским делам в Великий Новгород, и был похоронен на берегу реки Свирь, у деревни Хавроньино. В 1484 г. его мощи, оказавшиеся нетленными, также были перевезены в Соловецкий монастырь. День его кончины, 30 июля (по новому стилю — 12 августа), стал днем его памяти. А память всех Соловецких святых празднуется 9 августа (22 августа по новому стилю).

О смерти человека обычно говорят — «он ушел от нас». Но разве можно сказать это о православных святых не только недавнего времени, но и времен далеких, незапамятных? Есть много рассказов о том, как преподобные Савватий, Герман, и другие Соловецкие святые спустя годы, а то и столетия после своей кончины, являлись бедствующим людям на суше и на море, а также во времена гонений на Православную веру, когда Соловецкий монастырь из места молитвы и спасения стал местом страданий, лагерем смерти. И не их ли молитвами перед Богом произошло чудо, и в 1989 году возрожденный Соловецкий монастырь снова принял в свои стены первых иноков? А в 1992 г. Соловецкому монастырю были возвращены мощи преподобных Зосимы, Савватия и Германа, которые находятся сейчас в главном храме обители — Спасо-Преображенском соборе. В память их освящен и храм Соловецкого подворья в нашем городе Архангельске. И поныне преподобные Савватий и Герман не оставляют своим заступлением созданную ими обитель на острове посреди Белого моря — Соловецкий монастырь.

Комментарии

Мать Евфимия! не нашла Вашей "электронки" по своей нерадивости, а день-то святой Евфимии проходит... многая и благая Вам лета! и жития - как вот это - и рассказы Ваши читаю (нерегулярно). Надеюсь расшевелить себя, каменночерствую. Спасибо огромное за ваши кажущиеся документальными, но так притягивающие к себе произведения. Не пишут комментариев многие читатели, но вас читают, поверьте! с уважением Галина Романенко

А вот и нет! Именины-то мои 2-го апреля по новому стилю: мученица Евфимия Понтийская... Сразу после, так сказать, "дня дурака". Вот всю жизнь и смешу народец, и самой...ох, как же смешно! Спасибо Вам, однако. Радостно, что хоть кому-то оказалась нужной моя стряпня. Постараюсь испечь еще... Е.

Елена Шутова

матушка Евфимия. Со стороны виднее. Я уже давно заинтересовалась Вашим творчеством, почитываю, только никак не соберусь в гости:то дождик на дворе, то костюмчик плохо сидит, то друзья развлекать приходят. Но вот - выскочила, несмотря на то, что болею.
  О Германе и Савватии аккурат вчера читала. Мое отношение к монашествующим трепетное, благоговейное, а тем более таким подвижникам-молитвенникам. И так хорошо мне было, как будто странника на чужбине встретила, а он передал весточку с далекой Родины. СпасиБо, полечили.
  Храни Вас Господь, матушка Евфимия, ведь путь найти не просто, но еще труднее по нему идти.

Спасибо Вам. Но скажу правду - это "не мое". В том смысле, что это писалось на заказ. Один батюшка планировал серию книг о соловецких святых. Проект остался проектом, кроме этой вот книжки, про святого Савватия. И лучшими вещами этого цикла были вышедшие в других изданиях "Память его да будет незабвенна" (Святитель Иларион (Троицкий) глазами украинского подростка) и жуткая "Тайна Владыки Петра" (там рассказчик - атеист, ставший потом дьяконом, но, судя по контексту, судьба его была трагическая). Эти штуки были изданы уже другими. Но - дай Бог, если у Вас это вызвало хорошие воспоминания. И поправляйтесь, пожалуйста. Повоюем еще! Е.