Незнакомка. Рассказ

— Стой! — крикнул он в тишину.

— Я никуда не ухожу, — зазвенело по сторонам эхо, привычно отвечая подвыпившему мужчине в этот поздний час размышлений. Так повторялось уже много лет  беспробудного одиночества.

— Но я не вижу тебя, незнакомка! — мужчина начинал плакать, надрывно, с силой откашливаясь от выкуренного за всю свою жизнь табака, — хотя, я ведь тебя помню. И не такая ты незнакомка, хоть и оставалась ей последние пять прожитых мною лет.

Мужчина надевал старый, помятый и засаленный плащ с изорванной подкладкой, выходил на улицу и валился в глубокий пушистый снег или мелкую лужу, все зависело от того, какой сезон года был в Ленинграде и до какой степени опьянения он успевал дойти в этот день. Так продолжалось уже много долгих томительных лет, наполненных воспоминаниями о прошлой жизни, в которой была любимая женщина.

— Эй, белокурый принц! — раздалось однажды над ухом упавшего в снег, похожего на сумасшедшего, как могло показаться со стороны, человека, — вставай! Стоит ли валяться на тающем сером мокром снегу, в то время как солнце уже согревает замерзшие за ночь улицы?

— Кто ты? — удивленно приподняв голову, пробормотал Федор. Именно так звали потрепанного старика, которому на вид можно было дать лет шестьдесят.

— Я — твоя незнакомка, — улыбнулась женщина, — и мне одиноко, как любой незнакомке в огромном городе, наполненном тающим снегом и грустными прохожими, уставшими от зимнего холода. И уже много лет я также выхожу на улицу просто потому, что дома нет никого, с кем можно разделить настоящее время, каким бы оно не было в эту минуту. Но никто, увы, в сером городе дождей не хочет разговаривать с грустной незнакомкой.

— Это правда? — Федор попытался разглядеть незнакомку.

Ее вид оказался необыкновенно примечательным. Цветастое яркое длинное платье выглядывало из-под коричневого драпового пальто, обхватывавшего чуть полноватую талию. Огромный платок, повязанный на голову, не мог скрыть густые волосы, щедрыми завитками падавшие на плечи и чуть сутулую спину. В руках незнакомка держала странного вида шкатулку с резной деревянной крышкой. Лицо ее казалось бы обычным для чуточку в возрасте, но пока не утратившей привлекательность, дамы, если бы не одно «но». Все черты выражали особую, свойственную только одиноким женщинам, тоску любви. «Да, именно любви!», — подумал мужчина. Карие глаза удивленно рассматривали мир, словно отыскивая в каждом фрагменте реальности признаки уготованного ей счастья.

— А почему правда не может быть правдой? — удивилась незнакомка.

— Потому что ее может и не существовать вовсе, — грустно заметил Федор.

— Вы подниметесь? Или мне помочь Вам?

— О нет, не утруждайте себя таким непосильным трудом! Поднять меня не способен никто, так давно и глубоко я упал в жизни. Но встать на ноги я, пожалуй, сумею и сам!

— Я рада, ведь встать на ноги иногда значит почти тоже, что и встать после падения в жизни. Хотя бы наполовину.

— Откуда Вы, незнакомка? — Федор включился в эту странную игру, — и как Вас зовут?

— Незнакомка, зовите меня так. Моя прошлая жизнь рассыпалась, оставив лишь мечты. Ну, а настоящая еще не наступила, по крайней мере, в том виде, в котором я хотела бы ощущать секунды, плавно переходящие в минуты.

— А все-таки, как ваше имя? — мужчина неуверенно встал на ноги.

— Я скажу вам свое имя потом. А сейчас мы могли бы просто прогуляться по набережной. Вы не возражаете? И можно я буду звать Вас принцем? Я так и не встретила его в жизни, хоть и искала. Мне не везло с мужчинами. Так почему бы нам не подарить друг другу несбывшееся?

— Вы имеете в виду — сыграть счастье? — удивился мужчина.

— А разве мы не играем в счастье в большинстве случаев? Если жизнь не подарила нам полноту любви, почему бы не наполнить наш вечер мечтой о ней? — незнакомка улыбнулась подобной мысли.

— Но ведь любовь сыграть невозможно!

— Любовь сыграть нельзя, вы правы…так давайте попробуем ее обрести.

— Полюбив друг друга? — мужчина отряхнул налипший снег и теперь безуспешно пытался расправить беспорядочные складки на плаще.

— А разве вы не хотели бы полюбить? — удивилась незнакомка.

— Хотел бы, — просто ответил он.

— Тогда я подарю вам такой шанс!

— А я? Я смогу подарить вам то, что вы ищете? Я разучился дарить любовь еще много лет назад, когда умерла моя жена. Простите, но перед вами уставший и разочарованный в мире циник.

— Все мы — уставшие циники. Но что мешает нам хоть иногда становится глупыми романтиками, играя в то, что может рано или поздно оказаться неожиданной правдой?

— Ничто, наверное, — неуверенно ответил вконец растерявшийся мужчина.

— Тогда начнем?

— А с чего начинают любить? Я уже забыл это чувство.

— С прогулки по набережной. Представьте, что я та, которую вы звали.

— А вы представите, что я тот самый принц, которого искали вы? Но посмотрите на мой потрепанный вид! Мне далеко до приличного принца.

— Пусть так, ведь и я не утонченная юная леди, вид не играет для нас никакой роли, разве вы не заметили этого? Мы ведь играем в счастье!

— Но мечта может стать реальностью, — заметил он.

— Вот тогда и поговорим об этом!

Незнакомка смело взяла потрепанного мужчину под руку и потянула прочь. Странная парочка медленно и торжественно зашагала вдоль гранитной набережной. Незнакомка размахивала рукой, что-то рассказывая своему принцу, послушно следившему за каждым непридуманным словом.

— Ходят тут всякие! — раздалось им вслед, — мусорят!

Галина Петровна, местный ответственный дворник, широко размахивала лопатой, бросая потяжелевший от талой воды грязный снег на обочину тротуара: «Вот и пойми их, то плачут в снег по пять лет, напившись до потери сознания, то бросаются друг другу навстречу, словно бы знакомы уже так много лет! Мусорят только и все!».

После того как парочка исчезла из вида, Галина Петровна остановилась и, опершись на массивное древко лопаты, подняла глаза к небу, где набухали тяжелые снежные тучи, готовясь обрушить на город огромные массы февральского снега, начинавшего таять уже в воздухе: «Как одиноко сегодня в городе! Но ведь это не повод подбирать с тротуара первого попавшегося подвыпившего мужчину!».

Женщина решительно опустила глаза вниз и с упорством принялась за уборку серого снега. Так делала она уже на протяжении пяти лет, с тех пор как от нее ушел муж, оставив комнату в старой холодной коммуналке и недоумение в душе, граничащее с обидой на весь окружающий мир.

На следующий день в это же самое время по набережной прогуливалась все та же странная парочка. Но что-то изменилось в их виде — они трогательно держались за руки, словно бы помогая друг другу нести жизнь. Поравнявшись с Галиной Петровной, двое остановились.

— Сегодня много снега, — заметила незнакомка.

— А вам какое дело, убирать то все равно мне! — недовольно буркнула женщина. Неожиданно по округе разнесся колокольный звон.

— А вы не грустите, снег растает, печали пройдут и наступит радость! — произнесла незнакомка тихим грудным голосом.

— А я и не грущу, мне убираться надо! — отрезала Галина Петровна.

Так повторялось много дней. Парочка, прогуливаясь по набережной, останавливалась и смотрела на Неву, иногда заговаривая с Галиной Петровной.

— Мой принц, — говорила незнакомка, — мы встретились как в сказке, ведь правда?

— Да, моя незнакомка! Любовь превращает в сказочную любую самую банальную встречу.

— Мы должны пойти до конца в нашем счастье, — шептала женщина.

— Что значит — пойти до конца в счастье?

— Это значит стать окончательно счастливыми.

— Федя, — однажды сказала она, редко называвшая его по имени, — давай обвенчаемся.

— Это что-нибудь изменит? Ведь мы и так счастливы, — заметил мужчина, носивший теперь аккуратный, выглаженный плащ.

— Ведь мы обещали друг другу пойти до конца в счастье, ты помнишь?

— Ты боишься меня потерять? Но мы и так муж и жена. Я не брошу тебя никогда, ты же знаешь это.

— Счастье двоих должно прорасти корнями в вечность, — ответила задумчиво женщина.

— Это как?

— Очень просто — корнями. Я так хочу. Так положено счастью любви — идти дальше, чем просто время.

— Хорошо, это твоя мечта? — почему-то на сердце у мужчины тревожно стукнуло.

— Это моя надежда.

— Тогда я не смогу ее обмануть. Но у нас никого нет, кроме нас двоих, — мужчина застегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки.

— А разве двоим кто-то нужен, чтобы любить? Мы пригласим в свидетели Галину Петровну, мой принц.

Венчание прошло в Благовещенской церкви в присутствии Галины Петровны, которую, к удивлению, оказалось очень легко уговорить стать свидетелем у странной немолодой пары. Уже выйдя из храма, Галина Петровна неожиданно улыбнулась.

— Вот оно как бывает! А ведь муж то и не пьет больше, как я погляжу!

— А зачем ему пить, если нужно успеть прожить счастье? — ответила незнакомка.

— Ох и мудрено вы говорите, Наташа, — а так звали незнакомку, — только вот помогает это в жизни?

— А вы не думайте об этом. Живите и не проходите мимо упавших. Иногда достаточно протянуть руку.

— Но ведь так бывает только в сказке!

— Чтобы верить в сказки, нужно иметь мужество! — заметила Наташа, протягивая свою белую, чуть полноватую руку женщине, чтобы поблагодарить и попрощаться.

На том и расстались. На следующее утро Галина Петровна вышла на уборку родного участка в самом скверном своем настроении.

«Мусорят и мусорят, — бубнила женщина себе под нос, — не о ком не думают! А все норовят в сказки попасть, а ведь сказок то нет!».

Женщина подметала пыль и редкие листья деревьев, уныло смотря в сторону странной парочки, державшейся за руки так, словно бы двое боялись потерять друг друга в огромном городе безразлично спешащих по своим делам людям.